Бийсанна цхьанахьара къоалара воаг1аш хинна ши къу цхьа гаьн к1ала сецав, шоаш къал даь йихьа х1амаш екъа дага болаш. Цу шиннех ца1 хиннав къоалага 1ема саг, шоллаг1вар хиннав цу дийнахьа духьашка къоал ваха. Х1амаш екъаш боахкаш, цу шоллаг1чо аьннад:
- Къоал дар доккха къа да ма йоахий. Т1аккха фу хул вай леладечох?
- Д1авала д1а, фу къа дувц 1а! – аьннад къаьрача къуно, - цу лакхе ваг1ачо деррига а д1анийсадергдар ера-м.
Х1аьта уж къуй 1охайна га хиннай кхорий га. Бийсах хьат1а а ваьнна, цу кхорех важаш воаллаш цхьа миска саг хиннав. Теба ваг1аш къуша дувцачунга ладувг1аш хиннав из. Лакхе ваг1ачо д1анийсадергда, аьнна, шийна хезача, 1очукхайкав из:
- Шоай къоалах хулаш дола къа оашош д1анийсадергда оаш. Сога из нийслург дац, е из нийсдеш ваг1а безам а бац. Со сай мискалах кхораш буаш воал, шун къоалаца са цхьаккха г1улакх а дац.
Ший къа Даллана д1ат1адехка цхьанне а бокъо яц.
Ночью двое воров остановились под деревом и решили поделить свою добычу. Один из них был прожженный вор, а второй в этот день впервые пошел на воровство. Начался дележ, и этот, второй, сказал:
- Говорят, воровать – большой грех. Что же теперь с нами будет?
- Да брось ты, о каких это грехах ты говоришь, - возмутился старший вор и добавил, - сидящий там, наверху, все поправит и наши грехи замолит.
Воры сидели под грушей. В потемках, еще до прихода воров, какой-то бедняк залез на нее и объедал плоды. Он слышал все, о чем воры говорили. Но когда до него донеслось: “Сидящий там, наверху, все поправит”, он не выдержал и крикнул им сверху:
- Грех, который вы взяли на себя, совершив воровство, замолите сами. Я не могу и не хочу этого делать за вас. Я по своей бедности сижу тут и ем эти груши, а до вашего воровства мне нет никакого дела.
… Никто не вправе ответственность за свои грехи возлагать на Всевышнего.