"Хроника чеченской бойни и шесть дней в Буденновске" И Л Бунич
-----------------------------------------------------------
Новая книга Игоря Бунина приоткрывает завесу над
тайной возникновения и развития <чеченской проблемы>.
Автор в присущей ему захватывающей манере описывает и
анализирует обостряющиеся противоречия в правящих
кланах, которые выплеснулись морем крови и миллионами
искалеченных душ на нашу страну.
-----------------------------------------------------------
                                         Игорь БУНИЧ (1995)

ХРОНИКА ЧЕЧЕНСКОЙ БОЙНИ И ШЕСТЬ
      ДНЕЙ В БУДЕННОВСКЕ


         ПРЕДИСЛОВИЕ АВТОРА

Меня часто упрекают в том, что в своих книгах я ни на
кого не ссылаюсь. Видимо, критикующие не понимают,
что я пишу для массового читателя, а не докторские
диссертации.

Эту книгу я хочу начать прямо со ссылки... на самого себя.
Заканчивая хронику <Меч Президента>, я предостерегал
о начале новой эпохи - эпохи политической клоунады.
<Когда на политической авансцене, - предупреждал я своих
читателей, - визжат, воют, ругаются и дерутся клоуны,
отвлекая на себя внимание зрителей, в глубине затемненной
сцены происходит перемена декораций, смена актеров и
подготовка к следующему акту. Будьте внимательны! Не дайте
следующему действию со смертельными трюками застать вас
врасплох>.

Я написал эти слова в декабре 1993 года, когда в воздухе
еще стояло гулкое эхо танковых залпов по помпезному
зданию Белого Дома в центре Москвы. Эхо было настолько
гулким, что возникало опасение - оно в любой момент может
перерасти в бесконечную оглушительную канонаду из тысяч
артиллерийских и танковых стволов, усиленную ревом
установок залпового огня и свистом авиабомб.

Так и произошло. Антракт между двумя действиями со
смертельными трюками оказался очень коротким.

Как и положено по жанру, второе действие стало намного
круче первого, и, что больше всего ценится зрителями,
оказалось с весьма неожиданным концом. Захватывает дух:
каково же будет третье действие, просто обязанное быть
завлекательнее второго?


               Глава 1

 ПРОЛОГ ИЛИ ТИХОЕ ШИПЕНИЕ
     БИКФОРДОВА ШНУРА

                                    Пей чашу горькую измены
                             Из грязных рук своей страны...

                              (Из песни, сложенной русскими
                              в Грозном в январе 1995 года)

Над свободной Россией хмуро поднималось тя-
желое утро 25 ноября 1994 года. Приветствуя
новый день, утренние газеты писали о том, что
<наша демократия напоминает светофор, у кото-
рого горят все три огня>. На Московской валютной
бирже курс американского доллара подскочил на
18 пунктов по сравнению со вчерашним днем и
стал равен 3216 рублям.

В одном из храмов столицы отмечался 40-ой
день с момента убийства журналиста Дмитрия Хо-
лодова, разорванного на куски взрывом мины, под-
ложенной ему в портфель. Сам президент Ельцин
взял расследование этого убийства под личный
контроль. Впрочем, как уверяли столичные циники,
<личный контроль президента> дает гарантию, что
убийц не найдут никогда. Тем более, что покойный
Холодов в качестве корреспондента скандальной
газеты <Московский комсомолец> шнырял по
Чечне и сопредельным территориям, стараясь вы-
яснить, откуда в свободную Ичкерию идут эшелоны
с оружием и боеприпасами с таким напряженным
графиком движения, как накануне битвы на Курс-
кой дуге.

<Нам наплевать на этого журналиста, порож-
денного жалкой газетенкой!> - объявил кандидат
в будущие президенты Свободной России депутат
Государственной Думы Владимир Вольфович Жи-
риновский, как всегда, в несколько огрубленном
виде доводя до сведения народа мнение президен-
тского окружения. Жириновский выступал в Крас-
нодаре перед своими сторонниками. Но и те были
некоторым образом шокированы. Соборные и бо-
гобоязненные люди не любят таких резких выска-
зываний о мертвых, даже если они им при жизни
и не симпатизировали. Потому на этом месте речь
вождя не была прервана оглушительными аплодис-
ментами...

В итоге сорокадневного следствия по делу об
убийстве Холодова ФСК, еще раз подтвердив свою
высокую репутацию, пришло к сенсационному вы-
воду о том, что <убийство Холодова связано с его
профессиональной деятельностью>, о чем поведал
населению руководитель Центра общественных
связей ФСК генерал Александр Михайлов. Лицо
генерала светилось важностью и значимостью сде-
ланного сообщения, как-будто он и его коллеги
открыли новый физический закон.

То, что в ФСК через сорок дней еще помнили
об убийстве Холодова, вызывало некоторое удив-
ление, поскольку у Федеральной Службы контр-
разведки была пропасть своих дел, по сравнению
с которыми убийство какого-то малоизвестного
журналиста выглядело просто смешным.

Во-первых, именным указом президента ФСК
возвращались следственные функции, восстанавли-
вались следственные управления и отделы, что, в
свою очередь, вело к возобновлению огромного
числа уголовных дел, оставшихся от якобы распу-
щенного КГБ.

В родное лоно возвращался и старый <чекистс-
кий> изолятор в Лефортово. Понимая, что подо-
бные подарки надо как-то отрабатывать, ФСК на-
чала раскручивать новую волну шпиономании, об-
винив, для начала, в шпионаже <Фонд Сореса>, на
деньги которого жили, как в сиротском интернате,
русская наука, литература и искусство.

Видимо, было принято решение <чтобы они
сдохли>, а потому <Фонд Сореса> стали чекистс-
кой палкой отгонять от <сирот>, брошенных Рос-
сией-мамой. Точно таким же методом умирающих
от голода в Поволжье в свое время отгоняли от
<Организации Американской Помощи>...

Но были дела и поважнее. Сотрудники ФСК с
кейсами, набитыми пачками 50-тысячных купюр,
ездили по подмосковным гарнизонам, включая
элитные Кантемировскую и Таманскую дивизии,
ведя там приватные разговоры с некоторыми офи-
церами, предварительно отобранными по рекомен-
дации Особых отделов. Пачки банкнот исчезали в
офицерских карманах, а сами офицеры таинствен-
ным образом исчезали из своих воинских частей...

А жизнь шла своим чередом.

На экранах телевизоров вновь возникла реклама
<МММ>.

Неожиданно было объявлено о кончине прези-
дента банка <Чара> Владимира Ильича Рачука,
<нагревшего> своих интеллигентных клиентов на
миллиарды рублей.

В Москве продолжался суд над генералом Силь-
вестровым, куда-то сплавившим примерно 40 тысяч
тонн боеприпасов, принадлежавших некогда Запад-
ной Группе Войск - ныне уже не существующей.

Московская милиция арестовала некоего умель-
ца, делающего бомбы, замаскированные под банки
с пивом, а священник отец Баранов освятил поме-
щение газеты <Московский комсомолец>, где про-
изошел взрыв, убивший Дмитрия Холодова. Близ-
кая к ФСК газета <Пульс Тушино> сравнила это
действо с <освящением (?) публичного дома>.
Демократия сверкала многогранностью, как до-
рогой алмаз.

Откуда-то с государственных окраин глухо до-
носилась стрельба, к которой все давно привыкли,
не обращая не нее ровным счетом никакого вни-
мания...

Почти никто не обратил внимания на то, что
вновь пришли в движение <президентские заточ-
ки>, предвещая пролитие крови.

Одна из этих <заточек> - Руслан Хасбула-
тов - засунутая на какое-то время в сапог Ле-
фортовской тюрьмы и вынутая оттуда по <думской
амнистии>, снова объявилась, сверкая своими не-
ровными гранями в буграх и заусеницах. Объяви-
лась в Чечне, бросив в Москве свою шикарную
квартиру, о которой некогда взахлеб писали все
столичные газеты. Бросив, конечно, не навсегда,
поскольку трудно было поверить, что Хасбулатов
готов был обменять эту квартиру на скромный
коттеджик в чеченском селении Толстой-Юрт, где
он обосновался.

Руслан Имранович никогда не страдал от лож-
ной скромности. <Пора понять, - объяснял кор-
респондентам свергнутый <спикер>, - что в
Чечне я общепризнанный лидер>. И в голосе его
звучали зловещие нотки времен октябрьского путча
1993 года. Одет был Хасбулатов в офицерскую
тужурку старого образца, но без погон и выглядел
очень воинственно, хотя сам считал себя <мирот-
ворцем>. <Заточка> может выполнять миротвор-
ческие функции только будучи приставленной к
чьему-то горлу.

Хасбулатов, со свойственным ему полным не-
пониманием реальной обстановки, столь ярко про-
демонстрированным во времена октябрьских собы-
тай, почему-то считал, что он уже вцепился в
горло президента Чечни генерала Дудаева.

Сам же генерал, обосновавшись в помпезном
здании бывшего рескома КПСС, переименованном
в президентский дворец, наблюдал за Хасбулато-
вым с некоторой смесью презрения и непонимания,
с какой обычно генералы наблюдают за слишком
крикливыми и активными <шпаками>.

Некоторое непонимание, которое вызывала у
генерала Дудаева деятельность своего старого при-
ятеля Руслана Хасбулатова, говорило о том, что
президент Чечни, как и всякий генерал, а особенно,
генерал-нацмен, плохо знал историю той страны,
которая вручила ему в свое время офицерские по-
гоны. А страна, вручившая ему погоны генерала и
сделавшая его президентом с напутствием <съесть
столько суверенитета, сколько он в состоянии про-
глотить>, еще, в сущности, собственной истории не
имела и пользовалась богатым опытом почивших в
бозе Советского Союза и Российской Империи.

Можно, конечно, стереотипно сказать, что с
момента объявления Чечни независимым и суве-
ренным государством летом 1991 года, Дудаев
костью в горле сидел у всех руководящих лиц в
Кремле. Но сказать так - значит сильно погре-
шить против истины. <Костью в горле> Дудаев ни
для кого в Москве не был. Если его и можно с
чем-либо сравнить, то, скорее, с наркотической
таблеткой, засунутой под язык для возбуждения и
повышения работоспособности в среде навязчивых
галлюцинаций.

Наркотический галлюцинат - вот кем постоян-
но был Дудаев для нового руководства в Москве.
Отозванный по рекомендации Хасбулатова из При-
балтики, где он служил командиром бомбардиро-
вочной дивизии, и срочно произведенный в гене-
рал-майоры Джохар Дудаев был послан, в Чечню
для свержения коммунистического режима Завгае-
ва-Семенова и утверждения на Северном Кавказе
новых <общечеловеческих ценностей>. На случай
непредвиденных обстоятельств на Кавказе и ожи-
давшихся там прокоммунистических мятежей,
новоиспеченный генерал имел от Москвы самые
широкие полномочия, которые либо вообще не
поддаются никакой трактовке, либо могут тракто-
ваться, как угодно.

Руслан Хасбулатов, катапультированный с об-
шарпанного профессорского стула на роль второго
лица в государстве, страдал от кессонной болезни
в такой острой форме, что ничего не видел вокруг
себя, кроме сладчайших галлюцинаций. Одной из
них в воспаленном воображении <спикера> был
тугодумный и обремененный всевозможными по-
роками первый российский президент, устранение
которого от власти казалось делом простым и
чисто техническим. И Хасбулатов уже сладострас-
тно примерял на себя <шапку Мономаха>, рас-
сматривая при этом генерала Дудаева в качестве
одного из своих естественных союзников, направ-
ленного в Чечню с единственным заданием - вы-
полнять его, Хасбулатова, распоряжения. А в том,
что все его распоряжения будут одобрены прези-
дентом, живущий в галлюцинациях спикер нисколь-
ко не сомневался.

Таким образом, генерал Дудаев, невзирая на всю
свою националистическую псевдориторику, долгое
время являлся наконечником московского копья,
приставленным к горлу Северного Кавказа.

После провала так называемого <августовского
путча> в Москве в 1991 году по прямому приказу
из Москвы вооруженные <гвардейцы Дудаева> за-
хватили здание Совмина, радио и телецентра, а
6-го сентября - здание Верховного Совета Чече-
но-Ингушской республики. Дудаев еще не был пре-
зидентом, а имел довольно длинную и не совсем
понятную должность председателя Исполнительно-
го комитета Общенационального конгресса чечен-
ского народа. Чтобы не вступать в конфронтацию
со своим старым другом по войне в Афганистане
генералом Русланом Аушевым, претендующим (в
качестве старшего по званию) на роль беспрекос-
ловного лидера (президента) Ингушетии, первым
актом Дудаева было отделение Чечни от Ингуше-
тии.

15 сентября 1991 года, почти в одно время с
аналогичными событиями в Москве, бывшему Вер-
ховному Совету Чечено-Ингушской республики,
собранному в Грозном, Дудаев предложил само-
распуститься. Поскольку такой была установка из
Москвы, где в то же время и почти теми же
методами <самораспускали> Верховный Совет
СССР, все депутаты; чечено-ингушетии покорно
самораспустились. Новые выборы были назначены
на 18 ноября 1991 года.

5 октября того же года, как и по всей стране,
в Чечне приостанавливается деятельность старых
структур КГБ, парализуется деятельность советов
всех уровней, а 27 октября проводятся свободные
выборы президента республики, на которых уве-
ренно побеждает генерал Дудаев. Свое дело он
сделал и с интересом смотрит на деятельность
Хасбулатова. Вот будет потеха, когда и тот станет
диктатором России.

Но, в отличие от своего друга и соплеменника,
генерал Дудаев, если и страдает -кессонной бо-
лезнью из-за прыжка с полковничей должности в
кресло президента, то в гораздо меньшей степени.
Сам служа для многих наркотическим галлюцина-
том, генерал значительно меньше страдает галлю-
цинациями. Он все же бывший летчик и умеет
выходить из кессонной болезни в жестокую реаль-
ность окружающего мира. Удержаться в кресле
президента в такой республике, как Чечня, не
будучи имамом, может только умный и решитель-
ный политик, хорошо понимающий чаяния народа.

Генерал Дудаев имамом не был. Более того,
он был и остался коммунистом, хотя искренне
не понимал этого, а если и был генералом, то,
разумеется, советским. И решительным. В свое
время его бомбардировщики были готовы обру-
шить атомную бомбу на взбунтовавшийся эсми-
нец <Сторожевой>, пытавшийся уйти в Швецию.
И обрушили бы, ибо генерал (тогда полковник)
Дудаев умел делать так, чтобы его приказы вы-
полнялись.

Генералы, покинувшие вооруженные силы, ста-
новясь политиками, всегда испытывают некоторую
растерянность, сталкиваясь с обществом, не ско-
ванным властью и силой четырех Уставов (Дис-
циплинарного, Строевого, Корабельного и Внут-
ренней службы). А потому начинают лихорадочно
искать какую-то объединяющую идею, способную
сплотить большие массы людей, не умеющих и не
желающих ходить строем. Так, генерал Стерлигов
пытался (и пытается) стать общенациональным ли-
дером на идеях антисемитизма, генерал Руцкой -
на близкой к предыдущей идеи православной дер-
жавности, генерал Варенников - на идеях комму-
низма, замешанных на крови нескольких внешних
войн.

Поскольку все перечисленные генералы, выбран-
ные наугад, сами не очень верят и, что самое
главное, весьма плохо разбираются в сути собст-
венных объединительных идей, дела у них идут
совсем не так блестяще, как им хотелось бы.

Другое дело Дудаев! Ему не приходилось искать
или мучительно выдумывать подобную идею. Эта
идея витала в воздухе, делая его плотным и на-
пряженным, ибо ее генерировала чеченская земля
в течение, по меньшей мере, двух столетий. Это
была идея национальной независимости. А, если
говорить точнее и понятнее, - независимости от
России. Присоединенные к России в результате
войны, продолжавшейся (официально) более 50
лет, чеченцы делали все, чтобы каким-то образом
от России отделиться.

В России, а позднее в СССР, подобные настро-
ения пресекались чуть ли не на уровне <невыска-
занных мыслей> и, разумеется, исключительно
путем грубого насилия и принуждения самыми
варварскими методами, имеющими обобщенное на-
звание <геноцид>.

По масштабам гонений, по методам геноцида
(от массовых истреблений и депортаций до пре-
зрительной дискриминации и шельмования всего
народа, как нации преступников, охваченных ком-
лексом суицида) судьбу чеченцев можно сравнить
разве что с судьбой евреев. Но если евреям в их
тысячелетней борьбе за выживание удалось все-
таки поставить дело так, что весь мир болезненно
и резко реагирует на любое проявление антисеми-
тизма, откуда бы оно ни исходило, то чеченцам
этого пока не удалось.

Мир ничего не знал о них, и, что хуже всего,
совершенно ими не интересовался. Кафры, зулусы,
австралийские аборигены и даже, извините, канад-
ские тюлени, когда им грозило истребление или
ущемлялись их гражданские (!) права, вызывали в
западном мире больше эмоций,'чем трагедия че-
ченского народа, продолжавшаяся 200 лет.

Прикованный к России крепкой цепью двухве-
кового геноцида чеченский народ вынужден вместе
со своей непутевой метрополией переживать бес-
конечные политические катаклизмы, военные ка-
тастрофы и экономические крахи, которые обру-
шивались на Россию с роковой неизбежностью мор-
ского прибоя. Никто в Чечне никогда серьезно не
размышлял, как они будут жить, обретя независи-
мость, не имея ни сопредельных независимых го-
сударств, ни выхода к морю, ни даже судоходной
реки. Лишь бы отделиться от России!

Эту идею Дудаев и оседлал. В конце концов,
он был чеченцем и часть трагической истории
своего народа познал на собственной шкуре. Когда
он объявил о создании независимой республики
Ичкерия, это не вызвало никаких особых эмоций
не только во всем мире, что вполне понятно, но
и в Москве, где это решение, судя по всему, было
негласно согласовано. Острая реакция на это со-
бытие со стороны генерала Руцкого, ходившего
тогда в вице-президентах, была быстро подавлена
и, в конечном счете, стоила Руцкому его полит-
ического влияния, что в итоге и привело его на
тюремные нары в Лефортово. В Москве многим
даже нравилось иметь в составе России как бы
независимое государство - нечто вроде Лесото в
ЮАР, что создавало массу приятных и полезных
возможностей от отмывания <грязных> денег до
использования вооруженных сил <независимого го-
сударства> в качестве инструмента своей непред-
сказуемой внутренней политики, а при известном
раскладе - и внешней.

Особенно привлекательными, на взгляд из Мос-
квы, выглядели именно вооруженные силы <неза-
висимой республики Ичкерия>, которыми надея-
лись манипулировать по собственному усмотре-
нию, на что из Грозного никаких принципиальных
возражений не было. Существовало даже мнение
превратить новую <независимую республику> в по-
добие <кавказского жандарма>, управляемого из
Москвы, что давало последней прекрасную возмож-
ность в случае необходимости укрываться за тус-
клым занавесом чеченской независимости.

В самом деле, обстановка на Кавказе от Терека
до границы с Ираном и Турцией была дестабили-
зирована поборниками российско-советской импе-
рии до такой степени, что все уже воевали друг
с другом с нарастающим ожесточением. Грузия
воевала с Южной Осетией и Абхазией, Северная
Осетия сражалась с Ингушетией, Армения и Азер-
байджан развернули друг против друга полномас-
шабную войну за Нагорный Карабах.

Во всех войнах в регионе активно применялись
танки, системы залпового огня и авиация. Причем,
никто как-бы не знал, чья это авиация, поскольку
ее принадлежность застенчиво скрывалась за сте-
реотипной формулировкой времен корейской
войны: <без опознавательных знаков>. Но война
есть война, и сбитые русские летчики в армянских
тюрьмах, ожидая смертных приговоров (за наем-
ничество), рассказывали сказки о каких-то азербай-
джанских посредниках, нанявших их вместе с са-
молетами по прейскуранту 2000 долларов за бое-
вой вылет. Примерно то же самое и при тех же
обстоятельствах рассказывали русские спецназовцы
в бакинской тюрьме, попав в плен целым подраз-
делением.

Волосатые уши Москвы слишком явно торчали
на кровавом фоне разгорающихся межнациональ-
ных конфликтов, что нервировало многих в Крем-
ле, пробивающемся на <международную арену> с
чарующей улыбкой гаранта либерализма, свободы
и демократии. А потому по кремлевским коридо-
рам стало распространяться мнение о приведении
армии свободной республики Ичкерия из полупар-
тизанского в более современный вид.

Чеченцы - прирожденные воины, сохранившие
чисто средневековые черты благородства и доблес-
ти в воинской профессии, наряду, увы, и со сред-
невековой жестокостью. Где-где, а уж в Москве
об этом знали прекрасно. Те чеченцы, что сража-
лись в родных горах с частями русской, а потом
и Красной армии, равно как и те, что в составе
Красной армии сражались с немцами во второй
мировой войне - все оставили о себе самое луч-
шее воспоминание как доблестные солдаты, гото-
вые на любое самопожертвование. И хотя особого
хода чеченцам в Советской армии никогда не было,
советский Генштаб, вляпавшись в афганскую аван-
тюру, вынужден был сформировать из чеченцев и
ингушей специальные части, которые условно
можно назвать горно-стрелковыми спецназами.

Результаты превзошли все ожидания, и даже
возникли планы развертывания на их основе круп-
ных формирований - что-то вроде <диких диви-
зий> времен первой мировой. Однако, эти планы
осуществлены не были, главным образом, из-за
унизительного поражения (больше, конечно, мо-
рального, чем военного), понесенного Советской
армией в Афганистане. Кроме того, Советская
Россия, будучи почти откровенно расистским го-
сударством, вспоминала о нацменьшинствах только
в случаях, когда тем предоставлялась возможность
пролить кровь за империю, во всех других случаях
относясь к ним с глухим, но явным пренебреже-
нием. Чечмеки!

В начале 1992 года в Чечне побывали все три
героя августовского путча: маршал Шапошников,
генерал армии Кобец и тогда еще генерал-полков-
ник Грачев. Все они не только остались довольны
тем, что на официальном языке называется <стро-
ительством вооруженных сил> молодой независи-
мой республики, но и подписали ряд соглашений
и протоколов о намерениях относительно дальней-
шего прогресса в этой области. Интересно просле-
дить, как на всех этих соглашениях и протоколах
постепенно сходит на нет подпись маршала Ша-
пошникова, и все более утверждается подпись уже
генерала армии Грачева, сменившего Шапошникова
на посту министра обороны. Сам же Шапошников
галантно ушел в тень громадного монстра, имену-
емого <Росвооружение>, готового в любую минуту
направить в любую точку земного шара какое-угод-
но оружие и в любом количестве, со всеми видами
оплаты: в кредит, в рассрочку и по бартеру.

От греха подальше, из Чечни были выведены
все войска бывшей советской армии. Все почему-то
думают, что это был чисто стихийный процесс:
армия, убоявшись дудаевских угроз и устав от его
ультиматумов, просто снялась и ушла восвояси,
бросив при этом вооружение, боеприпасы и воен-
ные городки, включая и парочку стратегических
ракетных баз, в полное распоряжение правитель-
ства нового независимого государства. На кого
рассчитана эта версия - не понятно.

Вывод войск осуществлялся, как и положено в
цивилизованном мире, в рамках межгосударствен-
ного соглашения, достигнутого и подписанного на
самом высоком уровне. Однако, вопреки всеобще-
му мнению, запасов, которые были оставлены Ду-
даеву уходящими из Чечни бывшими советскими,
а ныне российскими частями, было до смешного
мало. Недели на две интенсивных боевых действий.
Поэтому было подписано новое соглашение о до-
полнительных поставках в республику Ичкерия
оружия и боеприпасов; уж чего-чего, а оружия в
России было достаточно не только вооружить
такую маленькую республику, но и заново пере-
вооружить все остальные армии нашей планеты,
включая и американскую.

Однако, в отличие от советских времен, когда
горы оружия поставлялись кому-угодно фактически
бесплатно в ответ на туманные обещания признать
и полюбить немеркнущие идеи Ленина, генералу
Дудаеву подобная услуга оказана не была. Напро-
тив, за московскую щедрость он должен был ока-
зать Кремлю некоторые услуги, которые можно
назвать весьма деликатными. Дружба Москвы и
Грозного предполагалась быть в равной степени
искренней и тайной. В рамках этой дружбы генерал
Дудаев, в частности (и прежде всего) должен был
<отмыть> деньги, вырученные от продажи <налево>
огромного количества оружия, некогда принадле-
жавшего Западной Группе Войск. А часть его пол-
учить натурой.

Просто удивительно, что кто-то умудрился сде-
лать тайной бесследную пропажу с гигантских
складов ЗГВ семидесяти тысяч тонн боеприпасов,
каковыми предполагалось отвоевать третью миро-
вую войну. Кое-что получили боснийские сербы и
мусульмане, но большая часть была направлена в
распоряжение набирающей силу армии республики
Ичкерия.

Когда возникла необходимость в назидательных
целях отобрать у возомнившей о себе Грузии ее
исконную провинцию Абхазия, то чеченская армия
прекрасно продемонстрировала свои боевые воз-
можности. Через декоративную <Конфедерацию
горских народов Кавказа> в Абхазию было послано
подразделение вооруженных сил Чечни под коман-
дованием тогда еще майора Шамиля Басаева. Это
подразделение, получившее позднее условное на-
именование <Абхазского батальона>, разгромило
отборные части старого друга президента Ельцина
по политбюро Эдуарда Шеварнадзе, взяло штурмом
Сухуми и водрузило над сожженным зданием быв-
шего горкома КПСС рядом с незаметным знаменем
Абхазии (которого никто не знал) гордый зеленый
флаг республики Ичкерия, на который тоже тоже
никто почему-то не обратил внимания.

Российская армия обеспечила Басаеву поддерж-
ку с воздуха, а Черноморский флот, полоща по
ветру военно-морские флаги несуществующей стра-
ны - Советского Союза - оказал поддержку с
моря. Первое боевое крещение <союзников> на
территории Абхазии закончилось полным триум-
фом и созданием на Кавказе еще одного незави-
симого государства.1

1 Сейчас, когда в Кремле ломают голову, как обратно
присоединить Абхазию к Грузии в качестве подарка
<исправившемуся> Шеварнадзе, а Шумейко публично
обзывает своего друга Ардзинбу <таким же преступником,
что и Дудаев>,- сколачивается уже фактически
оформившийся чечено-абхазский военный союз,
чтобы всем на Кавказе стало совсем хорошо.

Однако, профессионалы из ГРУ, наблюдавшие
за действиями чеченских бойцов в ходе боевых
действий, хотя и отметили их несомненную воин-
ственность и беззаветную доблесть, обратили вни-
мание на недостаточный профессионализм, особен-
но на всех уровнях контроля и управления. К
мнению профессионалов прислушались, и было
принято решение, которое легло в основу еще
одного <межгосударственного> соглашения о под-
готовке чеченских бойцов в учебных центрах, где
обучаются своему мудреному мастерству спецназы
ГРУ.

Если кто-то думает, что спецназ ГРУ это все
равно, что ОМОН или какой-нибудь СОБР, то он
жестоко ошибается. Это даже не ВДВ или морская
пехота. Это гораздо серьезнее. Перед кончиной
Советского Союза общая численность спецназов
ГРУ была, примерно, эквивалентна трем бригадам.
Если миллионы телезрителей с умилением наблю-
дали, как воздушные десантники разбивают лбами
кирпичную кладку, а морские пехотинцы по горло
в холодной воде несут на руках средний танк, то
учений спецназа ГРУ не видел никто, кроме разве
Дмитрия Холодова. Но и тот почти никому не
успел об этом рассказать.

Когда-то тремя бригадами этого спецназа пла-
нировали завоевать старуху-Европу и, несомненно,
так бы и поступили, не страшись <кремлевские
старцы> ядерного возмездия. Уж очень им не хо-
телось коротать остаток своих дней в подземных
бункерах.

Впрочем, существовали планы захвата всех за-
падных КП управления ядерным оружием еще до
начала конфликта силами того же самого спецназа
ГРУ, что сделало бы Европу и вовсе безоружной,
когда бы на нее хлынула, <гремя броней, сверкая
блеском стали>, всесокрушающая лавина из не-
скольких десятков тысяч советских танков.>

Так бы оно, наверное, и произошло, если бы
большая часть сил так называемого <ядерного воз-
мездия> не была развернута в океане на борту
практически неуловимых американских подводных
лодок, куда спецназам ГРУ, при всем их мастер-
стве, было, увы, не дотянуться. На западе это
отлично понимали и в многочисленных сценариях
хода (и исхода) Третьей мировой войны, на кото-
рых оттачивали свои стратегические мысли натов-
ские генералы, всегда предусматривался почти пол-
ный захват Европы советской армией и мощный
удар ядерными ракетами из глубин океана сразу
по 60-ти крупным городам Советского Союза. А
потому в Европе царили мир и благодать.

Но тем не менее спецназ ГРУ продолжал отта-
чивать свою боевую подготовку. Если не вдаваться
в подробности, она (боевая подготовка) заключа-
лась в следующем: еще до начала официальных
боевых действий отряды спецназа численностью от
30 до 200 человек (в зависимости от поставленной
задачи) начинают поход по территории намеченно-
го противника, таща на себе все необходимое для
двухнедельного боя так называемой <высокой эф-
фективности> - т.е. практически непрерывной
пальбы в течение указанного срока.

Даже, если при этом вся служба безопасности
противника поднята по тревоге и, как говорится,
поставлена на уши, она ничего не должна была
заметить. Отряд, выйдя из условной точки А, как
бы дематериализовывался с тем, чтобы материали-
зоваться только в указанной точке Б и то условно.
Признаком его материализации должно было стать
уничтожение или захват намеченного объекта, кон-
кретного лица или группы лиц (скажем, какого-ни-
будь крупного штаба, узла связи или даже кабинета
министров вместе с президентом).

Существовали и различные элегантные методы
убеждения захваченного президента объявить о ка-
питуляции своей страны. И тому подобное. Боя
при этом предполагалось избегать всеми средства-
ми, но уж коли этот бой был необходим, спецна-
зовцы умели его вести так, что у противника
складывалось впечатление, что к ним в гости по-
жаловала целая общевойсковая армия со всеми
своими тылами и средствами обеспечения. Со сто-
роны же сверхбдительный взгляд какого-нибудь
многоопытного полицейского из отдела по борьбе
с терроризмом не должен был увидеть ничего
более, кроме группы молодых людей и девушек,
<хиппующих> в каких-нибудь подержанных микро-
автобусах, где даже после тщательного обыска не
удавалось обнаружить ничего более криминально-
го, чем порнографические открытки.

Спецназ ГРУ ежеквартально, т.е. по-сезонно,
проводил свои учения, как на территории СССР,
так и в странах, где ему предстояло действовать
в случае начала военных действий. Учения за пред-
елами СССР, в силу некоторой специфики запад-
ных стран, всегда проходили гораздо легче, нежели
на собственной территории, где их условия были
намного жестче.

Сценарии и вводные были самые разнообразные,
но усредненное задание отряда ГРУ выглядело сле-
дующим образом.

Отряд выходил откуда-нибудь из-под Минска,
где было развернуто несколько центров подготов-
ки, и должен был проследовать в Крым или на
Кавказ, где также была развернута сеть учебных
лагерей и баз. По дороге, скажем, в Киеве или в
Ростове, отряд должен был похитить какого-нибудь
генерала в ранге командующего округом или его
заместителя, условно (а иногда и нет) взорвать и
сжечь несколько заранее определенных объектов и
раствориться на одной из своих секретных баз.
Незадолго до прибытия на эту базу похищенный
генерал отпускался, поскольку на базу его достав-
лять запрещалось в интересах обеспечения секрет-
ности. (Подобные базы, разумеется, существовали
не только на территории СССР). Однако, подобный
<учебный> поход считался у спецназовцев легким
и осуществлялся в описанных условиях исключи-
тельно для первой обкатки <молодняка>. Да и то
не всегда. Обычно учения на собственной терри-
тории проходили в неимоверно сложных условиях.
Еще до выхода отряда в учебный рейд все гор- и
райотделы МВД и КГБ заранее оповещались о
том, что группа опасных преступников, совершив
коллективный побег из мест лишения свободы,
пробирается в южные районы страны, собираясь
по пути совершить целую серию разбойных напа-
дений. При этом, как правило, предполагаемый
маршрут отряда указывался в ориентировке дово-
льно точно, а сами спецназовцы предупреждались,
что, попади они в руки <правоохранительных ор-
ганов>, ни на какую помощь извне им рассчитывать
не придется. В условиях советских законов это
всегда означало почти верную смерть, а на языке
спецназа означало не более, чем учения с услов-
ным приближением к реальной обстановке...

Увы, как всегда случалось в истории нашего
несчастного Отечества, армии, нацеленной на Ев-
ропу и Америку и соответственно обученной, при-
шлось действовать в условиях дикой, горной, ази-
атской страны, где все отработанные до мелочей
методики, наставления (и даже обувь) оказались
совершенно неэффективными, принуждая к импро-
визации на ходу. Но для импровизации было очень
мало простора. Один европейский вид спецназов-
цев уже выдавал их с головой, ведя к ненужным
и обидным потерям и даже к крупным провалам.
Но даже и в этих кошмарных условиях спецназ
ГРУ совершил несколько очень смелых операций
в Карачи и Исламабаде, а в Пешевере вообще
чувствовал себя как дома. Но для этого в его ряды
пришлось влить большое количество чеченцев, ин-
гушей и дагестанцев.

Поражение в Афганистане и вскоре последовав-
шее за тем крушение коммунистического режима
и развал Советского Союза, хотя и больно ударили
по спецназу ГРУ, как и по всем остальным сило-
вым структурам рухнувшей империи, тем не менее,
позволил им сохранить костяк своих уникальных
подразделений и основные базы их подготовки. Вот
на этих-то базах и решено было немного подна-
таскать вооруженные силы республики Ичкерия.

В результате генерал Дудаев получил в свое
распоряжение целых две бригады спецназа ГРУ, в
то время как в России к тому времени их остава-
лось полторы.

Со своего стратегического поста в Грозном ге-
нерал Дудаев, контролируя традиционные пути
России на юг - Закавказье и далее (и, разумеется,
в обратном направлении), опираясь уже на мощ-
нейшую армию, значительно уже превосходящую
недоукомплектованные и рассредоточенные по
большой территории войска Северо-Кавказского во-
енного округа. Мог чувствовать себя вполне про-
чно, пропуская мимо ушей многие из московских
нравоучений.

К сожалению,- генерал Дудаев, хотя и считал
себя <свободно избранным президентом> независи-
мой республики, так им и не стал, превратившись
из командира дивизии в командующего армией и
рассматривая всю Чечню как один большой гарни-
зон, в котором служба тыла и материально-техни-
ческого обеспечения занималась перепродажей
нефти, алюминия и оружия, потоком идущего из
российских <леваков>. При этом местному насе-
лению, как коренному чеченскому, официально
ставшему независимым, так и русскому, попавше-
му в двусмысленное, если не сказать - в идиот-
ское положение, новая власть не оказывала ни
малейшего внимания. Заработная плата работникам
нефтехимической промышленности - уникального
и единственного в своем роде комплекса, постро-
енного в годы советской власти приходила из Рос-
сии, а доходы от него, хотя и сокращающиеся с
каждым месяцем, шли в казну Дудаева. Из России
же шло энергоснабжение, все виды социального
обеспечения и, если в этом отношении существо-
вали какие-либо сбои, то не в большей степени,
чем по всей стране.

Таким образом, молодая республика Ичкерия не
умирала с голода только благодаря тому, что обес-
печивалась Россией - не Бог весть как, конечно,
но никто там особо не бедствовал. Собственные
же деньги, вырученные от продажи нефти, оружия,
реализации фальшивых банковских авизо и нарко-
тиков правительство Дудаева тратило на укрепле-
ние собственных вооруженных сил и на активную
политическую деятельность.

Первое недовольство Москвы выразили робкие
попытки Грозного добиться признания независи-
мости Чечни со стороны мирового сообщества.
Этот вопрос никогда не обсуждался на секретных
переговорах и был своего рода дудаевской само-
деятельностью.

Начали, как и водится в современном мире, с
Соединенных Штатов. Хотя чиновники госдепарта-
мента, куда прибыли дудаевские эмиссары, так и
не поняли, чего от них хотят и о какой, собственно,
стране идет речь - Чечню - Ичкерию не нашли
ни в одном справочнике бывшего СССР, а на
американских географических картах сразу за Те-
реком начиналась Грузия или Джорджия, как было
написано на карте - Москва отреагировала резко
и даже с некоторым оттенком истерики, снова
громогласно заявив о Чечне, как о неотъемлемой
части России. А это уже было нарушением ранее
достигнутых соглашений. Никто и не думал запре-
щать Дудаеву какие-либо импровизации на между-
народной арене, поскольку новые руководители
России в глубине души рассматривали все согла-
шения с Дудаевым как игру в царей-королей, ко-
торую часто ведут воспитательницы со старшими
группами детского сада. И искренне удивляются,
узнавая, что дети воспринимают свои <игрушеч-
ные> титулы серьезно. Первые раздоры между
<стратегическими союзниками> были незначитель-
ны и, возможно, завись обстановка только от до-
говаривающихся сторон, ее вполне можно было
урегулировать. Но это было не так.

И над Россией, и над Чечней дули ветры ради-
кальных перемен.

И если кто-нибудь подумает, что это были мяг-
кие ветры набирающей силу демократии, от имени
которой так любили делать заявления в Москве,
то будет совершенно не прав. Это были уже совсем
другие ветры, порывами переходящие в шторм.

Москва веками страдала от того, что, как рус-
ское так и советское, а ныне российское руковод-
ство, традиционно разделенное, по меткому выра-
жению Аркадия Вольского, на партию войны и
партию дураков, не умело правильно оценивать
создавшуюся в стране и вне ее обстановку.

Первой и очень крупной ошибкой Москвы было
почему-то царящее там с 1989 года убеждение,
что Афганская война, слава Богу, окончена. Ло-
гическая цепочка этого убеждения совершенно не-
понятна, но оно царило во всех сферах советского
и постсоветского общества, возбужденно выплески-
ваясь наружу всеми средствами массовой инфор-
мации. Судя по всему, это был даже не самообман,
а искреннее заблуждение, весьма свойственное рус-
скому менталитету: раз я кончил драться и буя-
нить - значит мир.

В самом деле, советские войска, по причине,
которую никто даже сегодня не в состоянии объ-
яснить, вторглись в сопредельную мусульманскую
страну, бесчинствовали там в течение 10 лет, ис-
требив добрую треть населения и сравняв с землей
примерно половину населенных пунктов, в конце
концов были оттуда выбиты непобедимым духом
народного сопротивления и, убравшись восвояси,
решили, что война на этом и закончилась. Отнюдь
нет. Как это всегда случалось в прошлом, отсту-
пившая армия привела за собой на собственную
территорию армию противника вместе с его идео-
логией.

Быстро последовавшее за этим крушение СССР
позволило несколько самортизировать это печаль-
ное событие. Бои, развернувшиеся на территории
Таджикистана и стран Закавказья, ставших к тому
времени суверенными государствами, удалось под-
ать как результат внутренних междуусобиц, а не
в качестве продолжения Афганской войны. А,
между тем, если о военном поражении СССР в
Афганистане еще можно спорить, то идеологичес-
кое поражение советской империи было полным и
сокрушительным.

Противопоставление уже издыхающей марксис-
тско-ленинской догмы набирающему силу исламс-
кому фундаментализму закончилось полной побе-
дой последнего, а образование на территории быв-
шего СССР после крушения коммунистического
режима полного (и ничем конкретным не запол-
ненного до сих пор) идеологического вакуума поз-
волило исламскому фундаментализму, остро отто-
ченному десятилетней кровавой войной, хлынуть
через голову российских войск на территорию его
традиционного почитания, превращая все русское
и российское во врагов по определению. Неверных,
гяуров, унижающих ислам и долгие годы держав-
ших в рабстве мусульманские народы.

Растерявшаяся Москва не могла на этот вызов
ответить ничем, кроме установок залпового огня.
Коммунистическая идеология умерла, христианс-
кая церковь, деградировавшая вместе со всем со-
ветским обществом, была еще слаба, чтобы пред-
ставлять из себя какую-то идеологическую силу,
никто не был готов к такому обороту событий.
Оставалось, как обычно, уповать только на армию
и время от времени демонстрировать по телевизору
отрезанные головы русских солдат на фоне уже
не афганских, а таджикских гор.

Но если Средняя Азия все-таки еще мощным
буфером ограждала воинственных исламистов от
собственно русских территорий, то Чечня примы-
кала непосредственно к России и выглядела пре-
красным плацдармом для тех, кто после разруше-
ния советской артиллерией священной мечети в
Герате, поклялся на Каабе не прекращать войны
до тех пор, пока зеленое знамя Пророка не будет
поднято над руинами Московского Кремля.
Дудаев был захлестнут этой войной.
Как и всякий советский генерал он, если и имел
о религии какое-то мнение, то только определенное
классиками марксизма и вбитое в его голову на
бесчисленных политзанятиях. А сам оставался ате-
истом, что позволило ему с легкой совестью сбра-
сывать бомбы на головы своих теоретических еди-
новерцев в Афганистане.

Однако, оседлав национальную идею своего на-
рода, генерал попал в исламский водоворот, кото-
рому он пробовал поначалу сопротивляться, но
был затянут в него с головой, закручен и выброшен
на коврик мечети в позе, обычной для любого
правоверного мусульманина.

Ему приходилось быть правоверным вдвойне,
ибо никто в Чечне не забыл его прошлого, а также
и того, что генерал, нарушив обычаи предков,
выбрал себе русскую жену.

И если совсем недавно, в рамках согласованного
с Хасбулатовым плана, генерал Дудаев договари-
вался до того, что объявлял независимую Чечню
<последним уцелевшим  (или первым осво-
божденным) бастионом Советского Союза> и пред-
лагал Михаилу Горбачеву прибыть в Грозный и
оттуда выполнять свои обязанности президента
СССР, начав борьбу против московских сепаратис-
тов, изгнавших Горбачева из Кремля, то совершен-
но неожиданно для всех (а возможно и для себя)
бывший авиационный генерал заговорил голосом
иранских айятолл. А телевидение республики по-
казывало его, совершающего намаз. Это выглядело
так же естественно и искренне, как и крестные
знамения генерала Стерлигова.

Первым встревожился Хасбулатов. Находясь
фактически всю сознательную жизнь на идеологи-
ческой работе в Москве, <спикер> Верховного Со-
вета свободной России был еще более далек от
религии, чем генерал Дудаев. Более того, проис-
хождение не давало ему возможности примкнуть
к возрождаемому православию. Впрочем, это вовсе
и не входило в его планы. Дьявольское тщеславие
и кессоная болезнь заставляли его алчно взирать
на первое кресло страны, а вся логика событий
увлекала его все более и более в оппозицию к
президенту Ельцину и к его курсу, хотя никакого
курса у президента Ельцина по большому счету и
не было. А у Хасбулатова - уже точно был
намечен - назад к светлому прошлому. Факти-
чески на его пути оставался только Президент.
Далее он уже видел себя (и, надо сказать, не без
оснований) председателем президиума Верховного
Совета России и лидера какой-нибудь партии, т.е.
старым-добрым генсеком, национальность которо-
го, как показала история СССР, никогда не имела
принципиального значения. Подобный политичес-
кий курс неизбежно должен был собрать вокруг
Хасбулатова все остатки покойной КПСС, ныне
вставшей на платформу самого махрового велико-
русского национализма, консервативную военщину,
оставшихся не у дел бывших руководителей КГБ,
МВД и прочих карательных органов, как всесоюз-
ного, так и республиканского значения и часть
распропагандированного ими населения.

На пике всей этой вакханалии к Хасбулатову
перебежал вице-президент Руцкой, а от Хасбула-
това к Ельцину перебежали все его заместители:
Шумейко, Филатов и Рябов.

Таким образом, Руслан Хасбулатов, помимо
своей воли, попал в водоворот русского национа-
лизма, выглядя на его фоне еще более нелепо, чем
генерал Дудаев в мечети.

Но ни у того, ни у другого уже не было выхода.
Это ломало скоординированный план, который,
хотя и был авантюрным, но все же планом. Хас-
булатова уже охраняла в Москве чеченская гвар-
дия, командированная Дудаевым, все гостиницы
российской столицы были переполнены чеченцами,
затаившимися в ожидании сигнала к государствен-
ному перевороту. Само слово <чеченец> наводило
ужас на московского обывателя; и можно предста-
вить себе ситуацию, если бы за чеченцами в Мос-
кве, вдруг, появилась бы сила закона!

Но из Грозного уже зазвучали на президентском
уровне слова о величии Аллаха и пророка его
Магомета, о сатанизме Москвы и о <русизме, как
наихудшей форме фашизма>, которым больна Рос-
сия и может излечиться только с помощью нейт-
ронной бомбы.

В ответ, кружась в водовороте воинственного
русского национализма, Хасбулатов неожиданно за-
говорил о России <великой и неделимой>, о <со-
борности> (хотя так и не научился правильно про-
износить это мудреное слово) русского народа и
о Чечне, как о неотъемлемой части России. А что
ему оставалось делать, пребывая в мечтах о кресле
диктатора России?

Между союзниками возникли трения, которые
привели к тайной встрече, где обе стороны обви-
няли друг друга в идиотизме и разъехались, не
договорившись ни о чем.

Первым нанес удар Дудаев, объявив об отзыве
всех депутатов, избранных от Чечни в Верховный
Совет России. Это был персональный удар по
Хасбулатову, который избирался в свое время
именно от Чечено-Ингушской АССР. Таким обра-
зом, генерал Дудаев подвесил своего приятеля над
пустотой: он как бы уже и не был депутатом, но
тем не менее возглавлял Верховный Совет.

Надо сказать, что Хасбулатов очень перепугал-
ся. Вовсе, правда, не того, что генерал Дудаев
лишил его депутатских полномочий.

<А кто такой Дудаев?> - вопрошал, вошедший
в раж спикер, -<Кто он такой вообще, чтобы
кого-то лишать полномочий? Разве не я, в конце
концов, произвел его в генералы, чтобы он мною
теперь командовал?>

Испугался Руслан Имранович того, что чеченс-
кая охрана, командированная в его распоряжение
генералом Дудаевым или кто-нибудь из многочис-
ленных боевиков, заполнивших столичные гости-
ницы, получит приказ его зарезать, а голову при-
слать в Грозный, где она будет выставлена для
всеобщего обозрения на площади Шейха Мансура
к великой радости обоих президентов - российс-
кого и чеченского...

Нервы у Хасбулатова сдают и он отдает приказ:
выселить всех чеченцев из Москвы, как будто
является не спикером парламента демократической
страны, а столичным генерал-губернатором, дейст-
вующим в условиях чрезвычайного положения.
Кроме того, впавший в истерику <спикер> натрав-
ливает на собственную охрану управление москов-
ской милиции по борьбе с бандитизмом.

В свою очередь, Дудаев лишает Хасбулатова
чеченского гражданства, которого тот никогда не
имел, давая политическим противникам спикера
возможность называть всесильного <главу предста-
вительной власти> (несуществующий титул, при-
думанный для себя самим Хасбулатовым) <полит-
ическим БОМЖом>.

Но булавочные уколы из Грозного не только
уже не в силах остановить рвущегося к власти
спикера, но, напротив, казалось бы, еще более его
подхлестывают. Вот уже президент Ельцин чудом
избегает <импичмента> в Верховном Совете, вот
уже шумят по всей России референдумы под бес-
смертными лозунгами <Да-Да-Нет-Да> и вот уже
сыплются стекла столичной мэрии, горит Остан-
кино, танки бьют прямой наводкой по зданию Вер-
ховного Совета, и Руслана Хасбулатова выводят
из горящего здания, увозя в мрачную следственную
тюрьму Лефортово.

Все это время передравшимся <ветвям> демок-
ратической российской власти было не до генерала
Дудаева, хотя злые языки утверждают, что именно
чеченский президент спровоцировал октябрьские
события в Москве, передав своему <стратегичес-
кому союзнику> Ельцину кое-какие документы о
планах своего другого <союзника> Хасбулатова.

Тем не менее, многие обратили внимание на
тот факт, что именно в это время почти все ор-
ганизации и партии фашистского и полуфашистс-
кого толка, которых в России к этому времени
уже расплодилось видимо-невидимо, неожиданно
дружно и дисциплинированно, как и подобает
любой правительственной структуре, перешли от
истерически-визгливой пропаганды против евреев
к такой же по тональности травле выходцев с
Кавказа. При этом <тональность> сохранилась пре-
жняя. Только теперь вместо сионистов, евреев и
жидов поминались <черные> или еще крепче -
<черножопые>. А на официальном уровне, как черт
из табакерки, возникло новое блестящее определе-
ние - <лицо кавказской национальности>.

При этом интересно отметить, что многие сред-
ства массовой информации, как электронные, так
и бумажные, которые бы ни при каких обстоятель-
ствах не позволили бы себе запачкаться об анти-
семитизм, с готовностью и энтузиазмом включи-
лись в травлю выходцев с Кавказа.

Даже патриарх российской культуры и демок-
ратической интеллигенции - академик Дмитрий
Лихачев, раздраженный какими-то выходками Хас-
булатова накануне референдума и памятуя, видимо,
горькие дни, проведенные в ГУЛАГе во времена
Сталина, озвучил в прямом эфире призыв: <Хватит
с нас этих кавказцев!>

Во многих городах имели место погромы кол-
хозных рынков, где избивали, а в некоторых слу-
чаях и убивали, торговцев с Кавказа. На улицах
послепутчевой Москвы, объявленной на чрезвычай-
ном положении, хватали всех, кто внешним видом
хоть немного походил на <лицо кавказской наци-
ональности>.

Глава администрации Краснодарского края Ни-
колай Егоров превзошел всех, в сорок восемь часов
депортировав с территории края всех <черных> -
главным образом, армян, бежавших в свое время
от резни в Азербайджане и от ужасов войны за
Нагорный Карабах. Организаторские способности
Николая Егорова не остались незамеченными. Он
был срочно отозван в Москву и назначен... минис-
тром по делам национальностей и региональной
политике.

Вскоре ему предстояло применить свои способ-
ности в гораздо более крупном масштабе. Вместе
с двумя бывшими генералами КГБ, назначенными
к нему заместителями, Егоров быстро и умело
преобразовал вверенное ему ведомство в четвертое
силовое министерство. А сотрудники министерства
по делам национальностей, которое в силу одной
только российской многонациональной специфики
должно было быть наиболее гуманитарным из всех,
вдруг защеголяли в камуфляже и тельняшках.

Сам Николай Егоров был типичным представи-
телем бывшей провинциальной партноменклатуры,
расхватавшей руководящие посты после кончины
КПСС и прекрасно приспособившейся к постком-
мунистической реальности. На деньги покойной
партии Егоров основал банк с весьма патриотичес-
ким названием <Кубанский>, поскольку состоял в
почетных полковниках Кубанского казачьего войс-
ка. Однако офис <Кубанского банка> от греха
подальше располагался на острове Кипр, где всем
командовала дочь Егорова, состоявшая в. законном
браке с лицом <чеченской национальности>. <Ку-
банский банк> отмывал деньги за проходящую
через свободную республику Ичкерию нефть и алю-
миний и служил посредником по закупке через
Ижевские заводы оружия и боеприпасов, направ-
ляемых в республику Ичкерия.

Сидящие без денег военные заводы России и
стран СНГ с охотой и удовольствием направляли
Дудаеву новейшее оружие и системы связи, еще
не состоявших на вооружении Российской армии,
которой было нечем за это оружие заплатить.
Осваивавшим рыночную экономику могучим мон-
страм ВПК по плечу были любые преграды, чтобы
доставить оружие клиенту, за него заплатившему.
Впрочем, правды ради заметим, что никто никаких
преград и не ставил, поскольку все описанные
выше события, произошедшие в Москве, никоим
образом еще не повлияли на российско-ичкерийс-
кие отношения.

Более того, эти отношения с каждым днем на-
полнялись все большим смыслом и содержанием.
После устранения с политической арены возомнив-
шего о себе Руслана Хасбулатова они даже стали
более искренними, чем прежде.

Хотя Чечня еще не была никем признана, чтобы
не раздражать Москву и не оспаривать ее претен-
зии на статус великой державы, неофициально
Грозный чуть ли не ежедневно посещали самые
экзотические иностранные делегации. Офицеров ту-
рецкого генерального штаба сменяла делегация
иранских нефтяников, прилетевшая вместе с ком-
панией афганских моджахедов-специалистов по раз-
ведывательно-диверсионной деятельности. Частыми
гостями президента Дудаева были и всевозможные
делегации оппозиционеров из стран СНГ, некото-
рые из которых, спасаясь от преследований у себя
на родине, оставались в Грозном надолго, превра-
щая республику Ичкерию в своего рода Швейца-
рию на территории бывшего СССР.

Не менее частыми были и гости из Москвы.
Владимир Жириновский <гулял> на дне рождения
президента Дудаева, а генерал Стерлигов вел с
ними <весьма конфиденциальные переговоры>,
предупреждая, что вскоре - не позднее осени
1994 года в Москве произойдет очередной госу-
дарственный переворот, президент Ельцин будет
отстранен от власти, арестован и, возможно, пуб-
лично повешен (о чем совсем недавно вслух меч-
тали хасбулатовские мятежники) и новое нацио-
нальное правительство России торжественно под-
твердит независимость Ичкерии. Пока же генерал
просил <немного денег> для подготовки указанного
переворота. Дудаев удивлялся тому, что <новое
национальное правительство> собирается начать
свою кипучую деятельность по спасению России с
подтверждения полной независимости отколовших-
ся автономий, но ничего не говорил и деньги давал.
Не к лицу мусульманину, принимающего у себя
в доме гостя, смущать его неожиданными вопро-
сами и отказывать в просьбах. Гость в дом,
Аллах - в дом.

А гости слетались и со всего СНГ, и со всего
мира. Инкогнито приезжали президенты и вице-
президенты мощных заокеанских нефтяных монст-
ров и в открытую - влиятельные лица из стран
СНГ и некоторых субъектов Российской Федера-
ции: вроде президентов Шамиева и Илюмжинова.
На глазах у всех на территории бывшего СССР
возникала новая Швейцария. Правда, если сравни-
вать Чечню со Швейцарией, то это была Швейца-
рия времен Вильгельма Телля - еще очень воин-
ственная и не очень богатая, но уже со всеми
задатками того уникального государственного об-
разования, которое заставило всех европейских
хищников считаться с ее нейтралитетом в ходе
двух мировых войн...

Фальшивые банковские авизо, оффшорные ком-
пании, стремительное движение черных капиталов
через фиктивные фирмы и банки в Москве, в Си-
бири, на Кипре, в Стамбуле - сверхсвободная
экономическая зона с вполне естественным крими-
нальным оттенком, потому что иначе не бывает,
поскольку в отличие от Швейцарии, Чечня со всех
сторон была окружена огромной уголовной зоной,
именуемой Российской Федерацией.

Недаром даже один из отцов <перестройки> -
Александр Яковлев, отвечая на вопрос корреспон-
дента, что, по его мнению, принесла перестройка
народам бывшего СССР, ответил: <Раньше мы
жили в политической зоне, сейчас - живем в
уголовной>. Возможно, в этих словах и было
какое-то преувеличение, но уже никак не гротеск.

Многочисленные фирмы и банки, не занимаю-
щиеся торговлей оружием, редкоземельными ме-
таллами, нефтью и газом, почти не стесняясь, за-
нимались торговлей наркотиками, ибо ничего вы-
годнее придумать было невозможно в стране с
развалившейся экономикой, когда на вложенный
доллар быстро можно было получить тысячу, пос-
лать эти деньги, скажем, в <Кубанский банк> Ни-
колая Егорова, купить на них 30 установок <Град>
и 50 боевых машин пехоты в Челябинске, отпра-
вить их в Чечню, перепродать Казахстану, взяв с
него обязательства осуществлять поставки своего
алюминия не иначе, чем через фирму <ТСС>, за-
регистрированную в Монако, но управляемую из
Одессы мощнейшей международной корпорацией
<Транс ворлд металле>.

За событиями, творящимися на территории сво-
его <Лесото> все с меньшим удовольствием сле-
дили из Кремля, испытывая смешанное чувство
зависти и собственного бессилия как-то на эти
события повлиять. Тем более, что эти события
происходили на фоне все усиливающегося наступ-
ления воинственного исламизма, волны которого
уже захлестывали Ставропольский и Краснодарс-
кий края. Тревожным эхом отдавалась и продол-
жающаяся Афганская война, переместившаяся с
предгорья Памира по всей линии бывшей границы
Советского Союза, где истекали кровью российские
солдаты.

С еще меньшим удовольствием и с гораздо
большей завистью за событиями в Чечне следили
из разных столиц, которые вполне можно было бы
назвать братскими, если бы не специфика межна-
циональных отношений, существовавшая на терри-
тории рухнувшей коммунистической империи. В
Казани президент Шамиев (бывший 1-й секретарь
ЦК компартии Татарстана), откровенно говоря,
планировал именно для Татарии то, что происхо-
дило в Чечне, но у него не было свободно-аван-
тюрного полета мысли генерала Дудаева, посколь-
ку Шамиев никогда не был летчиком, а как проф-
ессиональный партаппаратчик не решался идти на
обострения со своими старыми друзьями из ЦК
КПСС, хорошо зная их повадки по собственному
опыту. А потому, задавая себе вполне резонный
вопрос: <Почему Чечне можно, а Татарстану нель-
зя?>, президент Шамиев всякий раз получал ответ:
<Чечня - столь же неотъемлемая часть России,
что и Татарстан>.

Однако, все подобные утверждения звучали
скорее как выражение частного мнения тех, кто
их высказывал, вроде изгнанного из Чечни Доку
Завгаева, чем выражением твердой государствен-
ной политики. И тот же Шамиев, которому было
предложено тихо и мирно присоединиться к меж-
дународным аферам с нефтью и газом, узел ко-
торых все туже затягивался в Грозном, искренне
не мог понять, почему ему - члену всесильной
касты партократов, затеявших перестройку ис-
ключительно для укрепления собственной власти
и богатства, нельзя то, что можно какому-то
безродному генералу, о котором всего три года
назад никто решительно не знал. И хотя Шамиев
был тоже (хотя еще в меньшей степени) мусуль-
манин, как и Дудаев, и более того - он за эти
годы сподобился совершить Хадж в Мекку вмес-
те с бывшим 1-м секретарем Кемеровского об-
кома КПСС Тулеевым, ислама президент суве-
ренного Татарстана боялся не меньше, чем час-
тей российской армии, расквартированных на его
суверенной территории. А поэтому не понимал
(а, возможно, и не знал) тех обязательств, ко-
торые принял на себя генерал Дудаев в обмен
на все те привилегии, вытекающие из провозгла-
шения им независимости республики Ичкерия -
СЛУЖИТЬ НАКОНЕЧНИКОМ МОСКОВСКОГО
КОПЬЯ В РЕГИОНЕ.

После победоносного завершения операций в
Абхазии армии генерала Дудаева не представля-
лось удобного случая еще как-то себя проявить,
поскольку взятие Сухуми отрядами Шамиля Басае-
ва явилось для многих (если не для всех) весьма
предметным уроком. На Дудаева с вожделением
смотрели не только его естественные союзники в
так называемой <Конфедерации горских народов
Кавказа>, но, казалось бы, и естественные против-
ники из числа возрождающихся кубанских, терских
и прочих казаков, мучительно и долго проходящих
стадию бутафорской декоративности. А ведь всем
хорошо известно, что горский сепаратизм и в срав-
нение не идет с казачьим сепаратизмом, потряса-
ющим Россию в течение почти всей ее истории с
тех времен, когда за Тереком еще не было ни
одной христианской души...

Вскоре, однако, Москва поручила генералу Ду-
даеву выполнить очередное деликатное задание.

Обстановка на обломках развалившейся империи
менялась с каждой секундой как в финальной ста-
дии сражения при Ватерлоо.

Если обозреть все потери Москвы после развала
Советского Союза, то, несомненно, самой болез-
ненной потерей следует признать потерю контроля
над Азербайджанской нефтью. Это было тем более
обидно, что весь мощный нефте-химический ком-
плекс в Азербайджане был поднят с нулевого
цикла, создан и развернут именно Россией при
весьма скромном участии местного населения, ко-
торое, кроме всего прочего, за счет Москвы обу-
чалось в нефтяных ВУЗах. Поэтому, когда в 1990
году еще советская армия брала штурмом Баку в
ее нервозном поведении, выразившимся в бескон-
трольной стрельбе по всему, что шевелится, чув-
ствовалась тревога Москвы за свое главное богат-
ство на базе которого все московские вожди от
Сталина до Андропова надеялись добраться до ком-
мунистического завтра.

Находящаяся при смерти КПСС, судорожно пы-
тающаяся своими слабеющими руками (и мозгами)
удержать свои несметные богатства, в результате
потеряла контроль над обстановкой практически
везде, включая, естественно, и Азербайджан, где
был свергнут и бежал в Москву кремлевский став-
ленник Муталибов.

К власти в Баку пришел Народный фронт во
главе со <свободно избранным президентом> Эль-
чибеем, который сразу стал дистанцироваться от
Москвы, предлагая свои несметные нефтяные бо-
гатства энергичным западным монополиям. Это
было уже больше, чем Москва могла выдержать,
хотя могло создаться впечатление, что у нее в то
время были дела и поважнее.

В Азербайджане сразу стал налаживаться госу-
дарственный переворот. Главой переворота был
избран самозванный полковник Сурет Гуссейнов,
который в старые времена был директором шерс-
тепрядильной фабрики, а ныне командовал армей-
ским корпусом в Карабахе. Причем так блестяще,
что сдал плохо вооруженным армянским ополчен-
цам чуть ли не треть территории своей страны, в
чем, как и подобает истинному полководцу, Гус-
сейнов немедленно обвинил правительство Эльчи-
бея.

В один прекрасный день Сурет Гуссейнов вы-
ехал из своей базы в Гянже по направлению к
Баку, до которого было более 150 километров.
Впереди ехал <газик> с самим Гуссейновым, за
ним два старых, видавших виды экскурсионных
автобуса. Замыкал колонну танк <Т-55> без орудия.
Колонна направлялась в столицу Азербайджана
свергать президента Эльчибея. Выдвинутые навст-
речу <мятежникам> правительственные войска где-
то рассеивались по пути. ОМОНовцы и гаишники
пропускали мимо себя колонну, подобострастно
беря под козырек. В окнах автобуса сверкали бе-
лозубыми улыбками, особенно ослепительными на
фоне черных, аккуратно подстриженных бородок,
доблестные солдаты Шамиля Басаева. Они нежно
обнимали свои автоматы, а на их головах, в от-
личие от памятных дней сражений за Абхазию,
зеленели ленты, давая понять всем посвященным,
что теперь они воины Аллаха и связываться с
собой никому не советуют. Впрочем, никто и не
пытался. Президент Эльчибей был отправлен в
родную Нахичевань, а на его место из Нахичевани
прибыл легендарный Гейдар Алиев, которого Мос-
ква, по известным только ей причинам, почему-то
считала своим ставленником.

В самом деле - бывший шеф КГБ Азербайд-
жана, бывший 1-й секретарь ЦК Компартии Рес-
публики, член могущественного Кремлевского По-
литбюро, любимец Брежнева и Андропова - чьим
ставленником он мог считаться?

Ан нет. Семидесятидвухлетний ветеран КГБ и
ЦК КПСС совершенно не собирался следовать в
русле московской политики или даже на нее ог-
лядываться. Он смело продолжает дело, робко на-
чатое Эльчибеем, отдавая гигантские запасы азер-
байджанской нефти на откуп акулам империализма,
выделив России как прикаспийской стране 5% от
будущих прибылей.

Старый кремлевский интриган мгновенно оценил
преимущества своего положения. От российских
войск его надежно прикрыла республика генерала
Дудаева, через территорию которой проходила
единственная шоссейная дорога Ростов-Баку и со-
ответствующая железнодорожная ветка. Бывшая
российская военная Каспийская флотилия была уже
к этому времени давно изгнана со своих баз в
Баку и Каспийске и влачила жалкое существование
в районе Астрахани, не представляя ни для кого
реальной опасности.

Реальную же опасность для Алиева представля-
ли две силы: Армения с запада и Дудаев - с
севера. Но армяне, выбив азербайджанские войска
с территории Нагорного Карабаха, захватив клю-
чевые города Агдам и Шушу, явно были не склон-
ны проявлять излишнюю агрессивность даже под
сильным нажимом Москвы. Во всяком случае, им
совершенно было неинтересно организовывать в
Баку очередной государственный переворот. Пог-
рязшая в междуусобицах Грузия, завязнувшая к
тому же в Абхазском кризисе, подарившем ей
около 300 тысяч беженцев, тоже была не опасна.
Опасным оставался только Дудаев, ибо любое под-
разделение его армии, прибыв в Азербайджан, не
встретило бы серьезного сопротивления со стороны
деморализованной карабахскими погромами азер-
байджанской армии, если то, что от нее осталось
можно было вообще назвать армией.

Но Дудаев был брат по вере, а старый член
брежневского политбюро Алиев, по тем же при-
чинам, что и Дудаев, стал уже к этому времени
мусульманином вдвойне.

Алиев и Дудаев встретились, поклявшись на
Коране не причинять друг другу никакого вреда,
а все свои силы обратить против северных гяуров
во имя Аллаха великого и милосердного.

После этого Азербайджан стал той территорией,
через которую Чечня оказалась связанной с внеш-
ним миром и по суше, и по морю. Впрочем, в то
время Дудаеву было вообще грех жаловаться: он
спокойно пользовался портами Абхазии, а нефтя-
ной терминал в Новороссийске и порт в Туапсе
вообще рассматривал <де факто> своей собствен-
ностью, хотя <де юре> они еще принадлежали
<Нефтегазпрому>, полагающему себя не менее мо-
гущественным, чем республика Ичкерия.

А тем временем в Москве, убедившись, что их
снова обыграли в наперсток, решили свергнуть
Гейдара Алиева и посадить на его место старого
доброго Муталибова, скрывающегося от родного
правосудия в первопрестольной столице. Перево-
рот решили совершить снова с помощью лжепол-
ковника Гуссейнова при поддержке молодцов Ша-
миля Басаева, имевших, как мы уже сумели убе-
диться, огромный опыт в проведении такого рода
операций.

По всем правилам спецназа ГРУ отряд собирал-
ся на одной из своих баз в Шатойском районе,
там дематериализовывался и материализовывался
в президентском дворце Гейдара Алиева.

Алиеев же, хотя звал Гуссейнова по имени -
Сурет, а тот его -, папой, друг другу, конечно,
нисколько не доверяли, хотя Алиев и сделал са-
мозванного полковника в благодарность за сверже-
ние Эльчибея премьером нового правительства.

Но быть премьером при таком президенте как
Алиев, значило очень мало. Что-то среднее между
референтом и старшим референтом. Возглавлять
же нефтяные комплексы республики и получать
доходы от нефти Алиев поручил родному сыну
Сайду, который тоже звал его папой. Поэтому
Алиев-папа нисколько не удивился, получив из
Грозного сообщение, что его собираются сверг-
нуть.

Бойцы Басаева в Баку не появились, мятеж,
поднятый местным ОМОНом удалось быстро под-
авить, Сурет Гуссейнов бежал в Россию, а Москва,
как говорится, осталась при своих интересах.

Произошла первая настоящая разборка с гене-
ралом Дудаевым. На вопрос: почему его люди не
обеспечили антиалиевский переворот в Баку, Ду-
даев ответил, что Коран запрещает поднимать му-
сульманину руку на мусульманина. Такого никогда
не было и он вовсе не желает быть первым. Го-
ворилось это так уверенно, как будто до этого
Иран не воевал 7 лет с Ираком, а Ирак, в свою
очередь, не предал мечу и разграблению братский
Кувейт.

Подобное поведение Дудаева, в котором лице-
мерие соседствовало с легкой издевкой, наряду с
добытой разведкой информацией, что чеченский
лидер поклялся бородой Пророка не дать России
возможности протянуть через свою территорию
нефтепровод из Азербайджана (дабы тот шел через
Турцию).

Это была отчаянная попытка Москвы хоть
каким-то боком войти в сколачиваемый Алиевым
<Международный нефтяной консорциум>, оконча-
тельно вывело всех в Кремле из себя.

Последовал весьма резонный вопрос: Да кто
такой этот Дудаев вообще? Не много ли он о себе
возомнил? И что это за независимая Чечня?

Как всегда бывает в этих случаях, больше всех
выражали свое недовольство партнеры чеченского
генерала по бизнесу, справедливо считавшие, что
тот дерет с них слишком крупные проценты за
посредничество в их деятельности, сколь многот-
рудной, столь и незаконной. В частности, уже
упоминаемый <Кубанский банк> на Кипре, зани-
мавшийся перекидкой на запад русско-казахского
алюминия с помощью фальшивых <чеченских>
авизо1, уже провел предварительные расчеты и
выяснил, насколько бы увеличилась его прибыль,
если бы в Грозном сидел менее жадный и более
покладистый посредник. Идеалом было бы поса-
дить в Грозном (в качестве наместника, например)
самого Николая Егорова с бывшими дудаевскими
полномочиями.

1 Впрочем, <чеченскими> эти авизо можно назвать
чисто условно, как называют <китайскими> вазы,
производимые Фарфоровым заводом в Петербурге.

Даже президент суверенного Казахстана Наза-
рбаев, встретившись в начале лета 1994 года с
президентом Ельциным, также выразил некоторое
недоумение с явным привкусом недовольства по
поводу ,того, что столь ответственный пост в Гроз-
ном занимает какой-то безродный генерал, в то
время как законный претендент на этот пост -
Доку Завгаев - вынужден ютиться в маленьком
кабинете на задворках ельцинской администрации.

Впрочем, у президента Назарбаева (бывшего 1-го
секретаря ЦК Компартии Казахстана) помимо ди-
настических были и другие - более приземленные
причины быть недовольным наглым выскочкой из
Грозного.

Дело в том, что Казахстан, став суверенным
государством, тоже Россию <не обидел>, объявив
своей собственностью военно-космический комп-
лекс в Барнауле и, что еще обиднее. Карагандин-
ский горно-металлургический комбинат. Это гиган-
тское предприятие, построенное на костях сотен
тысяч заключенных сталинского Карлага - конц-

лагеря размером почти с Европу, могло практи-
чески в одиночку обеспечить весь мир сырой рудой
и всеми видами металлургической продукции. Надо
сказать, что именно этот комбинат стал одним из
основных стимулов суверенизации для Назарбаева,
мечтавшего о безбедной жизни за счет продажи
на Запад разных производных горячего и холодного
проката.

Однако, вскоре эти мечты рассеялись, поскольку
выяснилось, что чистота производства металлурги-
ческой продукции комбината является крайне низ-
кой, какой не было на Западе и в первой половине
прошлого века, а потому продукция на западном
рынке была совершенно неконкурентноспособной.
(Также, кстати, как и украинское зерно, на котором
мечтали прожить, шантажируя Россию, самостий-
ники в Киеве.)

Для спасения положения в Казахстан срочно
отзывается из Москвы бывший министр металлур-
гии СССР, а ныне глава мощной корпорации <Рос-
чермет> Олег Сосковец. В старые времена Соско-
вец, родившийся и выросший в Казахстане, был
директором Карагандинского комбината, а Назарба-
ев был у него парторгом. В Алма-Ате прибывший
Сосковец получает должность министра промыш-
ленности Казахстана в ранге заместителя премьера.

Это было еще в феврале 1992 г., когда огромный
комбинат находился уже на грани остановки и
требовались радикальные меры по его спасению.
Производство на комбинате, рассчитанное на раб-
ский труд заключенных времен победного шествия
еще неразвитого социализма, находилось на уровне
каменного века - трудоемким и чрезвычайно эко-
логически грязным, но зато, как ему и положено -
самым дешевым в мире, поскольку на зарплату
рабочим расходовались такие деньги, о которых
даже стыдно было говорить вслух. Да и те после
января 1992 года не выплачивались, сделав самое
дорогое в мире производство просто дармовым.

Одновременно с Сосковцом в Казахстане поя-
вился вице-президент уже упоминаемой оффшор-
ной компании ТСС Лисин, который в старые со-
ветские времена работал заместителем Сосковца
на горно-металлургическом комбинате. Заручив-
шись поддержкой двух правительств - Российс-
кого и Казахского - Лисин быстро финансировал
производство, добившись бесперебойного сбыта
продукции в обмен на правительственное разреше-
ние охватить своей деятельностью также и метал-
лургические гиганты Сибири.

Делалось это до смешного просто: деньги, пол-
ученные по фальшивым авизо, шли через Грозный
в банк на Кипре, где отмывались, а затем направ-
лялись в Сибирь и Караганду. Оттуда - неизвест-
но куда уходила продукция, включая сотни тысяч
тонн дефицитного алюминия, обращаясь в доллары,
которые, в свою очередь, оседали в Москве, Алма-
Ате, Грозном и в разных экзотических банках
Запада.

Размах дела был таким, что уже в октябре 1992 г.
Сосковец и Лисин перебираются обратно в Москву,
где первый для начала занимает свой прежний и,
на первый взгляд, весьма скромный пост предсе-
дателя комитета по металлургии.

Размах проводимых операций расширяется с
каждым днем, однако доля президента Назарбаева
при этом, напротив, становится меньше и с каждым
месяцем устойчиво следует этой тенденции. Все
это происходит потому, что большой процент
общей прибыли оседает в Грозном, а Дудаев скло-
нен этот самый процент еще более увеличить.

В Москве недоумевают: зачем генералу столько,
денег и куда он их вообще девает, поскольку все
необходимое для того, чтобы население республики!
Ичкерия не перемерло с голоду, он традиционно;
и бесплатно получает из России, время от времени
платя ей за это оскорблениями и угрозами.

Недоумение вырастает еще сильнее с понима-
нием того, что никакая Чечня ныне уже для от-
мывания грязных и фальшивых денег вовсе и не
нужна, поскольку все то же самое с большим
эффектом и не платя никому никаких посредни-
ческих и комиссионных, можно уже делать и на
территории самой России, где отмывание капиталов
международных и собственных аферистов не явля-
ется уголовно наказуемым деянием.

В борьбе с фальшивыми банковскими авизо, как
правило, всегда <не хватает улик> и даже невоз-
вращение кредитов с огромным трудом квалифи-
цируется как преступление.

И все было бы хорошо, если бы в стране не
царил разгул демократии в той единственной
сфере, где она (демократия) по-настоящему воз-
можна и эффективна - в прессе. Средства мас-
совой информации давно уже раскручивают исто-
рии с фальшивыми авизо, не очень веря, что это
чисто чеченское мероприятие, необходимое исклю-
чительно для оплаты банкетов генерала Дудаева.
Разнузданные средства массовой информации ув-
лекли за собой ряд следователей прокуратуры,
МВД и даже идеалистов из ФСК, которые, идя по
следам фальшивок, очень быстро уткнулись носами
в стены древнего Кремля и удивленно останови-
лись.

Эх, старые, добрые времена, когда никто не
смел и пикнуть, кроме как на закрытом заседании
ЦК КПСС!

Ностальгия по этим самым временам, тем не
менее, подавлялась теми безграничными возможос-
тями, которые предоставляли времена нынешние,
но создавала иллюзию возможного соединения луч-
шего из двух эпох - прошлой и настоящей.

Нельзя сказать, что с Дудаевым не пытались
договориться. К нему ездили бесчисленные эмис-
сары, начиная с Жириновского, но упрямый горец
стоял на своем и даже обещал повысить проценты,
грозя в противном случае разоблачить всех своих
московских компаньонов. Москва ответила усиле-
нием антидудаевской и античеченской кампании.
Чечня отвечала тем же. Однако деловая активность
сторон от этого пока не страдала, если не считать
того, что обе стороны уже увязали в ней, как в
трясине.

Москва середины 1994-го года уже совсем не
походила на Москву 91-го и даже 93-го годов.
Хотя с тех пор прошло совсем мало времени, все
уже забыли те дни, когда президент Ельцин со
своим верным Коржаковым ездили в троллейбусе
на работу (или на <Жигулях>) или стояли на
Васильевском спуске, поднимали народ на борьбу
с Хасбулатовым, который, в свою очередь, пытался
провести через Верховный Совет <импичмент> Бо-
рису Ельцину. А толпа противников Президента
требовала его публичной казни или, в лучшем
случае, высылки в Израиль.

Казалось, что с тех пор прошла целая геологи-
ческая эпоха. Президент, если где-нибудь и появ-
лялся, то не иначе, как на гигантском <членовозе>,
напоминающем атомную подводную лодку, постав-
ленную на колеса. Его личная охрана, возглавля-
емая генералом Коржаковым, получившим этот чин
сразу после майорского, приближалась числен-
ностью к 40 тысячам специально обученных офи-
церов, вдвое превышая знаменитую охрану персид-
ского шаха Абасса и в 10 раз - охрану товарища
Сталина. Президент редко появлялся публично и
по Москве бродили мрачные слухи о том, что
личная охрана уже подмяла главу государства под
себя и от имени Президента страной теперь правит
генерал Коржаков.

Еще заседали парламентские палаты, еще сво-
бодно шумела пресса, заливались на все темы
электронные средства массовой информации, но
какая-то мрачная тень лежала над страной, в ко-
торой царили многослойные беспределы, в полном
хаосе находились экономика и финансовая система,
а при том никто не знал, где и на каком уровне
принимаются государственные решения.

После крушения советской империи, ухода со-
ветских войск из Восточной Европы и Прибалтики,
краха государственной идеологии, накопленная за
70 лет коммунистического режима агрессивность
настойчиво требовала какого-нибудь выхода. Это
страшное агрессивное поле, десятилетиями (если
не веками) обращенное на Запад, после позорного
развала и полного крушения западного фронта,
став еще сильнее, всбесившимся монстром мета-
лось по стране в поисках выхода и применения.
Манипулируя почти всеми процессами в повержен-
ной и фактически неуправляемой стране, глобаль-
ные геополитические силы медленно, последова-
тельно и настойчиво разворачивали гигантскую
страну фронтом на юг, чтобы ни у кого в Европе
и Америке больше никогда не болела голова по
поводу десятков тысяч русских танков, ревущих
моторами на Эльбе.

Этот глобальный разворот, подогреваемый из
самых неожиданных источников (вроде книги Жи-
риновского <Последний бросок на Юг>), канона-
дой, постоянно доносящейся с Таджикской границы
и со всевозможных кавказских фронтов, усилива-
ющейся антикавказской пропагандой и многими
Другими факторами, включая и печальную судьбу
отрезанного от России и постепенно превращаю-
щегося в металлолом Черноморского флота, ука-
зывал направление и вектору неудовлетворенной
активности.

А серия весьма странных террористических
актов, периодически происходящих в аэропорту
Минеральные Воды, где чеченцами захватывались
автобусы с заложниками, накаляли общественное
мнение до предела в жажде возмездия. Были ли
эти чеченские террористы обычными уголовника-
ми, завербованными ФСК (как уверяли дудаевские
источники), или агентами дудаевской службы без-
опасности, на что постоянно намекали правитель-
ственные источники в Москве, не так уж важно.
Дело свое они сделали, укрепив вектор русской
агрессивности в южном направлении и опасно при-
двинув его к встречному вектору чеченской нена-
висти.

Все вышеописанные события, переплетаясь в
единый клубок, уже к середине лета 1994 года
привели всех в Кремле к единодушному мнению,
что с режимом генерала Дудаева в Чечне нужно
кончать.

Подобная постановка вопроса была точкой зре-
ния даже не таких уж агрессивных политиков,
поскольку агрессивные политики склонялись к
мысли, что кончать надо не с режимом генерала
Дудаева, а вообще с Чечней, так как неизбежно
появится новый Дудаев - еще умнее и хитрее
нынешнего.

К счастью, в середине мая 1994 года, когда этот
вопрос впервые серьезно был поставлен на повест-
ку дня Совета Безопасности при Президенте Рос-
сии - абсолютно неконституционном органе лич-
ной власти Бориса Ельцина - никто еще всерьез
не помышлял о войне.

Обсуждалась возможность личной встречи Бо-
риса Ельцина и генерала Джохара Дудаева.

Многие понимали, что России, и без того на-
ходящейся по-всем показателям в предынфарктном
состоянии, если чего сейчас и не хватало так это
развязать где-нибудь войну. Особенно - на своей
собственной территории.

Поэтому наиболее разумным решением счита-
лось развязать гражданскую войну на территории
самой Чечни, оказывая моральную, финансовую и
по возможности (именно - по возможности!) во-
енную помощь антидудаевским силам. Разумеется,
имелась в виду помощь оружием и боеприпасами.

И только.

Но всемогущий Рок уже влек несчастную страну
навстречу своей судьбе.

Избегая ненужных подробностей, можно только
отметить, что именно в это время на заднике
политической сцены снова возник Руслан Хасбу-
латов. Выпущенный из тюрьмы по так называемой
Думской амнистии и предупрежденный, что немед-
ленно вернется за решетку, если вздумает заняться
политикой, Хасбулатов изнывал на своем старом
профессорском стуле, лишенный власти, спецсвязи,
привилегий и многого другого к чему он успел
привыкнуть, объявив сам себя <главой представи-
тельной власти>. Профессорская должность, с ко-
торой он некогда попал в Верховный Совет РСФСР
казалась ему совершенно справедливо жалкой и
ничтожной. Он пробовал поразвлечься писанием,
как ему казалось, небывало мудреных книг, но это
ему быстро наскучило, поскольку, выражаясь сло-
вами Владимира Жириновского, <все соки его
мозга> работали на то, чтобы вернуть себе былое
положение и власть. Мысль о том, что его так
грубо сбросили вниз, когда до самой вершины
власти ему оставалось каких-нибудь полвершка,
когда он уже посылал ревущую от восторга и
ярости толпу штурмовать Кремль, жгла сердце
экс-спикера, лихорадочно ища пути и возможности
нового восхождения к <зияющим высотам>.

Сама обстановка подсказала Хасбулатову про-
стейший и наиболее короткий, по его мнению, путь
хотя бы к частичному восстановлению былого ве-
личия. Этот путь, естественно, снова лежал через
Чечню.

Для этого достаточно было свергнуть генерала
Дудаева, что Хасбулатову казалось делом не очень
сложным, поскольку он фактически сам посадил
Дудаева на это место. Затем объявить себя либо
президентом, либо председателем разогнанного Ду-
даевым Верховного Совета Чечни, подтвердить
полную лояльность Москве, что автоматически от-
крывало Хасбулатову дорогу в Совет Федерации -
Верхнюю палату Российского Парламента. А там
можно было спихнуть с кресла хитрого, но не
очень умного спикера Шумейко, подчинить палату
своей воле и все начать, как говорится, по второму
кругу.

Зная, насколько в Кремле в настоящее время
озабочены положением в Чечне, Хасбулатов через
сохранившиеся связи в высших коридорах россий-
ской власти, скромно предложил свои услуги, при-
ложив и не очень затейливый план предстоящих
действий.

Он, Хасбулатов, пользуясь своим авторитетом
<общепризнанного лидера в Чечне>, провоцирует
восстание чеченского народа против диктаторского
режима генерала Дудаева, свергает его, устанав-
ливает в Чечне промосковское правительство, во
главе которого и вливается в славную поступь
новой России к своему будущему величию.

Справедливости ради надо заметить, что таких
умников, как Хасбулатов, в Кремле было человек
по десять в каждом кабинете. Предложенная быв-
шим спикером методика выхода из чеченского кри-
зиса, автором которой он почему-то почитал са-
мого себя, была не более, чем плагиатом, бесстыд-
но скопированным с классиков практического
коммунизма Ленина и Сталина, которые с успехом
пользовались этой методикой еще задолго до по-
явления Руслана Хасбулатова на свет. А поскольку
спикер и кремлевское руководство прошли одну
политическую школу, то прекрасно знали эту ме-
тодику, неоднократно применяемую от войны с
Финляндией в 1939 г. до войны с Афганистаном
в 1979 г. и без Хасбулатова.

Более того, само имя Хасбулатова вызывало у
всех в Кремле, включая в первую очередь и самого
Президента, нервное подергивание губ и бровей.
Борис Ельцин, например, вообще не терпел в своем
присутствии упоминания имени бывшего соратника
по Верховному Совету РСФСР в любом контексте.
Когда, после ареста Хасбулатова в октябре 1993
года. Президенту в качестве трофея достали зна-
менитую курительную трубку спикера, с помощью
которой Хасбулатов пытался создать образ, хоть
отдаленно напоминающий товарища Сталина,
Борис Ельцин грохнул этой трубкой о стенку сво-
его кабинета и радостно рассмеялся, увидев, как
та разлетелась на куски.

Однако в политике, как мудро заметил Питт,
нет ни вечных друзей, ни, тем более, вечных вра-
гов. Все зависит от сиюминутных интересов. В
Кремле уже начали действовать по знаменитой
методике, авторство которой экс-спикер пытался
приписать себе. Было уже создано так называемое
Чеченское Правительство Национального Спасения
во главе с вынутыми из Кремлевского нафталина
Автурхановым и Хаджиевым, которых нельзя было
даже назвать авантюристами, настолько они были
бессловесными марионетками - жалкими и смеш-
ными, совершенно не приспособленными для тех
смертельных игр, где их предполагали использо-
вать.

В помощь им придали вооруженные формиро-
вания двух откровенных уголовников: Лабозанова
и Гантемирова, изгнанных в свое время Дудаевым
из Чечни за пристрастие к вооруженным разбоям
и взяткам. Их боевые отряды, столь же недисцип-
линированные и буйные, как и их предводители,
с военной точки зрения абсолютно ничего из себя
не представляли, умея только терроризировать
местное население. Больше Кремлю в Чечне ста-
вить было не на кого.

И хотя к этому времени авторитет генерала
Дудаева, которому на волне всех предыдущих бур-
ных событий все не было времени заняться внут-
ренними делами своей республики, несколько по-
мерк у некоторой части населения, пришельцы из
Москвы, обосновавшиеся в Надтеречном районе,
никакого энтузиазма у чеченцев не вызывали.

А робкие рейды лабозановско-гантемировских
отрядов через Терек по ничтожности своих резуль-
татов могли вызвать в Грозном разве что раздра-
жение, чем какое-либо серьезное опасение. Хотя
Дудаев, без сомнения, понимал, что Москва от
слов начала, по своему обыкновению, топорно и
неумело, переходить к делу.

Несколько стычек отрядов Лабозанова с частями
генерала Дудаева дали, однако, возможность Рус-
лану Хасбулатову объявить себя миротворцем и в
качестве такового отправиться в Чечню, дабы уз-
нать обстановку из первых рук и доложить об этом
в Кремле, куда его пока еще не допускали.

Вернувшись в Москву, Хасбулатов был принят
главой администрации Президента Филатовым и
начальником охраны Президента генералом Кор-
жаковым. Оба являлись старыми и добрыми зна-
комыми бывшего спикера. Филатов начинал как
один из заместителей Хасбулатова, а с Коржако-
вым он также встречался не раз в <медовые> дни
своего змеиного созревания на груди у президента
Ельцина.

Доклад Хасбулатова дышал откровенным опти-
мизмом: режим Дудаева переживает глубочайший
кризис. Генерал фактически не контролирует ни-
чего и никого за пределами своего дворца в центре
Грозного. Старейшины и армия им недовольны.
Даже плохо вооруженным и еще хуже обученным
отрядам Лабозанова и Гантемирова (оба уже были
произведены в полковники Российской армии) ду-
даевские незаконные формирования не способны
дать достойного отпора. Если Кремль согласится
предоставить в распоряжение оппозиции (так офи-
циально именовалась грубо сколоченная Москвой
банда) десятка полтора танков (разумеется, с эки-
пажами), примерно столько же БТР и БМП, а
также звено самолетов и вертолетов огневой под-
держки, то уже к концу ноября от дудаевского
режима останется одно воспоминание.

Данные Хасбулатова почти полностью совпадали
со сводками, представленными в Кремль Федераль-
ной Службой контрразведки и Главным Разведы-
вательным Управлением, а потому, преодолев не-
любовь к Хасбулатову, решили с его доводами
согласиться. В конце концов и его самого тоже
никогда не поздно прихлопнуть как муху. Пусть
пока потаскает каштаны из огня.

С этого момента в официальных сводках стали
появляться весьма странные выражения типа
<танки оппозиции>, <самолеты оппозиции>, иногда
называемые <самолетами неизвестной принадлеж-
ности> и такие же вертолеты огневой поддержки.
Самолеты совершали налеты на Грозный, почему-
то постоянно желая угодить зажигательными бом-
бами и ракетами в Национальный банк республики
Ичкерия и в ее Минфин. Всякий раз после этого
Министерство Обороны России делало клятвенные
заявления на весь мир, что оно не знает, откуда
у <дудаевской оппозиции> взялись самолеты и вер-
толеты, но к Российским военно-воздушным силам
они не имеют ни малейшего отношения.

Подобные заявления делались как лично минист-
ром обороны Грачевым, так и главкомом ВВС
Дейнекеном, не говоря уже о чиновниках помельче.
На вопрос какого-то корреспондента <откуда у
чеченской оппозиции взялась собственная авиа-
ция>, генерал Грачев, со свойственной ему солдат-
ской простотой, ответил: <Откуда я знаю>.

Между тем, 24 ноября от Хасбулатова, окопав-
шегося в селении Толстой-Юрт, поступило доне-
сение, что все готово к штурму Грозного и свер-
жению Дудаевского режима.

И уже вечером 25 ноября все средства массовой
информации России передали долгожданное сооб-
щение о том, что танки <оппозиции> после корот-
кой артподготовки ворвались в Грозный и вплот-
ную приблизились к президентскому дворцу.
Наступление оппозиции было поддержано <точеч-
ными> ударами <оппозиционной авиации>. Нахо-
дящиеся в Грозном телеоператоры показывали
полыхающее здание Национального банка, отметив
при этом, что <местонахождение генерала Дудаева
неизвестно>, ибо захваченный отрядом Лабозанова
президентский дворец пуст. Что и подтвердил Ав-
турханов, выступая по телевизору в 60 километрах
к северу от Грозного.

В Кремле все облегченно вздохнули, а Сосковец,
ставший к этому времени вице-премьером, на сле-
дующий день улетел в Японию по делам государ-
ственой важности. Перед отлетом он узнал от
референта, что Дудаев, судя по последним сводкам
ФСК, видимо, убит.

Весь день средства массовой информации пе-
редавали всякую чепуху вроде бедственного пол-
ожения Московского балета на льду, застрявшего
в США из-за отсутствия денег на билеты, про-
горевшего <Хопра> с его краснодарским чаем,
возобновления монашеского жития в Новодевичь-
ем монастыре и т.п. На экранах телевизоров
депутат Марычев демонстрировал на заседании
Думы порножурнал, где был изображен Влади-
мир Жириновский, одевающий свою знаменитую
кепку на голую девицу. Марычев доказывал, что
это фотомонтаж и добился того, что депутаты
всех фракций бросились его покупать, поскольку
именно этим журналом были заполнены все дум-
ские киоски.

И только в конце дня пришло сообщение о
полном разгроме сил <оппозиции>, почему-то со-
общившей в Москву о своей блистательной победе.
14 русских танков догорали на улицах Грозного, а
70 российских военнослужащих оказались в плену у
Дудаева. Чтобы ни у кого не возникало <сомнений
по этому поводу, захваченных в плен российских
офицеров и солдат показали по телевизору. Они
немедленно были опознаны женами и матерями,
которые кинулись в Думу искать правды у минист-
ра обороны генерала Грачева и отловили его в
каких-то коридорах правительственного здания.

Генерал был, как всегда, бодр. Губы его криви-
лись в снисходительной ухмылке профессионала,
вынужденного комментировать жалкую работу лю-
бителей. Полностью отрицая, что попавшие в плен
имеют хоть какое-то отношение к Российской
армии, министр обороны признался, что вообще
этими событиями <мало интересуется>. Видел что-
то по телевизору и только.

Все страшно непрофессионально. Кто же, какой
дурак, извините, вводит танки в город? <Да я, -
продолжал генерал, - навел бы там порядок ЗА
ДВА ЧАСА С ОДНИМ ДЕСАНТНЫМ ПОЛКОМ>.

Между тем, генерал Дудаев заявил слетевшимся
в Грозный представителям почти всех информаци-
онных агентств страны, что, если Россия в течение
72 часов не признает находящихся у него в плену
офицеров и солдат своими военнослужащими, то
все они будут расстреляны. Неразберихи в обста-
новку добавил миротворец Хасбулатов, призвав
эвакуировать всех детей из Грозного, поскольку
город сегодня же подвергнется массированному
удару с воздуха.

Президент Ельцин в этот день был и без того
в прескверном настроении из-за провала очередной
попытки переворота в Баку. Там шли массовые
аресты подозреваемых, а Сурет Гуссейнов ударился
в бега.

Поскольку вербовать офицеров и солдат для
чеченской <оппозиции> было поручено ФСК, то в
Кремль немедленно был вызван шеф контрразведки
Сергей Степашин. В этот момент Степашин был
занят очень важным делом. Он подавал в суд на
Жириновского, который публично обвинил дирек-
тора ФСК в том, что тот является платным агентом
американского ЦРУ и израильской службы <Мас-
сад>. Подавая исковое заявление в Сокольничий
районный суд Москвы, шеф контрразведки требо-
вал в качестве компенсации за свою оскорблен-
нуюю <честь и достоинство> 300 миллионов руб-
лей.

Прибыв к Президенту и узнав о сенсационных
новостях, пришедших из Грозного, Степашин не
нашел ничего лучшего, как заявить, что его люди,
вербовавшие офицеров и солдат в подмосковных
частях (чтобы в целях экономии не ездить слишком
далеко) брали у всех обязательство, что те ни при
каких обстоятельствах в плен не сдадутся, а если
попадут в руки дудаевцев, скажем, в бессознатель-
ном состоянии, то, естественно не скажут ни слова.

Шеф ФСК подчеркнул, что все без колебания
подписали подобное обязательство в обмен на 2
миллиона рублей, поскольку в частях уже 3 месяца
не выдавали жалование и им нечем было кормить
свои семьи. Если кто-то из них нарушил подписку,
то, согласно действующему законодательству, бу-
дет привлечен к ответственности, включая и уго-
ловную...

Президент плохо воспринимал подобные юриди-
ческие витиеватости. Выругав в сердцах своего
старого друга Хасбулатова, которому, как он те-
перь понял, нельзя доверить даже самых простых
вещей, Ельцин приказал в целях сохранения лица
на фоне набирающего размах скандала, предъявить
Дудаеву официальный ультиматум. Текст ультима-
тума был составлен тут же.

В нем говорилось, что под страхом введения
чрезвычайного положения и вытекающих из этого
положения мер, генералу Дудаеву предлагается в
течение 48 часов прекратить огонь, освободить
всех пленных и распустить свои незаконные во-
оруженные формирования.

Для пущей важности Президент потребовал со-
ставить проект указа о призыве на действительную
военную службу нескольких категорий офицеров
запаса. В конце совещания решили, что во всем
виноват Хасбулатов, который оказался <треплом>.
Впрочем, заверил присутствующих Президент, он
об этом знал всегда - еще когда выдвигал Хас-
булатова на свое место председателя Верховного
Совета.

<Настало время, - глубокомысленно заметил
Президент, - заняться этим вопросом серьезно>.
По его приказу подготовлен проект секретного
указа, который он намерен подписать завтра - 30
ноября, а сегодня обсудить некоторые детали. Все
с готовностью согласились.

Согласно Конституции, гарантом которой был
сам Президент, никаких секретных приказов изда-
вать он права не имел. Никакой указ не имел
юридической силы до его опубликования. Но кто
когда-нибудь в России придавал значение подобным
процессуальным мелочам? Россия - великая стра-
на и должна сама решать свои проблемы, а не
доверять их разным авантюристам вроде Руслана
Хасбулатова. Тем более, что после вчерашнего
погрома в Грозном о местонахождении самого ми-
ротворца Хасбулатова ничего известно не было.

Тем не менее, как обещал миротворец Хасбу-
латов, примерно в 15 часов 10 минут по местному
времени над Грозным появилась шестерка штур-
мовиков типа <СУ-27> и начала бомбить центр
города, где располагался банк и Минфин.

Дудаев как раз в этот момент давал интервью
корреспонденту Би-Би-Си. Англичан весьма инте-
ресовал вопрос, как президент Дудаев собирается
реагировать на ультиматум президента Ельцина?

Не успел генерал ответить, как над Грозным
загремели взрывы бомб и ракет. <Это только пред-
упреждение, - усмехнулся Дудаев, - Верьте моему
слову - СКОРО НАЧНЕТСЯ НОВАЯ КАВКАЗСКАЯ ВОЙНА>.

Чуть позже в Москве пресс-секретарь президен-
та Ельцина Вячеслав Костиков, собрав корреспон-
дентов на брифинге, сообщил, что бомбившие Гроз-
ный самолеты <не были Российскими>. <А чьими
же они были? - недоумевали журналисты, -
Американскими?>

Ложь, поспешно одеваясь в камуфляж, уже шла
маршем по стране. В это время напомнил о себе
Михаил Горбачев, фонд которого выступил со спе-
циальным заявлением, призывая к прямым перего-
ворам с Дудаевым и отказу от силового решения
проблемы. <Как мы можем - вопрошал бывший
президент СССР, - считаться миротворцами где-
то в мире, если у себя дома не можем обойтись
без войны>.

Между тем, уполномоченный по правам чело-
века при Президенте России, знаменитый в про-
шлом диссидент Сергей Ковалев, из последних сил
бился над тем, чтобы организовать прямые пере-
говоры между Ельциным и Дудаевым, считая, что
только подобные переговоры могут решить про-
блему русско-чеченских отношений. Контакта с
Президентом Ковалев не имел, действуя через по-
мощника Ельцина по вопросам безопасности Юрия
Батурина.

Идея подобной встречи витала в воздухе еще с
начала лета этого года, но ее никак не могли
организовать. Глава администрации Ельцина Борис
Филатов, вздыхая, говорил: <Ну вот, опять нелест-
ным образом Дудаев высказался о нашем прези-
денте. Борис Николаевич очень обиделся. Встреча
поэтому не может состояться. Борис Николаевич
вне себя>.

В администрации Ельцина царил к этому вре-
мени уже такой порядок, установленный начальни-
ком службы безопасности Президента генералом
Коржаковым, что уже никто не осмеливался пов-
торить вслух те <нелестные отзывы>, которыми
президент Чечни вывел из себя Президента России.
Кабинеты всех работников администрации прослу-
шивались с помощью каких-то хитрых американс-
ких жучков, а задерганные и нервные всевозмож-
ные советники, помощники, консультанты и рефе-
ренты даже между собой общались с помощью
записок, которые тут же сжигали, как в шпионских
фильмах середины 30-х годов.

Гораздо позже стало известно, что Дудаев якобы
упрекал Российского Президента в чрезмерном
пьянстве, выражая сомнение в том, что тот вообще
способен вести переговоры с кем-либо, ибо уже
допился до потери адекватного восприятия реаль-
ности. Вся Россия и весь мир, посмеиваясь, об-
суждали известный эпизод, когда Президент России
якобы допился до такого состояния, что не мог
выйти из самолета для встречи с премьер-минис-
тром Исландии. Это за него сделал наш старый
друг Сосковец. Было это так или нет - трудно
сказать. Горцы, а особенно чеченцы - люди ис-
ключительно вежливые и деликатные. Вряд ли ге-
нерал Дудаев мог позволить себе подобное хамст-
во. Тем более, что первый был заинтересован в
такой встрече.

Не исключено, что <нелестные высказывания>
были сфабрикованы каким-нибудь из многочислен-
ных аналитических центров, находящихся под кры-
лом генерала Коржакова, который как раз и желал
решить   вопрос   силой,   поскольку,   будучи
убежденным государственником, искренне считал,
что только маленькая победоносная война (даже
пусть на собственной территории и против собст-
венного народа) только и может повысить весьма
поблекший имидж России в качестве великой дер-
жавы, а заодно поднять стремящийся к нулю рей-
тинг президента Ельцина. Это было важно, пос-
кольку не было еще известно, удастся или нет
избежать очередных президентских выборов в 1996
году.

А уже шел к концу 1994-й год, и время летело
почти со скоростью света.

Впрочем, планы генерала Коржакова были зна-
чительно шире и оформлены в очередную <анали-
тическую> записку, которую он предполагал пред-
ставить Президенту в ближайшем будущем.

Если бы кто-либо тогда сказал генералу Коржа-
кову, что он является всего лишь проводником
разработанной не в России политики разворота
страны <фронтом на юг>, он, наверное, даже и не
понял бы, о чем идет речь.

Такова наша служба безопасности!

Она, видимо, вся нацелена на то, чтобы нака-
зывать всех <за нелестные высказывания> (или, как
говорили в старину, <за непристойные речи>) в
адрес главы государства. И больше не видит ни-
чего. А, может быть, действительно прав Владимир
Жириновский, почти каждодневно закатывающий
истерики в Государственной Думе на тему о том,
что вся наша служба безопасности вместе с ее
многочисленными аналитическими и исследова-
тельскими центрами набита агентами ЦРУ и <Мас-
сада>?

Как бы то ни было, но день 30 ноября 1994
года начался с налета <нероссийских> штурмови-
ков на аэропорт Грозного, где стоял личный авиа-
лайнер Дудаева и несколько учебных самолетов,
принадлежавших военно-воздушным силам Ичке-
рии.

Самолеты были повреждены или уничтожены.

<Поздравляю Вас и ВВС России с достижением
господства в воздухе в небе Ичкерии. Встретимся
на земле>, - телеграфировал Дудаев главкому
российских ВВС генерал-полковнику Дейнекену.

Главком немедленно собрал пресс-конференцию,
на которой выразил недоумение по поводу очеред-
ной выходки Дудаева. <Ни один российский
самолет, - подтвердил словом офицера гене-
рал, - не задействован в событиях в Чечне>.

В журналистских кругах уже царил нервный
хохот. Так чьи же самолеты, бомбящие российскую
территорию, столь вольготно чувствуют себя в
небе России. Ведь Чечня - это часть России.
Куда смотрят хваленая служба ПВО и Президент?

Что касается президента Ельцина, то он про-
сматривал текст своего секретного указа о восста-
новлении <конституционной законности в Чечне>.
Через несколько часов должно состояться совеща-
ние Совета Безопасности, на котором предполага-
лось заслушать аналитическую записку, подготов-
ленную генералом Коржаковым, а также министра
обороны, директора службы контрразведки, дирек-
тора службы внешней разведки, министра по делам
национальностей и еще ряд других ответственных
руководителей.

В Кремле уже сами не замечали того, что го-
ворят о Чечне в терминах иностранного государст-
ва, против которого готовится агрессия.

Сбор Совета Безопасности был отложен из-за
споров - приглашать или нет на него <спикеров>
палат: Рыбкина и Шумейко, отличавшихся крайней
болтливостью. Было решено пока не приглашать,
а информировать их несколько позже явочным по-
рядком.

А за Кремлевскими стенами бушует демократи-
ческая печать и электронные средства массовой
информации.

<Ничейные пленные ничейной страны!> - кри-
чат газетные заголовки. <Россия в очередной раз
предала своих солдат!> На экранах телевизоров
хмурые, заросшие щетиной лица российских воен-
нослужащих, охотно дающих показания всем кому
попало. Сыпется звания, фамилии, номера войско-
вых частей, фамилии вербовщиков, подробности
оплаты. Налицо крупный провал очередной опера-
ции, проведенной вкупе армией и ФСК.

Председатель думского комитета по обороне
Сергей Юшенков объявил, что завтра с группой
депутатов собирается лететь в Грозный в попытке
спасти от обещанного растрела хотя бы часть рус-
ских солдат.

А в Грозном над дворцом президента развевает-
ся боевой зеленый флаг республики Ичкерия, ук-
рашенный оскаленной волчьей головой.

Волк - турецкий символ свободы и независи-
мости - был получен Дудаевым от поклонников
из организации <Серые волки> во время визита на
остров Кипр, куда Дудаев выезжал по делам <Ку-
банского банка> Николая Егорова в 1993 году,
улаживая финансовые дела с московскими <кон-
цессионерами>, которые уже шли в тупик. Но
<Волк> ему понравился. <Если я когда-нибудь по-
надоблюсь вам, - сказал Дудаев туркам-киприо-
там, - Позовите меня по-волчьи. Вот так: у-у-у-
ууу!>

У стен дворца с обнаженной шашкой в руке
заходится в воинственном танце белобородый по-
томок шейха Мансура: <Победа или смерть, да
услышит нас Аллах! Победа или смерть, да помо-
жет нам Аллах!>

Старики в папахах и черкесках кружатся в
танце, кто с саблей, кто с палкой. Толпа на пло-
щади скандирует: <Газават! Газават! Газават!> По
дворцу Дудаева важно шествует прибывший из.
Афганистана ученый богослов Хабибулла - вете-
ран войны против советской армии - с новеньким
ручным пулеметом на шее и Кораном в руках.
<Долг каждого правоверного, - восклицает он,
как-будто стоит не в коридоре, а на минарете, -
убивать неверных!> Ибо, как сказал великий Абу
ал Мауди, <вера проходит проверку в Джихаде>.

Сам Дудаев совещается со своим начальником
штаба Масхадовым, бывшим полковником советс-
кой армии, служившем, как и Дудаев, в Прибал-
тике. На столе президентского кабинета расстеле-
ны стратегические карты. Дудаев в элегантной пи-
лотке и камуфляжной куртке, из-под которой видна
белоснежная рубашка с галстуком. Менее элегант-
ный Масхадов в национальной барашковой папахе
и боевом комбинезоне. Рука с карандашом скользит
по карте.

По сведениям разведки, война Москвой уже ре-
шена. На аэродромы Ставропольского края и в
Моздок один за другим садятся тяжелые транспорт-
ные самолеты с войсками. К границам Ичкерии
двигаются бронетанковые колонны. Вряд ли вся
эта демонстрация, требующая огромных средств,
задумана только ради устрашения, чтобы мы стали
уступчивее. Вторжение произойдет в пределах сле-
дующего месяца. Когда - мы узнаем точно из
наших источников в окружении генерала Грачева.

Вторжение может произойти с трех направлений
и, вероятнее всего, произойдет сразу с трех на-
правлений: из Надтеречного района, из Ингушетии
и с территории Дагестана. Видимо, главной целью
будет захват и удержание стратегического шоссе
Ростов-Баку и некоторых ключевых населенных
пунктов по этой трассе вроде Самашек и Чечен-
Аула. При одновременном блокировании Грозного.
<Или его штурма?> - предположил Дудаев. Мас-
хадов с сомнением покачал головой. Генерал
Грачев - это все-таки не идиот Лабозанов. Он не
бросит свои танки в большой город с почти полу-
миллионным населением, подавляющая часть кото-
рого - русские. Если в Москве делают очередную
попытку заявить о себе как о великой державе
путем уничтожения чеченского народа, то сама
логика должна подсказать им оказывать повышен-
ную заботу и внимание русскому населению рес-
публики, сконцентрированному, главным образом,
в Грозном и Гудермесе.

Таким образом, складывается очень интересная
тактическая схема. Если русские войска будут дей-
ствовать в рамках оптимальной стратегии, то, про-
биваясь вдоль шоссе Ростов-Баку и блокируя Гроз-
ный, они автоматически попадают в двойное окру-
жение и могут быть изолированы друг от друга с
последующим уничтожением.

В теории все выглядело вполне логично. Ни
Дудаев, ни Масхадов не предполагали, что русские
войска, попавшиеся во все расставленные для них
ловушки, начнут использовать на собственной тер-
ритории, каковой они считают Чечню, все средства
массового поражения (пока еще кроме ядерного),
которые Россия копила для будущей войны с Со-
единенными Штатами и их союзниками в борьбе
за мировое господство, стараясь морями крови за-
маскировать удручающую бездарность, своих гене-
ралов и полное отсутствие боевой подготовки у
солдат.

А это означало, что они плохо знали своего
потенциального противника, с которым собирались
воевать.

Население же Чечни, в отличие от своего пре-
зидента, подчиняясь исключительно собственной
исторической памяти или, говоря современным
языком, <генной информации>, совсем не разделя-
ло оптимизма, царившего в Дудаевском дворце. С
того момента, как во второй половине XVIII века
на стол Всероссийской императрицы Екатерины П
легло на утверждение первое <Руководство по ис-
треблению чеченцев>, население хорошо знало, что
его ждет в случае очередного вторжения русских
войск. А начавшиеся <точечные> бомбежки Гроз-
ного таинственными самолетами <оппозиции>, по-
казали, что подтверждаются их самые худшие опа-
сения.

Ни у генерала Ермолова, ни у генерала Баря-
тинского, ни даже у спецвойск НКВД товарища
Сталина авиации не было. Поток беженцев хлынул
в Ингушетию, Дагестан и Северную Осетию.
Чеченское население Грозного эвакуировалось к
родственникам в сельскую местность. В Чечне все
друг другу родственники и узы родства там почи-
таются и чуть ли не возводятся в культ.

Но двухсоттысячному (по самым скромным
оценкам) русскому населению Грозного бежать
было некуда. Задерганное и униженное тремя го-
дами правления Дудаева и собственным непонят-
но-подвешенным статусом, подогреваемым расп-
ространяемыми Москвой слухами о неизбежной
резне и (или) массовом выселении, русское насе-
ление решило ждать прихода родной армии, не
двигаясь с места и в душе даже радуясь, что
приходит конец дудаевскому режиму.

В 18.00 <самолеты оппозиции> нанесли новый
удар по аэропорту Грозного, разрушив бетонобой-
ными бомбами взлетную полосу.

По самолетам велся интенсивный зенитный
огонь. Выли сирены воздушной тревоги. Им под-
вывали сирены автомашин скорой помощи, разво-
зившие по больницам первых мирных жителей,
искалеченных русскими авиабомбами. Раненые жи-
тели Грозного лежали в одних палатах со взятыми
в плен русскими солдатами, пораженными при без-
дарном выполнении гениального хасбулатовского
замысла. Жители - русские, солдаты - русские,
бомбы - русские. Только хирурги были чечен-
цами.

Один из самолетов был сбит и в грохоте ог-
ненного смерча упал где-то в пригородном районе
Черноречья. Пилот погиб. Возможно, он остался
верен подписке, лежащей в одном из сейфов на
Лубянке.

Намеченное в Москве совещание Совета Без-
опасности было вновь отложено. Президент собрал
только узкий круг заинтересованных лиц, жажду-
щих войны и крови. Кроме верного Коржакова,
присутствовали: вице-премьеры Сосковец и Егоров,
министр обороны Грачев, министр внутренних дел
Ерин и министр иностранных дел Козырев.

Последнего решили заслушать в первую оче-
редь, ибо по заданию Президента он осторожно
прозондировал реакцию западных стран на пред-
полагаемые действия в Чечне, которые были дип-
ломатично названы мероприятиями <по восстанов-
лению конституционного порядка и разоружению
незаконных вооруженных формирований>. По сло-
вам Козырева, никто из так называемой <большой
семерки> даже бровью не повел. Все согласились,
что планируемое мероприятие является исключи-
тельно внутренним делом России. Только настыр-
ные французы и нахальные англичане, которым
вечно больше других надо, что-то промямлили о
правах человека и просили их по возможности не
нарушать, на что Козырев с готовностью согла-
сился.

Говорил министр сбивчиво, глотая окончания
слов и постоянно кидая испуганные взгляды на
президента и <строя глазки> генералу Коржакову,
который текст его выступления, разумеется, про-
смотрел заранее.

Президент сидел, тяжело утонув в кресле, на
спинке которого рельефным золотом был изо-
бражен двухглавый орел. Как на троне государей
московских. Глаза его были полуприкрыты набух-
шими веками, а нижняя губа, выдвинувшись вперед,
слегка провисла, что служило верным признаком
того, что Президент снова занемог. Потому офи-
циально сегодня Совет Безопасности решили не
собирать, а перенести на завтра в надежде на то,
что, попарившись в баньке. Президент с Божьей
помощью преодолеет хворь и решит массу нако-
пившихся вопросов.

Пока же ему подсунули на подпись заранее
заготовленный указ о назначении вице-премьера
Николая Егорова полномочным представителем
Президента Российской Федерации в Чечне. И вло-
жили в руку любимый <Паркер>.

Президент взглянул на генерала Коржакова.
Тот молча кивнул. Президент шумно выдохнул
накопившийся в легких воздух и подписал. Мечта
<Кубанского банка> осуществилась! Николай
Егоров был назначен в Грозный на <хлебное>
место генерала Дудаева. Сосковец и Грачев пер-
выми принесли министру национальностей свои
поздравления. Ерин радовался гораздо меньше,
отлично понимая, что ему как министру внут-
ренних дел в конечном счете придется отвечать
за все и за всех.

Что же касается министра иностранных дел, то
он к этому времени уже покинул совещание, пред-
мет которого его касался лишь косвенно. Ведь
речь шла о внутреннем деле России.

Его интеллигентной натуре, и демократическим
взглядам всегда претило грубое и консервативно
мыслящее окружение первого Президента Свобод-
ной России.


               Глава 2

        ЦИТАТЫ

<Секретно.

УКАЗ ПРЕЗИДЕНТА РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ

<О мероприятиях по восстановлению
конституционной законности и правопорядка
на территории Чеченской Республики>.

В связи с продолжением вооруженного конф-
ликта в Чеченской Республике, неподчинением
требованиям о прекращении огня, сдаче оружия,
роспуске вооруженных формирований, освобож-
дения всех захваченных и насильственно удержи-
ваемых граждан, гибелью гражданского населе-
ния и в соответствии со статьей 88 Конституции
Российской Федерации, Законом РСФСР <О чрез-
вычайном положении> и Законом Российской Фе-
дерации <О безопасности> постановляю:

1. Осуществить с 6 часов 00 минут 1 декабря
1994г. мероприятия по восстановлению конститу-
ционной законности и правопорядка в Чеченской
Республике согласно прилагаемому плану.

2. Создать Группу руководства действиями по
разоружению и ликвидации вооруженных форми-
рований, введению и поддержанию режима чрез-
вычайного положения на территории Чеченской
Республики (далее именуется Группа) в следую-
щем составе:

ГРАЧЕВ П. С. - Министр обороны Российской
Федерации (руководитель).

ЕГОРОВ Н. Д. - Министр Российской Федера-
ции по делам национальностей и региональной
политике.

КРУГЛОВ А. С. - Председатель Государственно-
го Таможенного комитета Российской Федерации.

ЕРИН В. Ф. - Министр Внутренних дел Россий-
ской Федерации.

КУЛИКОВ А. С. - Заместитель Министра Внут-
ренних дел Российской Федерации.

НИКОЛАЕВ А. И. - Главнокомандующий Пог-
раничными Войсками Российской Федерации.

ПАНИЧЕВ В. Н. - Заместитель Генерального
прокурора Российской Федерации - Главный во-
енный прокурор.

ПАСТУХОВ Б. Н.- Заместитель Министра
Иностранных дел Российской Федерации.

СТАРОВОЙТОВ А. В. - Генеральный директор
Федерального Агентства правительственной связи
и информации при Президенте Российской Феде-
рации.

СТЕПАШИН С. В. - Директор Федеральной
службы контрразведки Российской Федерации.

ШИРШОВ П. П. - Председатель Комитета по
вопросам безопасности и обороны Совета Феде-
рации Федерального Собрания (по согласованию).

ЮШЕНКОВ С. Н. - Председатель Комитета по
обороне Государственной Думы Федерального
Собрания (по согласованию).

3. Предоставить руководителю Группы Грачеву
П. С. полномочия по координации деятельности
федеральных органов исполнительной власти и
сил обеспечения безопасности при реализации
плана мероприятий по восстановлению конститу-
ционной законности и правопорядка в Чеченской
Республике, привлечению в случае необходимое-
ти к ответственности должностных лиц, участвую-
щих в указанных мероприятиях, вплоть до отстра-
нения их от выполнения служебных обязанностей,
а также по использованию средств и ресурсов на-
правленных на решение задач по восстановлению
конституционной законности и правопорядка в Че-
ченской Республике.

Установить, что распоряжения и приказы руко-
водителя Группы ГРАЧЕВА П. С. обязательны для
исполнения органами исполнительной власти, ор-
ганами внутренних дел, органами контрразведки,
воинскими частями внутренних войск Министерст-
ва внутренних дел Российской Федерации и Пог-
раничных войск Российской Федерации, предпри-
ятиями, организациями и учреждениями, а также
должностными лицами, принимающими участие в
реализации плана мероприятий по восстановле-
нию конституционной законности и правопорядка
в Чеченской Республике.

4. Возложить на Группу следующие основные
задачи:

- обеспечение прекращения вооруженных
столкновений, разоружение и ликвидация воору-
женных формирований на территории Чеченской
Республики.

- организация действий по освобождению за-
хваченных и насильственно удерживаемых граждан.

- организация установления особого режима
въезда и выезда, а также особого порядка пере-
движения в зоне чрезвычайного положения.

- обеспечение при необходимости деятель-
ности особых форм управления на территории Че-
ченской Республики.

- создание условий для восстановления закон-
ности и правопорядка в Чеченской Республике.

- организация переговоров по урегулирова-
нию вооруженного конфликта на территории Че-
ченской Республики мирными средствами.

- разработка предложений по организации
внешнеполитического и информационного обес-
печения нормализации обстановки в Чеченской
Республике, а также по оказанию срочной гумани-
тарной помощи населению.

5. Настоящий Указ вступает в силу с момента
его подписания.

Президент Российской Федерации
Б. ЕЛЬЦИН.
Москва, Кремль 30 ноября 1994 года>.

---------------------------------------------

<УКАЗ ПРЕЗИДЕНТА РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ

<О мерах по пресечению деятельности
незаконных вооруженных формирований
на территории Чеченской Республики
и в зоне осетино-ингушского конфликта>.

Совет Безопасности Российской Федерации
констатировал наличие незаконных вооруженных
формирований, деятельность которых в течение
продолжительного времени вызывает кровопроли-
тие, уносит жизни и нарушает права граждан Рос-
сийской Федерации в Чеченской Республике и не-
которых районах Северного Кавказа Российской
Федерации...

На основании статьи 80 Конституции Российс-
кой Федерации п_о_с_т_а_н_о_в_л_я_ю:

1. Поручить Правительству Российской Федера-
ции в соответствии с пунктами <д> и <е> статьи 114
Конституции Российской Федерации использо-
вать все. имеющиеся у государства сред-
ства для обеспечения государственной безопас-
ности, законности, прав и свобод граждан, охраны
общественного порядка, борьбы с преступностью,
разоружения всех незаконных формирований.

2. Настоящий Указ вступает в силу со дня его
опубликования.

Президент Российской Федерации
Б. ЕЛЬЦИН
Москва, Кремль. 20 декабря 1994 г>.

---------------------------------------------

<... Джохар Дудаев провозгласил и стал настой-
чиво осуществлять идею выхода Чечни из состава
Российской Федерации. Несмотря на то, что ни
одна страна мира не признала режим Дудаева и
провозглашенную им независимость Чеченской
Республики, он и его окружение продолжали упор-
но следовать избранному курсу. В этих условиях
оставался единственный путь восстановления кон-
ституционного порядка в Чеченской Республи-
ке - разоружить бандформирования...

Силами милиции и внутренних войск МВД, не
имеющих на вооружении тяжелой техники, это
сделать было невозможно. От добровольной
сдачи оружия дудаевские формирования отказа-
лись. Не достигла цели и объявленная федераль-
ными властями амнистия. Возникла необходи-
мость ввода на территорию Чечни частей Воору-
женных сил Российской Федерации>.

Из обращения к личному составу Вооруженных сил.
10 декабря 1994 г.

---------------------------------------------

<Важнейшая составляющая событий в Чеченс-
кой Республике - трагическая судьба чеченцев. В
прошлом веке - жестокая, более чем полувеко-
вая кавказская война с ее огромными людскими
потерями, а затем исходом в Турцию и на Ближ-
ний Восток. В нынешнем - поголовная депорта-
ция в Северный Казахстан в 1944 г. Все это не
могло не оставить глубоких шрамов в памяти на-
рода и не породить глубокого недоверия не только
к центральной власти, но и к власти вообще.

С. Шахрай, 27 сентября 1994 г>.

---------------------------------------------

<... С революцией 1917 года война на Кавказе
разгорелась с новой силой. В марте 1920 г. на Се-
верном Кавказе утвердилась Советская власть, от
которой горцы ждали улучшения жизни. Однако,
вместо отдельных грабежей, периодически прово-
димых русской армией, они получили хорошо ор-
ганизованный государственный грабеж.

Первое восстание вспыхнуло в Чечне и Дагес-
тане еще в сентябре 1920 г. Оно было подавлено
только в мае 1921 года, когда были разгромлены
главные силы повстанцев и прекратилось поступ-
ление к ним помощи из Грузии. Несмотря на под-
авление восстания, на руках у чеченского населе-
ния осталось очень много оружия, которое они
часто пускали в ход при постоянных нападениях
на гарнизоны и посты Красной Армии. 31 июля
1925г.

Реввоенсовет Северо-Кавказского военного ок-
руга принял решение: <Провести разоружение
горной Чечни и самых опасных ее районов>. К
операции были привлечены около 7000 человек
при 24 орудиях, 240 пулеметах и 7 самолетах.

В отчете об операции говорилось: <Чечня разо-
ружена. Изъято 23 044 винтовки, 4300 револьве-
ров, большое количество патронов. Вся головка
контрреволюционного подполья: Гоцинский, шейх
Ансалтинский, Атаби Шамиев и др. схвачена
вместе с тремястами уголовниками и мелкими
контреволюционерами. Сожжено 120 домов>.

По планам коллективизации национальные авто-
номии Северного Кавказа должны были подверг-
нуться этому мероприятию в 1932-33 гг. Ответ
местного населения был быстрым: в Чечне вспых-
нуло новое восстание. Жители аула Урус-Мартан
написали властям: <В Урус-Мартане у нас отобра-
ли весь хлеб и объявили, что пока мы не сдадим
хлеб, власти закрывают мечеть. У того, у кого нет
хлеба, отбирают скот, у кого не осталось скота, от-
бирают одежду. Лучше умереть в горах с оружием
в руках, чем оказаться без брюк в ГПУ>.

Восстание началось 23 марта 1932 г. Уже 27 мар-
та части 28-ой стрелковой дивизии выдвинулись в
район Грозного, а на следующие сутки - вступи-
ли в бой. К 5 апреля восстание было подавлено. В
докладе штаба округа отмечалось исключительно
ожесточенное сопротивление повстанцев: атаки, в
которых участвовали даже женщины, хождение в
атаку сомкнутым строем с религиозными гимнами.

С началом Великой Отечественной войны повс-
танческое движение разгорелось вновь. Для борь-
бы с повстанческим движением были сформиро-
ваны спецчасти внутренних войск НКВД. <В
начале октября 1941 г., - говорится в офици-
альном документе, - на территории нескольких
районов Чечено-Ингушской АССР немецко-фа-
шистскими агентами было поднято вооруженное
восстание, в результате которого были разгромле-
ны большинство колхозов и сельсоветов>. С 30 ок-
тября по 5 ноября части НКВД во взаимодействии
с частями Красной Армии разгромили бандитов,
изъяв 78 винтовок и 3 пулемета, потеряв 5 чело-
век убитыми и 8 ранеными.

Летом 1942 года вспыхнуло очередное восста-
ние сначала в Шароевском, а затем - в Итум-Ка-
линском районах. Восставшим удалось захватить
районные центры Химой, Шатой, а затем и Итум-
Кале. 20 августа 141-ый полк НКВД выбил повстан-
цев из Щатоя. Подход немецких войск к этому
району (немцы взяли Моздок и двигались на Вла-
дикавказ) стимулировал еще больший размах
восстания, который чуть не привел к крушению
фронта Красной Армии на данном направлении.

После отхода вермахта с Северного Кавказа
большая часть повстанцев ушла с ними. Осталь-
ные после двухмесячных ожесточенных боев с
частями Красной Армии и войск НКВД были рас-
сеяны по горам. Бои шли с применением артилле-
рии и авиации. Было стерто с лица земли более 40
аулов, уничтожено 3830 жилых домов и хозяйст-
венных построек. Все мужское население от 12 до
65 лет было собрано в концлагерях, расположенных
в предместьях Грозного и Моздока. (В некоторых
случаях чеченцев содержали вместе с немецкими
военнопленными. Большая часть задержанных
была расстреляна.)

23 февраля 1944 года специально созданная
группировка внутренних войск совершила беспре-
цедентную операцию по выселению всего чечено-
ингушского населения (до единого человека,
включая стариков, женщин и грудных детей) в
Среднюю Азию и Казахстан.

Однако, и после указанного мероприятия мел-
кие группы повстанцев численностью до 50 чело-
век продолжали действовать в труднодоступных
горных районах вплоть до 1957 года, когда чечен-
цам и ингушам было разрешено вернуться на
места традиционного проживания...>

Реферативная справка, разосланная в штабы вплоть
до полкового уровня.

---------------------------------------------

<Сов.секретно.

ПРИКАЗ
Министра Обороны
Российской Федерации

Министра Обороны Российской Федерации
и Руководителя Группы по разоружению
и ликвидации вооруженных формирований
на территории Чеченской Республики.

Т. т. Егорову Н. Д., Ерину В. Ф., Степашину С. В.

На основании секретного Указа Президента РФ
<О мероприятиях по восстановлению конституци-
онной законности и правопорядка на территории
Чеченской Республики> ведется подготовка по
вводу в Чеченскую Республику одной дивизии
Внутренних Войск и двух дивизий Министерства
Обороны...

В связи с ожидающимся массовым, но неорга-
низованным сопротивлением принято решение
воспользоваться этим обстоятельством и осущест-
вить массовую депортацию местного населения
под видом его организованного вывода из зоны
боевых действий в другие районы Российской Фе-
дерации, которые будут определены особо.

Для этой цели на территориях Ингушетии, Се-
верной Осетии и Ставропольского края развер-
нуть лагеря временного содержания...
Внешнеполитическое и информационное обес-
печение указанных мероприятий должно прово-
диться только как гуманитарная акция во имя
спасения мирного населения Чеченской Респуб-
лики от злодеяний дудаевских бандитов...

Для организованного проведения комплексных
мероприятий как гуманитарной акции создать коор-
динационный орган из представителей Министерст-
ва Обороны, Министерства Внутренних Дел, Минис-
терства по делам национальностей и Региональной
политике, Федеральной службы контрразведки и
Министерства по Чрезвычайным Ситуациям...

Всю практическую работу по депортации насе-
ления должно проводить Министерство по Чрезвы-
чайным Ситуациям...

Министр Обороны Российской Федерации
и Руководитель ГРУППЫ генерал армии
ГРАЧЕВ П. С.>

(<Неопознанные> вертолеты разбрасывали копии
этого <совершенно секретного> приказа над мно-
гими селами Чечни в период с 8 по 10 декабря
1994 г. Насколько этот приказ был подлинный -
судить не беремся, но командующий ВДВ генерал--
полковник Подколзин как-то проговорился прямо
в телеинтервью, что подобный приказ существовал.
Раздраженный ожесточенными боями в Грозном и
большими потерями, вообще, и своих десантников,
в частности, генерал Подколзин заметил, что без-
дарная тактика Грачева <помешала провести орга-
низованную депортацию населения в другие районы
России>.)

---------------------------------------------

<Совершенно секретно.

Штаб Северо-Кавказского военного округа.

Министр обороны Российской Федерации при-
казал: 11 декабря 1994 г. ввести две мотострелко-
вых и одну танковую дивизии на территорию Че-
ченской Республики для оказания содействия
органам внутренних дел в восстановлении консти-
туционной законности и правопорядка... Ориенти-
ровочный срок окончания операции - не позднее
20 декабря 1994г...>


<Итак, война началась. Больше мы не можем
гордиться Россией, как островом национальной ста-
бильности и бескровного развития. Идет война в
России: гражданская, если смотреть из Москвы,
национально-освободительная, если смотреть из
Грозного. Отделение Чечни и ряда других регионов
Северного Кавказа, видимо, вещь уже неизбежная,
не зависящая ни от Ельцина, ни от кого бы то ни
было другого. Никакой Ельцин, никакой Грачев-
Ерин-Степашин-Егоров не могут остановить исто-
рического процесса. Северный Кавказ за сто с
лишним лет так и не стал составной органической
частью России. Трудно завоеванный, искусственно
вырванный из мусульманской уммы, переживший
кровавые революционные события и послевоенный
геноцид. Северный Кавказ был обречен на отде-
ление.

Прогнозировать развитие событий на театре во-
енных действий, как всегда, почти невозможно, тем
более на войне, которая имеет все шансы пере-
расти в партизанскую. Но политические последст-
вия агрессии очевидны... При любом развитии со-
бытий Президент проиграет. Попытка захвата сто-
лицы Чечни и подавления всех крупных очагов
сопротивления вполне могут оказаться неуспешны-
ми. Не следует особенно доверять похвальбе Павла
Грачева о том, что он справился бы с Грозным за
два часа. Бездарный командующий во главе с де-
морализованной армией (и еще дополнительно де-
морализованной за несколько дней до вторжения
авантюрой с наемниками) - далеко не самый луч-
ший инструмент для военной победы, которая вряд
ли будет достигнута не то что за два часа, а даже
за два месяца. Возможен и просто разгром наших
войск при попытке штурма Грозного...

Президент все более и более производит впе-
чатление человека, находящегося в информацион-
ном коконе, живущего в какой-то воображаемой
стране, созданной для него его ближайшим окру-
жением. Чьими глазами смотрит президент на мир?
Грачева? Лобова? Егорова?>

<Впервые со времен гражданской войны воору-
женные силы России заняли исходные позиции для
открытого и прямого подавления своих сограждан.
Мощь одной из крупнейших армий мира, снаря-
женной в свое время для ведения 3-й мировой
войны, пусть и поблекшая после распада империи,
начала боевые действия на собственной российской
территории... Колоссальная, но, по существу, без-
ликая, военная мощь, потому что у России нет
сейчас политических лидеров, осознающих и, что
не менее важно, олицетворяющих масштабы слу-
чайно попавшей им в руки военной машины, а
соответственно и масштабы и степень ответствен-
ности, лежащей на них...>

<Центр Грозного кажется адом... Город мертв.
Там нет целых домов, почти нет людей без авто-
матов. В довершение апокалиптичности картины
над городом висит смог, накрывший Грозный тем-
ным колпаком. Стоят солнечные ясные дни, а в
чеченской столице полутемно и сыро. Это копоть
от нефтяных пожаров. Первая бомба попала в
нефтехранилище 28 декабря, на следующий день
после знаменитой ельцинской речи о <прекращении
бомбардировок>. Потом нефтяные склады бомбили
под Новый год, а первого расстреливали из тан-
ковых орудий.

Когда начался предновогодний штурм, то каза-
лось, что судьба Грозного решена и взятие дворца
Дудаева - вопрос нескольких часов. Но к вечеру
стало ясно, что штурм провалился. Колонны плен-
ных и пылающие перед дворцом российские танки
создавали какую-то неправдоподобную картину.

Еще более неправдоподобным оказалось то, что на
следующий день, первого января, картина повто-
рилась в точности. Точно так же, без боя и без
сопротивления в центр города пропустили всю тан-
ковую колонну. При этом складывалось впечатле-
ние, что входившие в город были дезинформиро-
ваны и полагали, что занимают уже побежденный
Грозный. Они оказались совершенно не готовы
принять бой.

Официальные предновогодние информационные
сообщения действительно беззастенчиво лгали, что
город и чуть ли не дворец контролируются рос-
сийской армией, и лишь <отдельные группы> про-
должают сопротивление... 1 января танковую ко-
лонну, как и накануне, разделили на сектора и
уничтожили из гранатометов. На следующий день
в Грозном догорало около ста пятидесяти единиц
российской бронетехники.

В результате этой двухдневной операции погиб-
ли несколько сотен российских солдат, около ста
были захвачены в плен. Отдельные группы пехо-
тинцев, въезжавших на танковой броне в город,
уцелели и еще два-три дня вели автоматный огонь,
пытаясь то ли вырваться из города, то ли закре-
питься в ожидании подмоги. Однако, к четвертому
числу, когда им на помощь в Грозный был брошен
десант, с ними уже было покончено...>

<Летчики в Чечне не рискуют практически
ничем. <Стингеров> у дудаевцев нет. Самолеты
сбрасывают бомбы с бреющего полета и попадают
строго в цель: в больницу, дом инвалидов, рынок
с массовым скоплением людей.

Начиная со второго января, тактика бомбарди-
ровок несколько изменилась. После поражения но-
вогоднего штурма начали бомбить преимуществен-
но провинцию, причем там, где больше людей:
крупные базары, автостоянки, места, где скученно
стоят дома. В Шали на общереспубликанский
рынок автодеталей сбросили шариковую бомбу.

В тот же день и там же бомбили больницу и
продовольственный рынок. Потом большие села
Атаги и Комсомольское, потом село Чечен-Аул,
потом...

Что бы ни говорила официальная пропаганда,
действия российской армии не оставляют сомнения:
она рассматривает чеченское сопротивление имен-
но как народную войну и рассматривает все насе-
ление Чечни, как своего противника... Когда рос-
сийские войска занимают жилой дом, подвалы за-
брасывают гранатами>.

<В Грозном десантники не испытывают трепета
пред морскими пехотинцами, последние, в свою
очередь, презирают обычную пехоту, войска, как
таковые, ненавидят внутренние войска, и все вмес-
те не любят начальства. Но, по большому счету,
эта трудная система взаимоотношений не так ин-
тересна. Гораздо интереснее как-раз то, чего раз-
личным родам войск и силам МВД удалось до-
биться совместными усилиями.

Города Грозного, как показали первые же пят-
надцать минут поездки на БТРе, больше не сущест-
вует. До нового года окруженная войсками чечен-
ская столица была все же похожа на крупный
населенный пункт: стояли дома, в них жили люди,
по улицам ездили машины. Ничего подобного те-
перь нет. Грозный представляет собой огромное
пространство, покрытое разрушенными и полусго-
ревшими зданиями. Город умер. Умер и живет
какой-то жуткой потусторонней жизнью. Артилле-
рия лупит куда-то почти без передышки круглые
сутки. Время от времени в воздухе появляются
самолеты и методично бомбят квартал за кварта-
лом. В ночном небе долго полыхают пожары, ко-
торые никто не тушит. На улицах валяются неуб-
ранные трупы наших солдат. Их грызут бродячие
собаки...

Красивая война с профессиональными солдата-
ми, умными офицерами, точечными попаданиями,
исправной техникой и гуманными мыслями вместо
вшей под каской стоит очень дорого. Она стоит
трезвомыслящего президента, грамотного прави-
тельства, стабильной экономики и работящего на-
селения. Наша нищая, нечестная страна не может
вести такой войны. Не может. А потому и не
ведет.

24 января практически полным составом погиб
прибывший в Чечню спецназ ГРУ. По официальной
версии в здание, где находились спецназовцы,
попал вражеский снаряд. Однако, многие утверж-
дают, что все было несколько иначе. Отряд, чтобы
не выставлять постов, обложил себя минами, а,
кроме того, занес в здание около 370 килограммов
взрывчатки - так называемого пластита, который
запрещено хранить в таких диких количествах.
Когда здание взлетело на воздух, в живых остался
только командир отряда, вышедший на улицу по
нужде. Он был настолько пьян, что не мог вспом-
нить, сколько его людей осталось в помещении.
За два дня раскопок в здании было найдено 46
трупов...

Но даже это не идет ни в какое сравнение с
теми большими <прелестями>, которые приносит
с собой вход в город озлобленной потерями нищей
армии. Участь людей, на своей шкуре переживаю-
щих восстановление войсками конституционного
порядка - терпеть от них грабежи и мародерство.
При этом как-то само собой забывается, что Гроз-
ный - это русский город, а его население на 80
процентов русское. Грабежи и мародерство достиг-
ли такого размаха, что иногда даже складывается
впечатление о проведении со всем личным соста-
вом <политинформации>, отдающей им город на
поток и разграбление в случае его взятия. Солдаты
заходят в незнакомые им дома, памятуя о следу-
ющей инструкции командования: <В подъезд вхо-
дить вдвоем - сначала граната, потом ты>. С
помощью гранат на этажах выносятся двери, а
вместе с ними электроника, телевизоры, видеотех-
ника и другие вещи, представляющие хоть какую-
нибудь ценность.

Военная контрразведка, как утверждают ее офи-
церы, пытается пресечь наиболее вопиющие случаи
грабежей и мародерства, но признает: за всеми
уследить невозможно. И поэтому, хотя на дверях
многих квартир в Грозном висят объявления типа:
<Квартира ограблена три раза. Просьба не беспо-
коить.>, в городе ожидают очередной волны бес-
чинств. Так, собственно, и чувствует себя населе-
ние, спасаемое Россией уже третий месяц подряд.
Такова степень радости от наступающего со всех
сторон <конституционного правопорядка>...>

<При Ростовском окружном госпитале развернут
<город мертвых>, куда свозят трупы российских
военнослужащих, погибших в Чечне. Всего таких
палаток на спецтерритории, куда без особого про-
пуска хода нет, семь. В палатках стоят трехярусные
солдатские койки, на которых по нескольку тел на
койке сложены трупы. Главная процедура - опоз-
нание. Сделать это трудно, а порой - просто не-
возможно. У одного из мертвых солдат нет рук и
половины головы. У другого, с биркой <неопознан-
ный>, не осталось почти ничего. Те немногие куски
его тела, что удалось собрать, связаны простыней в
узелок. А от третьего, по соседству, сохранилось
все, кроме головы. Вместо нее лежит что-то круглое
вроде мячика из папье-маше. Все тела - голые, цвет
кожи -иссиня-красный. Обугленные трупы напоми-
нают древние, высохшие до самых костей мумии.
Смотреть на такое без ужаса невозможно.

Именно поэтому матерей, приезжающих в Ро-
стовский окружной военный госпиталь на опозна-
ние своих сыновей, в палатки с трупами стараются
не пускать. В <городок>, огражденный забором с
маскировочной сеткой от остальной территории
госпиталя, пропуск, конечно, выписывают; но ис-
ключительно тем, чьи погибшие сьюовья проходят
по спискам Ростовского медицинского отряда осо-
бого назначения. Поскольку все госпитальные
трупы под номерами, служащие <городка> находят
их быстро, и после опознания родными несут на
обработку в морг.

Следующий этап - запайка в цинковый гроб...
Мать, опознавшая своего сына-пехотинца, сгорев-
шего в БМП, истерически рыдала. Она не могла
себе простить, что отпустила сына на войну. <Надо
было ему хоть пальцы отрубить, хоть руку, только
бы не взяли служить>, - причитала она...

Кроме <городка>, существуют еще <вагоны>. За
железными воротами КПП, у единственной плат-
формы какого-то железнодорожного тупика стоят
несколько вагонов-рефрижераторов. Позавчера их
было пять, сегодня уже восемь... Весь вагон, кое-
где покрытый изнутри инеем, был до отказа набит
трупами. Они лежали на таких же, как и в <труп-
ном городке> трехярусных стеллажах, состоящих
из брезентовых носилок, и почему-то были слегка
присыпаны землей. Во втором вагоне лежали
трупы <похуже>. Если первые были почти целы,
то эти, в большинстве, оказались завернуты в про-
стыни, откуда торчали голые, землистого цвета
ступни. На одних брезентовых нарах лежала обуг-
ленная грудная клетка. Рядом - обгоревший до
черноты труп в неестественной позе...

Особенно тяжело всем стало после вскрытия
шестого вагона, где на носилках лежали бесфор-
менные куски человеческого мяса. Покрупнее -
открытыми, помельче - завязанными в простыни.
Открывают восьмой вагон. Все находящиеся в нем
трупы завернуты в фольгу... Хоронить всех, кого
не опознали, предполагают в Ростове. В братской
могиле. Но случится это только после особого
распоряжения правительства. А пока все безымян-
ные трупы солдат и офицеров будут храниться в
<морозильниках> на тех же железнодорожных
путях>.

<Промежуточные итоги военной операции вы-
глядят удручающе. За три месяца ожесточенных
боев федеральным войскам удалось захватить На-
урский, Надтеречный, Щелковский районы, пос-
кольку сопротивление здесь почти не оказывалось,
и взять под относительный контроль руины Гроз-
ного. Остальная территория республики частично
(<день - ваш, ночь - наша>) или полностью
контролируется ополченцами. Российские войска,
по разным оценкам, потеряли убитыми около пяти
тысяч человек. Среди мирного населения погибло
свыше двадцати тысяч человек. Более трехсот
тысяч стали беженцами. Шесть населенных пунк-
тов уничтожены полностью, восемьдесят разруше-
ны частично. В ближайшие дни, если ополченцы
не прекратят сопротивление, будут полностью раз-
бомблены города Аргун, Самашки, Шали...

С первых же дней чеченской операции стало
ясно, что в российской армии нет ни одной пол-
ностью боеготовной дивизии (и даже полка). Ни-
когда еще не было, чтобы военные округа форми-
ровали <с нуля> сборные воинские части и отправ-
ляли их на войну. Даже элитные Кантемировская
и Таманская дивизии собирали офицеров и солдат
из разных подразделений. По сведениям их Ген-
штаба, до 60-ти процентов экипажей танков, бое-
вых машин, расчетов формировались по пути в
Моздок или непосредственно перед наступлением.

В результате военная операция в Чечне приоб-
рела характер иррационального насилия. Своим
распоряжением наносить массированные авиацион-
ные и артиллерийские удары по городу министр
обороны Грачев сознательно принес в жертву мир-
ное население. Когда активно заработали артилле-
рийские системы залпового огня <Град>, <Ураган>
и пр., стало ясно, что потери среди мирных граж-
дан будут исчисляться тысячами.

Военно-воздушным силам России впервые за всю
историю их существования была навязана роль
карательных войск. Массированные бомбардировки
населенных пунктов с применением шариковых,
игольчатых и вакуумных бомб запрещены даже в
межгосударственных войнах>.

<Из собственной квартиры в Грозном выволокли
и вывезли в Моздок генерального директора объ-
единения <Ингушводстрой> Амирханова. Держали
в неотапливаемом вагоне, в наручниках, без пищи.
Избивали дубинками, ногами, кулаками, затягивали
наручники на свежих ранах, требовали признать
себя дудаевцем.

Избиты и ограблены омоновцами в станице Ас-
синовской сотрудник ГАИ МВД Ингушетии и на-
чальник ОФСК Сунженского района Чербижиев.
Двух неизвестных вместе с Точиевым омоновцы
вывезли в поле и расстреляли.

По пути домой с работы у села Самашки был
схвачен зампрокурора Сунженского района Хидаев.
Почти сутки продержали его в промерзшем автобусе,
закованным в наручники. На том же посту арестовали
добиравшегося из дома на службу сотрудника мили-
ции Джамулаева. Его доставили на базу у станицы
Ассиновская и зверски избивали, требуя указать
место дислокации <ингушских боевиков...>

<По НТВ прокрутили жуткие кадры из военно-
полевого морга, а накануне генерал Грачев высту-
пил по РТВ с рассказом (не первым) о завершении
<уникальной военной операции>, проведенной в
Чечне под его руководством. Говорил он об этом
так, словно она ему удалась. Говорил он это с
блудливо-победоносной улыбкой телезрителям, ко-
торые как-бы не видели результатов его работы -
города-скелета... Ну вот, есть у нас и такой пер-
сонаж: может хамить за глаза, может вопреки
очевидности, глядя прямо и не мигая в телекамеру,
назвать провал успехом...>

<Уже сообщалось о приказе руководства ФМС
(Федеральная Миграционная служба) не предостав-
лять беженцам чеченской национальности статус
вынужденных переселенцев...

31 января руководство миграционнной службы
разослало на места телеграмму, корректирующую
предыдущую. В ней региональным отделениям
ФМС предписывается не регистрировать в качестве
вынужденных переселенцев никого из покинувших
Чечню, независимо от национальности.

Цель обоих распоряжений ФМС понятна: госу-
дарство не хочет брать на себя ответственность за
дальнейшую судьбу тысяч бездомных и безработ-
ных людей. Власть стремится внушить обществу,
что происходящее в Чечне сродни землетрясению,
стихийному бедствию, в последствиях которых
никто не виновен.

Как стало известно нашему комитету, в лагерях
временного размещения сотрудники ФСК проводят
с русскими беженцами <беседы> (подчас, отнюдь
не добровольные), в ходе которых предлагают под-
писать бумагу, где говорится, что люди бежали не
от бомб российской авиации, а от режима Дудаева.

Подобная политика по отношению оставшихся
без крова людям официально объясняется тем, что
им будет предоставлена возможность вернуться в
Грозный. Однако, большинство беженцев, особенно
русских, не хотят, да и не могут возвращаться в
Чечню. Выехало же из Чечни более двухсот тысяч
лиц русской национальности...>

<Приблизительно с середины января 1995 года
чеченский руководитель Джохар Дудаев объявлен
во всероссийский уголовный розыск. В соответст-
вии с традиционной технологией, в такой розыск
объявляется всякий тяжкий уголовный преступник,
находящийся в бегах. Его фотография и особые
приметы помещаются на стенды <Их разыскивает
милиция>, а органам даются соответствующие ориен-
тировки.

В случае с Джохаром Дудаевым система, каза-
лось бы, должна действовать особо эффективно.
Все федеральные силы, стянутые в республику,
только и делают, что ловят Дудаева. Армия и
внутренние войска при малейших слухах о место-
нахождении Дудаева немедленно начинают рваться
туда в бой.

Сотрудники же контрразведки при этом начина-
ют загадочно подмигивать глазом и щелкать язы-
ком, намекая, что дни чеченского лидера сочтены,
он окружен, передвижения его контролируются и
до поимки остаются чуть ли не считанные часы.
Представитель Федеральной Службы контрразвед-
ки генерал Михайлов даже намекнул, что чеченс-
кий лидер совместными усилиями армии, милиции
и ФСК сейчас выводится на место, где его можно
будет быстро и эффективно захватить. Однако, по
истечении месяца с момента активных всероссий-
ских мероприятий властям удалось захватить лишь
70-летнего старшего брата Джохара Дудаева -
Бекмурзу, арестованного в Грозном, где тот рабо-
тал шофером автобуса...

Самое же любопытное в этой истории то, что
местонахождение Дудаева почему-то является про-
блемой только для федеральных властей.

2 февраля с Дудаевым непосредственно в Чечне
лично встречался Константин Боровой, без особых
сложностей договорившийся об этой встрече прямо
в Москве с представителями чеченского лидера.
Дудаев, таким образом, имеет хорошую связь не
только со своими формированиями в республике,
но и с самой столицей, до которой даже армия и
спецслужбы могут дозвониться из Грозного только
при помощи своей спецсвязи.

Мало того, чеченский лидер периодически дает
интервью журналистам различных изданий. На
днях всероссийский разыскиваемый снялся в пере-
даче тележурналиста Любимова и чуть ли не в
течение часа (!) по радио в прямом эфире отвечал
на вопросы студентов и преподавателей Гарвардс-
кого университета. В чем же, собственно, дело?
Как оценивать эффективность и профессионализм
родимых силовых структур?

Варианта два: либо, вопреки официальным заяв-
лениям, федеральные власти не хотят разыскивать
Дудаева, либо они просто не умеют этого сделать.
Даже, если предположить, что у ФСК, МВД и
МО вместе взятых, не хватает людей и агентуры,
чтобы организовать засады в окрестностях Грозно-
го, то какая-то техника должна у них быть.

Не чеченским же республиканским спутником
пользуется Джохар Мусаевич для своих телефон-
ных разговоров и зарубежных выступлений, не
почтовых же голубей он запускает для руководства
воооруженными формированиями.

- А нельзя ли попробовать найти президента
Чечни при помощи пеленгующих устройств или
определить, какими именно спутниковыми канала-
ми он пользуется? - спросили у руководителя
Центра общественных связей ФСК генерала Алек-
сандра Михайлова.

- Это очень непростой вопрос, - ответил ге-
нерал>.

ДЖОХАР ДУДАЕВ: <ЧЕЧЕНСКАЯ ВОЙНА ПРИДЕТ В
ВАШИ ДОМА!>

То, что не удалось ни военной разведке, ни
ФСК, ни МВД, сделал наш корреспондент. Он не
только разыскал Джохара Дудаева, но и взял у
него интервью. <Я не думал, что военные способны
на такую жестокость по отношению к Населению.
От политиков предполагал любое коварство - за
четыре года приучили. Но в советской армии всегда
были понятия о чести, совести, защите населения,
Отечества. Сегодня же совершенно все по-другому.
Убийства выдают за героизм, мародерство - за
доблесть. И за это раздают ордена. Вчера в боль-
нице видел маленькую девочку. Ей взрывом бомбы
оторвало обе ноги. Мать и старшую сестру убило.
Какую боевую задачу выполнял тот летчик, когда
бомбил мирное население Ведено? Ну, чеченцев
убивают - еще понятно. Но ведь убивают и рус-
ских... Разрушают мечети. У пленных офицеров
мы находим карты, где мечети крестами отмечены.
Но ведь бьют и по церквам, где прячутся от
обстрелов русские старики. То, что армия творит
в Чечне, не война, а народоубийство... Главное
сейчас - перенос войны на территорию против-
ника. Причем, это движение уже разворачивается
стихийно. И отряды смертников создаются сами
по себе. Из тех, кто готов на смерть, чтобы ото-
мстить за погибших от бомбежек детей и родите-
лей. У нас есть координаты конкретных виновников
гибели тысяч мирных чеченцев...

Не знаю, что задумала Россия, но знаю, что в
ее Планах - полное уничтожение чеченского на-
рода. Это государственная программа. Вы, росси-
яне, больны руссизмом. Это пострашнее, чем фа-
шизм. Только время вылечит вас...

В Чечне война. Война имеет свои правила и
законы, а вы их не освоили и будете расхлебывать
последствия своей агрессии в Чечне и в Абхазии,
и в Грузии, и в Нагорном Карабахе, и в Азербай-
джане, и в Молдове, и в Прибалтике, и в Таджи-
кистане, где вы залили кровью все!. Весь мир уви-
дел, что Россия и русские опасны. Русские не
способны к управлению страной без тоталитарных
режимов. Штык, смерть, кровь и страх - вот что
Россия может нести.>

<74-летняя Евгения Федоровна и ее муж, 83-
летний Александр Георгиевич, бежали из Грозного
в конце января. До этого супруги около месяца
просидели в подвале, спасаясь от российских бомб
и снарядов. <Когда пришли солдаты, и мы, наконец,
вылезли из подвалов, они очень удивлялись: <Нам
говорили, что в городе нет ни одного русского!>
На самом же деле все было наоборот: как только
начались первые бомбежки, чеченцы отправились
к своим родственникам в села, нам же уезжать
было некуда. В городе остались русские и боевики.
Вошедших в город солдат нам было очень жалко.
По виду они были совсем дети - это уже потом
появились эти здоровенные, вечно пьяные контрак-
тники. Солдатики были плохо одетые и очень го-
лодные. Моя дочь развела во дворе костер и стала
печь им оладьи - они набрасывались на еду, как
зверьки>, - вспоминает Евгения Федоровна.

Иногда Евгения Федоровна ходит в церковь.
Православный храм Святого Архангела Михаи-
ла - один на весь город. Собственно, самого
собора уже нет. От церкви остался остов. 7 января
под шквальным огнем здесь справляли Рождество.
Среди местных русских даже было распространено
поверье, что церковь <заговорена> от <христианс-
ких снарядов>, поэтому, когда было особенно
страшно, народ собирался в храме. Увы, в конце
января церковная колокольня была снесена шкваль-
ным огнем. Настоятель храма, отец Анатолий, не
боясь ни пуль, ни снарядов, не раз пробирался к
окруженным русским солдатам, уговаривая их пре-
кратить бессмысленное кровопролитие. Чеченцы
дали священнику слово, что отпустят солдат домой,
к матерям.

<Верующий человек никогда бы не сделал этого
ужаса, - говорит отец Анатолий. - При Дудаеве
жизнь русских не была легкой. Но, конечно, сейчас
нам не стало лучше. Насилие и кровь невинных
людей не может породить добро. Мне особенно
жалко наших русских старушек, когда я вижу, что
эти пережившие ужас войны, чудом спасшиеся
бабушки стоят на перекрестках и просят мило-
стыню, чтобы купить себе хлеб, мне становится
страшно>.

<Истинные масштабы трагедии, разыгравшейся
в чеченском селе Самашки, откроются, скорее
всего, спустя некоторое время. Но уже сейчас
ясно: Самашки можно ставить в один скорбный
ряд с Лидице, Хатынью и Сонгби...

С самого начала войны в Чечне Самашки были
как кость в горле у российского командования.
Село расположено в десяти километрах от услов-
ной чечено-ингушской границы, через него прохо-
дит автотрасса Ростов-Баку и железная дорога.

Победное шествие федеральных войск прерва-
лось, едва успев начаться: жители Самашек кате-
горически отказались пропустить танковые колон-
ны. Тогда войска обогнули село с севера, и оно
оказалось в полублокаде - свободной осталась
только дорога на юг, в сторону райцентра Ачхой-
Мартан.

Всю зиму российскому командованию было не
до Самашек: шли тяжелые бои за Грозный... К 6 ап-
реля обстановка вокруг села накалилась до пре-
дела: с южной стороны подошла группировка Ша-
миля Басаева, а федеральное командование пере-
бросило сюда сводный отряд ОМОНа, внутренние
войска, около 100 единиц артиллерии и предъявило
последний ультиматум, согласно которому село
должны были покинуть все боевики, а жители
должны были сдать 264 автомата, 3 пулемета и 2
БТРа.

Совет старейшин решил выполнить эти усло-
вия - Басаева в село не пустил, а около 70
ополченцев ушли в сторону Сунженского хребта.
В тот день в Самашках осталось только четыре
вооруженных человека. Срок ультиматума истекал
к 9 часам утра 7 апреля, но уже в ночь с 6 на 7
апреля по беззащитному селу был открыт артил-
лерийский огонь, а в 5 часов утра нанесла удар
авиация. Среди местных жителей началась паника.
Утром 7 апреля около 300 самашкинцев покинули
село. В 10 часов переговоры были продолжены,
но ни к чему не привели, потому что жители не
смогли сдать требуемого количества оружия, ко-
торого у них не было. В 14 часов командующий
группировкой <Запад> генерал Литяков повторил
ультиматум, а к вечеру российские части ворвались
в село.

<Чистка села> продолжалась четыре дня, в те-
чение которых в село не пропускали ни прессу,
ни представителей Красного креста. То, что в эти
дни творилось в Самашках, имеет одно определе-
ние - геноцид. В Самашках за один день 8 апреля 
погибли сотни чеченцев. Бесчинства начались сразу
же после входа в село. Расправа над невинными
людьми была скорой и страшной. <Подозритель-
ные> дома сначала забрасывались гранатами, а
затем <обрабатывались> огнеметами <Шмель>. На
глазах у местной жительницы Янист Бисултановой
застрелили старика, когда он молил о пощаде и
показывал на свои орденские планки. У Руслана В.
убили 90-летнего тестя, который в свое время
участвовал в освобождении Бухареста и Софии...
Во время <чистки> примерно 40 сельчан бежали
в лес и пытались там отсидеться. Однако, по лесу
ударила артиллерия. Под артиллерийским огнем
почти все они погибли...

Только по данным на 16 апреля на сельском
кладбище вырыто 211 свежих могил, и с каждым
днем их прибавляется. Многие самашкинцы похо-
ронены в других местах... Весть о трагедии Сама-
шек разнеслась по всей Чечне и Ингушетии. <Ус-
мирение> Самашек сыграло на руку дудаевцам в
разжигании антирусских настроений. Недавно че-
ченский президент выступал по подпольному те-
левидению и выразил уверенность в том, что че-
ченцы запомнят урок Самашек. Можно не сомне-
ваться, что так и будет.>

<Аминат Гунашева (жительница Самашек):

<17 мая, когда мы стояли в пикете возле Госдумы,
из подъезда вышел Станислав Говорухин, узнал
нас и убежал. Струсил. Когда он был в Самашках,
то видел и наши братские могилы, и сожженные
дома. Люди тогда подходили к нему, подносили
останки своих близких - кто пепел, кто кости...
Федеральные войска стояли возле Самашек с ян-
варя этого года. И все эти месяцы мы каждый
день ожидали начала штурма...

Утром 7 апреля русские командиры сказали, что
если до 16 часов мы не сдадим им 286 автоматов,
то начнется штурм поселка. Взять оружие было
неоткуда, потому что в тот самый день все бойцы
ушли из Самашек. Их уговорили старики. Коман-
диры твердо обещали, что если из села уйдут все
вооруженные защитники, то войска в него не вой-
дут... На собрании народ решил резать скот, про-
давать мясо и на вырученные деньги покупать
автоматы у российских военных. Знаете, откуда к
чеченцам при полной блокаде с земли и с воздуха
поступает оружие? Мы покупаем его у русских
интендантов и меняем на еду у вечно голодных
солдат срочной службы. Часто боевую гранату
отдают за буханку хлеба. Но в тот день положение
было безвыходным. Мы никак не могли успеть так
скоро достать требуемое. Попросили неделю. Но,
очевидно, ультиматум был только предлогом, по-
тому что никто не стал ждать даже обещанных 16
часов. Все началось на два часа раньше...

... Мы сидели, ожидая своей участи. Убежать
не могли - боялись, что раненый ранее дядя ис-
течет кровью. Слышим, как открывают ворота, как
въезжает БТР, как бросают гранату в пустой под-
вал. Вошли в комнату. Их было 18-20 человек.
На вид трезвые, только глаза будто остекленевшие.
Увидели дядю: <Когда ранило? Где автомат? Где
духи?> Раиса бросилась к пришедшим: <Не уби-
вайте, никого в доме нет, автоматов нет, папа
тяжело ранен. У вас же тоже есть отец?> <У нас
приказ убивать всех от 14 до 65 лет>, - заорали
пришедшие и стали опрокидывать ногами ведра с
водой. А мы уже знали, что это значит: теперь
непременно сожгут, а воду вылили, чтобы нечем .
было тушить. Омоновцы вышли из комнаты. Бро-
сили в дверь гранату. Раису ранило. Она стонала.
Я слышала, как кто-то спросил: <Что?> Рядом
ответили: <Баба еще жива>. Это про Раису. После
этих слов - два выстрела из огнемета. Я поче-
му-то не могла заставить себя закрыть глаза. Знала,
что сейчас убьют, и хотела только одного - уме-
реть сразу, без боли. Но они ушли. Я оглянулась -
Раиса мертва, дядя тоже, а Ася жива. Мы с ней
лежали, боясь пошевелиться. Горел трельяж, зана-
вес, линолиум, пластмассовые ведра. Нас оставили
жить по ошибке, приняв за мертвых...

Я подошла к школе. Там женщины вынимали
из петли нескольких повешенных мальчиков. На
вид 1-3 класса. Дети от ужаса выбежали из здания.
Их поймали и удушили на проволоке. Глаза вы-
лезли из орбит, лица распухли и стали неузнава-
емы. Рядом была куча сгоревших костей, останки
еще, примерно, 30 школьников. По словам очевид-
цев, их также повесили, а потом сожгли из огне-
мета. На стене чем-то бурым было написано: <Му-
зейный экспонат - будущее Чечни>. И еще: <Рус-
ский медведь проснулся>. Больше я никуда идти
не могла. Вернулась домой. От дома остались
только стены. Остальное сгорело. Мы с Асей со-
брали в клеенку и газетную бумагу пепел и кости
дяди Насрейдина и Раисы. Дядя прожил 47 лет, а
Раисе в июле должно было исполниться 23.

Мы приехали в Москву не только для того,
чтобы донести до вас боль нашего народа, мы
хотели, прежде всего, напомнить об убитых солда-
тах. Нам дико смотреть, как их тела вывозят на
вертолетах в горы и там сбрасывают на растерза-
ние диким зверям, как трупы разлагаются в озере
ядовитых отходов химкомбината (между Грозным
и 1-ым молочным заводом), сваливаются в силос-
ные ямы.

... Во время пикета у здания Думы оттуда вы-
скочила пожилая, прилично одетая дама. Она сме-
ялась над нами, показывала язык, корчила рожи.
Ее поддержали какие-то мужчины. Они плевали в
нас жвачкой...

Я хочу, чтобы все знали: да, нам невыносимо
жалко наших погибших, но нам жаль и Россию.
Что будет, когда убийцы, насильники и наркоманы,
бесчинствующие сегодня на нашей земле, вернутся
на родину? И еще я не понимаю, как вы можете
жить, зная, что сейчас ваши военные живьем сжи-
гают из огнеметов наших детей? На глазах у ро-
дителей давят ребенка БТРом и кричат матери:
<Смотри, б...., не отворачивайся!> Как вы после
этого глядите в глаза своим матерям, своим женам,
своим детям?>

<Случилось это 31 января, - рассказывает пра-
порщик Эдуард Шахбазов. - Я сидел в засаде,
когда увидел бегущего к нам низкорослого чеченца.
Взвел курок автомата, прицелился. Но, присмот-
ревшись, увидел совсем мальчишку и невольно
опустил автомат. До нашего БМП ему оставалось
метров 15, когда раздался крик: <Аллах акбар!> и
раздался страшный взрыв. Мальчишку разорвало
на куски, ранило троих моих солдат и подбило
наш БМП. Взрывной волной меня свалило на
землю. Вскочив, я увидел бегущих к нашим боевым
машинам еще около десятка подростков -- живые
снаряды...>

<Российские летчики наглядно продемонстри-
ровали свое умение наносить точечные удары.
Вчера при бомбардировке горного селения Веде-
но прямым попаданием авиабомбы разрушен дом
командующего Южным фронтом дудаевских неза-
конных формирований Шамиля Басаева>.

Сообщение, переданное всеми средствами мас-
совой информации 1 июня 1995 года. В сообщении
не говорилось ничего о том, что в разрушенном
<точечным> попаданием доме погибли 11 родст-
венников Шамиля Басаева.


               Глава 3

 СЕКУНДА ДЛЯ ДЕТОНАТОРА

                              Аллаверды - Господь с тобою,-
                            Вот слова смысл, и с ним не раз
                              Вставал и шел, готовый к бою,
                                 Разбуженный войной Кавказ.

                               Из песни, родившейся 150 лет
                           назад во время Кавказской войны.

Ранние ноябрьские сумерки уже сгущались над
Москвой, когда старинные бронзовые часы, стояв-
шие в Овальном кабинете Белого Дома в Вашинг-
тоне пробили час пополудни. Часы стояли здесь
со времен президента Кулиджа и не так давно
попали в газеты, когда президент Рейган перекру-
тил на них пружину и пришлось истратить 456
долларов из карманов налогоплательщиков, чтобы
их починить. Именно с боем часов двери Оваль-
ного кабинета открылись, пропуская членов Совета
Национальной Безопасности при президенте Соеди-
ненных Штатов Америки. Короткие рукопожатия
и приветствия, прерьтаемые удивленными репли-
ками президента Клинтона, просматривающего
какие-то документы. Среди присутствующих были:
государственный секретарь Кристофер, министр
Обороны Пери, председатель Объединенного коми-
тета Начальников Штабов генерал Шарикошвили
и один из заместителей директора ЦРУ Макридж.

На лице президента Клинтона играла его обычная
застенчивая улыбка. В молодости он уклонялся от
военной службы, чтобы не быть отправленным во
Вьетнам, а ныне вся глобальная мощь вооруженных
сил США была в его руках как Верховного глав-
нокомандующего.

- Джон, - обратился президент к генералу
Шарикошвили. - Вы достали необходимые карты?
Я хочу разобраться, где находится та провинция
России, где назревают какие-то неприятные собы-
тия.

Генерал подал дискету и на экране компьютера
возникла карта, явно снятая с экрана телевизора
какой-то из программ московских новостей, пос-
кольку наряду с грубой географической схемой на
изображении виднелись какие-то буквы маркировки
телеканала.

- Это все, что вы могли отыскать? -
изумленно спросил Клинтон.

- У нас есть еще спутниковые фотографии этой
местности, так как Советский Союз сосредоточил
здесь когда-то несколько ракетных баз, - ответил
генерал, - но я полагал, сэр, что вы хотите про-
сто понять, где эта местность находится. А по
спутниковым фотографиям это сделать достаточно
сложно. Немного слева - на схеме этого не
видно - начинается Черное море, а немного пра-
вее (тоже не видно) - Каспийское море. Вот эта
часть, отмеченная зеленым цветом, и есть Чечня.
Севернее - уже собственно Россия, а южнее -
Грузия, моя дорогая прародина (генерал Шарикош-
вили происходил из знатного грузинского рода,
бежавшего на запад после революции 1917 года в
России).

- Чечня, - по слогам повторил президент,
делая ударение на последний слог.

Генерал нажал клавишу и схема исчезла, усту-
пив экран более мелкому изображению, где в ор-
наменте Черного и Каспийского морей предстал
весь Кавказский перешеек с маленькой красной
точкой на нем, отмечающей местонахождение
Чечни.

- Боже милосердный! - воскликнул Клин-
тон. - Они даже меньше Израиля!

- Боюсь, что именно так, господин прези-
дент, - подтвердил генерал. - И эта территория
находится в состоянии открытого мятежа против
Москвы уже в течение нескольких лет. Кремль
собирается навести там порядок и уже собрал
вокруг войск не меньше, чем перед вторжением в
Афганистан. Мы получаем постоянную информа-
цию со спутников и не только со спутников. Мос-
ква готовит крупную военную операцию.

- Они совершенно рехнулись, - вздохнул гос-
секретарь Кристофер, - в своем маниакальном
стремлении любым способом подтвердить былое
величие, рухнувшее вместе с Советским Союзом.
И уже не думают о последствиях...

- Что вы хотите сказать? - не понял Клинтон.
На худом изможденном лице госсекретаря поя-
вилось подобие улыбки:

- Афганистан стал тем детонатором взрыва,
который разнес СССР. Эта авантюра может послу-
жить детонатором взрыва оставшейся части России.

- Вы преувеличиваете, Уоррен, - покачал го-
ловой президент, - Афганистан имел общую гра-
ницу с Пакистаном, через которую шла помощь
чуть ли не со всего мира. А здесь?

- Если вы мне позволите, сэр? - вступил в
разговор Макридж из ЦРУ.

- Разумеется, Майк, - кивнул Клинтон. -
Говорите.

- У Чечни, - сказал представитель ЦРУ, -
общая граница с Россией. Через нее она получает
больше помощи, чем Афганистан через границу с
Пакистаном. Это будет война, господин президент,
в которой на территории Чечни ОДНА ЧАСТЬ
РОССИИ БУДЕТ ВОЕВАТЬ С ДРУГОЙ. Как в старые
времена, когда для выяснения отношений между
феодальными кланами выбиралась какая-ни-будь
отдаленная территория. Я, конечно, утрирую,
сэр. Но именно в этом и заключается суть про-
блемы.

- Может быть, - неуверенно начал прези-
дент. - Нам следует сделать какое-нибудь заяв-
ление, чтобы остановить все это безумие...

- Только не сейчас, - предостерегающе под-
нял палец Макридж. - Это может их вспугнуть.
Нас это вообще не должно никак касаться.

- В Москве у Пиккеринга уже пытались вы-
яснить, как мы ко всему этому отнесемся, - вста-
вил Кристофер.

- И что он ответил? - встревожился президент.

- Пиккеринг уже не первый год работает в
странах третьего мира, - пожал плечами госсек-
ретарь. - Он, естественно, ответил, что это внут-
реннее дело России.,

- Слава Богу! - успокоился президент. -
Это же их территория. Не правда ли? - Клинтон
повернулся к представителю ЦРУ. - Как вы ду-
маете, Майк, сколько это все займет у Ельцина
времени?

- По нашим сведениям, - ответил Мак-
ридж, - в Москве планируют все закончить за 10
дней. В худшем случае - за две недели. Но я
думаю, господин президент, что все это продлится
гораздо дольше. Много дольше, сэр. ГРАЖДАНСКИЕ
ВОЙНЫ НЕ ЗАКАНЧИВАЮТСЯ В ДВЕ НЕДЕЛИ. НИКОГДА.
А ТЕМ БОЛЕЕ В РОССИИ. Я позволю себе повторить
наш вывод. Это будет не война в Чечне, а война
на территории Чечни одной части России с другой,
мечтающей о реставрации былого величия. И
закончится некоторой предварительной стабилизацией
южного фронта, который еще значительное время
будет иметь тенденцию к изменению. Главным
образом, в северном направлении. Вы понимаете
о чем я говорю, джентльмены...

1 декабря в 6 часов утра истек срок ультима-
тума, предъявленного генералу Дудаеву. Дудаев
заявил о своей готовности к переговорам с прези-
дентом Ельциным. Разумеется, его никто не услы-
шал. Все, затаив дыхание, ждали вторжения. Но
Кремль молчал. А газеты хором отмечали 60-ю
годовщину со дня убийства Кирова, обсасывая ста-
рые и выдвигая новые версии, включая и ту, что
первый секретарь Ленинградского обкома застре-
лился сам от чувства вины перед товарищем Ста-
линым.

Лидера партии <Выбор России> Егора Гайдара
очень беспокоили перспективы будущих выборов.
<Если мы проиграем будущие выборы, - мудро
изрек Гайдар, - то продолжим свои дискуссии в
концлагере, если победители не предпочтут мас-
совых расстрелов>.

Его коллега по партии, председатель думского
комитета по обороне Сергей Юшенков находился
в Грозном, где был принят генералом Дудаевым.
На осторожный вопрос Юшенкова, как президент
Ичкерии относится к обещанию Кремля ввести на
территории республики чрезвычайное положение,
генерал улыбнулся и ответил, что Ельцину бы
следовало беспокоиться о том, когда он, Дудаев,
объявит чрезвычайное положение по всей России.
Дудаев был явно в хорошем настроении, а потому
пожаловал Юшенкова двумя русскими пленными
по фамилии Дроздов и Прокопов. Оба совсем не-
давно служили в прославленной Таманской дивизии
и без секунды колебаний рассказали слетевшимся
журналистам, как сотрудники ФСК вербовали их
для какой-то таинственной <наставнической дея-
тельности> на разных окраинах бывшей империи.

В 14:10 и 15:40 снова налетели <неопознанные
самолеты>. Их было около десятка и на этот раз
они явно нацелились разбомбить дом, где жила
семья генерала Дудаева.

В разгар бомбардировки пресс-секретарь Ельци-
на Вячеслав Костиков озвучил заявление о том,
что <Президент приступил к комплексным мерам
с целью восстановления конституционного права
на территории Чечни>.

Из Чечни же совсем некстати пришло известие
о том, что за каждую новую бомбардировку Гроз-
ного будет повешен один русский пленный. Тут
забеспокоился даже министр обороны Грачев и не
придумал ничего лучше, как позвонить в Грозный
Юшенкову, прося не допустить публичной казни
военнослужащих. Удивленный Юшенков ответил,
что ему вообще ничего об этом не известно.

Чуть позже ФСК, видимо, чтобы восстановить
свое пошатнувшееся реноме с вербовкой офицеров
и солдат на кавказскую войну, сделало заявление,
которое на фоне надвигающихся событий почти
никто не услышал. Оказывается, продолжая след-
ствие по делу об убийстве журналиста Дмитрия
Холодова, контрразведка вышла на неназванного
сотрудника ГРУ, видимо, кладовщика. У него об-
наружена недостача нескольких тысяч специальных
взрывателей к особым <диверсионным> минам.

Никто этого не услышал, поскольку по Москве
уже шел устойчивый слух о предстоящем обмене
50-тысячных купюр. Несмотря на заверения Цен-
тробанка о нелепости подобных слухов, опытные
жители, естественно, не верили ни одному сказан-
ному властями слову, а магазины и ларьки немед-
ленно прекратили прием указанных купюр.

А вице-адмирал из КГБ Жередевский в окруже-
нии Кургиняна, Борового и каких-то юных девиц
рассказывал на ночь обывателям, включившим пер-
вую программу телевидения, о кознях ЦРУ против
СССР и России.

2 декабря на торгах Московской Межбанковской
валютной биржи курс доллара США достиг 3262-х
рублей. Чуть позднее группа вооруженных лиц в
масках и камуфляже оцепила здание столичной
мэрии и пыталась прорваться в помещение банка
<Мост>, прдварительно уложив носом в мокрый
снег охранников банка. Дюжий молодец в маске
и с автоматом в руках в центре Москвы степенно
бил сапогом в промежность лежащих ничком на
мокром асфальте охранников, как выяснилось поз-
днее, за не совсем приличные высказывания в свой
адрес.

По вызову президента банка <Мост> Гусинского
к зданию мэрии, мигая синими огнями и завывая
сиренами, подлетели машины МВД и ФСК. Группа
захвата ФСК ринулась на неизвестных в масках и
в нерешительности остановилась. Те предъявили
удостоверения, говорящие о том, что налетчики
представляют службу безопасности Президента
России. Другими словами, являются подчиненными
генерала Коржакова.

Минут через 10 все разъехались, а еще через
полчаса был снят с должности начальник управ-
ления ФСК по Москве и Московской области ге-
нерал Савостьянов. Снять его мог только Прези-
дент, что он и сделал.

Столица вся гудела, обсуждая небывалое про-
ишествие. Говорили разное, что мол Гусинский. не
слишком быстро выделил 100 миллиардов рублей,
которые требовались для реставрации охотничьих
угодий президента Ельцина в Завидове, и что на-
чалась открытая война между всесильным фавори-
том-временщиком Коржаковым и мэром столицы
Юрием Лужковым, который якобы метит в прези-
денты России. Другие уверяли, что Коржаков и
Лужков, будучи соседями по дачам, не поделили
какую-то делянку и таким образом выясняют от-
ношения.

Сам же Коржаков, согласившийся дать ин-
тервью, улыбаясь, заявил, что его любимым заня-
тием является охота на гусей. Президент банка
<Мост> Гусинский сразу понял намек и укатил в
Лондон.

На фоне столь явно выплеснувшейся на общест-
венность <большой политики>, когда в центре Мос-
квы началась разборка не каких-то там безликих
криминальных группировок, а мощных феодальных
кланов Царства Российского, как-то померкли со-
общения из Чечни. В частности, известие о том,
что в ходе вчерашних воздушных налетов на Гроз-
ный 4 человека были убиты и 9 ранены.

Попутно выяснилось, что в руки Дудаева попали
120 российских военнослужащих, а не 70, как
сообщалось ранее. Как брошенные дети они де-
монстрировали свои личные знаки, подтверждаю-
щие, что являются военнослужащими армии вели-
кой державы. Выяснилось, кстати, что среди них
находится капитан Андрей Русаков, известный жур-
налистам еще по штурму Белого Дома в октябре
1993 года. Капитан Русаков охотно поведал, как
его завербовали через Особый отдел, пообещав
выплатить 150 миллионов семье в случае гибели.

Газеты отмечали, что в России берут верх дур-
ные традиции, безответственность и некомпетент-
ность. <Русские солдаты-наемники гибнут и то-
мятся в плену ради того, чтобы привести к власти
авантюриста Хасбулатова и уголовника Лабо-
занова>.

Тут же откликнулась ФСК, несмотря на царив-
ший в конторе скандал и переполох, в связи с
отстранением от должности генерала Савостьянова.
Руководитель ЦОС генерал Михайлов, покусывая
губы, категорически опроверг какую-либо причаст-
ность его ведомства к захваченным в Грозном
российским военнослужащим и, кстати, выразил
недоумение по поводу того, что их называют
<наемниками>.

<Они воюют, - пояснил генерал, - на терри-
тории России и за ее интересы и их следует
называть не <наемники>, а <добровольцы>. Никто
принципиально не возражал. Все только задавали
вопрос: почему Россия, за интересы которой воюют
в Чечне солдаты, так упорно от них отказывается?
В то же время и. о. генерального прокурора России
Ильюшенко отчитался перед общественностью по
поводу помещенной в газете <Московский Комсо-
молец> статьи <Паша-Мерседес>, где имя минист-
ра Павла Грачева напрямую связывалось с убий-
ством Дмитрия Холодова, а заодно говорилось о
пристрастии генерала армии к дорогим <иномар-
кам>, каковых у него было шесть и все <Мерсе-
десы>.

И. о. генпрокурора пояснил, что <Мерседесы>
были приобретены генералом для служебных нужд
с разрешения президента Ельцина, а такого поня-
тия как <коррупция> в российском законодатель-
стве просто нет. И призвал <приструнить прессу>.

А на Грозный продолжают падать бомбы с
<самолетов оппозиции>. Думские депутаты Юшен-
ков и Памфилова, прибывшие в Грозный за рус-
скими солдатами, сидя в бомбоубежище, заявили,
что Грозный бомбят <безусловно российские
самолеты> и призвали Ельцина прекратить этот
фарс.

Сам же Ельцин в это время вручал кресты
инвалидам - участникам марафонского забега на
колясках. Президент был в прекрасном настроении,
шутил и смеялся. Генерал же Коржаков, напротив,
был мрачен. Время шло, а от Ельцина не только
невозможно было добиться приказа к выступлению,
но даже выбрать время, чтобы зачитать ему ана-
литическую записку, над которой его люди труди-
лись два последних квартала, указав единственный
возможный путь вывода страны из хаоса и сетей
сионистского заговора. Вчера Президент полдня
проболтал с Алевтиной Федуловой - бывшей
главной <пионеркой> СССР, а ныне главой фрак-
ции <Женщины России> в Думе, сегодня - инва-
лидам ордена вручает. Нет, все это, конечно, полез-
но, но нужно подумать и о спасении Отечества и
начать наконец <настоящую охоту на гусей>.

Генерала Коржакова, порой, просто поражала
непоследовательность Президента. Как Иван Гроз-
ный - неделю убивает, неделю кается. Над этим
еще товарищ Сталин посмеивался. Над непоследо-
вательностью. Уж больно охмурили Бориса Нико-
лаевича в свое время эти, извините за выражение,
демократы. В 9-м управлении КГБ, где Коржаков
начинал свою опасную службу, такое охмурение
совершенно справедливо называли <идеологичес-
кой интоксикацией>. Пришлось влить в Бориса
Николаевича мощное противоядие.

Как-то недавно художник Илья Глазунов -
один из немногих, по мнению Коржакова, по-на-
стоящему талантливых русских художников - на-
писал большую картину, на которой был изображен
православный человек, голый по пояс, но в воен-
ных бриджах и -сапогах, вздымающий к небесам не
крест, но автомат Калашникова. А на пряжке у
него, как у гитлеровских солдат (правда, по-русски)
начертано: <С нами Бог!> Картина называлась
<Проснись, Россия!> Выставленная в Манеже эта
картина вызвала много шуму. Особенно это - <С
нами Бог>. Пряжки солдат вермахта еще у очень
многих были в памяти. Кто-то что-то напел Ель-
цину о <фашизации искусства> и он так разгне-
вался, что чуть было не приказал турнуть Глазу-
нова из российских академиков.

Но, паря веничком Президента в баньке, Коржа-
ков проникновенно объяснил ему своими словами,
как об Россию-матушку ноги ныне вытирают все,
кому не лень. Эстонцы и латыши, чеченцы и просто
черные. А Россия одна одинешенькая без рубахи
нательной стоит, но с автоматом и на Бога уповает.

Аж прослезился Борис Николаевич. Сам в
Манеж на следующий день лично пожаловал. Гла-
зунов, как увидел Президента, весь затрепетал,
решил видно, что настал его конец. Картина Ель-
цину понравилась. Это был как раз его уровень
понимания искусства. Глазунов сбивчиво начал
было объяснять, что он, собственно, хотел выра-
зить в своем призыве <Проснись, Россия!>, но
Ельцин его прервал.

Из вчерашних объяснений запомнил Президент
почему-то только про эстонцев, как они у себя
права русского населения нарушают. А потому и
сказал: <Эстонцы, понимаешь, закон свой о граж-
данстве приняли...>

<Вот, вот, - согласно закивал головой худож-
ник. - Я вот именно это и хотел показать, Борис
Николаевич>.

Президент пожаловал Глазунова поцелуем и
обещанием, что вскоре Россия проснется. После
чего удалился.

Это была очередная оплеуха, которую Прези-
дент публично закатил своей любимой <демокра-
тической общественности>, что-то там кричащей о
фашистской угрозе и реставрации тоталитаризма.
С этими претензиями демократы почему-то посто-
янно аппелировали именно к Президенту и, надо
сказать, что он их временами милостиво выслуши-
вал. Послушал он как-то, что в Петербурге ФСК
заправляет некий Черкесов, прославившийся в ком-
мунистические времена яростным преследованием
всех инакомыслящих, чье имя даже стало нарица-
тельным в городе на Неве. Поахал Президент вмес-
те с <демократической интеллигенцией>, а через
пару недель подписал указ о производстве того
самого Черкесова в генерал-лейтенанты. Или, ска-
жем, чего только <демократы> не говорили Пре-
зиденту о губернаторе Приморья Наздратенко: что
клейма на нем ставить негде, что творит он в крае
такой произвол, что его даже тоталитарным назвать
нельзя. Даже в восточных деспотиях древности
больше было законности. Вызвал Ельцин Наздра-
тенко в Москву и сам вручил губернатору орден
<За личное мужество>.

Бывали, правда, и обратные случаи.

Уж сколько раз генерал Коржаков подсказывал
Президенту, что пора уже давно разогнать так
называемое <Управление по правам человека при
Президенте России>, возглавляемое бывшим по-
литзэком Сергеем Ковалевым, находящемся на
службе у международного сионизма. Президент
выслушивал благосклонно, но управление все не
разгонял.

Сергея Ковалева, правда, к особе своей допус-
кать перестал. И то хорошо.

А потому не без оснований боялся генерал Кор-
жаков, что охмурят Президента снова и пойдет он
на переговоры с Дудаевым, дабы мирно решить
чеченскую проблему и снова опозорит на весь мир
Россию, вынужденную договариваться с бандитами
вместо того, чтобы их уничтожить. Пока, правда,
иногда с трудом, удавалось делать все, чтобы ни-
чего подобного не произошло, перекрыв всем <жи-
довствующим> вообще дорогу к главе государства.

<Откройте огонь и вы объедините нацию!> -
мудро заметил кто-то из великих прошлого. Но
нацию нужно подготовить к открытию огня, чтобы
она сама этого жаждала.

В недрах ФСК и МВД обдумывали всевозмож-
ные варианты. Например, организовать взрыв че-
ченцами какого-нибудь объекта <повышенной опас-
ности>. Нет, подобный вариант бумерангом ударит
по самим <органам>: почему допустили? Кроме
того, вместо <объединения нации> может вызвать
неконтролируемую  панику  среди  населения.
Лучше, скажем, выглядит захват чеченцами в Мос-
кве <детского садика> или <автобуса с мирными
жителями>.

Но стоило провести генералу Коржакову? одно
совещание с ответственными работниками на эту
тему, как весь план на следующий день попал в
газеты. Работать было совершенно невозможно!

Между тем, из Чечни вернулись депутаты
Юшенков и Памфилова, привезя с собой двух рос-
сийских пленных, пожалованных Дудаевым: лейте-
нанта Дмитрия Вольфовича и рядового Александра
Данилова. Лейтенант Вольфович служил в элитной
Кантемировской дивизии и был завербован сотруд-
никами ФСК в Чечню за 6 миллионов рублей со
специальными дополнительными выплатами в слу-
чае ранения или гибели.

Узнав об этом, командир Кантемировской диви-
зии генерал Поляков демонстративно подал в от-
ставку. Как русский офицер он был возмущен, что
ФСК за его спиной вербует куда-то его под-
чиненных. Однако благородный жест генерала не
вызвал никакого общественного резонанса.

Гораздо больший интерес вызвало сообщение о
том, что командующий 14-й российской армией
знаменитый генерал Лебедь разоблачил и поймал
бывшего майора КГБ, а ныне ФСК Будника, со-
биравшего на него компромат. Напившийся до бес-
чувствия контрразведчик потерял служебное удос-
товерение и был <сдан> собственным секретным
источником по кличке <Ромашка>.

В тот же день был опубликован указ президента
Ельцина, повелевавший изучать в школах Консти-
туцию Российской Федерации.

Бывший вице-президент Руцкой, недавно выпу-
щенный по амнистии из тюрьмы, неожиданно объ-
явившись в Кемерово, поклялся, что когда он ста-
нет президентом, <все нынешнее правительство во
главе с Ельциным отправится на скамью подсуди-
мых>.

В Чечне же русские пленные, ожидая решения
своей судьбы, занимались ремонтом своих бывших
танков, захваченных Дудаевым.

Сдав привезенных пленных, полковник Юшенков
заявил, что сам видел в Моздоке самолеты и вер-
толеты с закрашенными опознавательными знаками
и потребовал привлечения к уголовной ответствен-
ности всех причастных к этой авантюре. Юшенков
продемонстрировал кассету с показаниями сбитого
чеченцами летчика, где он признавался, что рабо-
тал летчиком-испытателем на самолеторемонтном
заводе под Ставрополем и был завербован ФСК за
10 миллионов рублей плюс гробовые.

Параллельно с Юшенковым собрал журналистов
и председатель госкомпечати Грызунов, слывший
либералом из АПН.

Грызунов разъяснил журналистам, что нынеш-
ние отношения с Чечней развиваются на двух уров-
нях: силовом и политическом. Он признал, что три
мощных военных группировки, развернутые по пе-
риметру чеченских границ, будут приведены в дей-
ствие, когда будут исчерпаны все варианты комп-
ромиссов. Из всех компромиссов, которые пока
предлагались Чечне, было предложение о безого-
ворочной капитуляции и разоружении.

Москва всячески подчеркивала, что это единст-
венная тема, которую она готова обсуждать с ге-
нералом Дудаевым.

В конце своего выступления Грызунов неожи-
данно обвинил Дудаева в трусости, поскольку тот
собирается воевать не сам, а посредством своего
народа. Можно было подумать, слушая Грызунова,
что Ельцин уже несколько раз предлагал Дудаеву
решить дело поединком, а тот посылал вместо себя
<свой народ>. От ответа на вопрос: существуют
ли какие-нибудь другие способы ведения войны,
как <не посредством собственного народа>. Гры-
зунов уклонился.

На следующий день, 4 декабря, в Москве объ-
явился сам миротворец Хасбулатов, чудом унес-
ший ноги из Чечни вместе со своими сообщниками.
С бывшего <спикера> все было, как с гуся вода.
Не моргнув глазом, он заявил, что его миссия в
качестве <миротворца> закончена. <Россия вводит
войска в Чечню, и я не могу больше контролиро-
вать ситуацию>. И мгновенно исчез.

Не будем судить его строго, а лишь вспомним,
что Хасбулатов принадлежит тоже к тому же гор-
дому и непокоренному народу, который называют
чеченским. Еще великий русский генерал - ли-
берал Ермолов - человек умный и наблюдатель-
ный, изрек: <Чеченцы не подлежат перевоспита-
нию. Их нужно истреблять>.

Грудным ребенком в феврале 1944 года Руслан
Хасбулатов в нетопленой теплушке товарного ва-
гона ехал на руках у рыдающей матери в Северный
Казахстан навстречу неизвестности. Мать, отогре-
вающая своим теплом шестимесячного Руслана,
рыдала потому, что уже от холода, голода и из-
девательств конвоя погибли ее муж и отец.

Если чудом уцелевший и выросший Руслан, как
и положено в традициях его народа, поклялся ото-
мстить за унижение своей страны, своего народа
и своей семьи, то, право, он вполне мог чувство-
вать себя великим триумфатором.

Все помнят, с какой мощной энергией великого
дрессировщика, за малым не щелкая бичом, он
управлял куклами и манекенами на арене, имену-
емой Верховным Советом России. Насколько бли-
зок он уже был к верховной власти. С какой
легкостью он навсегда опозорил Россию, вынудив
ее открыть огонь из танков и БТРов в собственной
столице, когда горел Дом правительства, мэрия,
Останкино, сыпались стекла из витрин и окон
<столицы мира> и трупы валялись на улицах.

Вернувшись из тюрьмы на волне непримиримых
социально-политических противоречий, бушующих
в России, он в кратчайший срок простыми и бес-
хитростными методами втравил Россию в позорную
и неверную колониальную авантюру, отомстив
сразу и России, и Чечне за то, что ни там, ни тут
ему не нашлось' достойного места.

Пусть это только наши предположения, но их
необходимо иметь в виду при оценке целой череды
событий, неумолимо ведущих нашу страну по пути
в преисподнюю...

В то время, как Хасбулатов вернулся в Москву,
чтобы оттуда наблюдать за продолжением своей
миротворческой миссии, в Грозный вылетел Вла-
димир Жириновский, который последователь-
ностью собственных взглядов мог бы посоперни-
чать с самим президентом Ельциным.

Еще вчера главный <либерал> России, брызгая,
по своему обыкновению, слюной, истерически
орал, что нечего депутатам ездить к Дудаеву и
выкупать у него русских солдат как баранов на
базаре. Но, видимо, переубежденный мудрыми со-
ветниками, решил, что неплохо будет заработать
небольшой политический капитал на совместной
глупости отечественных спецслужб, правительства
и министерства обороны.

Жириновский собрался в Грозный, а Президент
улетел в Будапешт, настроенный крайне воинст-
венно. Все гороскопы, представленные ему астро-
логическим отделом Службы Безопасности, гово-
рили о том, что именно декабрь 1994 года по
состоянию солнца, луны и планет является тем
ключевым месяцем второй половины века, когда
предпринятые решительные шаги автоматически
вернут России статус великой державы и вознесут
ее даже выше покойного Советского Союза на
страх врагам, как внешним, имя которым легион,
и внутренним, каковых еще больше. Президент
был настроен воинственно. Пригрозив западу за-
менить холодную войну холодным миром, Ельцин
в самой резкой форме высказался против планов
вступления бывших сателлитов СССР по рассы-
павшемуся Варшавскому пакту в НАТО и, наконец,
напомнил, что Россия хотела бы побыстрее пол-
учить те шесть миллиардов долларов, которые ей
пообещал Международный валютный фонд. А то,
пообещал он, демократические реформы в России
могут прекратиться.

Пока президент Ельцин пугал Запад отменой
демократии в России и перспективой холодного
мира, министр обороны Грачев вылетел в Моздок.
В интервью перед отлетом он признал, что Гроз-
ный <бомбили российские самолеты>, указав, что
их целью были <только военные объекты>, а бом-
бометание было <точечным>. Попутно выяснилось,
что штурмом Грозного руководили вовсе не Хас-
булатов с Лабазановым, как можно было подумать,
а сам генерал Александр Котенков - бывший
глава Правового управления при Президенте, впав-
ший в немилость еще со времен скандального дела
<генерала> Якубовского, ныне сидящего в петер-
бургских <Крестах>.

Пока генерал Грачев летел в Моздок, его первый
заместитель и бывший командир в славные времена
Афганской войны генерал Громов - тот самый
Громов, что так эффектно выводил через погра-
ничный мост разбитую армию из Афганистана, а
сам перешел этот мост последним и пешком под
аккомпанемент боевых комсомольских песен Ро-
зенбаума; неожиданно выступил с резким заявле-
нием против военной истерии вокруг Чечни, пред-
остерегая призраком нового Афганистана. Все уже
заметили, что отношения между двумя <афгански-
ми> героями Громовым и Грачевым давно стали
напряженными, но генерал Громов отказался ком-
ментировать этот вопрос.

Со следующим заявлением в этот день снова
выступил <последняя надежда российской демок-
ратии> Егор Гайдар. Хотя Гайдар не любил гене-
рала Громова нисколько не меньше, чем Грачева,
говорили они примерно одно и то же. Надвигаю-
щийся на страну грозный призрак безумия, привел
к блокировке совершенно полярных сил в попытках
мобилизации во имя недопущения катастрофы. Гай-
дар прямо назвал имена тех, кто несет ответст-
венность за происходящие в Чечне события. Это -
Олег Лобов, Олег Сосковец, Николай Егоров, Сер-
гей Степашин и Павел Грачев. Президента осто-
рожный Егор Тимурович не назвал, отметив только
негативное влияние перечисленных лиц на особу
Президента.

В напряженно вибрирующую обстановку вноси-
ли свой посильный вклад правительственные и про-
правительственные газеты.

<Российские Вести> поместили ошеломляющее
открытие своих корреспондентов: мэр столицы
Юрий Лужков, опираясь на финансовую поддержку
банка <Мост>, готовит антиельцинский переворот.
Мэрия уже создала свою подпольную гвардию и
ждет только удобного момента, чтобы захватить
Кремль.

А газета <Российские Ведомости> открыто при-
звала к военному перевороту в стране, но предос-
терегла ставить на генерала Лебедя, ибо он <как
общеизвестно, является представителем еврейской
мафии>.

Между тем Дудаев, которому навязывали пере-
говоры с уже сбежавшей из Чечни <оппозицией>,
наотрез отказался это делать, назвав <оппозицио-
неров> уголовниками, вооруженными Москвой, но
предложил переговоры с представителяи Российс-
кого правительства где-нибудь в нейтральном
месте. Скажем, в Вильнюсе.

Царящий в стране, по меткому выражению ге-
нерала Лебедя, военно-политический дебиллизм
продолжался, набирая обороты. Грачев прибыл в
Моздок. В Грозном ждут начала вторжения в пред-
елах 48 часов. Чеченское население покидает
город. Судьба русских военнопленных висит на
волоске. Дудаев подтвердил свое намерение рас-
стрелять всех, если Грозный снова подвергнется
бомбардировке с воздуха.

Обе стороны блефовали, не имея на руках ко-
зырей. Но Дудаев явно выглядел более опытным
игроком, чем непоследовательные и изолгавшиеся
российские руководители.

В Грозный позвонил Григорий Явлинский -
лидер так называемой фракции <Яблоко> (или
<Бля>, как ее называл остряк-Жириновский) в
Думе и предложил самого себя вместе с пятью
другими членами своей фракции в добровольные
заложники к Дудаеву в обмен на военнопленных.
Явлинский был настолько наивен, что пытался убе-
дить Дудаева в том, что появление в Грозном его,
Григория Явлинского, немедленно прекратит все
бомбардировки Грозного. Такие заявления и назы-
ваются манией величия.

Дудаев неохотно согласился, явно думая о дру-
гом. Ему предстояла встреча с Грачевым, которая
и произошла примерно часа через два. Небольшой
двухэтажный дом в пограничной станице Слепцов-
ской был оцеплен охраной президента Чечни ге-
нерала Дудаева и министра обороны России гене-
рала Грачева. Грачева, по традиции, охраняли де-
сантники; Дудаева - особый отряд ичкерийской
гвардии - высокие красавцы, перевязанные пуле-
метными лентами. Генералам было что сказать
друг другу. Подходило время подводить итоги их
двухлетней интенсивной совместной деятельности,
в результате которой у Грачева в западных банках
образовался счет в 22 миллиона долларов, а у
генерала Дудаева - не очень большая по числен-
ности, но очень современная армия.

Теперь предстояло показать, что эта армия спо-
собна на нечто гораздо большее, чем грабеж тран-
зитных эшелонов. (Впрочем, <транзитными> эти
эшелоны были только для железнодорожных бри-
гад. Предназначались они для Дудаева и якобы
<грабились>, хотя в действительности просто раз-
гружались.)

Грачев поинтересовался у Дудаева, как тот себя
чувствует. На Востоке положено быть вежливым.
Дудаев ответил, что поскольку все на свете зависит
исключительно от воли Аллаха, он передал в один
из западных банков некоторые документы, в кото-
рых зафиксированы отдельные события последних
трех лет, с просьбой предать их гласности в слу-
чае, если с ним, Дудаевым, что-нибудь случится.
Грачев принял эти слова к сведению, но заметил,
что чеченский президент выглядит отлично: бодрым
и здоровым. Дудаев опять сослался на волю Ал-
лаха, поинтересовавшись, кто затеял всю эту возню
вокруг Чечни?

Грачев искренне ответил, что он как военный
человек - такой же, как и Дудаев, (мы оба генера-
лы и нам легче понять друг друга) мало разбирает-
ся в политике, считая ее грязным делом, но пред-
принимает усилия, чтобы в игру политиков не
втянули армию. <А кто бомбит Грозный?> - поин-
тересовался Дудаев. Грачев рассмеялся: <Разве это
бомбежки?> Это так - шутки одни. Если бы он
командовал... Тут генерал сделал многозначительную
паузу и провел рукою поперек горла. Смекаешь,
мол? Кстати, о командовании. Что бы сказал Дудаев,
если бы ему предложили покомандовать армией где-
нибудь в Забайкальском округе на генерал-полков-
ничьей должности? А потом перевели в Министер-
ство Обороны одним из заместителей?

Дудаев скромно улыбнулся. Он не справится ко-
мандовать армией. Опыта нет. Уже четыре года,
считай, как дивизию сдал. Снова войти в структуру
будет тяжело. Да и зачем? Ему и здесь неплохо.
Между ним и Аллахом нынче никого нет: ни
командующего округом, ни министра, ни генсека.
Легче работается.

Грачев посуровел лицом. Как объяснить Дудае-
ву, что не по чину ему сидеть на таком посту и
на таких деньгах. Не для того делалась <перест-
ройка>, чтобы на постах, предназначенных для быв-
ших первых секретарей, сидели никому неизвест-
ные генералы, а первые секретари христарадничали
в Кремле.

Вокруг бы хоть оглянулся: в Баку - Алиев, в
Тбилиси - Шеварнадзе, в Северной Осетии -
Галазов, в Татарстане - Шамиев. Правда, есть
еще исключения вроде Илюмжинова, ставшего пре-
зидентом прямо из ларечников, но сидит тот тихо
и за то, чтобы его не трогали, почти все деньги
отсылает в Москву. Особенно после октября 93-го.

- Я бы согласился, - продолжал настаивать
Грачев. - Я, - когда министром обороны стави-
ли, - тоже думал, не справлюсь. И ничего. Спра-
вился.

- И очень даже хорошо справился, - подтвер-
дил Дудаев, улыбаясь. - Если бы мне пост ми-
нистра обороны предложили, я, может, и подумал.
А на армию не пойду. Из президентов армией
командовать? Не солидно. Да и куда мне сейчас
идти, когда вокруг такое творится. Вот-вот война
начнется.

- Да никто воевать не собирается, - вздохнул
Грачев. - Отдай пленных и согласись на перего-
воры. Вот и все проблемы.

- Я готов вести переговоры, - сказал Дуда-
ев. - Вы не хотите.

- Мы не можем вести с тобой переговоры, -
поправил Грачев. - Вести с тобой переговоры -
значит признать Чечню независимой. Неужели ты
это не понимаешь? Никто в Москве сегодня к
этому не готов. Это значит, признать начало рас-
пада России вслед за Союзом. Нас же разорвут на
части. Веди переговоры с Хаджиевым, с Автурха-
новым. Кто там еще?

- Лабазанов, - подсказал Дудаев, - которо-
го ты произвел в полковники.

- Я его не производил, - засмеялся Грачев. -
Это ты его выпустил из тюрьмы и назначил ко-
мандовать чуть ли не своей охраной. Вот он и
произвел сам себя в полковники. Я только молчу.
Хочет человек быть полковником - пусть будет.
Ну, так как?

- Что как? - переспросил Дудаев.

- Насчет переговоров с Хаджиевым, - улыб-
нулся Грачев.

- Я не могу вести с ним переговоры,- по-
качал головой Дудаев. - Меня в Грозном разо-
рвут на куски, если я начну говорить с этими
мерзавцами. Сделаем лучше так: пусть те, кто
считает себя обиженными, приедут ко мне. Не
обязательно сюда. Можно встретиться где-нибудь
в Прибалтике, на Кипре или в Турции. Поговорим.
Может быть, и договоримся. Кулаками махать
зачем? Вы думаете, что вас серьезно кто-нибудь
сейчас боится?

- Как знаешь, - вздохнул Грачев. - Я пере-
дам, конечно. Только не согласятся они. Кто на
Кипре Интерпол на уши поставил?

- Они думают, что я? - удивился Дудаев. -
Мне-то это зачем?

- А кто ж еще мог, - покачал головой
Грачев. - Только ты, Джохар. Это нехорошо.

Улюбающиеся генералы вышли к журналистам.
Грачев, явно кокетничая перед телекамерами, за-
явил: <Мы поговорили откровенно, как генерал с
генералом. Решили так: сначала передача пленных,
потом - посмотрим, как пойдут дела>. Грачев
сделал паузу и добавил: <Самое главное о чем мы
договорились - это то, что ВОЙНЫ НЕ БУДЕТ!>
И генералы обменялись крепким и честным сол-
датским рукопожатием.

Злопыхатели и завистники, которых у Грачева
после его назначения на пост министра обороны
развелось как тараканов в продовольственной
каптерке, утверждали, что министр, учась в Ака-
демии, на лекциях постоянно спал. Полевые уче-
ния, мол, любил, а теорию военного искусства всю
проспал. Все это было, если не клеветой, то явным
преувеличением. Теорию генерал Грачев знал.
Может быть немного хуже, чем Клаузевиц, но и
время было другое. Он отлично знал, что при
осуществлении вторжения куда угодно, будь то на
чужой территории или на своей, необходимо до-
биться тактической внезапности. Для этого сущес-
твует только один способ - уверить противника,
что войны не будет, либо втянуть его в нудные
переговоры, в разгар которых и нанести удар. Как
сделали японцы с американцами в 1941 году. Или
немцы с нами в том же году. Поэтому сказанная
Грачевым на весь мир фраза: <ВОЙНЫ НЕ БУДЕТ!>
была лишь демонстрацией того, что генерал
не спал на лекциях в Академии. И ничего
больше.

Впрочем, Дудаев и не тешил себя иллюзиями.
Если до какого-то момента он еще надеялся, что
новая демократическая Россия не осмелится на
глазах всего мира развязать полномасштабную
войну на собственной территории, то в последние
несколько дней он получил из своих <источников
в окружении Грачева и структурах Российского
Генштаба достаточно информации, говорящей о
том, что Москва совершенно определенно намере-
на совершить вторжение в Чечню. При этом все
задействованные для этой цели воинские части -
главным образом, естественно, из состава Северо-
Кавказского военного округа - вовсе не ориенти-
руются на какую-то войну. Они как бы придаются
для содействия силам милиции (на 3-4 дня, мак-
симум - на неделю), чтобы помочь разоружить
несколько бандитских групп. Это немного сбивало
с толку. Выходило, что дезинформируя обществен-
ное мнение в стране и мире. Кремль дезинформи-
ровал и собственную армию, которая, дезориенти-
рованная подобным образом, понесет чудовищные
потери, перенеся конфликт совсем в другую плос-
кость.

Какую же цель ставит Москва, начиная подоб-
ную операцию?

У генерала Дудаева была мощная и вполне со-
временная разведка, структурно входя в Департа-
мент Государственной Безопасности, возглавляе-
мый Русланом Гелисхановым. В Грозном хорошо
знали положение в России. Уже несколько лет
Россия, разворовываемая всеми, кому не лень (в
том числе и самим Дудаевым, совместно с его
московскими и прочими компаньонами), живет в
долг, достигший уже совершенно непроизносимой
цифры. Шахтеры, оборонка, армия, не говоря уже
о разных учителях, врачах и профессорах, месяца-
ми не получают зарплаты. Почти 40% населения
уже живут за чертой бедности, приближаясь к
черте нищеты. Острые социальные проблемы
захлестывают огромную державу как щепку в
океане!

Как говорится, самое время немного повоевать!

Может быть, вторгнувшись в Чечню, объявить,
что именно она и была виновата в том, что все
реформы в России шли, как пьяные через непро-
ходимую грязь какой-нибудь колхозной улицы.

Все это сбивало с толку и вызывало беспокой-
ство своим явным сюрреализмом.

Тщательный анализ обстановки давал еще одно
более-менее правдоподобное решение: вторжение
в Чечню теоретически предоставляло Борису Ель-
цину возможность объявить по всей стране чрез-
вычайное положение, под шумок отменить выборы
и растоптать те жалкие ростки демократии, кото-
рым удалось пробиться за 4 года сквозь железо-
бетонные блоки якобы рухнувшего тоталитаризма..

А в Москве у здания Думы льется печально-
торжественная мелодия <Прощания славянки>.
Владимир Жириновский вернулся из Грозного,
выканючив у Дудаева еще двух пленных солдат
и демонстрирует их <почтеннейшей публике>
под музыкальное сопровождение и зажигатель-
ную речь.

В Грозный же прибыл Явлинский с товарищами
по фракции, предложившими себя в добровольные
заложники в обмен на пленных. Дудаев жертвы
кандидата в будущие президенты России не принял.
Он заявил, что передаст 14 пленных и 4 трупа
убитых солдат депутатам литовского сейма. Депу-
таты уже прибыли в Москву, где из задержали по
распоряжению Российского МИДа, не дав добрать-
ся до Грозного. Подумав, Дудаев махнул рукой и
пожаловал Явлинского аж семью пленными и че-
тырьмя гробами, которые Явлинский доставил в
Москву на следующий день.

Следующим днем было 7 декабря. Американский
доллар, чуя начавшийся в стране психоз, уверенно
шел вверх, дойдя уже до 3292-х рублей.

Среди доставленных Явлинским пленных осо-
бенно выделялся знаменитый капитан Русаков -
<ветеран гражданских войн>, как его называли га-
зеты. Семь человек Дудаев оставил себе <для обес-
печения безопасности Чечни>, что еще раз свиде-
тельствует о некоторой наивности генерала. В
конце концов у него только в Грозном было более
200 тысяч русских жителей. Количество трупов
собственных граждан никогда не могло остановить
Москву на пути к величию.

Приезд Явлинского с еще семью пленными (о
гробах как-то все забыли) накалил обстановку в
Думе. Владимир Жириновский, вовремя не поняв-
ший все значение происходящих событий, теперь,
пытаясь наверстать упущенное, закатил очередную
истерику, обвинив во всем происшедшем генерала
Грачева, под чьим командованием в Вооруженных
Силах страны царил неописуемый бардак.

Кроме того, Жириновский где-то добыл сведе-
ния, что 50 уцелевших русских солдат были затем
расстреляны <оппозицией> за неудачно прове-
денный штурм Грозного.

Выступивший затем знаменитый депутат Невзо-
ров (от Петербурга) воинственно призывал к по-
ходу на Грозный. В свое время он сделал все
возможное, чтобы отмотаться от срочной службы
в советской армии. Даже <косил> под психа в
больнице Скворцова-Степанова. Теперь же он был
готов, отъевшись на думских хлебах, воевать до
последней капли крови. Разумеется, не своей. Но
<лоббировал> Шурик Невзоров не армию, а ФСК.
По старой памяти, когда ходил в агентах КГБ.

Поэтому он яростно вцепился в Юшенкова и
<прочих демократов>, которые, выручая солдат и
офицеров из дудаевского плена, поставили его род-
ные органы в совершенно идиотское положение.
Впрочем, самим <органам>, в течение всей своей
истории находящимся в подобном, а иногда и в
худшем положении, это было далеко не в новинку
и, честно говоря, они совсем не нуждались в какой-
либо защите со стороны Невзорова. Просто самому
Невзорову уж очень хотелось продемонстрировать
то высокое доверие, которое ему было оказано.
Чтобы обезопасить своих патронов от каких-либо
нападок в будущем, Невзоров потребовал снятия
<демократов> со всех думских постов, так или иначе
связанных с обороной и безопасностью страны.

Не успел Невзоров замолчать, как к микрофону
снова прорвался Жириновский, еще не остывший
от впечатлений, связанных с поездкой в Грозный.
Он объявил, что только что получил точные све-
дения о происходящем в Чечне. Там в смертельной
схватке сцепились ЦРУ и <Массад>.

Однако сенсации это не вызвало, поскольку к
ЦРУ и <Массаду> уже стали относиться как к
чему-то совершенно обычному на территории Рос-
сии. Как это Россия и без ЦРУ с <Массадом>?
Такого просто не бывает. А то, что зловещие
партнеры вдруг передрались из-за генерала Дуда-
ева, выглядело не очень правдоподобно.

Вместо этого кто-то предложил заслушать в
Думе самого Дудаева, пригласив его на ближайшее
заседание.

На это лидер национал-социалистов в Думе Ни-
колай Лысенко заорал, что нечего слушать здесь
<бесноватого чеченского фюрера>. Лысенко считал
себя единственным фюрером и ему совершенно не
были нужны какие-то конкуренты.

Обстановка маразма, царящая в парламенте,
была столь очевидна, что даже депутат от комму-
нистической партии Анатолий Лукьянов, недавно
выпущенный из Лефортово по амнистии, мрачно
заметил, что в России <власть ренегатов сменилась
властью дегенератов> и был по-своему прав. Его
тонкая поэтическая натура очень хорошо чувство-
вала фальшь.

Между тем гробы с погибшими российскими
солдатами, доставленные Явлинским из Грозного,
Министерство Обороны отказалось принимать, тре-
буя доказательств, что покойные были военнослу-
жащими. Машина с <грузом 200> стояла весь день
у наглухо закрытых ворот Центрального военного
госпиталя имени Бурденко, где ничего не хотели
слушать, требуя бесчисленных справок. Депутаты
бегали весь день по инстанциям. Их отсылали к
министру обороны, которого никто не мог отыс-
кать. Грачева никто не мог отыскать потому, что
министр находился в Кремле, где наконец собрался
Совет Безопасности при Президенте.

Прежде всего заслушали министра обороны, не-
давно вернувшегося с Кавказа, где он встречался
с самим Дудаевым. Министр обороны доложил,
что Дудаев отклонил все сделанные ему предло-
жения (стать из президентов Чеченской республики
командующим одной из дальневосточных российс-
ких армий) и, судя по всему, с ним уже можно
говорить только языком силы. Президент поинте-
ресовался, все ли у Грачева готово для <восста-
новления конституционного порядка> в Чечне?
Грачев, недавно публично клявшийся, что ему для
наведения порядка в Чечне достаточно одного де-
сантного полка и двух часов времени, ответил
утвердительно. Вместо одного полка он уже стянул
к границам Чечни три дивизии, включая одну тан-
ковую и считал, что у него нет никаких оснований
для беспокойства.

Президент поинтересовался, за сколько дней
армия и МВД собираются завершить операцию.

Грачев благоразумно не стал вспоминать об обе-
щанных двух часах.

- За неделю справитесь? - спросил прези-
дент. - А то, понимаешь, шум может подняться.
Выпросили 10 дней.

- Девять, - твердо сказал Ельцин. - Больше
не дам.

Назначенный наместником Николай Егоров, ко-
торого еще накануне поздравили с повышением в
вице-премьеры, доложил собравшимся, что у Ду-
даева, кроме примерно 500 человек вооруженных
бандитов, в Чечне нет абсолютно никакой соци-
альной базы. Предполагается, что с началом ввода
войск на территорию Чечни, Дудаев и его сообщ-
ники уйдут в труднодоступные горные районы и
там...

- А там, - вставил Грачев, - мы уже отра-
ботаем авиацией по полной программе. Не ермо-
ловские времена.

Но, продолжал Егоров, кивком головы проде-
монстрировав полное согласие с репликой минис-
тра обороны, он тем не менее сомневается, что в
Чечне возможно восстановление Конституционного
правопорядка в полном объеме. Кому-кому, а ему
это известно. В свое время он был участковым в
Краснодарском и Ставропольском краях, потом ку-
рировал в партийных структурах работу органов
внутренних дел и может с полным основанием
заявить, что чеченцы - это нация преступников.
Ему не хочется здесь цитировать на этот счет
людей, которые во все времена почитались в Рос-
сии в качестве национальных героев и глубоких
мыслителей. Генерала Ермолова, например. Или
товарища Сталина. Поэтому, чтобы решить окон-
чательно проблему данной территории, ее нужно
так или иначе освободить от ныне проживающего
там населения. Он, конечно, имеет в виду не
уничтожение или депортацию, как делали в старые
времена, а естественное создание таких условий,
которые бы дали самому населению понять, что
проживание в данном регионе невозможно. Поэто-
му армия и, идущие вслед за ней спецчасти МВД
и ОМОНа, должны вести себя таким образом,
чтобы вызвать местное население на стихийный
протест с принятием последующих самых строгих,
он не боится этого слова, карательных мер. В ходе
этих мер должны разрушаться населенные пункты,
культовые и прочие памятники. И многое другое.
Речь сегодня идет о самом существовании России,
о ее безопасности и будущем. А обеспечение по-
добных категорий всегда требовало жертв.

Президент сидел с видом медведя, поднятого из
берлоги среди зимы. Все молчали, ожидая услы-
шать грозный рык.

Для осуществления всех этих мероприятий, про-
должал между тем министр по делам националь-
ностей, территория Чечни полностью изолируется
от внешнего мира силами армии и МВД. Для
въезда и выезда устанавливается строжайший про-
пускной режим, как предусмотрено законами о
чрезвычайном и военном положении. Бегство на-
селения будет представлено внешнему миру как
последствия злодеяний Дудаевского режима.

Президент молчал.

- А со своими-то что будем делать? - спро-
сил министр внутренних дел Ерин. Лицо его вы-
ражало готовность делать все, что прикажут.

Как всегда степенно и неторопливо поднявшийся
Олег Сосковец доложил свои предложения. С мо-
мента начала операции - плюс-минус несколько
дней - необходимо начать по всей стране обмен
50-тысячных купюр и делать все это так, чтобы у
населения не оставалось бы времени думать ни о
чем, кроме спасения собственных сбережений.
Часть так называемой <демократической> прессы
можно открыто обвинить в том, что она сущест-
вует на дудаевские деньги. Пусть докажут обрат-
ное. И на этом основании у части издательств
отобрать лицензии, а, попросту говоря, закрыть.
Что касается Государственной Думы и Совета Фе-
дерации, то, во-первых, необходимо в последний
момент предупредить и, что более важно, тщатель-
но проинструктировать председателей палат Шу-
мейко и Рыбкина, как они должны интерпретиро-
вать события и что по этому поводу говорить.

Вместе с тем одновременно с началом операции
(или чуть раньше) отключается спецсвязь у неко-
торых председателей думских комитетов и отдель-
ных депутатов. Кроме того, в рамках закона о
чрезвычайном положении на части Российской тер-
ритории, в соответствии с секретным указом Пре-
зидента от 30 ноября, можно временно вообще (до
особого распоряжения) отменить закон о печати,
общественных организациях, митингах и демонст-
рациях. С территории Чечни в средства массовой
информации передавать сообщения, прошедшие
правительственную проверку, если хотите - цен-
зуру. Сосковец заметил, что не видит больших
осложнений в собственно России после начала ме-
роприятий в Чечне.

Далее слово взял секретарь Совета Безопасности
Олег Лобов - бывший крупный партийный дея-
тель из Екатеринбурга в бытность там Ельцина
первым секретарем обкома. Ельцин ценил Лобова
за личную преданность и широту кругозора, что
позволяло ему действовать с размахом <от Японии
до Англии>, как пелось в популярной песне ста-
линских времен. Сейчас Лобову предстояло озву-
чить суть аналитической записки, рожденной в нед-
рах мозгового центра службы генерала Коржакова.

Записка, как и положено, начиналась с вводной
части, где констатировалось крайне опасное пол-
ожение, в которое попала Россия после распада
СССР. Влияние страны в мире стабильно падает,
теряются традиционные регионы, где влияние Со-
ветского Союза никому бы даже не пришло в
голову оспаривать. В частности, в странах бывшего
Варшавского пакта и во многих развивающихся
странах, например, Анголе. С Россией перестали
считаться, поскольку полагают, что она слаба.

Нет ничего более опасного, указывалось в ана-
литической записке, чем фактически декларируемая
государственная слабость. Это приводит в движе-
ние силы, направленные как против российских
интересов, так и против российской государствен-
ности. В этом отношении особо опасное положение
сложилось на юге России и за ее пределами.

Первая глава записки называлась <Опасные
очаги сепаратизма>, но начиналась почему-то с
возрождения идей пантюркизма, особо подчерки-
вая, что вдохновителями пантюркистских идей
почти поголовно являются выходцы из бывших
республик СССР и российских автономий, оказав-
шиеся по тем или иным причинам в Турции. В
Турции, чья империя развалилась еще в конце
Первой мировой войны, имперские традиции не
только не ослабли, а, напротив, набирают силу из
года в год. Даже в школьных учебниках публику-
ются карты страны по положению на 1586 год,
где обширные районы, потерянные турками в ходе
бесчисленных русско-турецких войн, все еще зна-
чатся <утраченными территориями>, требующими
возвращения. И закрашены в соответствующий
цвет. К этим районам относятся весь Кавказ, боль-
шая часть Астраханской области, Татарстана,
Крыма и части Калмыкии, не говоря уже об об-
ширных территориях по берегам Дуная. Нет ни-
какого сомнения, что по мере дальнейшего ослаб-
ления России и попустительства сепаратизму на
ее территории, эти силы в Турции, Иране и в иных
странах могут перейти к более активным действиям
с целью отторжения у России обширнейших райо-
нов, что в конечном итоге может привести к пол-
ному распаду и гибели Российского государства.

Следующий раздел был почти полностью пос-
вящен Чечне. Обстановка, сложившаяся в Чечен-
ской республике после 1991 года, провоцирует
нестабильность на всей территории не только Рос-
сии, но и всех стран СНГ. Пока удается в ряде
автономий держать на руководящих постах лиц,
настроенных пророссийски, обстановка, чреватая
любыми неожиданностями, тем не менее, в перс-
пективе будет оставаться под контролем. Однако,
в случае прихода к власти какого-нибудь полити-
ческого деятеля, не воспитанного в старом духе
партийной дисциплины и поддающегося сепаратист-
ской пропаганде, обстановка может стать взрыво-
опасной и практически неконтролируемой. В ка-
честве примера приводился Татарстан, объявивший
было о своем полном суверенитете и о тех слож-
ных переговорах, которые пришлось вести с Ша-
миевым, чтобы хоть как-то разрядить обстановку.
Далее давался анализ ситуации практически во всех
российских автономиях от Якутии до Чувашии с
особым, конечно, упором на многочисленные ав-
тономии северо-кавказского региона. Нигде обста-
новка не признавалась удовлетворительной. Почти
из всех автономий к Дудаеву для обмена опытом
посылались тайные эмиссары. Все внимательно
следят за развитием событий в Чечне с явным
намерением действовать по образцу лихого авиа-
ционного генерала, когда Россия окончательно рас-
пишется в собственном бессилии. Аналитики свя-
зывали ситуацию в Чечне и с неуступчивой пози-
цией Украины во всем, что касалось, например,
Крыма и раздела Черноморского флота, с поведе-
нием Молдовы по отношению к Тирасполю и Моск-
ве, с наглой позицией Азербайджана и растущим
самомнением президента Назарбаева.

Чечня компрометирует Россию на международ-
ной арене, вызывая, мягко говоря, недоумение у
стран <большой семерки>, а также и у развиваю-
щихся стран. Любая попытка России вмешаться в
какие-нибудь мировые проблемы приводит к отве-
ту: <Вы сначала наведите порядок у себя в доме>.

В разделе рекомендаций, вытекающих из сло-
жившейся в настоящее время обстановки, откры-
тым текстом говорилось, что быстрая и полная
военная победа в Чечне покажет, что Россия была
и осталась великой державой, которая никому не
позволит нарушить ее территориальную целост-
ность или диктовать какие-либо условия. Эта по-
беда охладит турок, иранцев, афганцев и даже
китайцев, показав им, что и с ними могут посту-
пить соответствующим образом в случае необхо-
димости.

Но еще большим уроком акция в Чечне послу-
жит для наглеющей Прибалтики, для возомнившей
о себе Украине, для бывших первых секретарей
Среднеазиатских республик, ставших пожизненны-
ми президентами. Пусть они поймут, что в каждую
следующую минуту так же быстро и решительно
могут поступить и с ними.

Не менее важный урок будет преподан и насе-
лению России, предметно продемонстрировав им
силу и решительность власти, идущей на все ради
защиты русского населения, неделимости и величия
страны. Короткая и победоносная война сплотит
общество вокруг Президента и значительно подни-
мет его несколько упавший рейтинг, обеспечив
победу на будущих президентских выборах.

Президент слушал внимательно и с неподдель-
ным интересом. Он знал, что Лобов говорит по
записке, составленной аналитиками Коржакова, и
на него оказали впечатление логичность и жестокая
правда изложенного наряду с простотой и некото-
рым изяществом литературного изложения. Про-
блема заключалась только в том, что все высту-
пающие уже ссылались на секретный указ от 30
ноября, но советники уже успели убедить Прези-
дента, что в рамках этого указа действовать не
только нельзя, но и достаточно опасно.

Для начала на территории Чечни невозможно
юридически объявить режим чрезвычайного и во-
енного положения, ибо первое объявляется по тре-
бованию местных властей, а второе - только в
случае агрессии извне.

Кроме того, указ от 30 ноября отдавал всю
власть в Чечне в руки Грачева, что, в силу новых
обстоятельств, также делать не следовало.

Дело в том, что будучи в Будапеште на сове-
щании ОБСЕ, Ельцин от имени России подписал
<Кодекс поведения, касающийся военно-политичес-
ких аспектов безопасности>. В Зб-м пункте Кодек-
са, в частности, говорилось:

<Каждое государство-участник будет обеспечи-
вать, чтобы любое решение о направлении его
вооруженных сил для выполнения функций внут-
ренней безопасности принималось в соответствии
с конституционными процедурами. В таких реше-
ниях будут определяться задачи, поставленные
перед вооруженными силами и будет обеспечивать-
ся, чтобы эти задачи выполнялись под эффектив-
ным контролем конституционно учрежденных ор-
ганов власти и с соблюдением принципов верхо-
венства законов.

В случае, если функции внутренней безопасности
не могут быть выполнены без применения силы,
каждое государство-участник будет обеспечивать,
чтобы ее применение было соизмеримо с имею-
щейся потребностью в принудительных действиях.
ВООРУЖЕННЫЕ СИЛЫ ОБЯЗАНЫ ПРИНИМАТЬ ДОЛЖНЫЕ
МЕРЫ С ТЕМ, ЧТОБЫ ИЗБЕГАТЬ НАНЕСЕНИЯ УЩЕРБА
ГРАЖДАНСКИМ ЛИЦАМ И ИХ ИМУЩЕСТВУ>.

Поэтому Президент повелел составить секрет-
ный указ об отмене секретного указа от 30 ноября
и подготовить новый секретный указ, проект ко-
торого был представлен членам Совета Безопас-
ности.

В новом указе <группа>, которой поручается
наведение порядка в Чечне, больше не называлась
<Группой руководства действиями по разоружению
и ЛИКВИДАЦИИ вооруженных формирований,
ВВЕДЕНИЮ И ПОДДЕРЖАНИЮ РЕЖИМА ЧРЕЗВЫЧАЙНОГО
ПОЛОЖЕНИЯ>, а <Группой руководства действиями
по обеспечению законности, правопорядка и
общественной безопасности, разоружению и
ликвидации вооруженных формирований, не
предусмотренных федеральным законодательством>.

Из текста нового указа были тщательно изъяты
все упоминания о чрезвычайном положении, а
также ссылки на закон РСФСР <О чрезвычайном
положении> и на статью 88 Конституции, которая
предусматривает возможность введения такого
положения.

Общее руководство <Группой> в проекте нового
указа возлагалось не на Грачева, как в старом, а
на самого горячего сторонника вторжения в Чечню
военной силой - Николая Егорова. Он же назна-
чался <Председателем по координации гражданс-
кой федеральной Группы>. А генерал Грачев на
этот раз назначался <Председателем по координа-
ции военной Группы>. Но зато в новую Группу
был добавлен министр МЧС Сергей Шойгу, чьи
подразделения должны были обеспечить <эвакуа-
цию> населения из зоны бедствия, вызванного бое-
выми действиями.

Надо сказать, что мало кто из присутствующих
на заседании этого памятного Совета Безопасности
при Президенте России поняли все эти ельцинские
мудрствования. Раз президентские <мудрецы> счи-
тают, что нужно делать так, а не этак - что в
сущности от этого меняется. Пусть командует Его-
ров, если он такой умный. Разницы никакой.

Главное, когда начнем?

На совещание был срочно вызван один из по-
мощников генерала Коржакова - генерал Рагозин.
В старые времена, служа в 5-м управлении КГБ,
Рагозин волею судьбы попал в отдел, который
курировал разных подпольных и полуподпольных
<уфологов>, <экстрасенсов>, <астрологов> и <кол-
дунов>, чтобы те, упаси Бог, не причинили своим
ведовством какого-нибудь вреда любимой партии.
В итоге Рагозин набрался от своих подопечных
таких знаний, что в настоящее время руководил
целым отделом астрологов и экстрасенсов, свив-
ших себе уютное гнездышко под крылом службы
безопасности Президента, как при дворе средневе-
кового короля.

Каждое утро генерал Рагозин докладывал Пре-
зиденту его гороскоп на текущий день. Гороскоп
визировался генералом Коржаковымм. Без его визы
он силы не имел.

Еще в ноябре возглавляемый генералом Рагози-
ным отдел получил задание указать оптимальную
дату начала чеченской операции. Вычисления пол-
ожения звезд и планет проводились с помощью
американских компьютеров последнего поколения,
закупленных специально для этой цели комендан-
том Кремля генералом Барсуковым.

Все вычисления показали на 11 декабря как на
наиболее благоприятную дату начала опеерации.

Начальник ФСК Степашин, быстро подсчитав
дни, правильно определил, что 11 декабря 1994 года
приходится на воскресенье, т.е. на выходной день,
А из истории известно, что все внезапные удары,
как правило, наносились по воскресеньям, когда
противник отдыхает. То, что в Чечне выходным
днем давно является пятница, никто из присутст-
вующих либо не знал, либо знал, но забыл...

8 декабря было печальным днем. Поминали
третью годовщину внезапной кончины Советского
Союза. Под мокрым снегом собрались немногочис-
ленные митинги под Красными знаменами. На
одной из столичных площадей депутат Марычев
совместно со скандально известными народными
вождями из бывших чиновников ЦК ВЛКСМ за-
били осиновые колья в символические гробы Ель-
цина, Кравчука и Шушкевича - главных подпи-
сантов Беловежского соглашения, констатировав-
шего смерть СССР.

Коммунисты в Думе пытались в очередной раз
денонсировать Беловежское соглашение. Уцелев-
шие поклонники мистического учения Маркса-Ле-
нина всегда считали, что им по плечу все -
вплоть до оживления покойников.

Газета <Российские Вести>, учредителем кото-
рой являлась администрация Президента, помести-
ла статью под заголовком <Глупость или генераль-
ная репетиция?>, в которой пыталась проанализи-
ровать недавние события, связанные со службой
безопасности генерала Коржакова, напавшей на
столичную мэрию и банк <Мост>. Газета задавала
резонный вопрос: если люди Коржакова вели себя
столь нагло и безнаказанно в самом центре Мос-
квы, то почему они с такой же легкостью не могут
изолировать Президента, сделав его заложником
собственных решений и действий?

В унисон с газетной статьей по телевизионным
каналам прошел более чем странный репортаж
собственного корреспондента РТР и НТВ в Гер-
мании Владимира Кондратьева - одного из опыт-
нейших тележурналистов, работающих в Германии
с незапамятных советских времен. Текст Конд-
ратьева был полностью невинным. Тележурналист
рассказывал, что в Германии из-за ветхости пред-
полагается демонтаж памятника советским воинам,
погибшим при взятии Берлина в 1945 году. При
этом муниципалитет города обязуется закончить
ремонт к грядущему 50-летию победы. Кондратьев
выражал сомнение, что к данному сроку ремонт
удастся закончить даже по чисто финансовым при-
чинам.

В это же время на экране все могли видеть
следующую картинку, взятую, видимо, из какого-то
закрытого архива и присланного на телевидение
для всенародной демонстрации. К памятнику, во-
круг которого по какому-то торжественному слу-
чаю был построен почетный караул. Вышли прези-
дент Ельцин и командующий ЗГВ генерал-полков-
ник Матвей Бурлаков.

При этом Президент находился в столь <неадек-
ватном>, как принято дипломатично выражаться,
состоянии, что, с трудом держась на ногах, встал
к памятнику спиной, в то время как генерал Бур-
лаков стоял по стойке смирно, приложив руку к
козырьку к памятнику лицом. Опомнившиеся адъ-
ютанты развернули Президента лицом к памятнику
и тот застыл в какой-то нелепой позе, выгнув спину
и выпятив грудь. Все это время лилась мелодичная
и знакомая скороговорка Владимира Кондратьева
о том, что судьба наших военных памятников в
Германии отныне отдана полностью на финансовый
произвол правительства ФРГ...

Между тем количество войск, сконцентрирован-
ных на границе с Чечней достигает критической
массы. Центральное телевидение демонстрирует
парад в Грозном <воинов Аллаха>, объявленных
иностранными наемниками. По площади Шейха
Мансура ползет колонна танков, украшенная
зелеными знаменами Ичкерии свободным волком,
готовым своими страшными клыками вырвать у
кого угодно свою независимость.

Грачев, Ерин и Степашин вызваны в Думу для
отчета, но ни один из них, естественно, не явился,
демонстрируя всем сомневающимся, чего стоит
представительная власть демократической России.

Однако настырные журналисты снова отловили
генерала Грачева и задали ему уже чисто ритори-
ческий вопрос: <Как в Чечню ныне попадают ору-
жие и наемники?>

<Спросите у Николаева>, - тонко улыбнув-
шись, ответил министр обороны.

Главком пограничных войск генерал-полковник
Николаев являлся давним соперником и недругом
генерала Грачева - его многие прочили в буду-
щие министры обороны. Когда пограничные войска
вывели из системы КГБ и сделали самостоятель-
ными, Грачев несколько раз хотел наложить на
них свою министерскую лапу. Но генерал Нико-
лаев яростно сопротивлялся. Отношения между
генералами испортились напрочь - настолько,
что, как в мудрой украинской пословице, затреща-
ли чубы у всех подчиненных. Пограничники могли
двое суток вести неравный бой с превосходящими
силами афганских и таджикских партизан^ а стоя-
щая неподалеку танковая часть министерства обо-
роны даже не объявляла у себя состояние тревоги.
То есть и в ус не дула.

В свою очередь армейская часть могла быть
атакована с тыла на том участке, где, как счита-
лось, граница полностью на замке, и гадать потом
<как бандитам удалось на этом участке просо-
читься?>

Но в данном случае Грачев явно погорячился.
Хотя на всех совещаниях от министерского уровня
и до президентского о Чечне уже говорили как об
иностранном государстве, пограничники генерала
Николаева еще не стояли на границах Ичкерии.
Но вскоре встанут, обозначив этим самым госу-
дарственную границу России, как сказано во всех
уставах и наставлениях погранвойск.

С удовольствием подставив генерала Николаева
под огонь средств массовой информации, Грачев стал
собираться в Моздок. У него была масса собственных
проблем, чтобы еще заниматься чужими.

Одной из этих проблем была та же, с которой
столкнулись американцы, пытаясь выяснить, где
находится Чечня. У РОССИЙСКОЙ АРМИИ НЕ
БЫЛО ПОДРОБНЫХ КАРТ ЧЕЧЕНСКОЙ РЕСПУБЛИКИ.

Поговаривали, что все они были брошены то
ли в Грозном, то ли в Бамуте при спешном выводе
оттуда бывших советских войск. Командирам час-
тей до комбатов включительно были розданы ту-
ристские карты, выпущенные в свое время в Став-
рополе, и атласы автомобильных дорог бывшего
СССР. Чтобы немного ориентировались на мест-
ности. На картах не было примерно 75%
населенных пунктов и более половины имеющихся
в Чечне дорог. Естественно не были указаны бо-
лотистые и вовсе непроходимые участки, пути
нефте- и газопроводов, линий энергопередач и
много другого, что составляло (и составляет) воен-
ную и государственную тайну в картографии.
Никто ведь никогда не думал, что соблюдение этих
тайн так больно ударит по собственной армии,
которой придется воевать наощупь.

Но отсутствие" стратегических карт Чечни не
являлось единственной проблемой генерала Гра-
чева. Журналисты, даже те, что ему симпатизиро-
вали, давно уже прозвали министра обороны Рос-
сии - <министром круговой обороны>.

С момента своего назначения на этот поет в
1992 году Грачев действительно держал круговую
оборону. Во-первых, он был выскочкой, а выскочек
не любят во всех армиях мира. Во-вторых, он был
десантником и занял место, которое, по традиции,
уходящей еще в царские времена, всегда принад-
лежало общевойсковым (сиречь - пехотным) ге-
нералам и маршалам. В-третьих, время было такое,
что генерал даже с большим, чем у Грачева слу-
жебным и жизненным опытом, едва ли в такие
времена мог бы эффективно контролировать столь
сложную, громоздкую и плохо управляемую машину,
именуемую бывшими советскими вооруженными
силами. В течение 50 послевоенных дет эти силы
были нацелены на мировую войну, проходя соот-
ветствующее обучение.

Поражение в Афганистане, крушение всего за-
падного фронта, десятилетиями стоявшего огром-
ной дугой от Германии до Венгрии, и, наконец,
распад Советского Союза привел (и не мог не
привести) Вооруженные Силы страны в состояние
полного хаоса. На глазах погибал флот, авиацион-
ные части чуть ли не втрое вынуждены были
уменьшить количество полетных часов. Многие
соединения, очутившиеся на обломках империи в
виде дюжины независимых и псевдонезависимых
государств, просто перестали существовать. Прак-
тически перестали существовать и гигантские
общевойсковые группировки. Лишенные былых
средств, укомплектованные едва на 50%, смешан-
ные с выведенными из Европы частями, брошенные
в чистом поле вместе с ржавеющей техникой,
общевойсковые армии, корпуса и дивизии факти-
чески прекратили боевую подготовку личного со-
става, превратившись в огромные акционерные об-
щества с рабовладельческим уклоном.

С гигантским трудом удалось сохранить на пре-
жнем, как казалось, уровне лишь элитарные части:
воздушно-десантные войска, морскую пехоту, не-
сколько бывших спецсоединений КГБ, пере-
веденных в подчинение армии, и, разумеется, стра-
тегические ракетные войска как последнее воспо-
минание о былом имперском величии. Большая
часть огромного советского генералитета после
того, как за тюремную решетку попали министр
обороны маршал Язов и командующий сухопутны-
ми войсками генерал армии Варенников, а началь-
ник генштаба генерал армии Моисеев был уволен
в запас, оставили службу, но не потому что при-
знали свое поражение, а потому, что не желали
служить <временному оккупационному режиму>,
как они называли правительство президента Ель-
цина. Не желая служить новому режиму, они,
разумеется, делали все возможное, чтобы этот
режим если не свалить, то дестабилизировать до
такой степени, чтобы он развалился сам.

Всевозможные <Союзы офицеров>, <Союзы ве-
теранов> и тому подобные организации разлагали
армию денно и нощно. Причем не ту огромную,
серую и безликую общевойсковую массу, а именно
те элитарные войска, еще сохранившие былую бое-
способность. В части беспрепятственно допуска-
лись не только представители управляемой партии
Жириновского, но и фашистские агитаторы Барка-
шова, не говоря уже о многочисленных прочих
партиях откровенно националистического и экст-
ремистского толка, объявивших себя патриотичес-
кими.

В частях Дальневосточного и некоторых других
округов открыто (с официального разрешения ко-
мандования) создавались ячейки <Русского Нацио-
нального Собора>, возглавляемого бывшим генера-
лом КГБ Стерлиговым.

Даже зачастившие в войска православные свя-
щеннослужители больше говорили о всемирном
еврейском заговоре и <жидовском иге>, погубив-
шем Святую Русь, чем о спасении души. Весь этот
напор был направлен конкретно против президента
Ельцина в первую очередь и генерала Грачева -
во вторую.

Надеяться на работу Особых отделов, как в
былые времена, было смешно. Особые отделы му-
тили воду в армии одними из первых, скорбя о
былых днях всесилия КГБ. Грачев не мог рассчи-
тывать даже на понимание собственных замести-
телей и начальника генерального штаба, все из
которых так или иначе фрондировали, если выра-
жаться мягко.

Все видели, как долго колебался генерал Грачев
прежде чем' открыто выступил на стороне прези-
дента Ельцина в дни октябрьского путча 1993 года.
И первым, конечно, это видел сам Президент.

Когда-то тоталитарная советская система поко-
илась на трех китах: партии, сколоченной ее ос-
нователем по канонам гангстерской группировки,
и двух ее боевых отрядов: армии и КГБ. Партия
испарилась, бросив свои боевые отряды на произ-
вол судьбы.

Октябрьские события показали Ельцину, сколь
мало он может рассчитывать на армию, а про-
веденное секретное расследование к тому же про-
демонстрировало, насколько близко к открытому
мятежу были именно распропагандированные вра-
гами Президента элитарные части от Москвы до
дальних морей. Если этого не произошло, то при-
чиной была скорее не преданность Президенту, а
трусость некоторых высокопоставленных генера-
лов, не совсем уверенных в исходе чилийского
варианта спасения отечества.

Грачев потому и сохранил свой пост, что был
десантником и пользовался авторитетом именно в
воздушно-десантных частях, поскольку командовал
ими еще в советские времена. А нынешний главком
ВДВ генерал-полковник Подколзин, хотя и был
грачевским протеже, интриговал против Грачева,
как капитан королевских мушкетеров против кар-
динала. Страна не понимала своего средневековья.

И Президенту хватило бы одних колебаний
Грачева, чтобы понять, как мало он может рассчи-
тывать на Вооруженные Силы в случае очередного
мятежа по образцу хасбулатовского.

Еще менее он мог рассчитывать на откровенно
субтильную ФСК, во главе которой стоял Сергей

Степашин, произведенный Ельциным из полковни-
ков в генерал-лейтенанты. Злые языки называли
Степашина <пожарником>, что совершенно не со-
ответствовало действительности.

Пожарным Степашин никогда не был, а был
политработником в системе пожарной охраны Ле-
нинграда и даже защитил кандидатскую диссерта-
цию на тему <Роль партийных организаций в по-
вышении боеготовности противопожарных подраз-
делений>.

Когда октябрьские событий сожрали сразу двух
министров безопасности: Баранникова и Галушко,
Ельцин назначил на этот пост Степашина, возмож-
но, не без оснований рассчитывая на его личную
преданность.

Но как говорится, <услужливый дурак опаснее
врага>. Степашин оказался полностью некомпетен-
тным на этом посту, поэтому снабжал все прези-
дентско-правительственные структуры дезинформа-
цией, которая подчас была до неприличия очевид-
ной. Это не был злой умысел директора ФСК. Он
докладывал то, что докладывали ему, не имея ни-
какой возможности проверить или перепроверить
поступающие данные. А подчиненные лгали ему и
с большим удовольствием, с нетерпением ожидая,
когда от них уберут очередного начальника. Их и
так сменилось 5 за четыре года.

Бывший КГБ, сотрудники которого давали спе-
циальную присягу умереть за Советский Союз и
КПСС, среагировал на гибель страны и родной
партии до удивления вяло. Оба путча - августов-
ский и октябрьский - огромный монстр просидел,
поджав щупальца под себя с сонно прикрытыми
глазами. Никому не удавалось добиться от него
какой-либо внятной информации. Часть сотрудни-
ков бывшего КГБ ушла в подполье, откуда развер-
нула красный террор против возрождающегося
класса предпринимателей и банкиров, действуя с
размахом ленинско-сталинских времен и без вся-
кого риска, поскольку оставшиеся на Лубянке
<братья> вовсе не собирались их ловить, вполне
разделяя пролетарскую ненависть своих бывших
коллег в доказательство немеркнущих идей казар-
менного социализма, во времена которого они
имели власть и привилегии, немыслимые ни в
какой другой социальной среде.

В октябрьские события 93-го все они бросились
на защиту Белого Дома, уповая на обещание Хас-
булатова-Руцкого повести их всех строем обратно
в светлое будущее. После провала авантюры они
бежали: романтики - через систему подземных
коммуникаций, плана которых, как все помнят, не
нашлось ни у одной из государственных структур
(также, как и у министерства обороны не нашлось
плана Москвы); прагматики вышли - через па-
радные подъезды, помахав ручками коржаковскому
оцеплению, также состоящему из их бывших кол-
лег. И все поклялись отомстить персонально пре-
зиденту Ельцину, пообещав прикончить его вместе
со всей семьей.

Если ко всему этому добавить, что еще одна
спецслужба ГРУ готовила на своих тайных базах
спецназ для Дудаева и консультировала его стар-
ших офицеров1, то станет абсолютно понятным,
почему президент Ельцин предпочел укрыться за
кремлевскими стенами и широкими плечами своей
личной охраны.

1 Обнаружение этого факта стоило жизни Дмитрию
Холодову.

Не в силах распустить окончательно все силовые
и контрразведывательные структуры, оказавшиеся
в буквальном смысле этого слова забетонирован-
ными в коммунистическую систему государствен-
ности, что досталась Ельцину по наследству от
покойного Советского Союза, Президент не при-
думал ничего лучше создания параллельных сило-
вых структур власти и управления. При этом он
совершенно не подумал о том, что этим самым
возвращает страну в раннее европейское средневе-
ковье, когда короли боролись, заняв круговую обо-
рону, с мятежными городами, мятежными парла-
ментами и мятежными феодалами, каждый из ко-
торых имел собственные вооруженные силы и
спецслужбы.

Параллельную службу безопасности Президент
при создававшихся условиях мог доверить только
одному человеку - генералу Коржакову, своему
верному и давнишнему телохранителю, уже не раз
доказавшему свою беззаветную преданность лично
Ельцину. Фактически только Коржаков и комен-
дант Кремля Барсуков не предали Президента
(даже колебаниями) в дни Хасбулатовского мятежа.


Выбор Президента был бы идеальным, если бы
не одно существенное обстоятельство. Генерал
Коржаков начинал службу в 9-м управлении КГБ
под командованием генералов Плеханова и Гене-
ралова (оба попали за решетку еще после авгус-
товского путча 91-го года). Генералы поставили
дело воспитания личного состава управления, пос-
тавлявшего телохранителей сановным особам и ох-
рану на спецобъекты государственной и оборонной
важности (включая дачи) таким образом, что ду-
мать офицерам <девятки> возбранялось самым ка-
тегорическим образом. И это было совершенно
правильно. Все мысли и рефлексы телохранителя,
доведенные до полнейшего автоматизма, должны
быть направлены исключительно на заботу о без-
опасности того <тела>, которое ему доверено. Сто-
ило, скажем, знаменитому генералу Медведеву -
начальнику охраны президента СССР Горбачева -
начать думать, как он немедленно предал своего
босса и вместе с ядерным кейсом перебежал к
путчистам.

Поэтому, когда генералу Коржакову, привыкше-
му открывать и закрывать дверцы президентских
лимузинов, держать над Президентом зонтик, па-
рить своего хозяина в баньке и делить с ним все
прочие тяготы и лишения президентской должности,
было еще приказано и думать о государственной
безопасности в целом, результаты превзошли все
ожидания тех, кто создавал подобную ситуацию.

Схема государственной безопасности, разрабо-
танная генералом Коржаковым, разумеется, была
на первый взгляд простой и даже обещала быть
весьма эффективной. Безопасность государства -
это безопасность Президента. Подобная схема была
в свое время разработана для товарища Сталина
и привела к массовому истреблению собственного
народа, поскольку он (народ) совершенно очевидно
таил в себе угрозу для безопасности вождя самим
фактом своего существования.

Нынешняя схема ни к чему другому также при-
вести не могла.

Если товарищ Сталин всегда был прав по оп-
ределению, то президент Ельцин всегда был Прав
по Конституции, которую ему удалось провести в
постоктябрьские дни, когда все российское общес-
тво еще не оправилось от грома танковых пушек
в собственной столице. Эта Конституция давала
Президенту, а следовательно и генералу Коржако-
ву, столько власти, сколько не имели короли в
краткий исторический период абсолютизма. И, что
самое важное, не предусматривала никакой ответ-
ственности, поскольку отстранить Президента от
власти законным путем было практически невоз-
можно, хотя такая процедура и предусматривалась
Конституцией.

Как и следовало ожидать, генерал Коржаков
стал трактовать безопасность Президента очень
широко. Безопасность Президента, например, зави-
села от импортных квот на нефть или, скажем, от
доходов <Росвооружения>, а потому, считал гене-
рал Коржаков, оба этих промышленных монстра
следует передать в ведение президентской охраны.

Безопасность Президента, без сомнения, зависе-
ла и от того, что о нем осмеливается сообщать
пресса и говорить народ. Безопасность Президента
зависит и от его рейтинга, который постоянно
падал.

И уж, само собой разумеется, что главную опас-
ность для Президента представляла армия, очень
долго размышлявшая, когда требовалось прикрыть
Президента своими телами от злобных притязаний
взбунтовавшегося Верховного Совета. Поэтому ар-
мию требовалось занять делом, чтобы она от без-
делья и нищенского существования не начала ре-
шать свои проблемы самостоятельно. Причем за-
нять таким образом, чтобы и сама армия, и все
вокруг поняли, чего она стоит, включая и элитар-
ные части. Даже <не включая>, а в первую очередь.

Разлагающаяся от безделья и подсознательного
понимания, что гибель СССР произошла от ее
полной ненужности, армия становилась опасной
вдвойне, ибо накопившийся в ней запас агрессивной
энергии совсем не соответствовал уровню ее бое-
вой подготовки.

К сожалению, сложившаяся в мире геополити-
ческая ситуация совершенно исключала возмож-
ность использования армии где-нибудь за предела-
ми страны. Поэтому ситуация в Чечне неожиданно
стала просто подарком для всех, кто думал о
безопасности своего Президента, включая и его
самого. Уж, конечно, сам Президент больше всего
был заинтересован в собственной безопасности.

Короткий, но сильный и звонкий удар позволял
решить проблемы многотрудные и многослойные.
А между тем, создавалась (на всякий случай) и
параллельная армия, которой командовал Виктор
Ерин - такой же генерал армии как и Грачев,
но, в отличие от Грачева, не Герой Советского
Союза, а Герой России.

Если Грачев свою Золотую звезду получил за
усмирение Афганистана, то Ерин свою - за ус-
мирение Москвы. А потому к концу 1994 года
численность войск МВД, не считая милиции и
конвойных подразделений, уже достигла 800 тысяч
человек, с танками, тяжелой артиллерией и уста-
новками залпового огня.

Безопасность Президента штука очень сложная.
Тем более, что Дудаев пригрозил: если в России
не прекратится античеченская истерия, он проведет
в Москве несколько показательных террористичес-
ких актов.

По данным ФСК, совпадающим с данными СБП,
в Москву уже нелегально проникли несколько
групп дудаевских боевиков-смертников, готовых на
все. Все спецслужбы были приведены в состояние
повышенной готовности. И не напрасно. Именно
в этот день - 8 декабря - в Москве произошли
два террористических акта, которые вполне можно
было назвать показательными. Жаль только, что
ни к одному из них нельзя было привязать генерала
Дудаева и вообще чеченцев.

Во 2-й класс одной из московских школ неожи-
данно ворвались двое молодцов в масках. На глазах
у изумленных детей они избили до потери сознания
25-летнюю учительницу и удалились. Выяснилось,
что бандитов нанял один из второклассников на
деньги, полученные от мамаши, чтобы отомстить
учительнице за несправедливо поставленную двойку.

Еще одно событие произошло в другой столич-
ной школе. На этот раз в 1-м классе. Куда ворва-
лись два родных брата (27-ми и 20-ти лет) с
макетом бомбы и топором. Учительница, пытавша-
яся оказать сопротивление, получила топором по
голове. Весь класс был объявлен заложниками, за
освобождение которых братья потребовали милли-
он долларов. Повязанные в конце концов прибыв-
шим по тревоге ОМОНом, братья ничего толком
объяснить не могли, припомнив только, что до
этого выпили по литру на нос...

9 декабря было объявлено, что в понедельник
12 декабря возобновятся переговоры с Дудаевым.
Для этой цели в Моздок снова прилетел генерал
Грачев. Там уже находились и два других <сило-
вика> - генералы Ерин и Степашин.

Из Грозного пришли известия, что город гото-
вится к обороне. Запрещена торговля водкой, на-
селению раздают противогазы.

Демократические фракции Думы послали откры-
тую телеграмму президенту Ельцину (другого спо-
соба пробиться к главе государства у них уже не
было). В телеграмме они требовали, чтобы Пре-
зидент выступил по национальному телевидению и
определил свою позицию в отношении Чечни. Пре-
зидент предупреждался, что <кровь и все прочие
последствия> лягут на него, а Россия снова пре-
вратится в полицейское государство.

Во всех центральных газетах неожиданно поя-
вилось распоряжение Совмина <О мерах по даль-
нейшему улучшению народного хозяйства Чеченс-
кой республики>. Возможно, что это был сигнал
к выступлению, определявший день Д минус 2,
поскольку также за два дня до вторжения в Аф-
ганистан, в <Правде> было помещено постановле-
ние <О мерах по дальнейшему укреплению совет-
ско-афганских экономических отношений>.

Глубокой ночью президент Ельцин подписал
новый Указ № 2169с (Секретный). Прежний Указ
№ 2137с (Секретный) от 30 ноября считался от-
мененным.

В новом указе говорилось: <ВСЕМИ ИМЕЮЩИМИСЯ
У ГОСУДАРСТВА СРЕДСТВАМИ ОБЕСПЕЧИТЬ РАЗОРУЖЕНИЕ
БАНДФОРМИРОВАНИЙ НА СЕВЕРНОМ КАВКАЗЕ>.
О намеченных на 12 декабря переговорах в
указе не говорилось ни слова.

Еще позже были подняты с постелей и достав-
лены в Кремль оба <спикера> палат: Рыбкин и
Шумейко. С сохранением всех процедур секретно-
го делопроизводства, незыблемых со сталинских
времен, оба были ознакомлены под подписку <О
неразглашении> с текстом указа.

Потрясенные оказанным им доверием, <спике-
ры> поклялись хранить молчание. У них даже
немного отлегло от сердца. Они думали, что их
ночной вызов в Кремль связан с гораздо более
серьезным событием, нежели введение войск в
какую-то там Чечню. Чечня их обоих волновала
меньше всего на свете. Рыбкин был занят по горло
выпуском двухтомника своих речей и завершением
докторской диссертации о проблемах российского
парламентаризма. Диссертацию с несколько другим
названием он начал писать еще будучи вторым
секретарем Волгоградского обкома КПСС. Что ка-
сается Шумейко, то сильнее любой войны (даже
атомной) он боялся будущих выборов. Разглядев
в грядущих событиях возможность их отмены, спи-
кер верхней палаты облегченно рассмеялся.

Суббота 10 декабря выдалась на редкость тихой.
Было сообщено, что генерал Дудаев передал гене-
рал-полковнику медицинской службы Чижу всех
оставшихся в его руках пленных. В Грозном ос-
тался только тяжело раненый рядовой Прящиков,
лежавший в одном из тамошних госпиталей. Все
силовые министры собрались в Моздоке, готовясь,
как было объявлено, к переговорам с Дудаевым,
назначенным на понедельник 12 декабря.

В Нальчике открылся съезд <Репрессированных
народов>, принявший резолюцию о недопустимости
военных акций против Чечни.

Неугомонный Сергей Юшенков предупредил,
что если вторжение в Чечню все-таки произойдет,
то надо немедленно начинать процедуру отстране-
ния Президента от власти.

Как бы в ответ на это предостережение в се-
редине дня было объявлено, что <Президент Ель-
цин ГОСПИТАЛИЗИРОВАН> в связи с необхо-
димостью сделать операцию на перегородке носа.
Указывалось, что Президент проведет в больнице
ВОСЕМЬ ДНЕЙ.

Вечером того же дня были отключены телефоны
спецсвязи, связывающие палаты парламента с пре-
зидентской администрацией. Местонахождение гла-
вы государства и первых лиц его администрации
было неизвестно. Оказались закрытыми все аэро-
порты Ставропольского края и Северного Кавказа,
а чуть позже блокирована и телефонная связь с
этими районами страны.

Поздно вечером Президент позвонил генералу
Грачеву в Моздок.

Генерал доложил о готовности.

<Чтобы к 20 декабря все было кончено!> -
приказал Президент.

<Раньше управимся!> - бодро отрапортовал ми-
нистр обороны.

На рассвете 11 декабря Российские войска с
трех направлений вторглись на территорию рес-
публики Ичкерия. Демонстрацией всесокрушающей
мощи великой державы колонны бронетехники шли
по дорогам Надтеречного района, не встречая ни
малейшего сопротивления. Силами трех дивизий
они рвались к сердцу чеченского сепаратизма -
городу Грозный. Весь мир должен был убедиться,
что не только Соединенным Штатам удаются стра-
тегические операции вроде <Бури в пустыне>.
Так же четко, быстро и с минимум потерь будет
проведена и операция С условным наименованием
<Буря в горах>.

Правда, в отличие от американской, ее прихо-
дится проводить на собственной территории. Что
ж поделать?

Охваченные ужасом встрепенулись обе палаты
парламента и так называемая демократическая об-
щественность. Сопровождаемые блеянием своих
<спикеров> и <президентских мудрецов> вроде
Пайна и Сатарова, депутаты стали биться, как мухи
о стекло, пытаясь дожужжаться хоть до кого-ни-
будь из властных структур, кто мог бы им объяс-
нить, что происходит.

Кое-кто пришел в еще больший ужас, понимая,
что в руках тех же людей, что развязали войну
на собственной территории, находятся и <ядерные
кнопки>. Что вот так же, в <одно прекрасное утро>
Президент и вся его команда скроются в ядерных
бункерах, оставив ничего не понимающее населе-
ние на милость водородных бомб противника...

Одной из необъяснимо мистических загадок
нашей новейшей истории является тот факт, что
все агрессивные войны Советский Союз, а за ним
и Россия всегда начинали в декабре. Так было при
вторжении в Финляндию, так было при вторжении
в Афганистан, так произошло и при вторжении в
Чечню. Всегда зимой, всегда без зимнего обмун-
дирования (в Финляндии в 40-градусные морозы
солдаты не всегда имели даже шинели, а в Чечне
было и того чище - многие солдаты не имели
даже портянок: дырявые сапоги были одеты на
босу ногу) и, что характерно, без продовольствия.
Многие солдаты первый раз поели, только очутив-
шись в чеченском плену.

Но аналогия с Финской войной 1939 года была
не только в этом. Тогда весь финский народ под-
нялся с оружием в руках на защиту независимости
своей страны, сплотившись вокруг своего военного
лидера Карла-Густава Маннергейма - бывшего
генерала русской армии.

Ныне весь чеченский народ, включая женщин и
детей, встал на защиту своей независимости, спло-
тившись вокруг своего военного лидера Джохара
Мусы Дудаева - бывшего генерала советской
армии.

Одинаковые ошибки Кремля неизбежно должны
были привести и к одинаковым последствиям.


               Глава 4

       В З Р Ы В

                                      <...Хотели как лучше,
                               а получилось... как всегда>.
                                          В. С. Черномырдин

Женщина билась в истерике. Она то падала на
землю, сжимая в руках белую простыню, заменя-
ющую парламентерский флаг, то пыталась поднять-
ся, тяжело опираясь на руки и снова падая, не
прекращая выкрикивать слова, прерываемые рыда-
ниями и тяжелыми всхлипами: <Не стреляйте! Умо-
ляю вас, не стреляйте! Там дети! Много детей!
Умоляю! Умоляю! Не стреляйте!..>

За спиной женщины горело трехэтажное здание
городской больницы. Горело как-то лениво. Кое-где
занялась крыша, пламя вырывалось из некоторых окон,
из других валил дым. Но стекла (местами вместе с
рамами) были выбиты на всех трех этажах. Повсюду
в оконных проемах стояли люди - главным образом,
женщины - в белых больничных халатах, размахи-
вающие белыми простынями, наволочками и полотен-
цами, что-то кричащие или просто воющие.    

У фасада здания лежало десятка полтора трупов
в камуфляжной униформе со шлемами на головах.
Чуть поодаль догорали две боевые машины пехоты
и гусеничная четырехствольная зенитная установка
<Шилка>.

Женщина продолжала биться в истерике и кри-
чать.

Был близок к истерике и командир спецподраз-
деления <Альфа> генерал Александр Гусев.

Знаменитая,   овеянная  легендами  команда
<Альфа> была создана в андроповские времена в
системе КГБ для выполнения особо деликатных и
рискованных задач без лишнего шума. <Альфе>,
например, приписывался штурм дворца Амина в
Кабуле, когда ей удалось <ликвидировать> прези-
дента Афганистана, не потеряв, что особо отмеча-
лось, ни одного человека.

Впрочем, на этот <подвиг> претендовала и ана-
логичная команда <Вымпел>, и команда <Вега>;
создавалось впечатление, что все это не более, чем
очередной миф, сколоченный в аналитическом от-
деле КГБ. Но даже этот, постоянно романтизируе-
мый <звездный> афганский час <Альфы> помимо
воли создателей мифа показал, что легендарная
<Альфа> является, по сути дела, не антитеррорис-
тическим подразделением, а классическим инстру-
ментом международного терроризма в карательной
системе террористического государства.

После августа 1991 года <Альфу> отобрали у
КГБ и сделали попытку передать в структуру
МВД, что подавляющая часть состава группы вос-
приняла как личное оскорбление. Столь высокой
считалась честь службы именно в КГБ.

Но КГБ перестал существовать, а потому добрая
половина <альфовцев> предпочла уволиться и ис-
чезнуть в тени, а остальные вскоре были взяты в
Управление охраны президента под крыло генера-
лов Коржакова и Барсукова.

Вскоре <Альфу> поздравили и с новым коман-
диром. Им оказался полковник Гусев, служивший
ранее в Кремлевском полку, а затем в комендатуре
Кремля под командованием генерала Барсукова.
Назначенный командиром <Альфы> Гусев и сам
вскоре был произведен в генералы по ходатайству
своего старого командира.

Днем 14 июня именно генерал Барсуков прервал
телефонным звонком послеобеденный отдых гене-
рала Гусева. Голос начальника ГУО был тревож-
ным и возбужденным, но было понятно, что и сам
он не полностью владеет информацией. Только что
пришло сообщение: группа вооруженных людей
напала на город Буденновск. Захвачены РУВД, узел
связи, здание администрации. Есть убитые и ране-
ные. <Альфе> надлежит, не медля ни минуты,
прибыть на место и взять обстановку под контроль.

- Где этот Буденновск? - спросил ошелом-
ленный Гусев. Он был уверен, что это где-то под
Москвой.

- В Ставропольском крае, - ответил Михаил
Барсуков. - Лети прямо в Ставрополь. Там тебя
встретят.

- Чеченцы? - поинтересовался Гусев.

- Похоже, что так, - подтвердил начальник
ГУО. - Давай не теряй времени.

Шел седьмой месяц чеченской войны, а если
быть совершенно точным, ее 187-ой день. Уже 187
дней доблестные чеченцы вели полномасштабную
войну с вооруженными силами сверхдержавы;
войну, которую генерал Грачев собирался закончить
одним полком за два часа, и радовался, получив на
эту операцию от президента целых девять дней.

За полгода российская армия успела потерпеть
в Чечне несколько позорных и и сокрушительных
поражений, обрушив в ответ на маленькую респуб-
лику и ее народ всю нерастраченную ярость, копив-
шуюся десятилетиями для окончательного торжест-
ва коммунизма на планете. Обладая абсолютным
господством в воздухе, подавляющим превосходством
в артиллерии и бронетехнике, не говоря уже о
численности, армия в течение полугода не смогла
сломить сопротивление <незаконных формирова-
ний> генерала Дудаева, в отместку сравнивая с зем-
лей авиабомбами и установками залпового огня го-
рода и села, безжалостно истребляя мирное насе-
ление. Она несла при этом чудовищные потери,
главным образом, из-за чрезвычайно низкой боевой
подготовки и совершенно бездарного командования.

Четыре месяца длился штурм Грозного. Армей-
ские части, брошенные туда с приказом взять город
ко дню рождения генерала Грачева, пьянствовав-
шего в новогоднюю ночь в Моздоке в компании
Сосковца и Егорова, были окружены, уничтожены
или взяты в плен. Груды трупов российских солдат
лежали на улицах города, поедаемые собаками, но
в мясорубку бросались все новые и новые части.

Артиллерия и авиация методично сносили квар-
тал за кварталом вместе с жителями, подавляющую
часть которых составляли русские. На город падали
бетонобойные и вакуумные бомбы. Он засыпался
термитными, шариковыми и игольчатыми снаряда-
ми, запрещенными международными конвенциями,
обливался напалмом. Но, несмотря на всю эту
адскую поддержку, армия продолжала топтаться на
месте, уступая чеченским бойцам в боевой подго-
товке на всех уровнях - вплоть до дивизионных
структур командования и управления в реальных
боевых условиях.

Истекшие кровью общевойсковые подразделения
были отведены, и в Грозный брошены элитарные
части: морская пехота со всех трех флотов -
Северного, Балтийского и Тихоокеанского, лучшие
части воздушно-десантных войск и знаменитой ди-
визии, все еще носящей имя Дзержинского. Ярос-
тные бои вспыхнули с новой силой, наглядно де-
монстрируя, что немногочисленным чеченским от-
рядам по плечу драться и с самыми отборными
частями российской армии. Офицер морской пехо-
ты, не стесняясь телекамер, истерически кричал,
что если выйдет живым из этого ада, бросит служ-
бу к чертовой матери. Полковник воздушно-десан-
тных войск Морев сошел с ума, когда за пять
минут боя было уничтожено 80 десантников его
части. Сам генерал-полковник Подколзин с расте-
рянным лицом встречал полковника на аэродроме,
переведя потрясенного офицера в военкомы. Штаб
генералов Рохлина и Бабичева напоминал о самых
худших днях обороны Сталинграда: осунувшиеся,
небритые лица; земля, сыплющаяся с потолка; не-
прекращающийся гул канонады.

Снова завыла и застонала Россия от похоронок.
Всюду- от Владивостока до Смоленска, от Се-
вероморека до Ставрополя плачущая медь военных
оркестров сопровождала цинковые гробы, а моло-
дые вдовы прятали в черных платках распухшие
от слез лица. Военные госпитали и больницы за-
полнялись ранеными и искалеченными. Цифры по-
терь скрывались не только от страны, но и от
самой армии. Солдатские трупы не убирались и
не хоронились или сбрасывались без учета и счета
в братские могилы.

Уже начали попадать в мясорубку легкомысленно
развязанной войны первые генералы и полковники.
Всех поражала небывалая в истории войн убыль
именно офицерского состава, достигавшая, в сред-
нем, чудовищной цифры 20 процентов от общего,
числа потерь. Солдаты, лишенные офицеров, ста-
новились легкой добычей противника.

Постепенно армия стала снимать с себя знаки
различия, превращаясь в разношерстное формиро-
вание, которое порой уже невозможно было отли-
чить от противника.

Сотни солдатских матерей, чьи сыновья были
брошены на убой в нелепой и некому не нужной
войне, ринулись в Чечню на поиски своих детей
и увозили найденных с собой, чего также еще
никогда не знала история войн.

Бился в истерике и сам генерал Грачев, которого
газеты, фактически наплевав на все попытки влас-
тей ввести цензуру, называли <самым бездарным
полководцем в русской истории>. <Гаденыши! -
орал Грачев в микрофон на весь мир, имея в виду
уполномоченного президента по правам человека
Сергея Ковалева и председателя думского комитета
по обороне полковника Юшенкова. - Враги Рос-
сии! На них ведь клейма негде ставить!> <Мои
солдаты, восемнадцатилетние парни, умирают за
Россию с улыбкой на устах! 175 - патетически
кричал министр обороны, видимо, временно спя-
тивший, как и полковник Морев, от истинных
размеров потерь. Но и он не знал точной цифры.

<Гаденыши и враги России> - Сергей Ковалев
и Сергей Юшенков удостоились этих эпитетов от
министра обороны все лишь за то, что просили и
умоляли прекратить бойню и начать с чеченцами
переговоры. Остановить хотя бы для того, чтобы
собрать и похоронить собственных убитых. Никто
не слышал и не хотел слышать.

Впрочем, это не совсем так. 26 декабря прези-
дент Ельцин, вышедший к этому времени из боль-
ницы с исправленной носовой перегородкой, на
очередном заседании Совета Безопасности, презри-
тельно скривив губы, отозвался о Сергее Ковалеве
как о гнусном изменнике, желающем лишить рос-
сийскую армию законной победы и спасти бандит-
ский дудаевский режим.

Напомним, что Сергей Ковалев - политический
узник коммунистических времен, проведший 10 лет
в ГУЛАГе, - занимал пост уполномоченного по
правам человека при президенте Ельцине. В тот
момент он находился в Грозном, где тысячи рус-
ских людей (не говоря уже о чеченцах) уже по-
теряли основное право человека - ПРАВО НА
ЖИЗНЬ - под бомбами и снарядами, которые
обрушивал на них президент Ельцин, как Верхов-
ный Главнокомандующий.

Все газеты и телеэкраны мира обошли страшные
кадры, показывающие восьмилетнего русского
мальчика Мишу Епиванцева, которому русской
бомбой оторвало обе ноги выше колена. Когда над
городом появились бомбардировщики, Миша, как
и все мальчишки, выскочил на улицу, чтобы пос-
мотреть на них, и угодил под бомбу. Ему еще
повезло - пять его товарищей были разорваны
взрывом на куски.

Извинились ли перед его матерью и им самим
Президент или министр обороны, или играющий
роль интеллигентного аристократа главком ВВС
генерал Дейнекин? Даже и не подумали. Помните
<старые> времена, когда в дни августовского путча
погибли три человека, и президент Ельцин, пол-
ожив руку на сердце, скорбно заявил: <Простите
меня, что я, ваш президент, не смог защитить ваши
жизни>? В октябре 93-го, когда жертвы исчисля-
лись уже сотнями, никто не дождался от Ельцина
подобных слов. А теперь ему и подавно было уже
не до этого. Мать Миши много позднее получит
20 (двадцать!) тысяч рублей компенсации за иска-
леченного ребенка. А таких были тысячи!

Именно об этом Сергей Ковалев направлял от-
чаянные призывы из Грозного в адрес Президента,
требуя прекратить небывалое безумие и напоминая,
что оно происходит в российском городе и на
территории, которую Россия считает своей. Пре-
зидент молчал, и когда Ковалев, в конце концов,
пробился к нему с докладом о положении дел в
уничтожаемом городе, прося объявить на правос-
лавное Рождество хотя бы краткое перемирие для
уборки трупов и эвакуации раненых, коротко бро-
сил: <Еще рано>. Единственное, что мог на это
ответить всегда сдержанный и интеллигентный Ко-
валев, были слова: <Мне стыдно за президента>.

А бойня, между тем, продолжалась. После не-
скольких месяцев героического сопротивления че-
ченские бойцы были вытеснены из руин Грозного,
где еще в течение нескольких недель сражался
батальон Шамиля Басаева. Сталинград 43-го года,
Дрезден после бомбардировки его союзной авиа-
цией, Варшава после отхода из нее немецкой
армии - вот те сравнения> которые можно было
применить к городу Грозному, когда над руинами
бывшего дудаевского дворца был поднят, наконец;
российский флаг. Картина была жуткой до неправ-
доподобия. Ничего подобного люди не видели
после окончания второй мировой войны. Даже бом-
бардировавшийся в течение 10 лет американцами
Ханой и столь же долго русскими Герат - не
дают представления о том, во что была превращена
столица республики Ичкерия. Руины Грозного и
картины идущих там ожесточенных боев не схо-
дили с экранов телевидения и первых полос газет.
Огромные панорамные фотографии уничтоженного
города снабжались хлестким заголовком: <Консти-
туционный порядок>.

Но с падением Грозного война не окончилась.
Она, понастоящему, только началась. Весь мир с
ужасом и недоумением смотрел на этот кровавый
беспредел, который Москва устроила на террито-
рии собственной страны. Европа могла лицезреть,
что ждало бы ее, если бы не удалось повернуть
этот мощный заряд агрессивного безумия вовнутрь.
Взбесившийся хищник в ярости стал кромсать сво-
ими страшными когтями самого себя и, рыча,
грызть собственный хвост.

Шел третий, четвертый, пятый, шестой месяц
войны. Героическое сопротивление чеченцев не
прекращалось, вызывая восхищение всего мира.
Чеченские бойцы демонстрировали примеры вели-
чайшей доблести и самопожертвования. Подрывали
себя гранатами, чтобы не попасть в плен, таранили
набитыми взрывчаткой грузовиками колонны и
штабы русской армии, взрывались вместе с мос-
тами, врезались на поездах в воинские эшелоны.

Все эти долгие дни генерал Дудаев оставался
неуловимым. Он ездил по всей Чечне то на дорогих
<иномарках>, то на бронетранспортере, то на трак-
торе; выступал перед населением; проводил съезды
чеченского народа; выступал по постоянно дейст-
вующему подпольному телевидению; выпускал га-
зету <Ичкерия>; давал многочисленные интервью
российским и иностранным корреспондентам; коор-
динировал действия своих отрядов, вовсю пользуясь
спутниковыми системами связи и управления. Сто-
ило Дудаеву неделю не давать знать о себе, как
армия устами самого Грачева, а ФСК - устами
Степашина, Соболева и Михайлова начинали рас-
пускать через средства массовой информации со-
общения, якобы пришедшие по их оперативным
каналам, о том, что Дудаев либо ранен, либо убит,
либо бежал за границу. Один раз генерал Михай-
лов тонко намекнул даже на то, что Дудаев пойман.

Но через несколько дней Дудаев вновь возникал
на экранах телевизоров или звонил по спутниковой
связи на <Радио Свобода>, давая всем понять, что
слухи о его гибели или поимке <оказались не-
сколько преувеличенными>. Тогда все генералы,
видимо позабыв, что они говорили накануне, на-
чинали успокаивать общественное мнение размыш-
лениями о том, что Дудаева еще не убили и не
поймали только потому, что он никому и не нужен,
хотя Генеральная прокуратура без суда объявила
его государственным преступником, находящемся
во всероссийском розыске, украсив портретами ге-
нерала милицейские стенды (особенно на вокзалах)
даже в Чите, Хабаровске и Владивостоке.

Между тем, вся ярость истекающей кровью
армии, как и следовало ожидать, повернулась про-
тив мирного населения. Задуманная депортация че-
ченцев провалилась, но сотни тысяч русских, спа-
саясь от бомб и снарядов <родной> армии и спра-
ведливо опасаясь чеченской мести, в панике бежали
из Ичкерии, затопляя Ставропольский и Краснодар-
ский края. Ростовскую, Волгоградскую и Астрахан-
скую области. Все имущество и жилища этих людей
были уничтожены, родные убиты, судьбы исковерка-
ны, а на территории России, как легко можно было
предвидеть, они оказались никому не нужными. Им
отказывались предоставить даже статус беженцев.

Что касается чеченцев, то подавляющее боль-
шинство их предпочитали погибнуть у родных
домов или вместе с ними. Круглосуточно в небе
Ичкерии свирепствовали российские штурмовики
и боевые вертолеты, обрушивая на набитые бежен-
цами села и аулы смертоносный груз бомб и ракет,
а в <освобожденном> Грозном в вырытые экскава-
тором рвы и ямы навалом сбрасывались обезобра-
женные трупы детей, женщин, стариков и неопоз-
нанных русских солдат.

Все попытки журналистов и общественности до-
биться у президента Ельцина какого-нибудь объяс-
нения происходящего истребления народа наталки-
вались либо на молчание, либо на ответы, выгля-
девшие чудовищными на фоне всего того, что люди
ежедневно видели на экранах телевизоров и. читали
в газетах.

<Военные действия, - объяснял президент во
время поездки в Липецк окружившим его журна-
листам, - в Чечне не ведутся. Армия занимается
там созидательным и восстановительным трудом>.

Через пару месяцев Ельцин почти слово в слово
повторил это же выражение в присутствии прези-
дента США Клинтона, прибывшего в Москву на
празднование 50-летия общей победы во Второй
мировой войне.

За это же время генерал Грачев, по меньшей мере,
четыре раза объявил об окончании <военной фазы>
в Чечне и о передаче всех дел МВД. А, между
тем, бои продолжались с нарастающим ожесточе-
нием. Однако, по сравнению с декабрем, когда
волна кровавого безумия захлестнула Кремль, об-
становка изменилась самым радикальным образом,
хотя далеко не все это увидели. Чечня сделала
мощнейшую заявку на свое право нацио-
нальной независимости. И отрицать это
право столь же обоснованно, как до 11 декабря,
уже не. мог никто.

В течение всей фиксированной истории челове-
чества никто никому не подносил национальную
независимость <на тарелочке с голубой каемоч-
кой>. Иначе, как с оружием в руках, ее еще никому
не удавалось добиться. Сама Россия билась за свою
независимость в течение долгих 400 лет. Москва
и другие русские города выгорали как и Грозный,
дотла в процессе этой борьбы; кровавыми памят-
никами истории остались сражения, где русские
воины, поголовно погибая, устилали своими кос-
тями фундамент русской государственности. А в
горящие русские города и села врывались каратели,
вырезая жителей и уводя их в вечное рабство.

Почти 50 лет боролись за свою независимость
Соединенные Штаты. Горели до основания Фила-
дельфия, Вашингтон. Под гром пушек английских
кораблей истребляла население королевская морс-
кая пехота. И до сих пор, несмотря на события
двух мировых войн, отчужденность отчетливо про-
является между англичанами и американцами, хотя
они составляли некогда единый народ с одной
верой, традициями и культурой. Ведь тех, кого
впоследствии стали называть американцами, пос-
лали в свое время из Англии за океан осваивать
королевскую колонию; а они взяли и подняли
мятеж против короны, а фактически против собст-
венной страны. Им это не до конца забыли до сих
пор, хотя прошло уже больше двух веков.

Скоро уже 50 лет, как бьется за свою независи-
мость Израиль, и этой борьбе пока не видно конца.

И если в декабре 1994 года даже президент
Клинтон ничего не знал о Чечне и даже не ведал
толком, где она находится, то теперь любой фер-
мер из Арканзаса, не знающий, где находится Рос-
сия, знал о Чечне, поскольку страшные события,
происходящие в этой крошечной республике, он
ежедневно наблюдал по телевизору и читал о них
в газетных заголовках первой полосы. Чечня ока-
залась наводненной иностранными корреспондента-
ми. Несколько американских журналистов уже по-
гибли там, или пропали без вести. Делегация
ОБСЕ прибыла в Грозный с посреднической мис-
сией. На всех совещаниях и конференциях полит-
ические деятели Европы и США говорили о Чечне
и о России все с большей и большей озабочен-
ностью. Оппозиционный Клинтону американский
конгресс уже требовал прекратить всякую эконо-
мическую помощь России, пока та не выведет из
Чечни свои войска. В Европе звучали призывы
ускорить прием бывших стран Варшавского пакта
в НАТО, пока с ними не поступили, как с Чечней.

Правда, все эти голоса звучали еще недостаточ-
но громко. В принципе, преобладал цинично-хо-
лодный политический расчет: если России так нра-
вится воевать на собственной территории, то пусть
воюет сколько ей заблагорассудится, пусть подры-
вает свои последние силы!

Действительно, отдача получилась во много раз
сильнее выстрела: Весь мир с нарастающим, удив-
лением следил за тем, как армия, державшая в
страхе и напряжении весь мир в течение пятиде-
сяти послевоенных лет, неся огромные потери, не
могла победить какие-то экзотические иррегуляр-
ные отряды, вооруженные, главным образом, лег-
ким стрелковым оружием, при полном отсутствии
каких-либо эффективных средств ПВО.

Стало очевидным, на каком низком уровне на-
ходится боевая подготовка даже элитарных частей
этой армии, как неэффективна и старомодна у нее
система связи, контроля и управления, сколь она
недисциплинированна и склонна к стремительному
разложению.

<И это армия, которую мы так боялись!> -
воскликнул один американский генерал и был со-
вершенно прав.

Одним из главных последствий чеченской войны
было то, что Россия потеряла остатки какого-либо
влияния в мире, еще сохранившиеся с тоталитар-
ных времен.

Глобальный прогноз западных политологов по
поводу того, в каком состоянии Россия входит в
ХХ1-Й век, гласил: <Бедна, вооружена и очень
опасна>. Теперь это утверждение развеялось над
Грозным, ушло в небеса вместе с дымом много-
численных пожарищ. <Бедна, плохо вооружена и
опасность представляет только для самой себя>.

Между тем, в Кремле, казалось, этого совер-
шенно не понимали и вели себя так, будто война
шла, по меньшей мере, где-нибудь в Анголе. Все
попытки, предпринимаемые как внутри страны, так
и за границей побудить Москву прекратить огонь
и начать переговоры с Дудаевым, наталкивались
на стереотипные ответы: <Не может быть никаких
переговоров с бандитами, кроме переговоров об
их безоговорочной капитуляции и сдаче оружия>.

Подобное упорство на фоне сплошных военных
неудач выглядело, мягко говоря, странным. Тем более,
что большинство планов, которые лелеяли развязав-
шие эту войну, рухнули. Некоторые - через месяц-
два после начала войны, когда каждому стало очевид-
но, что <блицкриг> провалился; другие - сразу, не
успев даже потерять запах типографской краски.

Первым <соскочил> Сосковец. В первые дни
после вторжения он был очень активен, постоянно
совершая челночные полеты из Моздока в Москву
и обратно. Это он первым, отрицая варварские
налеты авиации на жилые кварталы Грозного, при-
думал и запустил в официальный оборот объясне-
ние: боевики Дудаева, чтобы скомпрометировать
российскую армию, сами взрывают жилые дома,
имитируя бомбежки города, когда над городом по-
являются самолеты-разведчики. И что бы вы дума-
ли? Многие газеты эту версию, которую не изобрел
бы и покойный доктор Геббельс, с удовольствием
подхватили.

В первые дни войны Сосковец явно находился в
творческом порыве. Затем он всенародно объявил,
что большая часть российских средств массовой ин-
формации куплена Дудаевым. Правительство знает
об этом и собирается отобрать у этих средств мас-
совой информации лицензии. Речь шла, разумеется,
о независимых изданиях. Но не только о них.

Выяснилось, что Дудаеву удалось купить весь 2-й
канал Российского телевидения, генерального дирек-
тора которого, Попцова, решили немедленно отстра-
нить от должности. Возник грандиозный скандал.
Страну забило в лихорадке с первых же дней чечен-
ской авантюры. И хотя президент Ельцин не постес-
нялся публично в своем обращении к палатам пов-
торить слова Сосковца о <чеченских деньгах> в рос-
сийской прессе, набросить планируемую удавку на
средства массовой информации не удалось.

Последовал раздраженный окрик из-за океана, с
которым невозможно было не считаться - очень
нужны были деньги. Еще бы! На расползающийся,
как гнилое полотно, государственный бюджет бро-
сили еще многотриллионный груз дополнительных
военных расходов. Потому Сосковец как-то потерял-
ся, ушел в тень, <соскочил>. На то он и Сосковец.

Следующим пропал Николай Егоров. Первые
дни войны министр по делам национальностей,
назначенный в Чечню наместником, выглядел од-
новременно воинственно и смешно. В офицерской
шапке с кокардой, в камуфляже, из которого вы-
глядывала тельняшка, наместник своим опухшим
лицом, пустыми глазами и влажными кривящимися
губами напоминал какого-то бывшего майора кон-
войных войск, давно выгнанного со службы за
беспробудное пьянство и возненавидевшего за все
это человечество.

Запомнился он, главным образом, тем, что ежед-
невно обещал взять Грозный (один раз даже без
боя) и поймать Дудаева, но потом внезапно исчез.
Правда, не с таким изяществом, как Сосковец.
Сообщили, что наместник подхватил на боевом
посту воспаление легких и вынужден был лечь в
<кремлевку>. Против больничного даже Сталин
был бессилен, и президенту не оставалось ничего
другого, как назначить нового наместника, которым
стал, ко всеобщему удивлению, Николай Семенов,
бывший некогда 1-м секретарем горкома в Грозном.
О существовании Семенова все уже успели поза-
быть, и напрасно.

<Золотые кадры КПСС> надежно хранились в
президентском сундуке, служившем единственным
источником пополнения и замещения руководящих
должностей. И при этом все почему-то продолжали
удивляться, почему в стране все идет наперекосяк
и не в ту сторону.

<Хотели, как лучше, - постоянно восклицал
премьер Черномырдин, - а получилось, как всег-
да!> Эта фраза премьера мгновенно вошла в друж-
ную семью национальных поговорок.

Как бы то ни было, но после бегства Егорова
генерал Грачев остался один расхлебывать кашу,
которую. Бог свидетель, заварил совсем не он.
Какое-то время вокруг него еще были другие <си-
ловики>: Ерин и Степашин.

Они, видимо, так и войдут в историю все трое,
одетые в одинаковый камуфляж, прижавшиеся друг
к другу на тесной скамейке: в центре - сам Грачев,
справа от него - Ерин, слева - Степашин. Как
правило, говорил один Грачев, а сидевшие рядом
даже не пытались делать при этом умнйе лица.

Позднее и <силовики> куда-то исчезли. Сигналом
послужила попытка чеченского смертника врезаться
в здание штаба федеральных войск в Моздоке на
грузовике, набитом взрывчаткой. Вскоре два верто-
лета без опознавательных знаков обстреляли спец-
поезд министра обороны. Что это были за вертоле-
ты, так и не выяснили, отлично при этом понимая,
что легко нашлись бы пилоты, с удовольствием
выполнившие эту работу всего за 2-3 тысячи дол-
ларов США. С тех Грачев в Моздоке не появлялся,
а уж Ерин со Степашиным - и подавно.

Итак, <триумфаторы>, столь грозно выглядев-
шие в декабре 1994 года, в марте, можно сказать,
разбежались кто куда, но как можно дальше от
зоны боевых действий. А бойня, затеянная ими,
продолжалась.

Российское общество, как с ним это часто слу-
чалось в прошлом, стало к этой бойне привыкать,
как к чему-то далекому и не очень его касающе-
муся. Газетные сводки и телерепортажи с театра
военных действий воспринимались как вполне ес-
тественный фон российской действительности.

Православная церковь, глядя на братские моги-
лы, набитые трупами русских солдат и чеченских
женщин с детьми, искромсанными шариковыми
бомбами или обугленными напалмом, хранила тор-
жественное молчание. Патриарх Алексий не ко-
мандировал ни одного священника на театр воен-
ных действий. Возможно, и правильно, поскольку
быстро замолчали те, кто хотел объявить эту войну
религиозной - христианства с исламом. Ничего
не получилось, поскольку было очевидно, что это
война мусульман с безбожниками: если на одной
стороне был коран, то на другой безраздельно
царствовала водка без закуски. Войска постоянно
забывали снабжать продовольствием, а то, что по-
сылалось, разворовывалось по пути.

С самого начала бойни все ждали, что скажет-
Александр Солженицын, чей громкий голос некогда,
как Иерихонская труба, немало способствовал кру-
шению коммунистического режима. Ждали, но со-
вершенно напрасно. Солженицын либо молчал, либо
говорил что-то невнятное и неубедительное и невра-
зумительное. Обласканный по возвращению на
Родину президентом Ельциным (и удостоенный жить
с ним в одном доме) Солженицын, видимо, добился
предела мечтаний в своей сорокалетней борьбе.

Между тем, он еженедельно появлялся на теле-
экране с разными аспектами темы <Как нам обус-
троить Россию>, рассказывая сладкие истории о
великих деятелях земского движения и благород-
нейших сельских учителях конца прошлого века,
совершенно игнорируя тот факт, что в конце века
нынешнего на территории России развязана круп-
номасштабная война. Когда же через <Литератур-
ную газету> великому писателю был задан прямой
вопрос о его более чем странном поведении, Сол-
женицын с запальчивостью былых времен восклик-
нул: <О какой Чечне может идти речь, когда рус-
ская школа в таком плачевном положении!> Впро-
чем, беспощадное время и судьба, идущая зигзагом,
делают с людьми еще и не такое.

Заткнули рот и Сергею Ковалеву, пытавшемуся,
рискуя жизнью, остановить очередную вспышку
державного бешенства, добивающего страну. Начал
компанию по шельмованию уполномоченного по
правам человека, как мы уже говорили, сам Пре-
зидент, чьи слова были правильно поняты как ди-
рективное указание. Начал Президент, а продолжил
руководитель Центра общественных связей МВД
полковник Владимир Ворожцов.

Собрав пресс-конференцию и поигрывая глум-
ливой усмешкой, полковник провел аналогию
между пребыванием Сергея Ковалева в Грозном,
где тот пытался наладить переговоры между Ду-
паевым и командованием федеральных войск, и
любым русским человеком, который бы в годы
Великой Отечественной войны вдруг вздумал бы
отправиться в Берлин и вести какие-то переговоры
с Адольфом Гитлером. Высокоинтеллектуальный
полковник то ли уже забыл, что война идет на
территории России, то ли явочным порядком уже
признал Чечню иностранным государством, напав-
шим на Россию, как некогда <сделала> Финляндия.

- Как бы вы отнеслись к такому человеку,
коллеги? - продолжая улыбаться, вопрошал пол-
ковник Ворожцов. <Коллеги> присмирели. Конеч-
но, с Гитлером мог вести переговоры только очень
плохой человек и изменник Родины.

Разъяснительную работу с журналистами провела
и армия. Причем, на очень высоком уровне. Не-
ожиданно собрал корреспондентов командующий
войсками Московского военного округа генерал-
полковник Леонтий Кузнецов.

Речь шла о прискорбном непонимании, которое
сложилось между армией и прессой. Особенно
генерал скорбел по поводу той острой критики,
которой средства массовой информации подвергают
министра обороны Грачева. Тут генерал оторвал
свой взор от бумажки, поднял глаза на журналис-
тов и с солдатской прямотой брякнул: <Этих хам-
люг, которые нашего министра обороны поливают,
я бы собственными руками расстрелял!>

Журналисты притихли, видимо, не без основа-
ний полагая, что генерал Кузнецов пригласил их
именно для этого - сейчас в прямом эфире и
свершится справедливое возмездие за поношение
министра обороны. Убедившись, что его отеческие
слова дошли до аудитории, командующий столич-
ным округом продолжал поучать прессу:

-Вы понимаете, что Грачев - наш министр
обороны! Вот снимите его сначала с должности, и
можете что угодно о нем говорить. А сейчас он
же в должности! У него же ядерная кнопка в руках!
Если его сильно рассердить, он же и долбануть
может!

Генерал сделал паузу и обвел взглядом своих
лихих светлоголубых глаз перепуганных журналис-
тов. А затем уверенно добавил:

- И долбанет!

Со столь ярким посланием к журналистской
общественности собственной столицы не обраща-
лись, наверное, и генералы Чингиз-хана. Обещая
подвергнуть ядерному удару всех, кто плохо от-
зывается о его любимом начальнике, генерал-пол-
ковник Кузнецов был просто великолепен, напо-
миная античного героя, угрожавшего уничтожить
Рим за <повреждение нравов>.

Справедливости ради, нужно заметить, что Грачев
более других тогда нуждался в поддержке. Даже
его заместители предпочли демонстративно уйти в
отставку, нежели разделять со своим начальником
ответственность за чеченскую войну. Многие гене-
ралы рангом пониже публично и наотрез отказались
выполнять приказы министра обороны, полемизи-
руя с ним через средства массовой информации.

Подобного тоже еще не знала ни одна армия
мира. Задерганный подчиненными, прессой и сол-
датскими матерями Грачев редко показывался на
людях, и наиболее яркими событиями в его не-
сколько потускневшей жизни было то, что генерал
сначала вспомнил о Боге, а затем о Жириновском.
Находясь с визитом в Грузии, генерал принял
святое крещение, а через неделю произвел Влади-
мира Вольфовича из капитанов в подполковники с
правом ношения военной формы.

Бойня в Чечне зримо стала разлагать российское
общество. Люди постепенно начали привыкать к
преступлениям, непрерывно творящимся от их име-
ни. Вместе со своими солдатами, воюющими в
Чечне, разлагались в тылу и невоюющие генералы,
упивающиеся собственной безнаказанностью и воз-
вращением былого милитаризма. Общество начало
привыкать к войне и похоронкам, как оно привыкло
к инфляции и к деньгам с многими нулями. Реакция
населения на войну напоминала средневековую ре-
акцию на чуму: не в нашем городе, и слава Богу!
Будем молиться, чтобы до нас она не дошла.

А секретные сводки с театра военных действий,
поступающие в Министерство Обороны (но почему-
то не читаемые Грачевым), уже бьют тревогу, что
никакая другая война (даже афганская) не давала
такого количества психозов у военнослужащих. Ви-
димо, потому, что такой войны еще не было. Со-
лдаты, даже отведенные в тыл, не могут уснуть.
Почти поголовная алкоголизация армии. Солдаты, не
колеблясь, меняют оружие и боеприпасы на водку
и наркотики. Разложение коснулось уже и элитар-
ных войск. Почти полностью истреблена морская
пехота Северного флота, дважды сменился личный
состав балтийцев, трижды - тихоокеанцев. Число
дезертиров превысило самые худшие прогнозы.

Но еще большую тревогу била военная контр-
разведка. Оказывается, чеченцам известны поименно
все противостоящие им на данном участке российские
военнослужащие. Известны их фамилии и имена,
откуда они родом, имена родных и их адреса. Через
боевые громкоговорители противник сообщает об
этом войскам, грозя вырезать оставшихся в глубо-
ком и как бы безопасном тылу родных и близких.
Это самым подавляющим образом действует на и
без того низкий боевой дух личного состава.

Откуда противнику становятся известными эти
данные? Откуда он узнает о решениях, принятых
командованием, а то и правительством, раньше,
чем о тех же решениях узнают в штабах собст-
венных войск? Не проникли ли чеченцы в секрет-
нейшую компьютерную систему управления и связи
Министерства Обороны? Или их обслуживает мощ-
нейшая <пятая колонна>, орудующая во всех сило-
вых министерствах? Эти вопросы хотя и ставились,
ни у кого не вызывали ровным счетом никаких
эмоций. Особенно" у генерала Грачева. Ему было
приказано готовиться к помпезному празднованию
50-летия со дня победа!> над Германией в 1945 году.

Весь мир собирался праздновать 50-летие окон-
чания войны в Европе, но в Москве, раздираемой
комплексами неполноценности, решили праздно-
вать победу, и весь праздник прошел под знаком
небывалого психоза. Как у солдат, контуженных в
Чечне. Ветераны взрывались аплодисментами при
упоминании имени Сталина и требовали от Грачева
приструнить прессу. Грачев благосклонно кивал.
Самым молодым участникам второй мировой
войны было уже под семьдесят. Этих старых, боль-
ных и смертельно усталых людей решили надуть
в очередной раз те же номенклатурные вожди с
той же внешностью, с теми же повадками и с теми
же аппетитами.

Помпезные парады в Москве никак не повлияли
на обстановку в Чечне. Бои продолжались. Начальник
генерального штаба республики Ичкерия заявил, что
чеченские войска закончили перегруппировку и го-
товы перейти в контрнаступление, чтобы отбить свою
столицу Грозный у противника. Ему вторил Шамиль
Басаев, указав, что закончено формирование несколь-
ких диверсионно-разведывательных батальонов -чечен-
ской армии, которые, взаимодействуя с основными
подразделениями своей армии, вскоре заставят рос-
сийские войска уйти из Чечни. Никто не услышал
этих слов из-за грома фанфар, прославляющих победу
полувековой давности.

Никто не узнал и о том, что одновременно с
заявлениями Масхадова и Басаева в бою под Шали,
считавшимся по сводкам уже глубоким тылом рос-
сийских войск, почти полностью погибла рота мор-
ской пехоты из сводного полка, недавно прибыв-
шего в Чечню. Все рапорты Минобороны о непре-
рывных победах в Чечне (а именно эти рапорты
стали постепенно единственным источником ин-
формации общественности) были, мягко говоря,
очень сильно преувеличены. На территории, кото-
рую мотострелки могли пройти вдоль и поперек
менее, чем за сутки, ожесточенные бои продолжа-
лись уже полгода, и это говорило само за себя,
даже не нуждаясь в каких-либо подробностях.

Некоторое сомнение вызывали постоянные заяв-
ления о том, что вокруг непокорной республики
замкнулось железное кольцо блокады. Вдоль услов-
ных административных границ между Чечней, Ин-
гушетией, Дагестаном, Северной Осетией и Став-
ропольским краем уже были выставлены заставы
погранвойск усиленного состава. На всех дорогах
в визуальной близости друг от друга располагались
бетонированные блокпосты МВД, усиленные бро-
нетехникой. Возникал законный вопрос: откуда же
чеченская армия продолжает получать оружие, а
главное - боеприпасы, чтобы уже полгода вести
бои столь высокой интенсивности?

На все эти вопросы многочисленные российские
спецслужбы давали столь же <вразумительные>
ответы, что и по поводу национальной принадлеж-
ности тех спутников, которыми генерал Дудаев и
его подчиненные продолжали пользоваться без вся-
ких помех в течение всего конфликта.

Война принимала формы, совершенно невидан-
ные. Армада из 50-ти боевых самолетов и пример-
но такого же количества вертолетов огневой под-
держки бомбила никому доселе не известное село
Сержень-Юрт. С земли село утюжила тяжелая ар-
тиллерия и установки <Ураган>, атаковали танки.
Впавшие в панику федеральные войска на декото-
рых участках начали применять боевые газы и
иприт. Но тут же выяснилось, что подобное оружие
есть и у чеченцев, а исправных противогазов нет
ни у кого.

Единственное, чего сумели добиться федераль-
ные войска за полгода ожесточенных боев, - это
поднять авторитет генерала Дудаева на небывалую
высоту. Тот факт, что руководимая им армия в
течение столького времени оказывает такое жес-
токое сопротивление русской военной машине, поз-
волил забыть и простить Дудаеву все его довоен-
ные грехи. На фоне того, что творила в Чечне
российская армия, довоенный режим Дудаева даже
уцелевшими русскими жителями Грозного вспоми-
нался как идеал свободы и демократии.

А бедствия продолжали сыпаться на Россию.

В ночь с 26 на 27 мая сильное землетрясение
потрясло остров Сахалин, полностью разрушив
город Нефтегорск, заселенный нефтяниками. <Хру-
щебы> из гнилых блоков, которые со спокойной
совестью строили в зоне повышенной сейсмической
опасности, обрушились все сразу, как по команде,
погребя под обломками практически все население
поселка.

Катастрофа была страшной и странным образом
точно совпала с другой незабываемой катастрофой,
происшедшей примерно в том же районе 90 лет
назад - сражением у Цусимы. Но японцы, унич-
тожившие при Цусиме, весь русский флот, на этот
раз немедленно предложили помощь своих первок-
лассных спасателей, чье мастерство оттачивалось
в ходе многовековой борьбы с последствиями зем-
летрясений.

Президент Ельцин отказался от помощи, моти-
вируя это так: <Знаете, я подумал: мы их помощь
примем, а они потом, понимаешь, потребуют у нас
Курильские острова>.

Таким образом, вместе с гибелью Нефтегорска
начался и международный скандал такой силы, что
Ельцин впервые в жизни был вынужден устами
своего пресс-секретаря принести японцам публич-
ные извинения. Брякнул, мол, <неподумамши>. С
кем, понимаешь, не бывает! В результате- наиболее
драгоценные часы, необходимые для спасения
людей, заваленных блоками <хрущеб>, были поте-
ряны, и большая часть населения Нефтегорска по-
гибла. Растроганный президент объявил всероссий-
ский траур.

Последнее время все публичные высказывания
президента России вызывали, мягко говоря, некоторое
недоумение. <Обстановка в России мне нравится>, -
сказал он, собираясь в железнодорожное путешествие
по стране, которое, впрочем, не состоялось.

Это было сказано в тот момент, когда на тер-
ритории России полыхала война, с которой эше-
лонами увозили раненых и искалеченных, а число
убитых уже приближалось к 8000 человек. Когда

Ельцина в присутствии Клинтона спросили, что он
думает о развязанной им войне, президент, не мор-
гнув глазом, ответил: <Никакой войны, понимаешь,
в Чечне не идет. Армия там занимается созидатель-
ным трудом по восстановлению народного хозяйства>.

Красный, как рак, президент Клинтон слушал <сво-
его друга Бориса>, уставившись в стол. Он не стал
комментировать эти слова ни сразу, ни после в
Вашингтоне. Пусть резвятся сколько хотят, если им
нравится заниматься самоуничтожением. Тем более,
что кто-то уже придумал выражение о <непропор-
циональном применении силы в Чечне>, что выгля-
дело гладко и лакированно. Так некогда массовое
истребление собственного народа было названо <не-
обоснованными репрессиями>. Главное не то, что ты
делаешь, а как ты все это называешь. Еще слава
Богу, как показал скандальный случай с норвежской
метеорологической ракетой, Кремль, похоже, не кон-
тролирует собственное ядерное оружие. А то поводов
для беспокойства было бы гораздо больше.

И, как многое другое, конечно, осталось неуслы-
шанным заявление генерала Дудаева о его решении
перенести войну на территорию России. Чечня уже
достаточно заявила о себе на весь мир. Москва
же уже проиграла войну по всем параметрам, хотя
еще не понимала этого, как не понимала совсем.
недавно, что проиграла глобальную войну, пока на
ее глазах не стал разваливаться Советский Союз.

На дворе было 14 июня 1995 года. Совсем
недавно, 11 июня, разумеется, без особых торжеств
отметили полгода со дня начала войны. На следу-
ющий день так же скромно отпраздновали так
называемый <День независимости России>, вспо-
миная тот памятный день 91-го года, когда Россия
совершила самый невероятный кульбит в своей
истории, объявив о <Полной государственной не-
зависимости от Советского Союза>, а только что
избранный президент Ельцин публично предложил
всем субъектам федерации взять столько сувере-
нитета, <сколько они смогут проглотить>.

Генералы Куликов и Трошин доложили, что вве-
ренные им войска продолжают успешный штурм
горной части юга Чечни. По данным ФСК и ар-
мейской разведки Дудаев находился в Шатое, Мас-
хадов - в Нежень-Юрте, а Шамиль Басаев - в
ущелье Дарко.

Они появились внезапно - КАМАЗы в сопро-
вождении легковушки, грубо раскрашенной под ми-
лицейские цвета, въехали на центральную площадь
сонного степного городка Буденновск, находяще-
гося в 220 километрах юго-восточнее Ставрополя
и в 150 километрах севернее чеченской границы.

Тем немногим, кто вообще знал о существовании
этого города до 14 июня 1995 года, было известно,
что в нем находится крупный химический комбинат,
кующий, кроме всего прочего, боевые отравляющие
вещества, а также крупный аэродром, откуда штур-
мовики и боевые вертолеты последние полгода ухо-
дили на боевые задания в Чечню. Население города
составляло, примерно, 60 тысяч человек. На цент-
ральной площади, как и повсюду, возвышалось
помпезное многоэтажное здание бывшего горкома
партии, а ныне - резиденция администрации.

Часы над входом в здание показывали 12.30
пополудни, когда из грузовиков стали выпрыгивать
люди в камуфляже с зелеными повязками на го-
ловах, где затейливой арабской вязью было начер-
тано утверждение о том, что <нет Бога кроме
Аллаха, а Магомет - пророк его на земле>. Вряд
ли на 300 миль вокруг кто-либо здесь умел читать
арабскую вязь.

Из кабины грузовика выскочил командир отря-
да - человек среднего роста, одетый в камуфляж
с неизменной тельняшкой, и в мягкой шляпе за-
щитного цвета со слегка загнутыми вниз полями.
Такие шляпы когда-то носили пограничники, про-
ходившие службу в Средней Азии и Закавказьи.
Это был Шамиль Басаев, который по всем. сведе-
ниям, исходящим от ФСК, ГРУ и МВД, был бло-
кирован в непроходимом ущелье Дарко на юге
Чечни и мечтал лишь о том, как спасти свою
шкуру, сбежав через Дагестан а Азербайджан.

Через 15 минут над величественным зданием
Администрации, которое по нынешней моде име-
новалось <Белым домом>, взвился зеленый флаг
<Свободного волка> республики Ичкерия. А на
площади грохотали автоматы, кося мирных жите-
лей. Из разбитого подъезда <Белого дома> с под-
нятыми руками выводились чиновники администра-
ции, перепуганные и бледные, совершенно не по-
нимающие, что происходит. А вид лежащих на
площади трупов, среди которых были женщины и
дети, совершенно отбивал охоту что-либо пони-
мать, заставляя думать лишь о собственной жизни.

Одновременно вторая группа нападающих ворва-
лась в горотдел МВД, ведя огонь длинными очере-
дями от живота. Милиционеры были захвачены пол-
ностью врасплох. Был час обеденного перерыва, мно-
гие находились в буфете без табельного оружия. В
горотделе были и автоматы, но они даже не были
распределены между сотрудниками, хранясь на скла-
де в законсервированном виде. Группа офицеров ми-
лиции, отойдя от шока, забаррикадировалась на вер-
хнем этаже и начала отстреливаться. Их штурмовать
не стали. Чеченцы подожгли здание УВД и выско-
чили на улицу, открыв огонь по прохожим.

В этот момент по одной из улиц города слу-
чайно проезжал автобус с летчиками из авиагород-
ка. В автобус выстрелили из гранатомета, остав-
шихся в живых офицеров добили из автоматов.
После этого обе группы чеченцев соединились,
ведя с собой довольно много схваченных на улицах
и в домах людей и прикрываясь ими, как живым
щитом. Они направились к городской больнице,
превратив ее в свой опорный пункт, а всех нахо-
дившихся там больных вместе с приведенными из
города - в заложников. Над зданием больницы
был поднят чеченский флаг.

Было 15 часов 10 минут 14 июня 1995 года.

Через час после этого агентство <Интерфакс>
передало по своим каналам сообщение об этом
событии с заголовком: <Группа террористов выбита
из Буденновска. Среди населения есть раненые>.
В сообщении, в частности, говорилось: <Боевики,
захватившие утром в среду ряд зданий органов
власти в Буденновске Ставропольского края, вы-
биты из этого города и разрозненными группами
отходят в сторону Чечни, сообщили <Интерфаксу>
в правоохранительных органах. Отдельные группки
боевиков при отступлении прикрываются захвачен-
ными заложниками>.

Как раз в это время премьер-министр Черно-
мырдин, проводящий отпуск в Сочи, собрал в своей
резиденции рабочую встречу руководителей севе-
ро-кавказских автономий: Кабардино-Балкарии, Се-
верной Осетии, Дагестана, Ингушетии, Карачаево-
Черкесии, Адыгеи, а также Калмыкии. На встрече
обсуждались экономические и политические про-
блемы регионов юга России. По завершении этого
совещания премьер у крыльца своей сочинской
дачи с видимым удовольствием пообщался со спе-
циально приглашенными корреспондентами россий-
ских информационных агентств, рассказав им о
понимании федеральным правительством проблем
Северного Кавказа.

Корреспондент <Вестей> спросил у главы пра-
вительства о возможности распространения чечен-
ской войны на другие регионы России. С явными
нотками раздражения в голосе, возникающего у
любого человека, когда ему задают дурацкие во-
просы, Черномырдин ответил: <Это исключено.
Совершенно исключено. Все эти прогнозы... Такое
впечатление, что кто-то так и хочет, чтобы это
произошло. Нет, не будет этого распространения.
Никто этого не позволит. И никаких распростра-
нений не будет! Я вам говорю!>

Когда премьер-министр, закончив общение с
прессой, вернулся на дачу, один из помощников с
бледным лицом подал ему только что сорванное
с телетайпа сообщение о нападении отряда Басаева
на Буденновск. Впрочем, это сообщение было
одним из первых и, видимо, основывалось на лжи-
вых докладах перепуганных <правоохранительных
органов>. В нем говорилось: <Силы правопорядка
с боем вытеснили бандитов из города в южном
направлении. Отходя, преступники прикрываются
мирными жителями, женщинами и детьми. Всего,
по имеющимся данным, бандиты захватили около
200 заложников. По данным правоохранительных
органов, основная часть террористов уничтожена
и рассеяна. Несколько боевиков уже схвачены и
дают показания>.

Черномырдин грузно опустился в кресло, пыта-
ясь унять сердцебиение. Затем, пересилив себя,
взял трубку телефона правительственной связи и
соединился с главой администрации президента
Сергеем Филатовым. Тот был уже в курсе, но в
общих чертах. Президент в Архангельском, гото-
вится к завтрашнему вылету в Галифакс на сове-
щание <Большой семерки>. Он сегодня весь день
неважно себя чувствовал, но Коржаков обещал все
ему доложить по мере выяснения обстановки. Чер-
номырдин поинтересовался: не прервать ли ему
отпуск? Филатов ответил, что пока он не видит в
этом необходимости.

Затем премьер позвонил в министерство внут-
ренних дел. Министр Ерин находился в Грузии с
визитом у Шеварнадзе, и с Черномырдиным гово-
рил один из его заместителей - генерал Евгений
Абрамов. В МВД, доложил он, пока поступает
весьма противоречивая информация. Генерал Аб-
рамов доложил премьеру, что террористы выбиты
из города, но часть из них забаррикадировалась в
городской больнице и продолжает удерживать в
здании около 300 заложников. Он также сообщил,
что руководят террористами лица, <имена которых
известны командованию объединенной группиров-
кой федеральных сил в Чечне>, и для переговор-
ного процесса уже <привлекаются родственники
боевиков>. Вместе с тем, он категорически исклю-
чил личное участие в операции Шамиля Басаева,
который, по всем данным МВД и ФСК, находится
на территории Чечни.

Это утверждение заместитель министра внут-
ренних дел повторит еще и на следующий день
на брифинге перед журналистами.

Черномырдин связался с находящимся в Тбилиси
Ериным.

- Басаев? - удивился простак Ерин. - А как
он туда попал?

- Вы меня спрашиваете? - рассвирепел Чер-
номырдин. - Это я вас хочу спросить, как он
туда попал?

И бросил трубку.

Олег Сосковец, которому удалось так ловко
соскочить с подножки уже летевшего под откос
имперского бронепоезда, направленного им в
Чечню, был вынужден снова появиться на сцене,
хотя по его лицу было видно, с какой неохотой
он это делает. Однако, в отсутствие находящегося
в отпуске Черномырдина, Сосковец, занимавший к
этому времени пост первого вице-премьера, до-
лжен был председательствовать на экстренном пра-
вительственном совещании, собравшемся вечером
14 июня.

На совещании присутствовал и старый компаньон
Сосковца - Николай Егоров, появившийся, как офи-
циально сообщалось, после длительного излечения в
больнице. Действительно, уйдя со сцены в полном
боевом камуфляже, Егоров снова объявился на Божий
свет в однобортном костюме и галстуке, растеряв
большую часть былого воинственного величия. В
штатском он выглядел столь же жалко, как и
генерал Лебедь. Он печально улыбался каким-то
своим мыслям и ничего не говорил, хотя сохранил
за собой и пост министра национальностей, и дол-
жность вице-премьера. Дела в его министерстве
шли блестяще: уже седьмой месяц русские и че-
ченцы с ожесточением убивали друг друга, обещая
сделать этот процесс перманентным.

Что касается Сосковца, то если в декабре и
январе его лицо напоминало лик Александра Ма-
кедонского перед походом в Индию, то сейчас это
было недовольное лицо занятого человека, отвле-
ченного от важных дел какими-то глупостями. В
голосе его уже не было той решимости и железных
интонаций, с которыми он совсем недавно обвинял
чеченцев в том, что они взрывают дома в Грозном,
чтобы создать у мировой общественности впечат-
ление бомбардировок города российской авиацией.
Не было и тех разоблачительных прокурорских
ноток, с какими он обвинял российские средства
массовой информации в том, что все они куплены
Дудаевым. Это был раздраженный голос человека,
вынужденного в силу обстоятельств заниматься не
своим делом.

Сообщив собравшимся, что в Буденновск уже
вылетела знаменитая группа <Альфа> и что к горо-
ду дополнительно подтягиваются силы МВД, ФСБ,
подразделения Минобороны и Главного управления
охраны, Сосковец объявил, что с <нуля часов>
15 июня в Северо-Кавказском регионе вплоть до
особого распоряжения будут закрыты все аэропор-
ты. Летать туда будут только военные самолеты
и спецрейсы. Вылеты из Москвы в район Северного
Кавказа будут проводиться только по личному распо-
ряжению заместителя министра внутренних дел.
Кроме того, еще в ходе совещания Сосковец отдал
распоряжение об усилении охраны правительствен-
ных объектов, а также детских летних лагерей,
находящихся на Северном Кавказе. Попутно он
отдал приказ о приведении в состояние полной
боевой готовности войск МВД, подразделений
ФСБ, пограничных войск и вооруженных сил.

Во всех федеральных ведомствах и учреждениях
всех силовых структур устанавливался круглосу-
точный режим работы. Генштабу было предписано
привести войска Северо-Кавказского и смежных с
ним округов в состояние повышенной боевой го-
товности, а также усилить охрану всех аэродромов
и военных городков.

Затем Сосковец информировал собравшихся, что
уже сегодня, 14 июня, с 20.00 правоохранительные
органы Москвы переведены на усиленный режим
патрульно-постовой службы. Усилена охрана пра-
вительственных объектов и метрополитена. Одна-
ко, находившийся на совещании представитель мос-
ковского УВД пояснил, что столичная милиция не
в состоянии обеспечить надлежащую охрану 300
важнейших объектов в столице, поскольку у нее
для этого не хватает, примерно, 16 тысяч человек.
Эти 16 тысяч было решено немедленно перевести
в Москву из других регионов России.

Россия реагировала по всем правилам страны,
подвергшейся внезапному нападению. Уже в кото-
рый раз в своей печальной военной истории! А
ведь как хорошо начинался сегодняшний день. Курс
американского доллара удалось сбить на целых 70
пунктов, доведя до 4766 рублей. Газеты упивались
светской хроникой. Наконец, удалось (быстро и
без особого шума) выгнать в отставку строптивого
генерала Лебедя. Вице-премьер Чубайс попался на
многоженстве. Оставив в Петербурге жену и двух
детей, он под прикрытием <ваучера> сошелся с
собственной секретаршей, нажив с ней еще двух
детей. Знаменитую Беллу Куркову приказом Чер-
номырдина отстранили от руководства 5-м каналом
телевидения.

Представитель Центра общественных связей
ФСБ генерал Михайлов с многозначительной улыб-
кой поведал телезрителям, что специальное под-
разделение службы безопасности, имея ордера на
арест Дудаева, Масхадова и Басаева, отправилось
в горы для совершения правосудия. Правда, Дудаев
почти одновременно с Михайловым давал интервью
агентству ИТАР-ТАСС, ничего не зная о том, что
его уже идут арестовать. С удовольствием продол-
жал муссироваться слух о скором присвоении ге-
нералу Грачеву звания <маршал>. Настырные кор-
респонденты даже проникли в полусекретную мас-
терскую министерства обороны, где им показали
новые маршальские погоны ручной работы.

И вдруг - это известие о Буденновске, свалив-
шееся на Россию с той же неожиданностью, что
и недавнее сахалинское землетрясение. Журналис-
ты кинулись в министерство обороны. Там отве-
тили, что ничего не знают.

Более умные помчались на Лубянку. Московс-
кое управление ФСБ выразило недоумение: причем
тут они? Буденновском занимается федеральная
служба, а здесь, в Москве, все спокойно. Ситуация
контролируется.

В федеральной службе и вовсе отказались хоть
как-то комментировать ситуацию, проинформировав
лишь, что начальник ЦОСа генерал Михайлов как
раз именно сейчас занят подготовкой заявления для
прессы, которое будет передано в йнформагентства.

В Управлении специальных операций подтвер-
дили, что спецподразделения <Альфа> и <Вымпел>
находятся уже на месте событий в полном составе
вместе со всем руководством, а о деталях проис-
ходящего здесь, в управлении, ничего не известно.

Федеральная служба погранвойск сообщила, что
у нее застав на территории Ставропольского края
нет. Обращайтесь в МВД.

В МВД царила паника и неразбериха. Сотрудник
центра общественных связей полковник Рябцев
(знаменитого полковника Ворожцова журналистам
разыскать не удалось) высказал оригинальное мне-
ние по поводу случившегося. Во всем виноват
легкий доступ всех желающих к камуфляжной
форме. Круг пользователей камуфляжной формой,
пояснил полковник, настолько велик, что отличить
его истинных носителей (то есть МВД, ФСБ и
армию) от неистинных (то есть таможню, различ-
ные службы безопасности, военизированные отря-
ды, а тем более, чеченских террористов) практи-
чески невозможно. Это и позволило боевикам пре-
одолеть с полной выкладкой столь большое
расстояние от охраняемых границ Чечни до совсем
неохраняемого Буденновска.

Не удалось корреспондентам услышать вразуми-
тельный ответ и от исполняющего обязанности
начальника Управления охраны общественного по-
рядка столицы подполковника Меньших. Растерян-
ный подполковник честно признался, что понятия
не имеет о том, какие распоряжения и кому от-
давал господин Сосковец. В частности, о том, что
в Москве милиция должна взять под усиленную
охрану все жизненно важные объекты, все въезды
и выезды из столицы, а также метрополитен.

И никто, конечно не мог дать ответа на самый
главный вопрос: как сотня до зубов вооруженных
боевиков смогла из неприступных гор южной
Чечни, где она была якобы блокирована, проехать
по территории равнинной Чечни, якобы контроли-
руемой федеральными войсками, и добрых полторы
сотни километров по Ставропольскому краю, где
блок-посты ОМОНа стояли в визуальной близости
друг от друга; а затем фактически захватить рус-
ский город и несколько часов держать его под
своим контролем; захватить, как тогда еще считали
несколько сотен заложников и забаррикадироваться
с ними в городской больнице.

Было совершено очевидно, что все многочис-
ленные спецслужбы были полностью захвачены
врасплох, несмотря на то, что сам генерал Дудаев
много раз предупреждал, что намерен перенести
войну на территорию России. Казалось бы, бесчис-
ленные сотрудники ФСБ, МВД, военной разведки
и контрразведки, затопившие, по их собственным
уверениям всю Чечню, отслеживают каждый шаг
дудаевских боевиков по мере <медленного побед-
ного шествия> федеральных войск по территории
усмиряемой Чечни и регулярных спектаклей с во-
дружением российского флага над обугленными
руинами очередного села.

Налицо был очередной провал спецслужб вооб-
ще, и в Чечне - в частости. Пока корреспон-
денты бегали от одного силового ведомства к дру-
гому, пытаясь узнать подробности случившегося,
пришли свежие новости из Буденновска. Выясни-
лось, что у захвативших горбольницу чеченцев
имеется телефон спутниковой связи, по которому
они уже сделали первое заявление.

Объявив, что в их распоряжении находятся
более трех тысяч заложников, они потребова-
ли немедленного прекращения военных действий в
Чечне, вывода оттуда российских войск и начала
переговоров между Дудаевым, с одной стороны, и
Ельциным и Черномырдиным - с другой. В про-
тивном случае все заложники будут расстреляны.

Количество заложников, объявленное чеченцами,
сразу вызвало недоверие. Даже по самым пессимис-
тическим оценкам количество захваченных состав-
ляло, от силы, 300 человек с учетом персонала и
пациентов городской больницы. Кроме того, все от-
лично понимали, что ни три тысячи невинных людей,
ни тридцать тысяч не остановят власти в их слепом
пути по дороге безумия. И это подтвердилось.

К вечеру стала известна реакция президента
Ельцина. Устами своего пресс-секретаря Сергея
Медведева президент выразил <возмущение> по
поводу того, что подобное вообще могло произой-
ти, и повелел Ерину, Степашину и Егорову немед-
ленно вылететь в Буденновск и лично возглавить
операцию по уничтожению террористов. Не по
спасению заложников, а именно по уничтожению
террористов.

Президент был вне себя. Он собирался улетать
в Галифакс, где надеялся на основании лживых
сообщений своих приближенных объявить лидерам
западных стран, что в чеченской войне уже пос-
тавлена точка. Президент уже заявлял подобное,
по меньшей мере, три раза. И вот нападение на
Буденновск превращало желанную точку в злове-
щее многоточие...

Между тем, федеральная служба безопасности,
опомнившись от кратковременного замешательства,
устами генерала Михайлова сообщила, что чечен-
ские боевики имели своей целью взорвать находя-
щийся в Буденновске крупный химический комбинат,
что имело бы эффект не меньший, чем в Черно-
быле. Однако, благодаря принятым <чекистами>
мерам, это удалось предотвратить. Тогда боевики
в бессильной злобе кинулись в город, хватая в
заложники мирных граждан.

Это была не очень продуманная ложь, рассчитан-
ная только на серость родного населения. Разведке
генерала Дудаева было хорошо известно, что завод
<Ставропольполимер> уже не принадлежит России,
а перепродан голландцам через известный, банк <Ме-
натеп>. А задевать Запад Дудаев не желал ни при
каких обстоятельствах. Кроме того, чеченскому от-
ряду, взявшему на три часа в свои руки целый город,
прорваться к практически не охраняемому заводу не
стоило никакого труда, как и расстрелять огромное
количество цистерн с бензином и мазутом, сгру-
дившихся на подъездных путях предприятия.

Зачем им было взрывать завод, когда их целью
было взорвать Россию?! И это было уже частично
сделано.

Первые же сообщения из Буденновска повергли
страну в состояние паники и истерики. Беспрерыв-
но звонили телефоны оперативных дежурных МВД
и ФСБ от городского уровня до участковых. Взвол-
нованные звенящие голоса граждан сообщали
страшные подробности. Чеченских террористов ви-
дели то у атомных станций, то у газо- и нефтеп-
роводов, то в районе отдыха детей, а то и у самой
кремлевской стены, где они собрались с явным
намерением через эту стену перелезть. В Ростове
и Волгограде сыпались сообщения, что в разных
местах обнаружены целые колонны КАМАЗОВ с
боевиками, двигающиеся по шоссе в разных на-
правлениях; целую группу террористов видели у
плотины Цимлянской ГЭС; пилот вертолета в те-
чение четверти часа наблюдал, как колонна боеви-
ков продвигалась по направлению к Краснодару.

Вскоре стало ясно, что силами одной милиции
Москву и другие города России не отстоять. В
столицу было решено ввести две бригады воздуш-
но-десантных войск. Руководители других городов
также потребовали от командующих округами ввес-
ти в города войска для охраны русского населения.
На Красной площади Москвы и в самом Кремле,
грозно ворочая орудийно-пулеметными башнями,
встали боевые машины десанта и БТРы. Десант-
ники оседлали кольцевую дорогу, взяли под уси-
ленную охрану аэропорты и подъезды к ним.

Во все отделения УВД полетела директива: <на-
чать профилактику лиц кавказской национальнос-
ти>. Мероприятие было уже отработано.

Если в Москве, не особенно разбираясь, хватали
на улицах всех брюнетов (<Тяжело брюнетом быть.
в России!> - заметил еще Чехов), то в Ставро-
польском и Краснодарском краях все было уже
гораздо <круче>.

Когда глубокой ночью Ерин, Степашин и Егоров
прибыли в Буденновск, город напоминал осаж-
денную крепость, подвергшуюся одновременно зем-
летрясению и наводнению. Набитый войсками и
всевозможными спецподразделениями, с заревом
каких-то непонятных пожаров, оглашаемый выстре-
лами на неосвещенных улицах, какими-то толпами
людей, стоявших с дикими глазами у неубранных
трупов - сонный степной городок, казалось, по-
своему переживал последний день Помпеи.

Прибывшие министры немедленно развернули
свой штаб в помещении местного УВД, примерно
в двух километрах от захваченной больницы. Зда-
ние УВД с выбитыми стеклами, простреленными
стенами и частично сгоревшими помещениями
мало подходило для нормальной работы сановных
особ, прибывших из Москвы.

Ерин и Степашин выслушали доклады своих
подчиненных. Судя по всему, боевиков от 40 до
60 человек. Вооружены легким стрелковым ору-
жием и гранатометами. Удерживают в больнице
около 200 человек. <Альфа> и <Вымпел> уже
прибыли. Завтра разберемся получше в обстановке
и будем брать объект штурмом.

Министры с жаром приступили к обсуждению
деталей предстоящей операции. Особенно оживлен
был генерал армии Ерин. Еще до приезда сюда он
сподобился поговорить по телефону с самим пре-
зидентом. <Всех этих падл уничтожить, - со свой-
ственной ему гениальной простотой приказал прези-
дент. - Сутки-полтора подготовьтесь, как следует,
чтобы что-нибудь там не натворить, понимаешь,
во вред себе>.

В отличие от Ерина и никогда не унывающего
Степашина, <миннац> Егоров был печален и не-
разговорчив. Если в январские дни он напоминал
впечатлительному Шурику Невзорову <вельможу
екатерининских времен>, то сейчас это был пе-
чальный, уставший, задерганный и не совсем здо-
ровый чиновник эпохи Николая I. Ему страшно не
хотелось сюда ехать. Он надеялся, что о нем
забудут, как забыли о Сосковце. АН нет!

До Сосковца, занимавшего пост министра еще
во времена СССР, бывшему краснодарскому учас-
тковому было так же далеко, как и генералу Ду-
даеву. Тем более, что чеченская война, планиро-
вавшаяся на девять дней, а продолжающаяся уже
седьмой месяц, привела дела <Кубанского банка>
в полное расстройство. На хвосте у банка сидел
<Интерпол>, его трясла налоговая полиция, и хотя
Николай Егоров считался гражданином республики
Кипр, пользуясь в качестве такового налоговыми
льготами, это ему мало - помогало как на Кипре,
так и в России. В Краснодаре сожгли его дом, а
на территории подмосковной дачи было найдено
мощное взрывное устройство. Долг составлял около
20 миллионов долларов, и кто охотится за ним -
чеченские или московские компаньоны - он не знал.
А потому был очень печален. Никогда бы не ввязался
в эту авантюру, знай, как пойдут дела.

Как министр национальностей Николай Егоров
также выслушал доклад представителей местных
властей, которые еще до его появления инициа-
тивно поработали на ниве национального согласия
и дружбы народов.

Сразу же после того, как чеченские боевики
вместе с заложниками забаррикадировались в го-
родской больнице, в Буденновске и ближних селах,
где проживали чеченцы (больше всего их было в
поселке Терском), начались повальные обыски и
аресты. Многие чеченцы бежали из города. В че-
ченских семьях, в - основном, остались женщины,
дети и старики. К вечеру большую группу чечен-
ских женщин и детей привезли в РОВД Буденновс-
ка и заперли в подвале, после чего Басаеву было
предложено обменять их на заложников, грозя в
противном случае всех расстрелять. Басаев холод-
но ответил: <Это не чеченцы, это граждане России.
Хотите - расстреляйте>.

Подобными ультиматумами с Басаевым начала
обмениваться официальная администрация города
и края. Античеченская истерия захлестнула город,
перекидываясь на соседние районы. <Смерть че-
ченцам! Истребить всех поголовно!> - скандиро-
вали на митингах. Многих можно было понять:
они только что потеряли родных и близких, часть
трупов которых была еще не убрана с улиц города.
<Выселить всех чеченцев из района!> - требовали
более умеренные.

Казачий атаман Буденновска Маевский, который
сам сорвал флаг Ичкерии с крыши здания город-
ской администрации, лично доложил министру по
делам национальностей и региональной политике,
что после завершения операции по освобождению
заложников он намерен <поднять народ на высе-
ление этой беспокойной нации из всех населенных
пунктов края>.

Все это было в русле именно той национальной
политики, которую разработал Николай Егоров,
еще будучи губернатором Краснодарского края. То,
что для такой страны, как Россия, подобная по-
литика самоубийственна, Егорову не могла бы до-
казать и целая команда профессоров, этнологов и
политологов. Учиться надо в молодости. Тем
более, что местные чиновники показали министру
листовки, которые уже, примерно, в течение ме-
сяца распространялись по территории Ставрополь-
ского и Краснодарского краев.

Листовки были подписаны аббревиатурой НОР-
ДОС (<Независимый особый разведывательно-ди-
версионный отряд смертников>). В листовке гово-
рилось: <Мы - воины Аллаха. И прежде, чем
начать боевые действия, мы решили обратиться к
народу России и довести до него наши цели и
задачи>.

Из текста листовки вытекало, что в задачу от-
рядов НОРД ОС входит <проведение терактов на
территории России, подрывная деятельность, унич-
тожение стратегических объектов, живой силы и
военной техники; а также есть план по ведению
бактериологической войны: отравление водоемов,
пастбищ. ЕСЛИ ПОГИБНЕТ ЧЕЧНЯ, ТО МЫ ГОТОВЫ
ПОГУБИТЬ И РОССИЮ. Сегодня в Чечне убивают
наших матерей, отцов, братьев и сестер ваши
отцы и сыновья. И если они не остановятся,
то и они узнают чувство, когда гибнут их
близкие, ни в чем не повинные люди. Одумай-
тесь! Остановите эту войну и надвигающийся мас-
совый террор...>

Хотя эти листовки уже около месяца кочевали
по югу России, Егоров, Степашин и Ерин впервые
ознакомились с их содержанием только в прост-
реленном здании РОВД Буденновска, что еще раз
подтверждало <блестящую> работу российских
спецслужб. Особенно <приятно> это было читать
именно Егорову, поскольку, снова появившись на
политической сцене, он не переставал повторять,
что <никакой партизанской войны в Чечне быть
не может уже хотя бы потому, что у Дудаева для
ее ведения нет никакой социальной базы>.

Исходя из этого убеждения, а также из аксиомы,
что чеченский народ - это сплошная банда пре-
ступников, и опираясь на собственный богатый
опыт обхождения с чеченскими террористами в
районе аэропорта Минеральные Воды, Ерин, Сте-
пашин и Егоров, посовещавшись, пришли к <гени-
альному> умозаключению: нужно предложить Ба-
саеву в обмен на заложников (а министры уже
знали, что их минимум - тысяча) два миллиона
долларов и самолет, готовый доставить их любую
страну по собственному выбору. Это предложение
и было сделано Басаеву еще до рассвета.

К великому удивлению <силовиков>, искренне
считавших себя тонкими психодогами, столь за-
манчивое предложение Басаевым было отвергнуто.
Он снова повторил свои прежние требования:

1. Прекращение Россией боевых действий в
Чечне.

2. Вывод российских войск из Чечни.

3. Проведение   переговоров   непосредственно
между Дудаевым и Ельциным или Черномырдиным.

Подобного в истории международного терроризма
еще не было! Как не было и такого числа захва-
ченных заложников. Басаев уверял, что их пять
тысяч. В Буденновске полагали, что их тысячи две.

С рассвета 15 июня над Буденновском появились
боевые вертолеты. Все улицы были вспаханы и
забиты бронетехникой.

Басаев предупредил, что за каждый облет вер-
толетом здания больницы он будет расстреливать
по заложнику. Кроме того, выяснилось, что коман-
дир чеченского отряда уже знает о прибытии в
Буденновск группы <Альфа> и предостерег власти
от возможного штурма больницы, заявив, что на-
мерен расстреливать по пять заложников за каж-
дого своего раненого и десять - за каждого уби-
того. Это, как и следовало ожидать, пропустили
мимо ушей, ибо уже существовал приказ о штурме
здания. Единственное, что необходимо было обес-
печить - это внезапность атаки; а потому всех,
кто бы ни подвернулся под руку министрам, уве-
ряли, что никаких планов штурма не существует.
Только переговоры, главной темой которых явля-
ется исключительно освобождение заложников.

Между тем, спецгруппы <Альфа> и <Вега> го-
товились к штурму. <Альфовские> снайперы заня-
ли ближние подступы к больнице в 110-135 метрах
от здания. В бинокли, стереотрубы и прицелы
хорошо просматривались позиции чеченцев. Бойцы
<Альфы> насчитали пять точек крупнокалиберных
пулеметов ДШК и не менее десятка снайперских
постов. Огневые точки были замаскированы по
всем правилам военной науки. Секторы обстрела
перекрывали друг друга. Таким образом, впереди
была профессионально организованная круговая
оборона. Непрерывный сбор разведданных о про-
тивнике, к некоторому удивлению генералов Гусева
и Корнилова (командир <Веги>), показал, что тер-
рористов больше, чем бойцов <Альфы> и <Веги>
вместе взятых, хотя только Гусев привез с собой
130 человек. Методики ГРУ работали без сбоев.

Помимо этого, разведка установила, что у че-
ченцев имеются несколько тяжелых станковых пу-
леметов и даже станковые гранатометы, способные
утопить крейсер. В дополнение ко всему, у них
были бинокли и прицелы ночного видения и ми-
ниатюрные японские радиостанции с шифрованным
каналом. Ничего подобного у нищей <Альфы>,
разумеется, не было.

Генерала Гусева уже мучил вопрос не о том,
как Басаев из ущелья Дарко добрался до Буден-
новска, а то, как он притащил с собой такую уйму
тяжелого вооружения. Прослужив большую часть
жизни в кремлевском полку, командир <Альфы>,
разумеется, очень мало знал о настоящей технике
диверсионного дела, где Советский Союз преуспел
даже больше, чем в тиражировании трудов классиков
марксизма, хотя и без рекламы. Оставалось пред-
положить, что все это вооружение складировалось
заранее на территории больницы, что еще раз
говорило о профессионализме родных спецслужб.

Однако, от предположений и версий легче не
становилось. Еще ни одна антитеррористическая
группа в мире не попадала в подобную ситуацию.
Тысячи заложников в тесном пространстве зами-
нированного здания. Взрывчатка - тротил и кис-
лородные баллоны из больничных запасов - была
установлена так, что было ясно: в случае взрыва
главный корпус больницы рухнет сразу и похоро-
нит всех под своими обломками. Удалось выяснить,
что у бойцов Басаева есть и новинка, еще не
поступившая на вооружение российской армии -
мина направленного действия МОН-50, при взрыве |
которой ее начинка (стальные шарики) буквально!
выкашивает все живое в секторе поражения. Эти |
<сюрпризы> Басаев выставил на наиболее вероят-|
ных направлениях возможной атаки. Все это со-;
здавало тупиковую ситуацию.

Впрочем, <Альфе> было не впервой отказаться от
выполнения приказа. Так она периодически поступала
после скандала в Вильнюсе в 91-м году, в августе
91-го и в октябре 93-го года. Тогда <Альфа> и
слушать ничего не хотела по поводу штурмов Белого
Дома один раз - когда там сидел сам Ельцин,
второй раз - когда Ельцин этот приказ отдавал.

И будь у <Альфы> ее прежний командир, так
бы, наверное, и произошло, поскольку он доказал
бы собравшимся министрам, ничего не понимаю-
щим в подобных делах, что штурм в данных ус-
ловиях без поддержки танков и авиации невозмо-
жен, вполне сознавая при этом, что именно его в
итоге сделают виновным в гибели заложников.

Но генерал Гусев так поступить, разумеется, не
мог. Это было его первое боевое задание, пол-
ученное от самого, понимаешь, президента. Един-
ственное, что он мог еще сделать - это протянуть
с началом штурма, ссылаясь на необходимость все
спланировать и обдумать...

А тревожно пробудившаяся Москва была не-
сколько успокоена новым заявлением Олега Со-
сковца, сообщившего, что <в ближайшее время
группа чеченских бандитов, напавших на Буден-
новск, будет ликвидирована, а заложники освобож-
дены>. Сосковец в этом не сомневался точно так
же, как некогда не сомневался в том, что покорить
Чечню удастся за девять дней.

Однако у него было и без того достаточно дел,
чтобы заниматься такими мелочами, как налет на
Буденновск. И он настоял на том, чтобы премьер
Черномырдин прервал свой отпуск в Сочи и воз-
вратился в Москву. Тем более, что президент Ель-
цин собирался в Галифакс, и по неписаному закону
премьер должен был остаться за него.

Пока рядили и гадали, откажется ли Ельцин,
озабоченный судьбой такого числа российских
граждан, ставших заложниками <кровожадных бан-
дитов>, от поездки в Галифакс, президент рассеял
все сомнения, появившись в аэропорту полным
решимости улететь из Москвы.

На лице президента еще оставались явные следы
вчерашнего недомогания (не следует забывать, что
12 июня был <День независимости>, который, по
праву, можно считать личным праздником прези-
дента), но держался он бодро и уверенно.

Сообщив корреспондентам, что он долго (прямо,
как еврей из анекдота, собирающийся в Израиль)
колебался - ехать или не ехать ему в Галифакс -
он решил ехать. <Дудаевцам, - подчеркнул пре-
зидент, - не сорвать внешнеполитических планов
великой державы. Беспрецедентная по жестокости
разбойная акция ставит точку в дискуссии о ха-
рактере бывшего дудаевского режима. Теперь весь
мир увидел, за что и против кого воевали российские
солдаты в Чечне>. Переведя дух, президент про-
должил: <Еще предстоит разобраться в том, как
стал возможен подобный варварский акт; почему
те, кто отвечает за сохранение законности и пра-
вопорядка, выпустили ситуацию из-под контроля>.

Такое обещание президента разобраться с теми,
кто снова окунул родину-мать лицом в дерьмо,
вызвало целый хор оправданий высокопоставлен-
ных <правоохранительных> чиновников.

Заместитель министра внутренних дел генерал
Абрамов заявил, что <по имеющимся сведениям,
боевики просочились в Буденновск через Дагес-
тан>. В этом объяснении наиболее замечательным
был глагол <просочились>: с тяжелыми пулемета-
ми и станковыми гранатометами на двух (а по
некоторым сведениям - на трех) многотонных
грузовиках.                              '

Федеральная погранслужба России полностью
опровергла измышления МВД. На границе Чечни и
Дагестана уже были развернуты заставы погранвойск.
Там никто не мог <просочиться>. Боевики, наверняка,
шли через границу Ставропольского края.

Генерал Грачев, еле скрывая свою радость по
поводу того, что все <силовики>, кроме него, ока-
зались в дерьме, решил их еще слегка притопить,
сказав со смешком: <Ясно, что террористы ехали
через блок-посты, и досмотр транспорта проводил-
ся, если он вообще проводился, формально>.

Еще до этого Управление печати и информации
Минобороны дало всем понять, что военного ве-
домства этот вопрос вообще не касается, отметив,
что <вооруженные силы Российской Федерации не
принимают непосредственного участия в ликвида-
ции террористов>.

Ну, а Федеральная Служба Безопасности оказа-
лась верна своим традициям. Она всех заранее
предупреждала о готовящихся <акциях возмездия>,
но ее никто не слушал. Можно было добавить,
что Дудаев тоже всех предупреждал.

Позднее всех высказался МИД устами самого
министра Козырева. Министр, с самого начала ин-
стинктивно пытавшийся запачкаться в чеченской
бойне, а потому измазанный круговой порукой пре-
зидентского окружения с ног до головы, также был
весьма категоричен. <Западу, - заявил он, -
вместо того, чтобы читать России нравоучения
(Запад всегда <журил> Россию за постоянное жела-
ние истреблять собственный народ), следовало бы<
присоединиться к нам в борьбе с международным -
терроризмом и изменить свое однобокое критичес-л
кое отношение к действиям России в Чечне>.

Реакция в самой Чечне тоже была весьма ори-
гинальной, явно свидетельствуя о том, что везде
торжествовала одна советская школа, которую про-
шли все - и русские, и чеченцы. Бывший спикер,
чеченского парламента Юсуп Сосланбеков заявил,
что нападение на Буденновск это <провокация Мос-
квы>, которой нужно <подготовить общественное
мнение к геноциду чеченцев в России и за ее
пределами. Без согласия федеральных органов
через пропускные пункты без осмотра не пройдет
ни один человек>.

Утренние газеты в России и за рубежом отре-
агировали на событие кричащими заголовками
<Гражданская война на территории России нача
лась>, <Дудаев перенес военные действия на тер
риторию России>, <Буденновск: удар по тылам.
России началась партизанская война!>, <В России
все больше спецслужб, а террористы захватывают
города>, <Чеченский флаг над русским городом!>,
<Юг России втягивается в конфликт, подобно се-
вероирландскому>, <Москва своим решением на-
чать войну против собственного народа загнала
себя в угол - выхода у нее уже нет>, <Чеченцы
убивают наших женщин и детей! Остановить гено-
цид русского народа!>

Хлынувшие в Буденновск корреспонденты всех
информационных агентств срывающимися от воз-
буждения голосами передавали с места событий:

<Буденновск в течение нескольких часов был в
распоряжении людей Басаева. По предварительным
данным убито 49 и ранено 85 человек. Со всего
города на территорию больницы сгонялись залож-
ники, которых, как выясняется, более 1500 человек,
включая летчиков авиагородка из состава штурмо-
вого и вертолетного полков. Пять офицеров-лет-
чиков уже расстреляны по приказу Басаева <за
преступления против чеченского народа>.

Руководитель ЦОС ФСБ генерал Михайлов в
ответ на вопросы журналистов только пожимал
плечами. А что вы хотели? У нас мало сотрудни-
ков - всего 176 тысяч, и нет денег. У нас ото-
браны все спецподразделения, и нет денег. Впро-
чем, мы предупреждали. И даже предотвратили
несколько аналогичных случаев.

Оснований для беспокойства нет никаких. Бан-
диты будут ликвидированы в самом ближайшем
будущем...

А в самом Буденновске события начали развивать-
ся еще более странным образом. Пока генерал Гусев,
ссылаясь на необстрелянность своих людей, делал
все, что в его силах, чтобы оттянуть начало штурма,
а Егоров, Степашин и Ерин уверяли всех присутст-
вующих, что никакого штурма не будет, в Буденновск
прибыл Шеврани Басаев - родной брат Шамиля и
был беспрепятственно пропущен в больницу.

После этого отставной генерал КГБ Андрей
Черненко, ныне ходящий в заместителях у минист-
ра Егорова, неожиданно объявил, что <боевики
требуют встречи с российскими и зарубежными
журналистами>. Он отметил, что <федеральные
представители согласны пойти на это и обеспечить
такую встречу, если будет подтверждена гарантия
безопасности репортеров, но настаивают, чтобы
провести эту встречу на нейтральной территории,
а не в помещении больницы, как того требуют
боевики>. Басаев заявил, что если встреча с жур-
налистами не состоится до 20 часов, будут расст-
реляны 5 заложников. Об этом сообщила местный
Хирург Вера Чепурина, которую чеченцы специ-
ально выпустили из больницы с этой новостью.
Но и после этого <силовики>, по непонятным при-
чинам, продолжали тянуть время.

Возможно, тут сыграло свою роль разведыва-
тельное сообщение, прошедшее по каналам секрет-
ной связи и утверждающее, что <Басаев в насто-
ящий момент находится на юге Чечни, где рук-
водит основными дудаевскими силами в Веденском
районе>.

Люди всегда теряются, когда сталкиваются с
мистикой.

Генерал армии Ерин, справедливо полагавший себя
старшим среди примчавшихся в Буденновск минис-
тров, собрал вокруг себя импровизированный митинг,
половину участников которого составляла его личная
охрана. Поблагодарив горожан за мужество и геро-
изм, Ерин успокоил их, заявив, что Буденновск на-
ходится в тройном кольце оцепления и никому не
удастся пробиться в город или вырваться из него. В
этом все могут быть совершенно уверены. Обстанов-
ка в самом городе контролируется силами милиции
и армейскими подразделениями. Временно не рабо-
тают магазины и предприятия. Он советует жителям
не толкаться на улицах, а сидеть по домам. Это был
странный призыв к людям, почти у каждого из ко-
торых кто-нибудь из родных и близких находился
среди заложников в захваченной больнице.

В больнице располагалось и акушерско-гинеко-
логическое отделение, где лежало около 150 ро-
жениц. Часть из них - уже с грудными детьми,
часть - в ежеминутном ожидании родов, часть -
на сохранении беременности. Было в больнице и
детское педиатрическое отделение, где находились
матери с малолетними детьми. Их родственники
требовали у министра ответа, как он думает их
освободить? Будет ли штурм?

- Успокойтесь, граждане! - уверял Ерин. -
Никакого штурма не будет. Он даже не планиру-
ется. Только переговоры! И не волнуйтесь. Все
идет нормально...

Как раз в этот момент пришло сообщение, что
Басаев приказал расстрелять пять захваченных лет-
чиков за неприбытие вовремя к нему обещанных
журналистов.

Бойцы <Альфы> с занятых ими постов наблю-
дали за расстрелом. По их словам, они наблюдали,
стиснув зубы, потому что стрелять без приказа
никто из бойцов <Альфы> не имел права...

Басаев весьма бесцеремонно демонстрировал,
кто является хозяином положения, предупредив,
что за каждые полчаса задержки будет расстрели-
вать по пять человек. К развернутому в РОВДе
штабу неожиданно прибыли заместиель главврача
больницы Костюченко и заведующий хирургичес-
ким отделением Скворцов, умоляя поспешить с
журналистами, поскольку, если прессу не доставят
в больницу к 20.00, погибнут еще 10 заложников.

Автобус с журналистами, наконец, отъехал от
штаба. У всех корреспондентов взяли расписку,
что они едут в больницу добровольно и что никто
отныне не отвечает за их безопасность. Расписки
отбирал прибывший вместе с Ериным в Буденновск
знаменитый полковник Ворожцов, которого тщетно
искали в Москве. При этом полковник продолжал
загадочно и глумливо ухмыляться, как человек,
владеющий высшей тайной бытия.

На последнем перед больницей российском
посту журналистам приказали покинуть автобус,
не объясняя причин. Видимо, в страхе за казенное
имущество. Далее - около километра - предсто-
яло пройти пешком. Впереди шли врачи в белых
халатах, размахивая руками. Приближающийся глав-
ный корпус больницы казался вымершим. При входе
на больничный двор журналисты увидели в некото-
рых окнах одетых в камуфляж чеченцев с автоматами
в руках. Из некоторых окошек выглядывали девушки
в белых халатах - медсестры и санитарки.

Прозвучал приказ остановиться и началась мед-
ленная процедура проверки документов и досмот-
ра. Басаев не без оснований опасался, что под
видом прессы в больницу сделает попытку проник-
нуть <Альфа>.

Но <Альфа> мудро никаких попыток не делала.
Пара агентов местного ФСБ, получивших приказ
внедриться под видом заложников в больницу, была
мгновенно разоблачена и расстреляна по приказу
Басаева.

Не успели чеченцы досмотреть и треть из числа
прибывших журналистов, как со стороны города
загрохотали автоматные очереди и над головами
корреспондентов засвистели пули. Забаррикадиро-
ванное здание ощетинилось ответным огнем. Ох-
ваченные ужасом репортеры стали напирать на
чеченский контрольно-пропускной пункт. Чеченцы
разрешили напирающей толпе втиснуться в узкий
проход и заперли дверь на железный засов.

Представителей прессы провели на второй этаж,
где все пространство было забито сидящими и
лежащими заложниками, среди которых преобла-
дали женщины и дети.

Больничный парикмахер стриг несколько заро-
сших в горах басаевских бойцов. Те с удовольст-
вием подставляли свои черные шевелюры под
струю освежающего <Шипра>.

Не успели дико озирающиеся журналисты хоть
как-то привыкнуть к увиденному, как у властей,
возможно скрежетавших зубами от ярости за вы-
нужденное выполнение требований Басаева, случился
новый приступ истерии. По окнам больницы ударили
автоматно-пулеметные очереди. Еще полчаса назад,
наблюдая за расстрелом заложников, <Альфа> не
осмелилась открыть огонь, поскольку не имела при-
каза. Сейчас, когда в здание больницы вошли жур-
налисты, кто-то видимо, этот приказ отдал.

Корреспонденты рухнули на пол, наверное,
вспомнив улыбку, с которой полковник Ворожцов
брал у них расписки о снятии с властей какой-либо
ответственности за их жизни. Зазвенели осколки
стекла, раздались жрики, стоны и все перекрываю-
щий истерический плач детей.

Стрельба прекратилась так же неожиданно, как
и началась. Воспользовавшись паузой, матерящиеся
по-русски чеченцы, переправили журналистов, ле-
жавших на полу вперемежку с заложниками, в
подвал, где в окружении нескольких своих офице-
ров их встретил Шамиль Басаев.

Примерно полтора десятка телекамер были на-
правлены на него, когда спокойным и тихим голо-
сом он сказал:

- У нас маленькая надежда, что хоть кто-то
из вас может сказать правду... Я, полковник Ша-
миль Басаев, командир разведывательно-диверсион-
ного батальона армий Республики Ичкерия. Мы
не собирались захватывать Буденновск. У нас была
другая задача. Мы хотели добраться до Москвы,
там немножко повоевать и посмотреть, как рос-
сийские власти будут бомбить Москву. Но вся
наша операция сорвалась из-за алчности и жаднос-
ти постовых гаишников. У нас просто не хватило
денег добраться до Москвы. Вот таким печальным
образом город Буденновск оказался в заложниках.,

Повторив свои требования к российским властям
прекратить чеченскую войну, Басаев добавил: <Мы
абсолютно не собираемся убивать никого из за-
ложников. Мы расстреляли работников госучреж-
дений - их у нас хватает - в ответ на то, что
снайперы ранили нескольких наших товарищей. И
дальше будем расстреливать. А женщин и детей
расстреливать не будем - мы не маньяки. В край-
нем случае, если не будут выполнены наши усло-
вия, МЫ ЗАСТАВИМ ЭТО СДЕЛАТЬ РОССИЙСКИЕ ВОЙСКА.
Пускай приходят и штурмуют. Нам надоело смотреть,
как убивают наших женщин, стариков, детей, бомбят
наши села... И мы пришли в села российские>.

Завершив свое заявление, Басаев выразил готов-
ность ответить на вопросы, которые посыпались
со всех сторон.

- Встречалось ли с вами высокое начальство?

- Нет. Ни высокое, ни низкое.

- Кто заложники?

- Граждане Российской Федерации, в том
числе чеченцы. Иностранцев мы отпустили.

- Почем вы покупали посты ГАИ?

- От 100 долларов за всех до 5000 рублей за
каждого.

- Каковы ваши потери?

- 8 убитых и двенадцать раненых.

- Если ваши требования будут удовлетворены,
не продолжат ли чеченцы мстить россиянам?

- Мы мстим потому, что нас довели до край-
ности. Я не говорю о наших близких, детях, которых
убили, о беременных женщинах, о 65 тысячах рус-
ских, которых уничтожили, о моих двух братьях,
двух дочерях, жене, сестре, которых убили. 11 моих
родственников погибли. Дайте нам свободу!

- Вы смертники?

- Все мы с вами смертны. Но для нас не
важно, когда умирать. Важно - как.

- Вы смогли бы сделать то же самое в Москве?
И какими силами?

- Кремль захватить могли и этими силами,
несмотря на 40 тысяч охраны вместе с Коржаковым.

- Почему вы выбрали именно больницу для
захвата?

- Сначала мы хотели воевать в центре города,
но врачи <скорой> оказались людьми чести и долга.
Невзирая на бой, они хватали раненых, в том числе
и наших, и увозили в больницу. И мы пошли за
своими ранеными товарищами, чтобы ваши солдаты
их не добили, как они постоянно поступают.

Корреспонденты пытались выяснить численность
басаевского отряда. Тот пояснил, что с ним в рейд
отправились 210 человек.

Он снова подчеркнул, что собирался добраться
до Москвы, но с сожалением отметил, что <когда
нас остановили у Буденновска, у меня в кармане
оставалось только 100 долларов>.

<Здесь в больнице, - продолжал Басаев, - они
устроили фильтрационный лагерь по примеру рос-
сийских в Чечне. Кандидаты на расстрел отфильтро-
вываются в первую очередь из числа военнослужащих
и работников милиции. Он не собирается расстрели-
вать простых людей, а предоставит сделать это рос-
сийским войскам в случае штурма>.

Далее, касаясь стрельбы по больнице в момент
нахождения там журналистов, Басаев предположил,
что <российские военные лупили именно по жур-
налистам. Если бы он не проводил тщательной
проверки внизу и журналисты без промедления
проследовали в приготовленную для встречи ком-
нату на втором этаже, то потери среди работников
прессы были бы неизбежны, ибо огонь велся имен-
но по этому помещению>.

Закончив беседу с журналистами и сообщив на
весь мир свои требования, Басаев позвонил в штаб
<трех министров>, сообщив им, что журналисты
сейчас пойдут обратно. Желательно по ним не
стрелять.

Из штаба дали разрешение на возвращение прессы.

Гуськом корреспонденты шли по зловеще тем-
ной улице, пока не услышали грозный оклик:

<Стой! Двигаться по одному! Дистанция 10 метров.
Приготовить документы для проверки!> Это уже
были свои.

Многих журналистов тут же начали допраши-
вать по поводу наличных сил отряда Басаева, их
вооружения и размещения по этажам.

К этому времени директор ФСБ Степашин пришел
к выводу, что и он должен внести свою лепту в дело
сохранения военной тайны и достижения элементов
внезапности в связи с предстоящим штурмом.

А потому он дал интервью газете <Комсомольская
Правда>, которой его ведомство всегда покровитель-
ствовало и даже рекомендовало не менять своего
названия, хотя никакого комсомола в стране уже
давно не было. <Чтобы потом не стыдно было>, -
говорили <чекисты>, намекая на то, что вскоре ком-
сомол вернется на руках у обожаемой партии...

<Какие действия будут предприниматься в бли-
жайшее время?> - спросил Степашина корреспон-
дент, на что шеф ФСБ ответил:

- Будем вести переговоры. Задача одна: СПАСТИ
ЛЮДЕЙ.

Между тем, появление Шамиля Басаева на те-
левизионных экранах всего мира, помимо всего
прочего, поставило крест на версии, что налет на:

Буденновск - это <провокация Москвы> или
<новый Гляйвиц>, как выразился министр иност-
ранных дел Дудаева - Шамседин Юсеф.

Если в самом начале акции Басаева Дудаев, еще
не зная, как повернутся события, полностью от-
крестился от участников рейда, заявив, что <ни я,
ни администрация, ни правительство, ни отдельные
службы Чечни не отдавали приказа на проведение
подобного рода акций на территории России>,
уже 15 июня вечером, министр юстиции Чечни
Руслан Имаев в телефонном интервью признал:

<Мы неоднократно предупреждали Российское ру-
ководство, но оно не вняло разуму>.

Почти одновременно ответственность за события в
Буденновске взяла на себя доселе неизвестная орга-
низация <Воины Ислама>, претендующая на то, что
действует от имени всего мусульманского населения
бывшего СССР. <Жестокость и убийство чеченской
нации заставляют нас встать на путь Джихада>.

<Будем честны, - призывала Галина Ковальская
на страницах <Нового Времени>, - Буденновск -
не совсем тот террор, который нам обещал Дудаев,
не совсем то, чего мы с затаенным страхом ждали.
Террористическая группа в 200 человек, разбейся она
на тройки и начни работать по методу какой-нибудь
ИРА... Страшно подумать, во что могла превратиться
жизнь российских крупных городов...>

Жизнь российских крупных городов и так трясло
от напряжения.

Милиция и ОМОН хватали на колхозных рынках
всех, хотя бы отделенно напоминающих выходцев
с Кавказа. В центре Петербурга была задержана
группа итальянских туристов; в Москве - схва-
чена делегация студентов Алжира. Конечно, перед
ними приходилось извиняться и затем отпускать,
но от этого правоохранительные органы свирепели
еще пуще. Один из милицейских начальников, в
чьей голове в связи с последними событиями пе-
репутались все понятия и инструкции, сказал в
телеинтервью: <Простите мне мой АНТИСЕМИ-
ТИЗМ, но мы получили приказ задерживать и
проверять всех лиц кавказской национальности>.

В самом же Буденновске Николай Егоров по-
пытался связаться с Басаевым по телефону. Гово-
рить ему пришлось с одним из заместителей Ба-
саева - майором Асламбеком Абдулхаджиевым,
бывшим в свое время военным комендантом Шали.
Егоров снова предложил чеченцам деньги и са-
молет в любую точку земного шара в обмен на
освобождение заложников. Абдулхаджиев подтвер-
дил министру по делам национальностей требова-
ния, уже несколько раз декларируемые Басаевым,
повторив, что в больнице 5000 заложников и они
все будут уничтожены, если условия Басаева не
будут удовлетворены. Егоров попросил выпустить,
хотя бы детей. Абдулхаджиев напомнил, что у
всех, кто входит в отряд Басаева, дети родные
погибли под русскими бомбами. И они пришл
сюда не торговаться, а умирать. Мысленно все
воины Ислама уже расстались с жизнью.

На это Николаю Егорову было совершенно не
чего ответить, кроме как громко выругаться. З
ним еще хвостом ходил выпущенный из больницы
заместитель главного врача Костюченко, постоянна
напоминая, что в руках у чеченцев не менее 20
человек, умоляя министра пойти на уступки, пре
кратить облеты и обстрелы здания. Раздраженный
Егоров приказал врача более к себе не подпускат

Между тем, президент Ельцин в самом лучше
расположении духа прибыл в Шотландию, готовясь
к перелету в Галифакс. Если до отлета Российский
Президент уверял всех и каждого, что <фактически
<большая семерка> уже стала еще большей <вось-
меркой>, то его ждало быстрое, глубокое и болез-
ненное разочарование.

Премьер-министр Канады Жан Кретьен специ-
ально предупредил Ельцина, чтобы тот не появ-
лялся в Галифаксе раньше пятницы пополудни.
Некому встречать, некому привечать. На лицах
западных лидеров читалось откровенное недоуме-
ние: как можно покидать свою страну в такой
момент, когда под угрозой жизнь тысяч россиян,
даже если уже не считать россиянами чеченцев.
Никто из них так поступить бы не мог, хотя бы
из чувства ответственности перед своими гражда-
нами и избирателями. А с чем, собственно, Ельцин
поехал в Галифакс?

С общими словами обеспечения ядерной без-
опасности и с <новаторской> идеей достижения
быстрого мира в Боснии, в которую никто, кроме
него самого не верил.

Поэтому, по прибытии в Галифакс, Президента
России повезли в цирк, где он отвел душу, хохоча
до слез.

С утра 16 июня разразился грандиозный скандал
в Государственной Думе, собравшейся на чрезвы-
чайное заседание. Вся повестка дня была посвяще-
на Буденновску. Приглашенные на заседание зам-
министра внутренних дел Евгений Абрамов и за-
меститель директора ФСБ Николай Ковалев что-то
блеяли с трибуны, ясно показывая, что не владеют
абсолютно никакой информацией о Буденновске,
кроме официально опубликованной. Зато оба, вос-
пользовавшись случаем, подняли очередной плач
по поводу нехватки людей и денег у своих служб.
Николай Ковалев пошел даже дальше, подчеркнув
необходимость восстановления для службы без-
опасности тех функций и прав, которыми обладала
госбезопасность в период существования СССР.

Иначе работать невозможно, подчеркнул высо-
копоставленный <чекист>.

Это произвело впечатление, однако, далеко не
на всех. Дума, раздраженная своей полной бута-
форностью, когда важнейшие государственные ре-
шения принимались не только без ее одобрения,
но даже и без ведома, взорвалась, требуя отставки
правительства, и, в первую очередь, силовых ми-
нистров. Отделенная от Президента чем-то надо-
минающим звуконепроницаемое стекло, она поп-
робовала хотя бы сейчас, в столь трагедийной
обстановке, докричаться до Главы государства, при-
горозив ему импичментом.

Спикер Думы Иван Рыбкин, которого Президент
ввел в свой Совет Безопасности, имел задачу <ук-
рощать> наиболее буйных депутатов, но сейчас,
перед лицом Буденновской трагедии, он не мог сде-
лать ничего другого, как попытаться отвести направ-
ленный на Президента удар в сторону <силовиков>.

<Прорыв террористов из Чечни в Буденновск
произошел при попустительстве МВД и ФСБ, -
заявил он. - 12 и 13 июня руководителям право-
охранительных органов, служб безопасности и во-
инских подразделений была направлена шифровка
о возможных прорывах бандитских группировок>.
При этом <спикер> не пояснил, кто направлял эти
шифровки в ФСБ и МВД. Казалось, это они до-
лжны были отправлять подобные шифровки во все
инстанции?

Маневр Рыбкина остался без внимания, и вы-
шедший на трибуну лидер фракции ДПР Сергей
Глазьев (наследник знаменитого Травкина), потре-
бовал немедленного голосования вотума недоверия
правительству, ссылаясь на то, что у него уже
есть необходимые подписи депутатов. Выступив-
ший следом лидер фракции <ЯБЛоко> Григорий
Явлинский, открыл атаку на Президента, гневно
воскликнув: <Борис Ельцин должен был не в Га-
лифакс ехать, а в Буденновск!>

Его неожиданно поддержал лидер коммунистов
в Думе Геннадий Зюганов, сам метивший в пре-
зиденты. <Президенту надо не в Галифаксе сидеть
в качестве <шестерки> в предбаннике у <семерки>,
а в Буденновске!> Потребовав немедленной отстав-
ки правительства, Зюганов предложил депутатам
список альтернативного органа управления, блис-
тающего фамилиями провокаторов и проходимцев,
известных еще с августовского путча: Сергея Ба-
бурина, Светланы Горячевой, Николая Губенко,
Василия Стародубцева и Амельды Тулеева.

Однако, эта попытка коммунистического проры-
ва к власти была внезапно отражена главным ли-
бералом страны Владимиром Жириновским, кото-
рый обвинил Зюганова в попытке создать ГКЧП-2,
а власти - в создании нынешней ситуации на Се-
верном Кавказе, чтобы ввести в стране чрезвычайное
положение и не допустить проведения выборов.

<Все идет по сценарию, - заверил лидер ЛДПР
коллег-депутатов, - нужна война, чтобы сорвать
выборы>. Затем Жириновский со свойственной ему
безаппеляционностью заявил, что вскоре президент
Ельцин будет смещен и власть в стране захватят
Михаил Горбачев, Гавриил Попов и Александр
Лебедь. Избежать такого развития событий можно
только восстановив КГБ, доведя его численность
до миллиона сотрудников, увеличив при этом и
армию до четырех миллионов человек, перейдя
попутно к губернскому административно-террито-
риальному делению страны и разрешив ношение
оружия депутатам.

Затем в Думе, как всегда бывало после выступ-
лений главного либерала, началась ругань, грозя-
щая перейти в драку. Обстановку разрядил кто-то
из коммунистов, злорадно крикнув: <А где же
Сергей Ковалев? В Грозном он постоянно появ-
лялся, а что-то в Буденновск не спешит!>

Поднявшийся Егор Гайдар информировал депу-
татов, что уполномоченный Президента по правам
человека уже на пути в Буденновск.

Сергей Ковалев, которого Дума уже успела от-
странить от поста председателя комитета по правам
человека, находился в это время в Германии, в
связи с присуждением ему Премии Свободы имени
Хоккера. Едва услышав о событиях, он немедленно
прервал поездку и вылетел в Москву, а оттуда в
Буденновск. К нему присоединились депутаты от
<Выбора России> Михаил Молоствов, Александр
Осовцов и Юлий Рыбаков, которые всю зиму си-
дели вместе с ним под <родными> бомбами в
Грозном. К ним также присоединился депутат от
фракции <ЯБЛоко> Валерий Борщев.

Подоспевшие к этому времени газеты разных на-
правлений продолжали взывать к общественному мне-
нию страны броскими шапками заголовков: <Кровавый
вызов всей России! Зеленый флаг Чечни над русским
городом должен всем открыть глаза на простой факт:
несдающегося врага необходимо уничтожить!>

<Война в Чечне закончилась - началась бойня
в России!>

<Русский город - заложник чеченцев>, <Отны-
не Россия беззащитна перед терроризмом>. <Моск-
ва увязла на годы в кровавом болоте>.

<Выходом из тупика, - отмечала парижская
<Либерасьон>, - являются переговоры с Дудае-
вым, но это - политическое самоубийство для
любого российского политика>.

Тем временем ФСБ, раздираемая желанием при-
нести какую-то пользу в начавшейся общенацио-
нальной борьбе с чеченским терроризмом, неожи-
данно совершила налет на отделение <Чечен-
Пресс>, расположившееся в одном из домов в
самом центре Москвы и функционировавшее в те-
чение всех прошедших шести месяцев с момента
начала войны, хотя было создано несколько рань-
ше. Там же находилось официальное представи-
тельство Чечни в Москве, возглавляемое личным
представителем Дудаева - Хаматом Курбановым,
имевшим со своим президентом спутниковую и
компьютерную связь.

Хамат Курбанов вместе с женой Ольгой жил в
Москве около 15 лет и лишь в октябре 1994 года
согласился представлять в Москве правительство ге-
нерала Дудаева. При этом он не только не скрывался,
но вместе со своим пресс-атташе Рамзаном Музаевым
посещал многих должностных лиц в Москве, всем
предъявляя подписанные Джохаром Дудаевым вери-
тельные грамоты, объясняя политику своей страны
и прилагая усилия, чтобы избежать войны.

16 июня существовавшее более полугода отде-
ление <Чечен-Пресс> было объявлено <резиденту-
рой дудаевской разведки>, а Хамат Курбанов, ес-
тественно, <резидентом>. В помещении <Чечен-
Пресс> и на квартире Курбанова были проведены
обыски. Никаких следов оружия и боеприпасов там
не обнаружили, зато нашли камуфляжную форму,
фотографии, блокноты с записями телефонов, в
том числе приемной Ельцина, а также досье из
газетных вырезок на политических лидеров различ-
ных направлений.

Все это уже не вызывало ничего, кроме горького
смеха. Особенно учитывая, что все эти действа
творились на основании указа Президента об уси-
лении борьбы с бандитизмом. Точно также, как
указ Президента об усилении борьбы с фашизмом.
привел к обыску не, скажем, в Русском Нацио-
нальном Единстве, чьи ребята откровенно носят
свастику на рукавах, а, непонятно почему - у
Валерии Новодворской. Такая уж у нас власть...

Наступившая пятница не принесла никаких види-
мых результатов в деле освобождения заложников.
Представители федеральных силовых ведомств каж-
дый четный час связывались с Басаевым по телефону,
настойчиво предлагая ему два миллиона долларов и
самолет в Ливию. С такой же монотонностью Басаев
повторял свои прежние требования.

Созвонившись с Москвой, <силовики> подняли
сумму до трех миллионов долларов. Басаев снова
отказался. Сколько же он хочет? Степашин, Ерин
и Егоров многозначительно переглядывались. Ну
и аппетит у этого волка!

Во время многочисленных инцидентов с <чечен-
скими> террористами в аэропорту Минеральные
Воды с ними всегда удавалось договориться. на
сумму, не превышающую два миллиона долларов,
а то и за половину. Правда, Дудаев что-то там
говорил, что это провокация Москвы с тем, чтобы
подготовить общественное мнение страны к воору-
женному вторжению в Чечню. Но кто его слушал?
Какое вторжение? С ума что ли сошел этот че-
ченский маньяк? А, оказывается, он просто хорошо
знал методы, в которые Москва сама и поверила.
Где это видано, чтобы чеченец отказывался от двух
миллионов долларов. Единственной причиной
может быть только то, что он хочет больше.

и они продолжали торговаться, давая возмож-
ность <Альфе> подготовиться как следует к штур-
му, чтобы <понимаешь, не сделать чего-нибудь там
во вред себе>.

<Альфа> готовилась, хотя и без всякого энтузи-
азма. Среди бойцов <Альфы> (о, времена, о, нравы!)
шныряли корреспонденты различных агентств, вклю-
чая и западные. Одни офицеры от них раздраженно
отмахивались - вас только сейчас и не хватало! Но
другие охотно давали интервью.

- Сколько погибнет заложников, если вы пой-
дете на штурм? - спросил корресподент <Радио
<Свобода> одного из <альфовцев>.

- Все, - не задумавшись даже на мгновение,
ответил офицер.

- А вас сколько погибнет в этом случае? -
поинтересовался журналист.

- Три к одному, как минимум, - вздохнул
боец <Альфы>. - Мы же не можем использовать
артиллерию и авиацию в данных условиях.

Он помолчал я добавил: <Пусть лучше политики
разбираются. Они эту кашу заварили. У них уже
должны быть <мальчики кровавые> в глазах>.

<Альфовец> не зря скорбел об отсутствии у них
артиллерийской и авиационной поддержки. Полго-
да чеченской войны уже успели продемонстриро-
вать такую разницу в боевой подготовке чеченских
бойцов и российских солдат, что любой так назы-
ваемый <контактный бой> с чеченцами приводил
только к огромным потерям с российской стороны
убитыми, ранеными и пленными, не давая никаких,
что было особенно обидно, даже тактических ре-
зультатов. Пара дюжин чеченских ополченцев мог-
ла в течение месяца держать оборону населенного
пункта, отбивая из автоматов и гранатометов все
попытки российских войск этим селом овладеть,
да еще умудряясь ездить на ближайший базар, где
российские солдаты торговали боеприпасами.

Поэтому чеченцев, по всем правилам лжетеории
покойного генерала Дуэ, решили <выбомбить> из
войны, благо в классическом случае применения
этой теории, предлагающей вести войну исключи-
тельно военно-воздушными силами, у противника
не должно было быть авиации вообще.

Именно так в Чечне дело и обстояло. Бомбы и
снаряды сыпались на населенные пункты каждые
15-20 секунд. Только от одного грохота взрывов
синели и умирали от разрыва сердца дети, не
считая тех, кого убивало осколками и обломками
рухнувших домов. В некоторых случаях подобная
тактика срабатывала: мирное население, не выдер-
жав этого ужаса, само просило повстанцев уйти
из села и отдавалось на милость победителей.
Например, в Самашках или в станице Асиновская.

Но в большинстве случаев применение в полном
объеме тактической теории старого итальянского
генерала только множило количество бойцов армии
генерала Дудаева. Потеряв детей, отцы - вчера
еще мирные крестьяне - решительно брались за
автоматы. Они не любили генерала Дудаева, но
убийц своих детей - ненавидели, а Дудаев был
единственным символом национального сопротив-
ления уже совершенно отчетливой политике гено-
цида со стороны обезумевшего московского руко-
водства. Случись то, что произошло в Буденновске,
где-нибудь на территории Чечни, здание больницы
без секунды колебаний разнесли бы в щебень бом-
бами вакуумного взрыва и тяжелыми снарядами
дальнобойной артиллерии, сколько бы там ни было
больных и заложников.

Но в Буденновске рассчитывать на поддержку ави-
ации и артиллерии, главным образом из-за перепуган-
ного и растерявшегося руководства, не приходилось.

К сожалению, в Буденновске полюбоваться на дело
рук своих собрались не все, кто полгода назад столь
легкомысленно <вляпался>, по словам министра
иностранных дел Козырева, в чеченскую авантюру.

Егоров, Степашин и Ерин - и это было весьма
символично - пытались, на этот раз нервно и испу-
ганно, расхлебать заваренную ими же кашу. Но какие
из них были бойцы, если вспомнить, что двое в
прошлом являлись участковыми, а третий - препод-
авателем марксизма-ленинизма в Пожарном училище.

Ведь как не хватало в Буденновске генерала
Грачева!

Как бы они замечательно смотрелись все вчет-
вером, как в славные дни штурма Грозного!

У генерала Грачева, следившего за бездарными
действиями своих сообщников, по его собственным
словам, <руки чесались приехать в Буденновск
поруководить>, и можно себе представить, что бы
осталось от города, когда в небе над ним появилась
бы поднятая Грачевым авиация для нанесения то-
чечных ударов по больнице.

Думается, что будь президент Ельцин в тот
момент в Москве, он бы разрешил Грачеву немного
поруководить. Но Президент, по словам Геннадия
Зюганова, к счастью, сидел <шестеркой> в пред-
баннике у <семерки>, а Грачев, которого не пус-
тили в Буденновск, с удовольствием одаривал об-
щественность своими комментариями происходя-
щего. Сообщив для начала, что он бы освободил
больницу в Буденновске за час(!) - довольно боль-
шое время, если вспомнить, что всю Чечню генерал
собирался освободить за 2 часа1.

Грачев, как бы отвечая на выдвинутые Басаевым
условия, добавил: <Переговоры с лидерами чечен-
ских вооруженных формирований вестись больше
не будут2. Необходимо проведение <специальной
операции>. Я бы не хотел, чтобы события в Бу-
денновске повлияли на ситуацию в Чечне>.

Таким образом, как ни крути, <Альфа> была
брошена на произвол судьбы без авиации и даже
без артиллерии и танков. Правда, можно было
надеяться на поддержку боевых машин пехоты и
четырехствольных зенитных установок <Шилка>,
способных беглым огнем мгновенно уничтожить
любую стационарную цель.

1 По аналогии можно предположить, что под
руководством Грачева сражение за больницу в
Буденновске продолжалось бы 3 месяца.
2 Речь идет о переговорах, которые безуспешно
пыталась наладить ОБСЕ.

Генерал Гусев, перебирая в уме различные при-
емы борьбы с терроризмом, несмотря на столь
огромное количество заложников в здании, а может
быть именно поэтому, поскольку аристотелева ло-
гика здесь неуместна, решил остановиться на на-
иболее эффективном - так называемом методе
<шквального огня>. Все, занимающиеся борьбой с
терроризмом (а опыт уже был накоплен огромный)
знают, что террористы, внезапно захватывающие
какой-нибудь объект, в силу самой специфики
своих действий, не могут притащить с собой боль-
шое количество боеприпасов. Ну, скажем, не более
пяти-шести автоматных рожков на брата плюс не-
сколько гранат. В то же время предполагается, что
антитеррористические подразделения имеют неог-
раниченный запас боеприпасов, который им посто-
янно подвозят. Поэтому антитеррористическая
команда, открыв по террористам шквальный огонь,
либо создает условия, когда те не могут высунуться
из-за укрытий и под прикрытием огня врывается
в здание, либо, вызвав ответный шквальный огонь,
ждет, когда у террористов кончатся боеприпасы и
берет их голыми руками. Этот прием всем хорош
кроме одного: жизнь заложников тут в расчет вовсе
не принималась, поскольку все жертвы списыва-
лись на убитых террористов.

Не спешите только обвинять генерала Гусева,
а тем более - его подчиненных в безжалостности
и тому подобных вещах. <Альфовцы> - люди
служивые и обязаны только выполнять полученные
приказы точно и в срок, как того требует Устав.
Если в последние годы их мысли часто уходили
куда-то за пределы получаемых приказов, то это -
результат общего падения дисциплины не только
в армии, но и в стране в целом.

Поэтому вспомним, что Президент по телефону
Ерину, а чуть позже - всенародно по телевидению
приказал: <Всех этих падл уничтожить!> И хотя он
не разъяснил, кого именно он имел в виду под этим
изящным термином, ясно было одно: Президент ни-
кого спасать не велел, а велел уничтожить <падл>,
скорее всего имея в виду чеченцев Басаева. Что
<Альфа> и собиралась сделать без особого, повто-
ряем, энтузиазма, но методом <шквального огня>.

Снайперы <Альфы> уже время от времени пост-
реливали по окнам больницы, когда в них появлялись
любопытные головы, главным образом - женские,
и, как правило, не промахивались, подтверждая свое
высокое профессиональное мастерство.

А однажды какой-то БТР, как будто всбесив-
шись, вдруг стал бить по окнам из своего круп-
нокалиберного пулемета. Потребовалось минут
пятнадцать, прежде чем удалось успокоить солдат,
у которых, по вполне понятным причинам, сдали
нервы. Поэтому где-то к обеду Басаев объявил,
что у него уже накопилось около 30 трупов, вид
которых нервирует живых, и попросил их вывезти.
Как ни странно, но распоряжающиеся всем <сило-
вики> немедленно согласились. При этом соблю-
дался какой-то странный ритуал.

Из больничного двора выехал груженный тру-
пами мебельный фургон. Откинув задний борт, он
вплотную подошел к подъехавшему задним ходом
огромному рефрижератору. Обе машины были
оцеплены солдатами спецназа. Как из фургона пе-
редавались в рефрижератор трупы погибших -
никто не видел, но на землю упал залитый кровью
смятый погон подполковника авиации. Машины
стояли долго. Затем мебельный фургон поехал
обратно в больницу. Позднее по Буденновску про-
шел зловещий слух, что из рефрижератора, приняв
трупы, передали Басаеву пинки с патронами и
новенькие гранатометы.

Между тем, впавшие в отчаяние жители города,
чьи родственники находились в больнице в числе
заложников, собрались на стихийный митинг, тре-
буя, чтобы кто-нибудь из руководства <штабом>
объяснил им ситуацию и шансы на освобождение
их близких. После двух часов истерических криков,
переходящих в массовое рыдание, перед несчаст-
ными людьми появился Николай Егоров. Ему сей-
час бы очень пошла камуфляжная форма с тель-
няшкой, как в январе. В штатском министр наци-
ональностей выглядел не столь убедительно.
Видимо, он руководствовался не столько состра-
данием к буденновцам, сколько желанием обеспе-
чить внезапность удара <Альфы>, поскольку пок-
лялся, что высшая цель для прибывших из Москвы
министров - жизнь заложников.

За эту цель, пояснил он, федеральные власти
готовы заплатить любую цену. Будет сделано все,
уверял Егоров, чтобы не допустить продолжения
кровопролития. <Правительство, - патетически
восклицал министр по делам национальностей, -
готово выплатить любую сумму за жизни залож-
ников>. Более того, оно готово предоставить им
самолет в Минеральных Водах и обеспечить воз-
можность их беспрепятственного вылета в любую
страну, готовую их принять.

Говоря это, Егоров уже отлично знал, что Басаев
успел за это время три раза отказаться от денег
и отлета в <любую страну>. Он также знал, что
штурм неминуем, что в ходе него погибнут много
родных и близих тех людей, что жадно слушали
его слова, и тем не менее на конкретный вопрос
о штурме вице-премьер и министр по делам наци-
ональностей Николай Егоров в присутствии не-
скольких сотен жителей Буденновска и журналис-
тов ответил следующим образом:

Вариант штурма неприемлем. По оперативным
данным, в больнице по всем этажам развешены связ-
ки толовых шашек и расставлены канистры с бензи-
ном. В подвале же здания, пояснил Егоров со знанием
дела, находится 16 баллонов со сжатым кислородом,
обложенных взрывчаткой. Если вся эта взрывная
мощь сработает, спасать будет уже некого.

Обеспечив сохранение военной тайны, Егоров
покинул митинг и поспешил на совещание, которое
проводил с руководством города прибывший гу-
бернатор Ставрополья Евгений Кузнецов.

На совещании обнаружились факты, которые со-
здали истерическую атмосферу. По поступавшим
секретным данным от местного и центрального
руководства ФСБ, Буденновск неизбежно должен
был в самое ближайшее время подвергнуться но-
вому нападению чеченских отрядов, спешащих на
выручку Шамилю Басаеву. Кто и зачем снабжал
Буденновск подобной <дезой>, точно установить
не удалось, но, сдается, этим занималась ФСБ для
создания видимости своей бурной деятельности.
Однако, цели своей они достигли - городское ру-
ководство было приведено в состояние полной пани-
ки. Не стесняясь присутствия сановных посланцев
Москвы и губернатора, руководители города кричали,
что Буденновск, по существу, не охраняется.

В микрорайонах нет света, они никем не патру-
лируютея - даже милицией; нет ни одного БТРа
хотя бы на перекрестках. Все силы сконцентрировав
вокруг чрезвычайного штаба в здании РОВДа, где
собралась высокопоставленная рать из Москвы. Труд-
но себе представить, что произойдет, если в город
ворвутся новые отряды чеченской армии?

Даже сейчас, когда в окрестностях города на-
ходятся боевики (очередная <деза>, полученная
ФСБ), жизненно важные городские объекты охра-
няются лишь символически. В любую минуту в
любом из них можно ждать беды.

Буквально при этих словах в кабинет, где про-
исходило совещание, вбежал растерянный началь-
ник районных электросетей, сообщив о том, что
в районе подстанции завязался бой с новым отря-
дом боевиков. Паника достигла предела. В район
боя были немедленно брошены армейские подраз-
деления и часть <Альфы>. К счастью, удалось
быстро выяснить, что никаких новых боевиков там
нет. Перестрелку затеяли две группы ОМОНа, не
узнавшие в темноте друг друга.

Местные начальники ждали, что скажут прибывшие
из Москвы руководители. Тем сказать было решитель-
но нечего. Это были уже не руководители, а отвра-
тительная накипь долгой лжи и военных неудач, сме-
тенная в Буденновск надвигающимся разгромом...

Местное начальство, потеряв всякий чиновний
страх, стало говорить прибывшим министрам и
генералам все, что оно о них думает. Было вы-
сказано мнение, что <Надо их отправить обратно
в Москву и заниматься освобождением заложников
самим и только через переговоры. Раз профука-
ли - надо идти на уступки, а то нам московские
генералы здесь такого натворят - не расхлебаем!>

Евгению Кузнецову с трудом удалось привести
совещание к должному чинопочитанию, но позднее
этот чиновничий бунт стоил губернатору должности.

Около 8 часов вечера в Буденновск прибыла
группа депутатов Государственной Думы во главе
с Сергеем Ковалевым. Группа сразу же направи-
лась в чрезвычайный штаб, но не была туда про-
пущена охраной. Не помогли никакие депутатские
удостоверения, ни требования, ни уговоры. <Таков
приказ!> - отвечали суровые парни в шлемах,
бронежилетах и с автоматами.

Группа Ковалева отправилась в здание администра-
ции, где отчетливо виднелись следы недавнего на-
лета, и оттуда пытались дозвониться до штаба, что
находился в двух кварталах от них в здании УВД.

Все попытки не привели ни к чему: либо было
занято, либо никто не брал трубку.

Тогда Ковалев позвонил в Москву Егору Гай-
дару, прося употребить все его связи и влияние,
для того чтобы Ковалев и его товарищи были
допущены в штаб, где смогли бы предотвратить
все попытки силового решения и предложить свои
услуги на переговорах с террористами.

Неизвестно, какие свои связи использовал Егор
Гайдар, но вскоре Ковалеву позвонил сам Егоров.
Он очень любезно приветствовал Сергея Ковалева,
хотя недавно публично называл его <врагом России
№ 1>, и сказал, что сейчас приедет в здание ад-
министрации для совещания с делегатами.

Однако вскоре Егоров перезвонил снова и, изви-
нившись, сообщил, что приехать не сможет. Не смо-
жет он принять группу Ковалева и у себя в штабе.
Идут важные совещания, которые, по всей видимости,
будут продолжаться всю ночь. Утром он готов встре-
титься с уважаемым Сергеем Адамовичем. Не надо
ни о чем беспокоиться. Он позвонит сам.

Министр по делам национальностей был сама
любезность. Он сообщил, хотя никто его об этом
не спрашивал, что на переговорах с Басаевым
достигнут значительный прогресс, что возрастает
надежда на бескровное разрешение вопроса об ос-
вобождении заложников.

<А утром, - закончил Егоров, - авторитет
группы Ковалева среди чеченцев вполне може
оказаться полезным и тогда начнется наша совмест-
ная работа>.

Сладкий голос, которым миннац говорил с Ко-
валевым, нисколько не успокоил уполномоченного
по правам человека при Президенте Российской
Федерации, а скорее наоборот. Он слишком хоро-
шо знал Егорова. Однако усталость от длительного
перелета из Германии в Буденновск взяла свое.
Ковалев упал на диван и заснул, как убитый.

Вскоре, однако, он был разбужен раскатами ар-
тиллерийской стрельбы. Ковалев посмотрел на
часы: было пять минут шестого утра. Брезжил
рассвет. Он вскочил на ноги и подбежал к окну.
Над больницей поднимались клубы черного дыма.

Первой реакцией Ковалева было немедленно бе-
жать к месту событий. Однако даже площадь у
здания Администрации была оцеплена и депутатов
через цепь не пропустили. Поднявшись на крышу
здания, Ковалев увидел языки пламени, вырывав-
шиеся из крыши и окон городской больницы. Он
понял, что сбылись его самые худшие предчувст-
вия. <Альфа> начала штурм.

Глядя на бьющуюся в истерике женщину, разма-
хивающую простыней, и слыша ее крики, молящие
о пощаде, генерал Гусев и сам был близок к истерике.
Ему также захотелось упасть на землю и, рыча, бить
кулаками по камням, биться головой об опаленный
дерн и ругаться матом так, как умеют ругаться
русские люди в припадке буйного отчаяния.

Избранная им тактика <шквального огня> при-
вела к тому, что у <Альфы> кончились боеприпасы
а террористы отвечали таким огнем, как будто в
больнице были развернуты склады боепитания по
меньшей мере на целую общевойсковую дивизию.

План операции предусматривал три этапа. Вры-
ваться в саму больницу на первом этапе не соби-
рались: стратегия операции заключалась не в за-
хвате террористов, а в их вытеснении из здания
<изнуряющим боем>. На этом этапе группе <Вега>
отводилась роль прикрытия.

На втором этапе, по замыслу, <Альфа> врыва-
лась в здание и завязывала с отрядом Басаев
комнатные бои по методу легендарного сержанта
Павлова в Сталинграде.

На третьем этапе остатки <басаевцев> предпол-
агалось вытеснить на улицу, где их должны были
добить СОБРы, армейские части и подразделени
внутренних войск, взявшие больницу в тройное
кольцо оцепления.

Как водится, всю операцию провалил сам <чрез-
вычайный штаб>, давший по радио открытым тек-
стом приказ службе <Скорой помощи> собрать все
бригады к зданию больницы к 5 часам утра.

Переданный в эфир текст был такой: <Начало
в 5 утра. Надо собрать к объекту все <кареты>
У чеченцев, как известно, были японские рации
шифроканалами (т.е. их переговоры перехватить
было невозможно), а кроме того, в их руках был
диспетчерская <скорой помощи>, находящаяся в
здании больницы. Кроме этого, они слушали
переговоры <Альфы> друг с другом и с подразде-
лениями поддержки, быстро поняв, что ничего
более элегантного, чем <изнурительный бой со
шквальным огнем>, <Альфа> придумать не сумела.
А именно к такому развитию событий отряд Ба-
саева был готов лучше всего.

Что делали в тот момент Федеральное агентство
правительственной связи и информации и Служба
радиоконтрразведки ФСБ, отвечающие за контроль
эфира, почему они не приняли элементарных мер
по скрытности связи, не знает никто.

Прежде всего это хотелось бы знать генералу
Гусеву.

В результате уже в 04.50 перемещение <альфовцев>
было обнаружено чеченцами, которые открыли по
двум передовым группам тот самый шквальный огонь,
который готовила <Альфа>. Таким образом, внезап-
ность начала штурма, от которой во многом зависел
исход задуманной операции, была сразу же потеряна.
Причем плотность открытого чеченцами огня была
такой, какую ветераны <Альфы> не видели никогда.

Даже при легендарном захвате дворца Амина в
Афганистане. Группа, пытавшаяся обойти больницу
с другой стороны, была уложена на землю пере-
крестным огнем из двух тяжелых пулеметов ДШК.
Лейтенант Бурляев - снайпер, попал под пуле-
метную очередь, когда бежал на помощь пятерке
бойцов, пытавшихся выдвинуться на исходные по-
зиции и попавшие в <огневой мешок> с невиданной
ими доселе плотностью огня. Пули, пройдя между
латами бронежилета, прошили бок, разворотили
легкое и печень. Лейтенант умер мгновенно.

В этот же момент генерал Гусев услышал по
рации голос майора Владимира Соколова - одно-
го из опытнейших бойцов <Альфы>. <П.... ц, ка-
жется, - как-то буднично сообщил майор. -
Руку оторвало>. Уже потом его обнаружили мер-
твым. Лейтенанту Дмитрию Рябинину снайперская
пуля угодила в горло. Более 15 человек были уже
ранены. Таких потерь <Альфа> не несла еще ни-
когда, а штурм фактически еще и не начинался.
Началось только выдвижение на исходные позиции

По плану операции, после занятия исходных
позиций, по больнице должны были ударить из
своих скорострельных орудий две БМП и четы-
рехствольная <Шилка>, делающая 1500 выстрелов
в минуту. Под прикрытием этого огня <альфовцы>
наносили удар из гранатометов по дверям и окнам
первого этажа и врывались в здание, пока БМП и
<Шилка> крушили окна и стены верхних этажей.

Однако, <Альфа> была положена на землю,
успев выйти на исходные позиции, а подошедшая
бронетехника, открыв убийственный огонь по верхним
этажам, была почти сразу же уничтожена залпами
станкового гранатомета. И <Альфа> осталась вовсе
без прикрытия, захлебываясь, как образно выразил
один из участников штурма, кровью и свинцом.

Гусев бросился в штаб и стал требовать у армей
ского командования поддержку бронетехникой. Ар-
мейские чины, пряча глаза от командира <Альфы>
уверяли, что у них больше нет здесь исправных
машин. Все на внешнем кольце оцепления города.
Эти объяснения выглядели, более чем странными
поскольку вокруг помещения <чрезвычайного штаба>
просто места не было от стоявших вплотную друг
к другу бронетранспортеров (БТР) и боевых машин
пехоты (БМП), напоминавших стадо испуганных сло-
нов в загоне у браконьеров. Только один полковник
честно сказал Гусеву: <Я своих людей в это пекло
не пошлю. Хотите, берите машины и действуйте>.

Гусев приказал именно так и поступить. Заняв не
очень удобные позиции, чтобы не попасть под огонь
гранатометов Басаева, <альфовцы>, оседлав одолжен-
ные БТРы, открыли огонь по окнам больницы.

Потом, по словам одного из снайперов <Альфы>,
начался вообще кошмар. Стоявшие в оцеплении во-
йска, которых замучила совесть при виде истребления
<Альфы>, открыли по больнице шквальный огонь,
впрочем, с довольно приличного расстояния.

Случилось то, о чем предупреждал Басаев: <Я
не буду никого расстреливать из женщин и детей.
Их расстреляют сами российские части, когда пой-
дут на штурм больницы>. Так и произошло.

Чеченцы поставили у окон захваченных людей
и именно на них пришлась вся ярость открытого
<Альфой> и другими подразделениями огня. За-
ложники - главным образом женщины - стояли
в оконных проемах под дулами чеченских автома-
тов, отчаянно крича, размахивая простынями, умо-
ляя прекратить огонь. Но их никто не слышал.

Скошенные очередями, разрываемые снарядами
с боевых машин и бьющих в упор четырехетволь-
ных установок, они падали убитыми и ранеными
на окровавленный пол больничных палат, усыпан-
ный осколками кирпичей, битым стеклом и кусками
штукатурки рушащихся потолков. В некоторых по-
мещениях вспыхнули пожары. Крики и мольбы
были тщетны. Их никто не слышал.

Николай Егоров, взбешенный и перепуганный,
метался среди обезумевших офицеров и солдат,
сам напоминая безумного, грозя расстрелять всех
и каждого неизвестно за что.

В этот момент Басаев, видя, что штурм захлеб-
нулся, даже толком не начавшись, послал трех
медсестер-добровольцев к российскому командова-
нию с предложением прекратить огонь.

При выходе из больницы все три женщины были
скошены очередями.

Все-таки нужно отдать должное <Альфе>. Даже
положенная шквальным огнем на землю, она не
лежала без дела. Профессионал - он на то и про-
фессионал, чтобы вести огонь при любом положении
тела и оружия. Но, к счастью (видимо, и для самой
<Альфы> тоже), где-то к 9 утра у <альфовцев>
кончились патроны и гранаты. КАМАЗ с боеприпа-
сами, предназначенный для <Альфы>, куда-то таин-
ственным образом исчез и отыскался только на сле-
дующий день где-то на окраине города, охраняемый
одним милиционером. Такая команда как <Альфа>
имеет право на собственные маленькие тайны.

<Альфа>, провожаемая дружным огнем чечен-
цев, отошла под прикрытием огня БТРов, хотя и
поспешно, но с достоинством.

Басаев прекратил огонь. Возможно, что именно
он и купил <альфовский> КАМАЗ с боеприпасами,
но нечего было транжирить их впустую.

И тогда все увидели стоявших в окнах залож-
ников, кричащих и размахивающих простынями.

Но не это волновало генерала Гусева. Его вол-
новал вполне законный вопрос: откуда у Басаева
столько боеприпасов?! Откуда у него тяжелое во-
оружение, о котором <Альфа> узнала только в
момент открытия огня.

В самом деле - откуда?

<Альфа>, которая, начиная с 1991-го года, не
могла толком выполнить ни одного порученного
ей задания, подставляя политиков, естественно, же-
лающих оставаться в тени, поражений не признает
и постоянно твердит, что политики подставляют
ее. Идет интересная игра, где все участники с
удовольствием постоянно наступают на одни и те
же грабли.

Взбешенный генерал Гусев позднее придумал
версию о том, что городская больница в Буден-
новске была облюбована Басаевым еще полгода
назад. Готовясь к операции, чеченская разведка
организовала при больнице кооператив <Ирбис>,
арендовавший там подвал, куда в течение несколь-
ких месяцев завозились оружие и боеприпасы...

Но как бы то ни было, штурм, к которому так
долго готовились, провалился.

Через некоторое время из главного корпуса
больницы вышли двое врачей с белыми простыня-
ми. Одна из них женщина-хирург стала биться в
истерике и кричать: <Не стреляйте! Умоляю, не
стреляйте! Там дети! Много детей!>

В этот момент в <чрезвычайном штабе> поя-
вился Владимир Жириновский, который прибыл в
Буденновск вместе со знаменитым врачем - гипноти-
зером Кашпировским, сказавшим публично в Думе:

<Если я приеду в Буденновск, все заложники будут
освобождены>. Способности Кашпировского были
известны на всю страну.

Что касается Жириновского, который никогда
не отличался особым тактом, то увидев в штабе
министра внутренних дел генерала Ерина, он с
некоторыми нотками злорадства в голосе спросил:

<Ну, что? Слышал я - штурм провалился>.

Генерал армии Ерин никогда не терял самооблада-
ния. Он не стал выяснять, почему нарушен строжай-
ший приказ - никого в штаб не допускать без особого
разрешения. Почему-то этот приказ безукоснительно
выполнялся, когда речь шла о Сергее Ковалеве, а
Жириновского никто даже не осмелился остановить.

<Почему провалился? - с недоумением в го-
лосе спросил Ерин. - Мы занимаемся выдавли-
ванием чеченцев из здания...>

Поскольку Ерин, Егоров и Степашин имели на
штурм <высочайшее> повеление, их больше бес-
покоило то, что <повеление> выполнить не уда-
лось. Но время еще было. Поэтому в Москву
пошло победное донесение, составленное, правда,
в слегка осторожных выражениях.

В нем говорилось, что бандиты, согнав всех
заложников на верхний этаж больницы, начали их
массовый расстрел, одновременно предприняв по-
пытку покинуть больницу и вырваться из города.
В последовавшем затем бою бандиты были отбро-
шены обратно в здание больницы, <Альфа> захва-
тила первый этаж, предотвратила взрыв здания и
начала просачиваться на верхние этажи. Полная
нейтрализация бандитов ожидается в ближайшее
время. Несколько позже было добавлено, что
<Альфе> удалось освободить 127 заложников.

В действительности, если <Альфе> что и удалось -
так это вынести из-под огня своих раненых и убитых.

Здание больницы продолжало гореть. Удушливый
дым распространялся по палатам и <грозное> сердце
воинов Ислама не выдержало. Басаев приказал выпус-
тить на свободу всех рожениц, беременных и женщин,
лежавших в больнице вместе с малолетними детьми.

Это было потрясающее зрелище, когда колонна
женщин с грудными и малолетними детьми на
руках, женщин, поддерживающих руками свои жи-
воты, где дозревала новая жизнь, появилась из
ворот больницы и двинулась по направлению к
городу. Эта реальная картина <выхода жертв из
ада> потрясла всех, кто ее видел.

Молодые женщины находились на грани полного
нервного истощения, но тем не менее все они
умоляли солдат не стрелять по больнице, посколь-
ку основными жертвами стрельбы становятся за-
ложники. Они уверяли, что с ними и их детьми
обращались хорошо. Они - эти молоденькие, про-
винциальные женщины, почти девочки - поняли
больше, чем все политические деятели, засевшие
в <чрезвычайном штабе> и устроившие эту бойню.
Все, что просят чеченцы - это перестать истреб-
лять их народ и дать свободу их родине.

Их, разумеется, в <штабе> не услышали, а лишь
включили освобожденных рожениц в число дости-
жений <Альфы>, чтобы провалившийся штурм не
выглядел совсем бессмысленным. А более сотни
погибших заложников, напротив, списали на Баса-
ева. Именно для спасения их жизней <Альфа> и
ринулась на штурм, не жалея себя.

В таком виде сообщение было отправлено в
Москву и в Галифакс, где, как известно, находился
президент Ельцин.

Получив это победное сообщение, Президент
еще раз с очень довольным видом на весь свет
подтвердил, что <штурм был предпринят по рас-
поряжению, которое он отдал еще до отлета из
Москвы>. По словам, Ельцина, решение было со-
гласовано с руководителями соответствующих ми-
нистерств, в частности, с Ериным.

Воспрял духом и Черномырдин, оставшийся за
президента в Москве.

Все прошедшие полгода премьер пытался всеми
силами дистанцироваться от чеченской бойни и
даже делал робкие попытки эту бойню прекратить,
начав переговоры. В связи с этим даже возникло
выражение: <Вся страна в Чечне, а Черномыр-
дин - весь в белом>. Это было не совсем так,
но премьер со своим нефтегазпромом был очень
заинтересован, чтобы безумие в Чечне как-то на-
конец завершилось.

Поэтому, получив сообщение за подписью троих
буденновских триумфаторов о близкой победе,
Черномырдин в качестве исполняющего обязаннос-
ти главы государства призвал к <освобождению
всех заложников в кратчайший срок>.

<Я убежден, - пояснил премьер, - что даже
те, кто сочувствует дудаевскому режиму, кто осуж-
дал войну в Чечне, сегодня наглядно убеждается
в том, что происходит и что произошло. Сегодня
еще раз хочется сказать и обатить внимание всех
на то, кто причастен к этим всем делам. Нужно
остановиться... Еще раз могу сказать, что органи-
заторы, которые планировали эту операцию, пла-
нировали эту террористическую акцию, задумывали
внести дестабилизацию на юге нашей страны, на
Северном Кавказе, ЧТО ПАРТИЗАНСКАЯ ВОЙНА И
КРОВАВАЯ ЦЕПОЧКА ПРОТЯНЕТСЯ НА ВСЮ РОССИЮ. НЕ
БУДЕТ ЭТОГО! НЕ БУДЕТ НИКАКИХ КРОВАВЫХ ЦЕПОЧЕК
И НЕ БУДЕТ НИКАКИХ ПАРТИЗАНСКИХ ВОЙН В СТРАНЕ.
Правительство все делало и будет делать, чтобы
в стране был порядок. Сегодня в Буденновске
находятся представители правительства, уполномо-
ченные, которые наделены всеми правами, чтобы
вести переговоры, чтобы сесть за стол переговоров>.

Никто ничего не понял, что хотел сказать Чер-
номырдин. Какие переговоры, с кем переговоры?

Ведь только что в Галифаксе выступал Прези-
дент и строго приказал, понимаешь, всех уничто-
жить. Он даже выразил неудовольствие в связи с
тем, что со штурмом затянули: он хотел им сам
руководить с борта самолета. Тщетно лидеры
<большой семерки> убеждали Ельцина, что деся-
тилетия событий в Ольстере, на Ближнем Востоке
и других местах говорят о том, что проблему,
подобную чеченской, силой решить невозможно.

Нужно вести переговоры, пусть очень трудные
и продолжительные, но переговоры. Возьмите хотя
бы Израиль и палестинцев. Кто-нибудь разве мог
предположить, что Рабин и Арафат сядут за один
стол? Ельцин слушал, улыбался и кивал. Он про-
изводил впечатление человека, очень довольного
собой. Ни тени озабоченности не было на его лице.

Пресс-секретарь Президента Сергей Медведев
чуть позже заявил, что после произошедшей на глазах
всего мира трагедии мирного населения в городе
Буденновске, ни о каких переговорах с чеченцами
не может уже идти речи. С бандитами может быть
только один разговор: либо они сдаются и их вину
определяет суд, либо их уничтожают.

Почему-то мало кто обратил тогда внимание на
столь разную оценку ситуации Президентом в Гали-
факсе и премьером в Москве, где Черномырдин уже
однозначно сказал о необходимости переговоров.

Не подлежит сомнению то, что Черномырдин
имел уже к этому времени информацию, которой
не имел Президент. Информированность Президен-
та о многих происходящих с стране событиях -
это вообще отдельная и детективная тема, посколь-
ку не существует более тяжелого государственного
преступления, чем сознательная дезинформация
главы государства. А это означает, что тюрьма
плачет практически по всему президентскому ок-
ружению, включая и астрологический отдел Служ-
бы Безопасности...

Что же касается Черномырдина, то несмотря на
то, что средства массовой информации создали ему
имидж эдакой посредственности: троечника в
школе, помощника бурового мастера с огромным
трудом кончившего ВУЗ, способного с грехом по-
полам заниматься только хозяйственными вопроса-
ми, необходимо было всегда иметь в виду, что
подняться до черномырдинских высот в системе
покойной КПСС, а тем более в системе византий-
ских интриг ельцинской администрации, мог только
ловкий и, главное, хорошо информированный по-
литик, которому совершенно необязательно было
кончать школу с золотой медалью.

В день налета на Буденновск, т.е. всего три дня
назад, Черномырдин, отвечая на вопрос о возмож-
ности именно такого развития событий, как все
хорошо запомнили, ответил: <Не будет этого! Мы
никогда не допустим!>

Сейчас примерно в тех же выражениях он говорил
о <кровавой цепочке>, которая уже спутывала русские
города: <Не будет этого! Никаких <кровавых цепочек>
не будет!>, но не потому, что <мы этого не допустим>,
а потому, что <сядем за стол переговоров>.

Действительно, <кровавая цепочка> уже тяну-
лась от одного русского города к другому, создавая
пока еще невидимую паутину. Ее не видели еще
ни многочисленные спецслужбы, ни, тем более,
находящийся в Галифаксе Президент. Если гово-
рить честно, ее в тот момент не видел и Черно-
мырдин, но уже чувствовал ее на своем горле.

Президент же к этому времени получил новую
реляцию из Буденновска, подписанную генералом
армии Ериным как старшим в звании. Этой новостью
Ельцин с удовольствием поделился с журналистами
в холле отеля <Цитадель>. Если утром Президент
был весел и бодр, то сейчас выглядел очень устав-
шим. Видно было, что он снова занемог. Но тем не
менее он радостно сообщил: <Ерин докладывает, что
чеченцы переоделись в белые халаты в больнице и
пытались бежать. Их всех, понимаешь, уложили>. И
Президент радостно засмеялся.

Затем Ельцин ошарашил журналистов поистине
сенсационной новостью. <Мы получили сообще-
ние, - поведал он, - что Дудаев попросил по-
литическое убежище в Турции. Мы не будем воз-
ражать. Пусть едет куда хочет. Лишь бы подальше
от России!>

Кто подсунул Ельцину подобную <мульку>,
какая из многочисленных спецслужб, видимо, ос-
танется одной из тайн чеченской войны.

Хотя турецкое посольство в Канаде, а затем и
МИД Турции немедленно опровергли эту <утку>,
до Президента, наверное, из-за прогрессирующего
недомогания это опровержение не дошло. Тем
более, что верный Козырев, напоминающий теперь
повадками главного евнуха при гареме эмира, под-
твердил, что <да, у нас есть очень надежная ин-
формация о бегстве Дудаева за границу>.

В это же время президент США Клинтон пол-
учил по каналам госдепа и ЦРУ сообщение, что
в Буденновске уже провалился не один штурм, а
два. Клинтон отложил пресс-конференцию, кото-
рую он должен был дать совместно с Ельциным,
и провел быстрое совещание со своими помощни-
ками. Давно прошли уже те времена, когда любой
<чих> из Москвы вызывал в Вашингтоне повышен-
ное беспокойство: президенты прерывали отпуск,
срочно (часто ночью) собирался Совет Националь-
ной Безопасности; армия приводилась из состояния
5-й готовности сразу во 2-ю, а журналисты штур-
мовали двери госдепа, стараясь узнать хоть какие-
нибудь новости и тому подобное; Ныне, а особенно
после начала войны в Чечне, московская кухня
никого в Штатах по большому счету, не интере-
совала. Московские политические новости печата-
лись на пятых или шестых полосах газет, и даже
такие журналы, как <Тайм> и <Ньюсвик> могли в
нескольких номерах подряд не напечатать ни од-
ного сообщения своих корреспондентов из Москвы.

Однако, на этот раз сообщение было очень тре-
вожным. Резидент американской разведки в России
докладывал, что чеченский рейд на Буденновск
служил всего лишь отвлекающим маневром для
начала операции с условным наименованием <Крас-
ная цепочка>, которая, если ей дать начаться,
может в течение двух-трех недель привести Россию
в состояние полного хаоса. Об этом, по словам
резидента и одобрившего его действия директора
ЦРУ, уже поставлена в известность Федеральная
Служба Безопасности России. Однако, учитывая ее
очень низкий профессионализм и ярко выраженную
тенденцию к саботажу, трудно ожидать, чтобы она
смогла взять обстановку под контроль. ЦРУ реко-
мендовало Клинтону информировать обо всем в Га-
лифаксе президента Ельцина, поскольку в данном
конкретном случае времени терять было уже нельзя.

Можно ли провести какую-либо связь между
<Красной цепочкой>, о которой докладывала из Рос-
сии американская разведка, и <Кровавой цепочкой>,
о которой говорил Черномырдин? Не исключено, что
получив эти сведения от американцев через ФСБ,
(а, возможно, и по другим каналам) российский пре-
мьер сознательно изменил наименование, поскольку
в данном сочетании слова <красный> и <кровавый>
были совсем не синонимами и имели к независимости
Чечни весьма отдаленное отношение.

Ибо вскочивший на ягодице фурункул вполне
может устроить сепсис всему организму, тем более
столь ослабленному. А ни в чьи планы не входила
столь быстрая смерть пациента.

А в Буденновске тем временем продолжалась
стрельба, поскольку посланные в центр победные
реляции нуждались в каком-то конкретном вопло-
щении. Оскорбленная <Альфа> в боевых действиях
больше не участвовала, предоставив честь овладе-
ния больницей спецназу МВД. <Должностной
страх прежде всего парализует разум>, - мрачно
пошутил один из наблюдателей.

Новая попытка взять здание больницы штурмом
началась в 14.30.

Здание горело в нескольких местах. Позднее ро-
дилась версия, что солдаты, опасаясь, что все залож-
ники сгорят заживо, пошли на штурм. Таким образом,
чтобы заложники не сгорели, их решили перестре-
лять, так как несчастных продолжали держать у окон.

Все это было среди бела дня, на глазах у сгру-
дившихся вокруг больницы родственников.

Из окон больницы заложники продолжали отча-
янно размахивать белыми простынями, отчаянно
крича: <Не стреляйте! Не убивайте нас!> Крики
эти были слышны за квартал, их не могла заглу-
шить даже залповая стрельба.

Наконец, потеряв еще 10 солдат убитыми и 30
ранеными, убив около сотни заложников, <триумфа-
торы> приказали прекратить огонь, возобновив пере-
говоры с Басаевым, снова предложив ему деньги и
самолет в любую страну. Басаев ответил, что он
больше переговоры вести не будет, но попросил
прислать в больницу пожарную команду, чтобы по-
тушить пожар. Что и было немедленно исполнено.

Наступила зловещая тишина, время от времени
нарушаемая одиночными выстрелами где-то в го-
роде. Кто в кого там стрелял - неизвестно.

Было 15 часов 20 минут. 17 июня 1995 года.

<Суббота 17 июня, - перелагал из Буденновска
корреспондент <Московских новостей>, - войдет
в анналы истории борьбы с терроризмом как день
безумия, непрофессионализма военных и полного
идиотизма их начальников>.

Срочно собравшийся в Пятигорске казачий круг
под председателем бывшего обкомовского секретаря,
а ныне <атамана> Мартынова, предъявил Басаеву уль-
тиматум: если до 00 часов 18 июня он не освободит
заложников, казаки <отловят и уничтожат втрое боль-
ше чеченцев, живущих на Ставрополыпине>.

По краю уже шли <стихийные> погромы чечен-
ского населения. Они выбрасывались на улицу, а
казаки, оседлавшие бульдозеры, сносили их дома.
Многие из этих чеченцев вообще никогда не были
в Чечне. Родившись и получив образование в Рос-
сии, они много лет работали в крае.

Все это время группа Сергея Ковалева, в отли-
чие от группы Жириновского, не только не была
допущена в штаб, но и вообще не пропускалась
через оцепление. Депутаты лишь слышали перио-
дически возникающую стрельбу, которая затихла
около половины четвертого.

Ковалев несколько раз звонил в Москву Егору
Гайдару, но тот признался, что в данных условиях
ничего сделать не может.

Дело уже шло к вечеру, когда неожиданно зазво-
нил телефон в помещении, где находилась группа
уполномоченного по правам человека. Сергей Кова-
лев снял трубку и, к своему большому удивлению,
услышал голос премьера Черномырдина. Премьер
сказал, что Ковалев получает полномочия вести с
Басаевым переговоры от имени правительства. <Бе-
рите с собой кого хотите, - приказал глава прави-
тельства, - и действуйте. Времени терять нельзя!>

Ковалев немедленно перезвонил в штаб. На этот
раз там сразу же сняли трубку. У телефона оказался
начальник УВД Ставропольского края генерал Мед-
ведицкий. Генерал сказал Ковалеву, что Ерин, Степа-
шин и Егоров в настоящее время очень заняты, чтобы
иметь возможность принять Сергея Ковалева, но дал
ему телефон, по которому можно было связаться в
больнице с Шамилем Басаевым. Ковалев и Басаев
знали друг друга еще со времен штурма Грозного.
Ковалев предложил чеченскому полковнику в качестве
заложников себя и свою группу в обмен на освобож-
дение мирных жителей. Басаев не очень обрадовался
подобной перспективе (уничтожить Ковалева и членов
его группы в глубине души мечтали все собравшиеся
в Буденновске начальники), но обещал подумать.

Примерно в 20.30 Басаев сообщил, что готов
вести переговоры об освобождении заложников с
депутатом Государственной Думы Сергеем Кова-
левым. Для этого он требует временного прекра-
щения боевых действий на территории Чечни и
подтверждения от федеральных властей полномо-
чий Ковалева на ведение таких переговоров.

Егор Гайдар по просьбе Ковалева пытался весь
вечер связаться с премьером, но это ему не уда-
лось. Время шло, приближаясь к полуночи, и пол-
ная неопределенность продолжала висеть над Бу-
денновском как театральный занавес перед послед-
ним актом трагедии.

А на другом краю земли, в Галифаксе, где время
приближалось к 18.00, началась долгожданная со-
вместная пресс-конференция президентов США и
России: Билла Клинтона и Бориса Ельцина.

Президент России находился в состоянии силь-
нейшего недомогания. Предполагалось, что речь
пойдет о высоких материях вроде международной
ядерной безопасности и взаимовыгодном сотрудни-
честве, при освещении которых все политические
деятели любят говорить общими, ни к чему не
обязывающими словами. Но журналистов интере-
совала исключительно Чечня и, в частности, вопрос
о заложниках в Буденновске.

Превозмогая недомогание и воздев руки к небу,
Президент почти закричал: <Чечня - это центр меж-
дународного терроризма, коррупции и мафйозности!>

<Чеченцы, - продолжал он, размахивая рука-
ми, - это же все бандюги, понимаешь!> Президент
покрутил пальцем вокруг собственной головы:

<Эти черные повязки, понимаешь, навязали на го-
ловы! Всех их будем уничтожать!>

Пока ошалевшие корреспонденты пытались со-
образить, почему зеленые головные повязки чечен-
цев с текстом из Корана представились занемог-
шему Президенту черными, сам Президент послед-
ним усилием воли напряг глаза и увидел отчаянные
знаки, которые подавали ему, оставаясь за кадром,
Козырев и пресс-секретарь Медведев.

Поднеся палец к губам, Ельцин несколько раз
послушно кивнул и более спокойным голосом со-
общил собравшимся снова, что Дудаев попросил
политического убежища в Турции. Это заявление
было немедленно опровергнуто сотрудниками аме-
риканското президента, но Ельцин, казалось, этого
не услышал.

В это время один из российских тележурналис-
тов задал вопрос Клинтону, не изменил ли тот
свое мнение о Чечне вследствие захвата больницы
на юге России?

Придя снова в бешенство и не давая Клинтону
ответить, Ельцин - в состоянии повышенной не-
рвозности, по словам американских корреспонден-
тов, снова почти заорал, что он сам является
заложником этого кризиса, а его друг Билл под-
держивает российскую акцию подавления мятежа.

Голос Ельцина поднялся до уровня крика. <Ге-
нерал Дудаев, - упрямо твердил он, - попросил
политического убежища в Турции и Турция согла-
силась. Нам все равно, куда он денется!>

Однако, попытка Ельцина опереться на дружес-
кое плечо Билла Клинтона с помощью утвержде-
ния, что <мой друг Билл> поддерживает российс-
кие методы подавления чеченских повстанцев, на
этот раз не прошла.

Президент Клинтон, явно отворачивавший голову,
когда <друг Борис> дышал в его направлении и
мрачно молчавший во время ельцинского монолога,
заявил, что его позиция по поводу чеченского кон-
фликта абсолютно не та, что приписывает ему Ель-
цин. Конечно, он против всякого терроризма, но не
односторонне, не в пользу одних против других.

Терроризм - если уж применять это слово -
начался с нападения российских вооруженных сил
на Чечню, он был присущ всему способу ведения
этой войны; то, что произошло в Буденновске,
лишь логическое развитие событий.

<Поведение Президента в Галифаксе, - пере-
давал в Москву один из российских журналис-
тов, - его пустые и напыщенные речи, его без-
ответственные заявления вроде фантастической
лжи о намерении Дудаева бежать в Турцию, ра-
зыгранная им при встрече с Клинтоном сцена,
изображающая <бандитов в черных (?) повязках>,
смотреть на которую было еще более стыдно, чем
на берлинское дирижирование, неожиданно обер-
нулась удачей для страны, поскольку в Москве
<на хозяйстве> остался Черномырдин>.

Поздно вечером 17 июня бригада российского
телевидения была срочно вызвана в здание прави-
тельства. Время приближалось к полуночи, и пе-
репуганные журналисты гадали, что могло про-
изойти. Какое правительственное заявление сейчас
пойдет в эфир? Такого еще не было никогда, даже
во времена Карибского кризиса, когда СССР и
США балансировали на грани ядерной войны.

Что же произошло сейчас? Может быть, вошед-
шие в раж армия и спецслужбы в отместку за
неудачу в Буденновске и за все другое прочее
решили развязать мировую войну по принципу:
семь бед - один ответ?

То, чему стали свидетелями тележурналисты, а
через них вся страна и весь мир, действительно
не имело аналога в истории. По крайней мере в
истории борьбы с терроризмом.

Взяв телефонную трубку, премьер произнес:
<Шамиль Басаев? Говорит Черномырдин...>

Премьер-министр страны ЛИЧНО начал пере-
говоры с <главой банды террористов>, согласив-
шись выполнить если не все, то главные условия,
выдвинутые Басаевым. Подобного развития собы-
тий не ожидал никто.

Несмотря на то, что Виктор Черномырдин в
течение всех прошедших шести месяцев и пытался
дистанцироваться от чеченской бойни, ему как
главе правительства это удавалось далеко не всег-
да. Публичные же заявления премьера, особенно
последнее время, становились все жестче.

Накануне нападения на Буденновск, 6 июня, на-
ходясь в Краснодаре, премьер, стоя на фоне ухмы-
ляющегося Николая Егорова, заявил, что <вести пе-
реговоры в Чечне не с кем>. Он де уже испробовал
все варианты. <Нельзя вести переговоры с бандита-
ми>, - нравоучительно изрекал премьер.

На следующий день, 7 июня, Черномырдин
снова высказался по Чечне, заявив, что происхо-
дящие там события, по сути, являются вооружен-
ным восстанием против единства России, а потому
должны быть подавлены военной силой. <Война в
Чечне, - подчеркнул премьер, - будет продол-
жаться в том же объеме. С бандитами нельзя вести
никаких переговоров>.

И, наконец, Черномырдин отыскал себе партне-
ра для переговоров.

Если совсем недавно бандитами, не говоря уже
о самом Дудаеве, безаппеляционно считались и
образованнейший юрист Имаев, и интеллигентней-
ший журналист Удугов, и умнейший политик Ян-
дарбиев, и скромный воин Масхадов, то что можно
сказать о Басаеве, на руках которого, как бы к
нему ни относились, была кровь более трехсот
убитых и покалеченных мирных жителей.

А затем быстро начавшиеся переговоры, закон-
чившиеся триумфальным возвращением отряда Ша-
миля Басаева в Чечню, где он стал национальным
героем со славой никак не меньшей, чем у его
легендарного тезки - имама Шамиля; прекраще-
ние огня в Чечне, быстро налаженные переговоры,
за словесной мишурой которых явствует только
одно: РОССИЯ ПРОИГРАЛА ВОЙНУ В ОДНОЙ ИЗ СВОИХ
ПРОВИНЦИЙ! За ритуальное разоружение Москва
готова выплатить Чечне контрибуцию в размере
6 миллиардов долларов, предварительно ухлопав
столько же на ведение боевых действий.

Что же произошло?

И наша, и зарубежная пресса наперебой ком-
ментировали это невероятное событие.

<Если точка и поставлена, - писал политичес-
кий обозреватель <Нового Времени> Кронид Лю-
барский, - то только в вопросе о том, каков тот
режим, который осуществил вторжение в Чечню.
В течение полугода он отказывался прислушивать-
ся к голосам тех в нашей стране и зарубежом,
кто требовал немедленно прекратить военные дей-
ствия и начать прямые переговоры с теми, от кого
единственно зависит возможность урегулирова-
ния - с правительством Джохара Дудаева, как бы
мы к нему ни относились. Доводы о непомерной
цене, которую приходится платить жизнями рос-
сиян, не принимались во внимание. Над словами
о нарушении прав человека смеялись. О потере
Россией лица в глазах мирового сообщества не
заботились. Тяжким бременем, которым чеченская
авантюра ложится на экономику, решили прене-
бречь. О расколе, вызванном в обществе войной,
отказывались и слушать.

Начали слушать только тогда, когда их силе
противопоставили силу. Типичная реакция уголов-
ного пахана.

Российские власти спровоцировали преступную
войну и вели ее преступными методами, осущес-
твляя фактически геноцид чеченцев, пробуждая в
них гнев, ненависть и глухое отчаяние людей,
которым уже нечего терять, заставляя даже своих
бывших союзников в Чечне браться за оружие и
вступать в ряды сопротивления.

Безграмотные и самоуверенные, не знающие ни
истории, ни национального характера народа, они
не понимали и не хотели понимать, что на всей
территории бывшей Российской (и Советской) им-
перии не было места, где развязывание войны про-
тив народа было бы большим безумием, чем в
Чечне. Упоенные своей силой и властью, они ду-
мали, что можно безнаказанно поливать из огне-
метов подвалы, где прячутся дети, бомбить школы
и больницы, пытать в фильтрационных лагерях,
мародерствовать и насильничать, не вызывая от-
ветных действий. Полгода российская армия вы-
творяла в Чечне такое, на что не решились дивер-
санты в Буденновске.

О том, что чеченская авантюра абсолютно не-
избежно приведет к полномасштабной гражданской
войне, которая перекинется и за пределы Чечни в
Россию, предупреждали едва ли не все журналис-
ты - аналитики, политологи, ученые и ведущие по-
литики... Правительство и генералы были к этим
предупреждениям полностью глухи. Грачев и Ку-
ликов, Ерин, Степашин и Егоров с присущей им
наглой безаппеляционностью со смехом отмахива-
лись от них. Черномырдин решительно отвергал
такую возможность буквально за день до начала
трагедии. Цену их проницательности, интеллекта
и политического чутья мы теперь видим... <Сило-
вики> вкупе с правительством продемонстрировали
полную неспособность выполнять свои прямые за-
дачи, действовать хоть в малой степени профессио-
нально. Об угрозе перехлестывания войны в Россию
было известно уже давно. Тяжело вооруженный мно-
гочисленный отряд, среди бела дня преодолевающий
сотни километров территории, наводненной сотруд-
никами спецслужб, внутренними и регулярными во-
йсками - это не притаившийся в подъезде киллер,
появляющийся без предупреждения.

Когда же трагедия уже произошла и не <принять
мер> было уже невозможно, первое и единствен-
ное, что решили они предпринять, был штурм
больницы, при котором ценой уничтожения Басаева
и его товарищей могло быть только уничтожение
всех заложников. Но что им, убившим десятки тысяч
в Чечне, было уничтожение еще одной тысячи...>

Однако прекрасно сделав предварительный ана-
лиз, Любарский на вопрос, почему же все-таки
власти пошли на переговоры, отвечает с некоторой
наивностью: Черномырдин де испугался, что Дума
отправит правительство - и его лично - в от-
ставку и для него наступит <политическая смерть>.
Мы видели к чему привела робкая попытка Думы
поступить таким образом, когда президент Ельцин,
усмехнувшись, заметил: <Пусть Дума подпишет
сама себе приговор>.

Уж чего-чего, а этого Черномырдин совсем не
боялся!

<В Буденновске, - отмечала влиятельная фран-
цузская газета <Монд>, - Кремль, пытавшийся ис-
пользовать взятие заложников, чтобы повернуть об-
щественное мнение против чеченцев, попробовал -
ничего другого не умея - применить силу. И теперь
вынужден делать вид, что готов на переговоры.
Чтобы российские власти согласились вести перего-
воры, потребовался кровопролитный и неудавшийся
штурм больницы российскими вооруженными сила-
ми, бойня в самой больнице. Чеченцы отказались от
денег и от предложенной возможности бегства и
добились прекращения военных действий и немед-
ленного начала переговоров с Москвой>.

Конечно, можно провести историческую анало-
гию. Вид семи автобусов <Икарус>, на которых
отряд Шамиля Басаева, оставив в Буденновске 182
свежих могилы, возвращался под восторженные
крики местных жителей в Чечню, оказал на нервное
русское общество такое же впечатление, как некогда
вид семи сдавшихся русских кораблей, входящих под
японскими флагами в бухту Майдзуру под востор-
женные крики местного населения, высыпавшего на
берег. Это побудило русское правительство закон-
чить войну с Японией, которую также планировали
завершить за две недели захватом Токио.

Но Япония все-таки была иностранным государ-
ством, а не собственной провинцией.

И если унижение от тогдашнего позора не за-
бывается до сих пор, то, смею вас уверить -
унижение от того позора, которым доблестный
полковник Басаев покрыл крылья российского
орла, также никогда не забудется. И также поко-
ление за поколением будет задавать себе вопрос:
как подобное могло произойти?!

Речь идет не о том, как мог произойти налет на
Буденновск, а о том, как мог Басаев, совершив этот
налет, с триумфом вернуться в родные горы на
любезно предоставленных ему семи экскурсионных
<Икарусах>, над которыми были подняты зеленые
флаги <Свободного волка>, и все <железные кольца>
оцепления безропотно расступались перед ним?

<Воистину акбар!> - как заметил один журна-
лист-циник, давая полковнику Ворожцову расписку
<о добровольном присоединении к бандитской
группе Басаева>.

Возможно, ближе всех к истине оказался не-
мецкий журнал <Шпигель> - всегда осмотритель-
ный и тщательно проверяющий информацию -
отметивший в редакционной статье: <Уже начались
сомнения - действительно ли трагедия в Буден-
новске была результатом отчаянной вылазки че-
ченцев, или ко всему этому приложили руку вли-
ятельные российские круги>.

Еще перед началом конфликта американская раз-
ведка докладывала, что готовится не война с Чеч-
ней, а война на территории Чечни двух полярных
российских политических сил. Крошечной головкой
айсберга выглядели при этом различные российс-
кие части, прибывшие в Чечню под трехцветным
российским флагом и под серпасто-молоткастым
красным знаменем бывшего СССР. При любом
контакте эти части всегда открывали друг по другу
огонь, а в дни многомесячного штурма Грозного
просто истребляли друг друга якобы открытым по
ошибке артиллерийским огнем или ошибочно на-
веденной авиацией.

Но, повторяю, это лишь маленькая головка ай-
сберга.

СССР - последняя средневековая империя -
рассыпавшись на феодальные домены, породил в ка-
честве неизбежного следствия своего крушения ог-
ромное число разномастных баронов-разбойников. Ге-
нерал Дудаев, которому удалось сконцентрировать
на себе внимание страны, а затем - и всего мира,
был далеко не единственным и не самым опасным,
поскольку действовал под знаменем священного
права любого народа на самоопределение. Он сам
стал игрушкой в руках тех сил, которые ставили
перед собой гораздо более масштабные задачи.

Огонь войны стал затухать, когда американская
разведка получила сообщение о начале операции
<Красная цепочка> (или <Кровавая цепочка>, как
о ней проговорился Черномырдин).

<Красная цепочка> - вот что напугало всех
обитателей Кремля, а не какие-то Думы или гря-
дущие выборы, на которые им всем в высшей
степени наплевать...

После того, как Сергей Ковалев был наконец
допущен в больницу и начал переговоры с Басае-
вым, в ходе которых они оба постоянно консуль-
тировались с Черномырдиным, в Буденновске по-
бывало много всякого известного люда.

Кое-кого, конечно, пропускали через три кольца
оцепления вокруг города. Журналистку Наташу
Алякину, например, имевшую все пропускные до-
кументы и аккредитации, убили выстрелом в спину
прямо на контрольном пункте второго кольца,
предварительно пожелав ей счастливого пути. Но
так круто поступали далеко не со всеми.

В Буденновске появился даже Станислав Говору-
хин. В больницу он допущен не был, но прогуливался
между сгоревшими и целыми бронетранспортерами,
непрерывно восклицая: <Боже мой, какой бардак!>

На фоне Говорухина, Жириновского, Кашпировс-
кого и прочих не менее известных лиц, как-то неза-
метно прошло появление в Буденновске в самый
разгар переговоров между премьером России Черно-
мырдиным и полковником ичкерийской армии Басае-
вым нашего старого знакомого генерал-полковника
Владислава Ачалова. Прославленный командир ар-
мейских спецназов и парашютно-диверсионных под-
разделений, он в октябре 93-го пытался наладить
оборону Белого Дома, но был переигран и нейт-
рализован <президентскими заточками> вроде пол-
ковника Терехова и рядового Бабурина, попав на
некоторое время за решетку следственного изоля-
тора. Выйдя вскоре на свободу по амнистии, лихой
генерал, хотя и дал подписку более не заниматься
политикой, поклялся отомстить и взять реванш.

Плох тот барон-разбойник, который не мечтает
стать королем, особенно, когда сам король посто-
янно, понимаешь, недомогает.

В качестве кого Ачалов приезжал в Буденновск и
каким образом он был пропущен через три кольца
внешнего оцепления города, большого значения не
имеет, поскольку, прибыв в Буденновск, отставной
генерал-полковник был не только пропущен через три
внутренних кольца оцепления, но и в саму больницу.

Тут важно заметить, что в захваченную больни-
цу пропускали вовсе не тех, кому это разрешали
генералы Ерин, Степашин и Егоров, а исключи-
тельно тех, кого желал видеть полковник Басаев.

Жириновскому и Говорухину тоже разрешили про-
ход через <кольца> как депутатам. <Силовики> их
пропустили, но Басаев не пустил и ничего не вышло.

В случае с Ачаловым наблюдалось полное един-
ство взглядов, ибо всем было понятно, что генерал
приехал лично высказать свое восхищение челове-
ку, которого он был вправе считать одним из своих
способнейших учеников.

Сразу же после визита в Буденновск генерала
Ачалова на страницах столичной прессы вынырнул
анонимный специалист <по государственным пере-
воротам, диверсиям и международному террориз-
му>, которого сотрудник газеты просил проком-
ментировать события в Буденновске.

<Как профессионал, - не без гордости заявил
аноним, - могу засвидетельствовать, что операция
по захвату заложников в Буденновске была подго-
товлена и проведена блестяще. Анализируя дейст-
вия диверсантов, я не нахожу экспромта. Каждый
из них выполнял свою задачу, что позволило реа-
лизовать задуманное очень быстро. Приведу только
один пример. Прибыв в Буденновск, отряд Басаева
рассредоточился на несколько групп, каждая из
которых выполняла свои функции: одни расстре-
ливали отделение милиции, другие брали залож-
ников и т.п. Тем не менее в назначенное время
все они собрались в одном назначенном месте -
в горбольнице. Если бы не было заранее отрабо-
танного и согласованного плана, все закончилось
бы сумбурными и безрезультатными для диверсан-
тов действиями. Наглядный пример тому - штур-
мы российской армией Грозного в декабре-январе,
когда военные подразделения истребляли друг
друга, не имея понятия кто где находится и что
атакует.

И официальная, и басаевская версии о том, как
столь многочисленный отряд продвигался по тер-
ритории, которая находится под особым контролем
силовых ведомств, не выдерживают никакой кри-
тики. Очевидно, что в двух грузовиках никак не
разместишь две сотни бойцов, которые к тому же
должны везти с собой достаточно большой арсенал
оружия, боеприпасов и взрывчатки... Значит, либо
диверсанты ехали не на двух грузовиках, а большой
автоколонной (минимум 7-9 машин), либо оружие
и боеприпасы были складированы в условленном
месте в Буденновске.

Кем? Чеченцами в спортивных костюмах, о которых
сообщалось как о прибывших заранее? Во-первых,
сколько должно было приехать и Буденновск
<спортсменов>, чтобы в руках привезли Такой ар-
сенал?!

Во-вторых, представим, что в небольшой про-
винциальный город, где большинство населения
друг друга знает, прибыла большая группа чечен-
цев, Это неминуемо бы вызвало настороженную
реакцию местных жителей, а тем более предста-
вителей правоохранительных органов, которые ре-
гулярно получают ориентировки о возможных те-
рактах со стороны дудаевцев. Если учесть, в каких
сложных отношениях находятся ФСБ, МВД и
армия, нетрудно предположить, что сотрудники
этих структур наперегонки стали бы докладывать
наверх о подозрительной концентрации чеченцев.

ВЫХОДИТ, ПОДГОТОВИТЬ ТАЙНИКИ С ОРУЖИЕМ И
БОЕПРИПАСАМИ (ЕСЛИ БАСАЕВЦЫ НЕ ПРИВЕЗЛИ ВСЕ ЭТО
С СОБОЙ) ДОЛЖНЫ БЫЛИ ТЕ ЛЮДИ (ИЛИ СТРУКТУРЫ),
КОТОРЫЕ НЕ ВЫЗВАЛИ БЫ ПОДОЗРЕНИЯ НИ У МЕСТНОГО
НАСЕЛЕНИЯ, НИ У ПРЕДСТАВИТЕЛЕЙ МИЛИЦИИ, ФСБ И
АРМИИ.

Особо хочу сказать о марш-броске басаевцев.
Пробивная сила денег, учитывая состояние дел в
МВД, действительно может быть внушительной.
Но в данном случае ее нельзя преувеличивать.
Такой искушенный в подобных делах человек, как
Басаев, не мог двинуться в путь, надеясь исклю-
чительно на продажность российских постовых. На-
личие огромных средств влечет еще большую опас-
ность для перевозчиков, чем оружие. Если бы
басаевцы <засветили> бы на первом же посту в
Чечне свои мешки с деньгами, постоянно мародер-
ствующие бойцы ОМОНа тут же перестреляли бы
их, конфисковав деньги в свою пользу. Скорее всего,
басаевцам был обеспечен КОРИДОР для проезда...>

Добавим от себя, что не один коридор, а множест-
во, через которые пропускались <красные цепочки>
смертельной болезни, сыпью покрывшие страну.

И только когда взрыв Буденновской трагедии
осветил окрестности, эту сыпь заметили. Единст-
венным спасением было попытаться вернуться к
положению, существовавшему на 11 декабря 1994
года, уже не думая о возможных последствиях
позорнейшего военно-политического поражения в
войне против собственного народа.

К сожалению, мы лишены возможности сооб-
щить подробности операции <Красная цепочка> по
многим причинам. Во-первых, и нам известно да-
леко не все. А то, что известно, должно уточнять-
ся, требуя более объективного анализа. И, конечно,
мы боимся подвести наши источники. Но, кажется,
что сказанного и процитированного достаточно,
чтобы читатель сам смог сделать вывод, сколь
слаба и уязвима наша родина, если противник с
неизмеримо меньшей весовой категорией может,
хоть временно, но отправить ее в нокдаун.

Однако, чтобы самые непонятливые лучше осоз-
нали опасность, приведем только один (из тысячи)
возможных сценариев дальнейшего развития событий.

В ходе боевых, а уж тем более диверсионных
действий, совсем необязательно проводить какие-
либо мероприятия для сдерживания противника.
Часто достаточно всего лишь о них объявить -
либо официально, либо с помощью инспирирован-
ной утечки информации.

Скажем, чтобы закрыть для плавания противнику
какой-нибудь пролив, не обязательно там ставить
мины. Достаточно объявить, что они поставлены.
Вряд ли противник в этот пролив сунется, не проведя
трудоемкой и рискованной минно-тральной операции.

Не обязательно в зоне действия армии против-
ника травить колодцы. Надо объявить, что они
отравлены. А человеческая психология такова, что
даже если кто-то из солдат противника рискнет
напиться, он обязательно будет отправлен в гос-
питаль со всеми симптомами отравления.

Те, кто слушали многочисленные <послебуден-
новские> интервью Шамиля Басаева, которые он
давал нашим и иностранным журналистам, слыша-
ли его утверждения о наличии у него контейнеров
с радиоактивным, биологическим и бактериологи-
ческим оружием. На вопрос, откуда они у него,
Басаев со свойственной ему напускной непосред-
ственностью, ответил: <Сейчас в России купить
что угодно можно. Давай деньги - я тебе куплю>.
С той же непосредственностью и искренностью он
говорил одному из корреспондентов еще в Буден-
новске: <Если у тебя есть 30 тысяч долларов,
одевай зеленую повязку, клади автомат на колени
и поезжай, ничего не бойся. Тебя пропустят до
самого Кремля и в Кремль пустят>.

Но в данном случае уже не имеет значения -
есть у него эти контейнеры или нет. Главное, что
Басаев объявил - они у него есть.

Теперь ему уже не обязательно даже совершать
рискованные рейды в русские города. Достаточно
объявить, что, скажем, на Таганке в Москве открыт
контейнер с бактериологическим оружием и бацил-
ла чумы (или чего-нибудь пострашнее) пошла гу-
лять по столице.

Власти, разумеется, немедленно и категорически
это опровергнут.

Но учитывая традиционную веру народа к заяв-
лениям властей, можно представить, какая начнет-
ся паника в столице!

Или объявить, что в Петербурге открыт контей-
нер с радиоактивным веществом, а поскольку в
любом месте города счетчики Гейгера трещат как
в Хиросиме 45-го года, то можно представить,
насколько кто-нибудь поверит властям, что ничего
не произошло. Я уже не говорю о том, что у
тысяч людей начнут проявляться симптомы заяв-
ленных болезней и поражений. Охваченное пани-
кой население, сметая кордоны ОМОНа, бросится
бежать из городов: москвичи на север, питерцы -
на юг. Таким нехитрым способом, учитывая нерв-
ное состояние населения, можно быстро привести
в состояние хаоса всю страну.

А уж если, как обещал тот же Басаев, при этом
использовать смертников, то вообще страшно под-
умать, чем все это может кончиться.

Так что поверьте - Черномырдин знал, что
делал, и меньше всего боялся, что Дума проголо-
сует вотум недоверия его кабинету.

Если в России правители вообще когда-нибудь
будут бояться разных <вотумов>, то не раньше,
чем лет через 300.

Чтобы дальше не идти по неверной дороге воен-
но-политических прогнозов и фантазий, пока что
можно констатировать, что в результате рейда Ба-
саева (или <теракта> - как хотите) бойню в Чечне
удалось хоть временно, но остановить. Россия вы-
нуждена была сесть за стол переговоров с пред-
ставителями Дудаева. Сам Дудаев также жив и
здоров, чего, видимо, и всем желает. Пока он все
еще находится во всероссийском розыске, но уже
не один. После Буденновска всероссийский розыск
объявлен и на Басаева, что не мешает последнему
почти ежедневно давать интервью. Настроение у
него бодрое - Дудаев произвел <национального
героя Ичкерии> в генералы.

Русская же армия фактически брошена в Чечне
на произвол судьбы. Ей давно уже не занимаются
ни министры, ни даже их замы, а какие-то никому
ранее неизвестные генералы с тревожными лицами
и бегающими глазами. За что погибли тысячи со-
лдат и офицеров, а другие тысячи стали инвали-
дами - никто внятно объяснить не может, пос-
кольку генерал Дудаев как был президентом Ич-
керии, так и остался.

Никто не может объяснить, за что были искале-
чены судьбы нескольких сотен тысяч русских жите-
лей Чечни, бежавших из Грозного, лишившихся близ-
ких, жилья и имущества. Возможно, что таким вот
хитрым способом проводилась их депортация, чтобы
сделать дудаевскую Ичкерию не только независимой,
но и мононациональной. Чтобы к нему не лезли
с разными глупостями из Москвы, как в странах
Балтии. Нет русских и притеснять некого.

На все эти вопросы ответил, пожалуй, только
один Шахрай, давая показания на слушаниях о
Чечне в Конституционном суде. Он сказал, что
вторжение было необходимо, чтобы упредить Ду-
даева, который собирался вторгнуться в Россию.
И предъявлял какой-то документ с дудаевским ана-
логом <плана Барбаросса>. Ошеломленный Суд
признал ВСЕ УКАЗЫ ПРЕЗИДЕНТА КОНСТИТУЦИОННЫМИ,
совершив, таким образом, за три неполных года
своего существования второе преступление перед
Россией.

Первое произошло, когда Конституционный суд
еще под председательством Валерия Зорькина не
допустил признания КПСС преступной организа-
цией, спас <золото партии> в иностранных банках
и обрек страну на конвульсии, продолжительность
которых не поддается временному определению.

Второе - под председательством Туманова Суд
совершил сегодня, создав прецедент, дающий право
Президенту засыпать бомбами и снарядами терри-
торию России по собственному усмотрению, даже
в состоянии тяжелого недомогания.

Из всего этого можно сделать один не очень
утешительный вывод.

Созданная совместным гением Ленина и Сталина
страшная машина, работающая только на топливе
из человеческих трупов, вовсе не перестала сущес-
твовать в свободной России. Она только слегка
изменила свой цвет, став вместо красной местами
розовой, а местами - коричневой. Полиняла слег-
ка, но сохранила свои прежние аппетиты. Она
любит убивать нас и по одному, и всех вместе.

Священника Меня - топором. Журналиста Хо-
лодова - бомбой. Телеведущего Листьева - вы-
стрелом в затылок. Банкира Кантора - ножом.
Предпринимателя Кивилиди - ядом. Тысячи рос-
сиян -(чеченцев и русских) бомбами, снарядами
и напалмом. Машина набирает обороты и ей нужно
все больше и больше топлива - наших жизней и
жизни наших детей.

Мы настолько увлеклись абстрактными размыш-
лениями, что забыли о трех главных героях книги:

Егорове, Ерине и Степашине, которые так браво
начинали войну в Чечне и которых капризная судь-
ба привела в Буденновск, где эта война пока что
закончилась.

Сразу после начала переговоров Черномырдина
и Басаева, вся эта <тройка> затеяла новый фарс
на тему: <Кто дал приказ о штурме, в ходе кото-
рого погибло много заложников?> Игра была затеяна,
видимо, для того, чтобы продемонстрировать Прези-
денту свою верноподданность, поскольку всем было
известно, что приказ о штурме отдал лично Борис
Ельцин еще перед отлетом в Галифакс.

Игра эта с удовольствием была принята сред-
ствами массовой информации, которые со всех
каналов и страниц вопрошали: <Кто отдал приказ
о штурме?>

Поскольку Ерин, Степашин и Егоров уже дали
понять, что готовы заслонить своими телами особу
главы государства, вся ярость общественного мне-
ния, подогретая сценами непрерывных похорон в
Буденновске, оказалась направленной против них.
Теперь предстояло выяснить, кто из них конкретно
отдал этот приказ.

Так как старшим номинально считался Егоров
(<руководитель чрезвычайного штаба>), то первым
делом обратились именно к нему.

Миннац ответил, что, будучи человеком штатс-
ким, вообще не имеет права отдавать какие-либо
приказы, кроме как работникам своего министер-
ства, которые, понятно, в штурме не участвовали.

Точно так же и Степашин заявил, что ему никто
в Буденновске не подчинялся, кроме секретной
агентуры, которая никого штурмовать не могла.

И тогда все взоры направились на несчастного
генерала армии Виктора Ерина. Растерявшийся ми-
нистр внутренних дел, который не мог, как его
хитрые коллеги, уверять общественность, что ему
никто не подчиняется, в начале не нашел ничего
лучшего, как подставить двух своих заместителей:
Абрамова и Егорова (однофамильца миннаца).

Затем, видимо, сообразив, что заместители вряд ли
могли бы отдать приказ о чем-либо через его голову,
Ерин намекнул, что весь штурм был импровизацией
командира <Альфы> генерала Гусева. Потом, несколь-
ко опомнившись, Ерин заявил, что вообще не было
никакого штурма, а имело место <выдавливание че-
ченцев>. И, наконец, министр отредактировал свой
ответ следующим образом: <Штурма не было. Был
не штурм, а было движение спецподразделений, ко-
торые освободили часть второстепенных зданий на
территории больничного комплекса>.

Затем все трое хлопотали, чтобы достать Баса-
еву автобусы для возвращения в Чечню. Ичкерий-
ский полковник потребовал, чтобы автобусы были
непременно с мягкими сиденьями и с занавесками
на окнах.

В ведомствах Егорова, Ерина и Степашина, ра-
зумеется, такой роскоши не нашлось. В конце
концов автобусы одолжило какое-то коммерческое
предприятие, пожелавшее остаться неизвестным.
Впрочем, некоторые люди утверждали, что эти
автобусы стояли на въезде в Буденновск еще с 14
июня. Их охраняли трое солдат в масках.

Но и это тоже не имеет большого значения.

Пощечина, полученная Москвой в Буденновске,
была настолько звонкой и унизительной, что не
оставила равнодушным никого, включая и Государ-
ственную Думу, дружно проголосовавшую за не-
доверие правительству и жаждущую крови <сило-
виков>.

Снова поставленный перед выбором: стрелять из
танков по парламенту или выгнать - оскандалившихся
в Буденновске министров. Президент решил выбрать
последнее. Хотя ему этого очень не хотелось.

Нервозности в ситуацию добавил еще генерал
Грачев. Страшно довольный тем, что остался в сто-
роне, министр обороны в очередном интервью заме-
тил, имея в виду действия <Альфы>: <Можно было
сделать там все более грамотно, с наименьшими
потерями и главное результативно: не дать бандитам
уйти. Сделано бездарно, все бездарно!> Высказывание
Грачева пришлось как раз на тот день, когда
<Альфа> хоронила своих погибших в Буденновске
товарищей. Грачев всегда отличался повышенным
чувством такта. Разъяренные <альфовцы> не пре-
минули напомнить министру обороны, сколько он
возится уже в Чечне, сколько людей там положил
и чего добился. Ему ли говорить о чьей-то без-
дарности?

Под эти склоки Президент уволил в отставку
Ерина, Степашина и Егорова.

Последний очень остро переживал начало пере-
говров с Чечней, рассматривая окончание войны как
личное оскорбление. Он призывал продолжать войну
до победного конца и в интервью одной из Кубанских
газет даже выразил готовность поступить <контрак-
тником> в вооруженные силы и сражаться с Дудае-
вым до последней капли крови. Разумеется, он ничем
не рисковал, зная, что в <контрактники> не возьмут,
а потому, как всегда, призывал сражаться до послед-
ней капли чужой крови.

Вскоре, однако, Ерин был назначен заместите-
лем директора Внешней разведки, что было вос-
принято общественностью с хохотом. У нас всегда
сначала хохочут, а потом плачут.

Затем всплыл и Егоров. Оказывается, Президент
назначил бывшего миннаца Председателем совета
по делам казачества при Президенте РФ, а чуть
позже - своим помощником по делам националь-
ностей и региональной политике. Так что ждите
вторжения еще куда-нибудь.

Только Степашин пока еще не у дел. В резерве.
Уж очень на него обиделся Ельцин за <дезу> о
готовности Дудаева сбежать в Турцию, полученную
от ФСБ.

Все это говорит прежде всего о том, насколько
узким становится круг людей, которым Президент,
по известным только ему причинам, почему-то
считает, что может доверять.

Этих людей, заброшенных демократической во-
лной вместо помойки на высшие и важнейшие
государственные должности, даже нельзя назвать
<некомпетентными> или <непрофессиональными>.

Это просто клоуны, ставящие одну. за другой
кровавые буффонады на теле нашей умирающей
страны. Вглядитесь внимательнее в их лица и вы
убедитесь в этом сами.

Вы убедитесь также и в том, как быстро все
деградирует. Если в октябре 1993 года Президент
еще достаточно ловко орудовал мечом и <заточ-
ками>, то в декабре 1994 года он уже взялся за
лом, который, к счастью, оказался для него слиш-
ком тяжелым.

Какой инструмент ему понадобится в следую-
щий раз, чтобы окончательно разрушить страну?


Игорь БУНИЧ - отставной офицер
флота - много лет проработал в архивах,
анализируя исторические коллизии и
составляя аналитические обзоры для
руководства Военно - Морской Академии.
Свои аналитические способности он
реализовал в первой своей книге <Золото
партии>, сразу же ставшей мировым
бестселлером. Настоящая книга продолжает
серию захватывающих хроник Игоря БУНИЧА -
<Кейс Президента>, <Меч Президента>
и в полной мере заслуживает названия
<Лом Президента>, ибо отражает
деградацию руководства при решении
узловых проблем от тоталитарного
монстра - СССР до <правовой падчерицы>
- России.

-----------------------------------------------------------
24.9.2003