"Опрокинулось небо" М Гешаев
Издательство "Седа", Грозный-Москва, 1998г
(orga.chat.ru/geshaev/geshaev_3.htm)
-------------------------------------------------
Муса Гешаев (1998)
ОПРОКИНУЛОСЬ НЕБОКрай вайнахский, милый край, Мы для нас и дом, и рай. Солнцем, песнями воспетый, Мой волшебный отчий край. Здесь родники в горах поют, Орлы парят среди вершин. Люблю тебя, как мать свою, Люблю, как любит только сын! Край вайнахский, боль моя, Есть на свете ты и я. Я тобой любуюсь тайно, В сердце радость затая. Ты много видел и познал И взлетов и побед. Что я в горах твоих искал - Нигде на свете нет... Край вайнахский, милый край, Дорогой земной мой рай! Я и в радости, и в горе Буду рядом - так и знай! Я с детства в кровь тебя впитал, И повторить могу я вновь: Я в родниках твоих черпал К отчизне нежность и любовь![содержание]
Я родом с гор твоих, Чечня, Я внук твоих сынов бесстрашных. Несу я в сердце жар огня, Спешу в аул к высоким башням, Где каждый камень знаменит, Где черный взор бойниц усталых. История да сохранит Трагедию народов малых.[содержание]
Отец мой - Великий Кавказ, А мать - Золотая Чечня. О вас я веду свой рассказ - Простите за дерзость меня! Влекли меня с детства снега И диких ущелий печаль. Мне, словно сестра, дорога Тропинка, летящая вдаль. Как эхо промчавшихся гроз И бед, что стреляют в упор, Потоки стремительных слез Бегут с ослепительных гор. Любовь мне к тебе не унять - Она зарождалась в веках, Чечня моя, Родина-мать, Я сын твой - великий вайнах. Отсюда мой род, полный сил, В земную пошел круговерть. Здесь плакали камни могил, Детей провожая на смерть. Мой род убивала война, А он, непокорный навек, Исчерпанный вроде до дна, Опять восставал, как абрек! Сраженный, опять и опять Вставал он в крови и пыли, Сражаясь за каждую пядь Родной непокорной земли... Простите, Чечня и Кавказ, Простите, родные края, О вас - мой сердечный рассказ И вечная память моя.[содержание]
Клекот орлиных стай Над головою рвется. Милый чеченский край, Как мне с тобой поется! Я не боюсь преград, Мне не страшны потери. Край мой, цветущий край, Сердцем в тебя я верю.[содержание]
Среди вершин седых, непокоренных Парят орлы в холодных облаках, И думы гор, почти всегда зеленых, Обращены в минувшие века... Как в колыбели, сладко и глубоко Спит среди гор тревожным сном земным Мой отчий край ашугов и пророков. Я голову склоняю перед ним...[содержание]
(По мотивам стихотворения Магомеда Гадаева)
Стою как памятник в скупой пустыне, В просторах Азии, у ног Тянь Шаньских гор, И на Восток гляжу, Где купол неба синий Над Родиной моей сияет с давних пор. Душа болит, тревожно плачет сердце, Когда земное солнце гаснет вновь. И я лечу домой, чтобы согреться В краю, Где испокон живет моя любовь. Я опускаюсь по тропинке горной, Где в детстве бегал, счастья не тая, И снова вижу, как страдает гордо Истерзанная Родина моя. Как на похоронах, качает ветки Седая роща. Сгорбил плечи дом. И некому закрыть могилы предков, Разрушенные яростным врагом... Я вижу вновь село, Где довелось родиться, Обугленные черные дома, Родник, откуда некому напиться, И пропасти, где затаилась тьма... Мне страшно. Смерть вокруг и запустенье. Дороги, как могилы, холодны... С разбитым сердцем, страстно, в исступленье Я проклинаю ужасы войны!.. Крик вырывается из горла, а за мною Ущелья, горы и поля кричат... В далекий край с поникшей головою, Разбитый, Возвращаюсь я назад... Стою как памятник в скупой пустыне, В просторах Азии, у ног Тянь-Шаньских гор, И на Восток гляжу, Где купол неба синий Над Родиной моей сияет с давних пор...[содержание]
О земля, муравейник людской, Дом родной без конца и без края, Ты нас кормишь и поишь водой - Как тебя не беречь, дорогая? Восхищаюсь твоей простотой, По-сыновьи любуюсь тобою И склоняюсь перед красотой И извечной твоей добротою. Но как можешь, земля, ты прощать Безрассудную злобу людскую - Тех, кто тщится травить и взрывать Красоту твою вечно живую! О земля, как ты можешь прощать Тех, кто топчет тебя равнодушно, И кому, если честно сказать, В твоих далях тоскливо и душно, Кто не слышит дыханье твое, Кто забыл: в миг его появленья Вдруг затих пересвист соловьев И счастливо вздохнули растенья! Умоляю, земля, бей в набат, Прокляни, прогони человека, Кто забыл, чем он в жизни богат: Лишь дарами твоими от века... О земля, неужели простишь Позабывших (громя твои дали), Что ты в космосе черном паришь Для того, чтоб они процветали, Тех, кто предал любовь матерей, Честь и совесть земных своих предков, Кто не знает, как в бездне ночей Стонет, плачет засохшая ветка? Неужели простишь подлецов, Жалких трусов и христопродавцев, Кто за доллар продаться готов И в любом испытании сдаться, Кто друзей не ценил и считал Себя выше любого на свете, Кто родителей век унижал И отказывал в радости детям! Неужели ты можешь простить Мать-кукушку и сына-убийцу Или тех, кто пытается скрыть За бандитскими масками лица?.. Разве можно такое прощать? Слышишь, слышишь, родная планета, Для кого ты родимая мать - Не простят, если сделаешь это![содержание]
Наш шар земной воистину прекрасен И, несомненно, создан для людей, Но почему в сердцах у нас не гаснет Желанье, чтоб он сделался добрей? Еще на нем несчастных многовато, Еще на нем от горя плечи гнут... Мне снится, как под дулом автомата С родной земли отца и мать везут... На земле, Где правда и свобода Побеждают злобе вопреки, Не бывает маленьких народов - Все народы равно велики! Народ обиды не простит тиранам, Уроки жизни память сохранит. Я верю, зарубцуются все раны И боль в сердцах когда-то отболит. Сольются государства, словно реки, Войны последней растворится дым... Но все-таки для каждого навеки Свой отчий край останется святым![содержание]
(По мотивам стихотворения Магомеда Гадаева)
Смерть и тешит и ласкает, Но ушедший с ней без пользы Пропадает безвозвратно без стыда и без следа, И никто ему к могиле не приносит утром розы, Даже Бог о нем, наверно, забывает навсегда... И поэтому прошу я всем своим умолкшим сердцем Просьбу выполнить простую Вас, не верящих в печаль: Есть на свете Красный берег, где я был совсем младенцем, Где любил, мечтал и верил, обнимая взглядом даль Там река качает солнце на волне зеленогривой, Белопенные туманы обнимают склоны гор. Там, когда в траву приляжешь, Ты становишься счастливым, Будто то, о чем мечтаешь, на тебя глядит в упор. Я прошу вас, Вы найдите этот дивный Красный берег, Приласкайте взглядом волны, шелковистую траву, За меня махните ветру и скажите: пусть он верит, Что на этом белом свете я по-прежнему живу!.. Жаль, про этот берег Красный не успел сказать я внукам, Может, им бы пригодились мои теплые слова: Я хотел бы там остаться под широким старым буком, Чтоб вокруг был только берег да высокая трава...[содержание]
Спешу на рассвете к вершинам туманным, Любуюсь стремительным горным ручьем - И ни на минуту не кажется странным, Что все умещается в сердце моем: И горных хребтов караван величавый, Зеленых бескрайних лугов благодать, Кавказ седоглавый, овеянный славой, Подобного края нигде не сыскать! Я каждой травинке готов поклониться И с каждой скалой поделиться теплом. Как песня, туман над ущельем клубится, Орел синеву разрезает крылом... Здесь жизни моей сумасбродной истоки, Здесь дом мой - источник и веры, и сил - Его мне в наследство оставили боги, Чтоб я его помнил, берег и хранил.[содержание]
Чечня моя! Прошу меня простить, Но я живу твоей судьбой. Моей любви не погасить, Как солнце в выси голубой. Чечня моя! Гляжу в твои глаза - В них отражаются века, И я склоняюсь, как лоза, Перед тобой издалека. Чечня моя! Я всей душой В тебе, в своем краю, И что бы ни было с тобой - Я разделю судьбу твою. Чечня моя! Хочу я пожелать Тебе счастливой быть всегда. Ты для меня - вторая мать, Моя опора и звезда.[содержание]
Запутали политики Чечню, Мою Чечню, свободную, как солнце. Я боль ее в своей душе храню, Во глубине души, на самом донце. И жжет меня порою эта боль Так, что сгибаюсь, слезы утирая. Доколе же на раны сыпать соль? Проснись, проснись, Чечня моя родная! Стряхни все, что мешает до конца Тебе быть независимой и вольной! Пусть делают политику Сердца, И Добрые Дела, и Тост Застольный![содержание]
Обласкан ветром, солнцем зацелован, Я - сон реки, летящей с горных круч. В земле чеченской - вся моя основа, В ней - мой исток, целебный горный ключ. И где б я ни был и куда б ни ехал, Мне снова снятся милые края, И стон Чечни горячим долгим эхом Звучит во мне - и задыхаюсь я... Пусть наши дети, правнуки и внуки Забудут эти черные года, Пусть горькие сегодняшние муки Не посетят их души никогда! Дай им, Аллах, забыть все наши беды: Крик раненых, кровавый свет вдали, Чтоб скользкий камень вековой вендетты Не поднимать с растерзанной земли! Все было в жизни прошлых поколений - Неисчерпаем бед и крови вал, Но никогда народ мой на коленях Ни перед кем, склонившись, не стоял! Он шел на бой легко и беззаветно, Страдал, терял в сраженьях сыновей... И я горжусь своим народом светлым, Республикою гордою своей! Пускай она мала в земных просторах, Как крошка хлеба на большом столе, Но люди, красота их душ и горы Дороже всех сокровищ на Земле![содержание]
О горы! Я прикован к вам навеки Цепями нежности, любви и доброты. Так непокорны и строптивы ваши реки, Так мир прекрасен с вашей высоты! О горы! Ваше сердце золотое Во мне, как эхо, с малых лет звучит. Дыханье вечности и мудрого покоя Здесь каждый камень издавна хранит. О горы! Ваши снежные вершины Поддерживают своды синевы. Здесь, возле вас, рождаются мужчины, Такие ж гордые и сильные, как вы![содержание]
Волк не одинок. Взгляд его жесток, Гордо он глядит по сторонам. Он храбрее всех, он свободней всех Как не позавидовать волкам!..[содержание]
Он временем выкован, веком рожден, Вскормлен грудью горянки, Впитав ее жар, И врагами не побежден - Великий чеченец - мечтатель Джохар. Он легких путей не искал, И вайнахам, простым от природы, Он первым почувствовать дал Горькую сладость Свободы! Я не могу свой народ Униженным звать и несчастным - Кто к цели великой идет, Над тем несчастья не властны! А тем, кто за рядом ряд Идут под пули, как братья, Священная смерть - газават Свои раскрывает объятья... Вечная память им - Погибшим в неравной битве. Мы их имена повторим В скорбной своей молитве, И Аллах да простит Их мирские деянья И души их озарит Нимбом святого сиянья! Твоим поклонником я не был, Сторонником не был твоим, Но видел в глазах твоих небо, В котором струился дым. Я видел твое окруженье - Двуличных, хитрых людей, Что укрывали тенью Пламя славы твоей. Враги, как стервятников стая, Чечню раздирали мою, А ты улыбался, зная, Что славу стяжают в бою! Но под напором лести И водопадом похвал Забыл ты о деле чести, Которому клятву дал, Забыл о главной задаче - Сплотить свой родной народ И волей своей горячей Его повести вперед... Да, поняли мы не сразу: Тебя сам Аллах нам дал, Летчик высшего класса, Президент, генерал!.. Соседи, враги и спецслужбы Нас разнесли по клочкам. Они раскололи дружбы, Единства нашего храм. Они нам житья не давали, Морща низкие лбы, Тайком от народа взрывали Подстанции, вышки, столбы. Лишая тепла и света, Спокойствия и воды, Вовсю работала где-то Машина вранья и беды... Нам объявили блокаду. Пресса с пеной у рта Нас осыпала градом: Главное - клевета. "Бандиты и террористы" - Так обозвали нас. Москва сочиняла быстро Для нас за указом указ. Но мир, слава Богу, знает Ее коварную суть: Коль грязью Москва обливает - Прикрыться щитом не забудь: Сметет, разотрет спокойно, Если что не по ней! Всегда начинались все войны С Москвы На земле моей... Прозренье пришло запоздалым гонцом Под плач и раскатистый гул. И вытер Джохар молодое лицо И с плеч своих лесть стряхнул! Я в дни испытаний судьбы и тревог Аллаха молил за него, Чтоб он ему в трудное время помог Добиться в борьбе своего! Когда забряцали оружьем полки И первые жертвы легли, Молил я Аллаха, чтоб были легки Страданья родимой земли! Враги обещали стереть всю Чечню Всего лишь за пару часов. Они обещали предать нас огню, Рассеять, как бешеных псов... Джохар! Ты нас поднял за землю отцов, За счастье наших детей, И каждый был к битве священной готов Всей жаркой душою своей. Мы страха не знали и с верой в тебя Кидались опять и опять Под пули, под бомбы и, землю скребя, Молили ее нас принять! Но боль отступала, и страх отступал - Мы вновь поднимались на бой С тем злом, Что когда-то любой из нас звал Великой могучей страной. Она не жалела ни денег, ни войск, Но в этой неравной войне Элитные части ее, будто воск, Таяли в нашей Чечне... Словно горный орел, он парил в небесах, Жаркоглазый и быстрокрылый. Самолетами небо судьбы исписав, Неземной набирался силы... Великий чеченец, он с детства мечтал Летать, В высоту стремился. И жадно, когда он пилотом стал, Бесстрашным быть асом учился. Ему хотелось весь мир обнять, Когда над планетой мчался, И грусть сжимала сердце опять, Едва он земли касался... Желал он любимой своей Чечне, Где довелось родиться, Такой Свободы, какой в вышине Ее ощущают птицы! Ему предлагали любые посты, Где в деньгах бы он купался, Но он на все глядел с высоты - Не этого он добивался! Мечтал он, чтоб счастье пришло сюда, В дома родного народа. И сердце его замирало всегда, Услышав слово "Свобода"... Чечня поднималась в слезах и в огне, Чечня закалялась в страшной войне - Вставали и мал, и стар. Сплотились и крепли сердца людей, Люди тянулись к мечте своей, Имя которой - Джохар. Он вел за собой в огонь и дым, Он верил и чувствовал: мы победим! Но переменна война... Как загнанный зверь, он скрывался в горах И повторял с упрямством в глазах: "Родина только одна!" Ему предлагали любую страну, Валюту и самолет - Лети, забирай детей и жену! "Как можно предать свой народ?! - Он гневно брови свои сдвигал. - Жить хорошо - так уж всем!" Вновь изваянием он застывал Над картою, Глух и нем... Его, как волка средь диких скал, Зажали. Спасенья нет. А он появлялся и исчезал, Как истребителя след. Секретные службы гонялись за ним, Спецназы облавы вели, А он возникал как из-под земли И вновь пропадал вдали... Смерть сотни раз кружила над ним, Глядела ему в глаза. Он ей улыбался и... Уходил, как летняя гроза. Он не хотел умирать ни за что, Зная все наперед. И верил, верил он, как никто, В Аллаха и свой народ! Он всех нас сплотил в этой страшной войне, Как это и должно быть. Вся жизнь его - подвиг и память вдвойне Для нас, Оставшихся жить. Летел он в бессмертье сквозь слезы и стон, Сквозь грохот, огонь и кровь, Чтоб новой грядущей весны перезвон Мы услыхали вновь. Грязью его обливали не раз, Не все понимали порой. Когда же настал его смертный час, Он встретил смерть как герой... Плачут горы, реки, леса, Небо над головой И повторяют на все голоса: "Жил на земле герой!" Слышишь, слышишь, Ичкерия-мать, Был он сыном твоим, Он так мечтал родине счастье дать Всем сердцем своим земным! И вот его нет, и вот он убит, Его не вернешь назад... Враги торжествуют. Чечня скорбит. Вершины хмуро молчат... Все смертны. Все мы - гости Земли. Бессмертье - немногих дар. Заря Свободы горит вдали, Какой ее видел Джохар... Его душа кричит в паренье И повторяет небосвод: "Вайнахи, только в единенье Вся наша сила и оплот! За что мы с вами подставляли Под пули грудь в годину гроз? Чтоб наши правнуки не знали Войны, несчастия и слез!" За правду смерть - святое дело. Долой из душ вражду и ночь! И генералам русским смело Мы повторяем: "Руки прочь!!!" Чечня не может стать покорной, Нас не сломить, не расколоть, Ведь наши корни, наши корни Навек вросли в родную плоть! Пускай разносится по миру Проклятий ваших злобный яд - Самовлюбленных командиров И облапошенных солдат. Вдруг, получив удар ответный, Смирила сверхдержава жар... Как жаль, что до поры победной Немного не дожил Джохар... Жизнь испытала Джохара не раз На мужество и на прочность. Друзьям говорил он своим подчас: "Главное - честь и точность!" Был он бесстрашным И верил в людей, Верил в нашу победу. Жил в озаренье своих идей, Лицо подставлял рассвету. Он улыбался детям тепло, Гладил траву руками... Братья-чеченцы, горе пришло - Нету Джохара с нами... Плачьте, горы, вы укрывали его от врагов! Плачьте, ручьи, он черпал из вас воду! Плачь,небо, он так любил тебя и так рвался к тебе! Плачь, земля, ты носила его и его вобрала останки! Плачь, Чечня, ты потеряла сына, Какие рождаются в столетие раз! Будьте прокляты все силы, Развязавшие войну! Бесконечные могилы Опоясали страну... Слава павшим и невинным - Им Чечня - родная мать! Слава всем, кто воедино Встал Свободу защищать! Будь ты проклят, коль продажный, Твои годы сочтены! Будьте прокляты вы дважды, Поджигатели войны! Если б было вам по силе, Окажись слабее враг, Вы бы мать не пощадили Ради выгоды и благ. Вам навек мои проклятья, Тем, кто стравливал, как скот, Меж собой друзей и братьев И свой собственный народ! Кол осиновый вам в сердце! Как ни злобна ваша рать, Вам великого чеченца Не удастся запятнать! Он живет, Джохар, в народе И вовеки не умрет. Его имя в небосводе Пишет быстрый самолет.[содержание]
То было ночью под Гехами, Где реял лермонтовский дух, - Джохар дружил с его стихами И часто повторял их вслух. В ту ночь он говорил с Москвою О мире, чести и войне И, трубку яростно рукою Сжимая, думал о Чечне. Он говорил тогда с друзьями Среди могучих древних гор, Не зная, что уже врагами Запеленгован разговор. И страшной силы взрыв раздался, И закружилось все вокруг, Дудаев вздрогнул, зашатался И трубку выронил из рук. За миг промчалась пред глазами Вся жизнь его, какой была, Джохара душу тихо взяли Два ангела под два крыла. Но он не ахал, не стонал, Он даже звука не издал, Он гордо, тихо умирал, "Аллаху Акбар" - он шептал: Он умер так, как гаснет пламя Свечи, зажженной между скал, Лишь пересохшими губами "Я завещаю..." - повторял.[содержание]
Он шагал по Чечне, отдавая приказы, - Непокорный народ усмирял, А историю нашу не вспомнил ни разу Франтоватый, надутый как сыч генерал... Не склонялась Чечня никогда перед силой, Зло всегда принимала в штыки, И не жить нам, наверное, в дружбе, Россия, Пока правят тобой... дураки! Генерал позабыл, как пытались когда-то Его предки Чечню покорять, - Только разве погасишь ты пламя заката Иль заставишь орла не летать?! Сотни тысяч погибли, сражаясь за волю, И Россия им стала тюрьмой, Поседела Чечня от страданий и боли, Прорываясь к мечте вековой... Генерал, пусть ушел ты сегодня от пули - От презренья народа тебе не уйти И плюют тебе вслед в каждом нашем ауле, Потому что у нас подлецы не в чести. Ну когда же, Россия, ты протрезвеешь, Из корыстных и лживых вырвешься пут И не кровью и силой, а лаской согреешь Все народы, что рядом с тобою живут?! Оглянись - кто с тобою сегодня остался, Где хваленый твой полк, генерал? Тот, что за два часа покорить нас поклялся, Умирая, лежит возле скал... Я смотрю на тебя и дурею, Россия, Не пора ли одуматься, "родина-мать"? Потеряла сегодня ты дочку и сына - Завтра можешь навеки себя потерять. Ты стреляла из пушек в нас, "градом" нас била, Вертолетами, "мигами" ад приносила, А ракеты твои - "ураганы" и "смерч" - Стариков и детей отправляли на смерть. Свист игольчатых бомб, ядовитых снарядов, Вой сверхмощных "акул", Танков новых броня - Это все на Чечню навалилось громадой, Целя в сердце ее, будто целя в меня. "Витязь", "Альфа" - отборные мощные части, И морская пехота, и "Кобра", и "Дон" Разнести были землю готовы на части, На которой мы мирно живем испокон... Эй, Россия! Очнись, ты совсем очумела, Ты рехнулась, свихнулась и сбилась с ума - Кони пьяные мчат твое белое тело Прямо к бездне, в которой вселенская тьма. Смотрит мир потрясенно, как рвешь ты поводья, Как на облаке пляшет твоя черная тень. Ты забыла о собственном бедном народе, Ты сначала его накорми и одень! Ты его пожалей - он и так исстрадался, Он ни в чем пред тобою не виноват. Ну а спор твой с Чечней не вчера начинался - А еще триста лет, триста весен назад... Был такой генерал... Усмирять он туземцев Послан был на Кавказ и поклялся тогда, Что, пока будет жив хоть один из чеченцев, Он с чеченской земли не уйдет никуда! Это он приказал поджигать все селенья, С гор чеченцев сгонять, Всех подряд истреблять, А их землю, во имя добра и спасенья, Казаками надежными вновь заселять... Генерала того называли Ермолов Был вояка он духом, душой - палачом. Что б сказал он, опять наши горы и долы Посетив и увидев, что мы всё живем?! Да, бывало, ссылали нас в голые степи, Гнали семьями в тюрьмы, убивали и жгли, Забывая одно: что народ наш все стерпит И вернется опять в лоно отчей земли!.. Все меняется - власти, трава, поколенья, Рассыпаются страны, уходят года. Но вайнах никогда не стоял на коленях И свободу свою не отдаст никогда. Велика наша память. Болят наши раны. Дади-Юрт, Серноводск и Самашки - опять В душах, как имена Шамиля, Зелимхана, Заставляют их болью и гневом пылать! 1996, март[содержание]
Мир оглох и ослеп, он озлоблен, как лев, Расточает напрасно неистовый гнев - Он не может понять, отчего там и тут Люди снова друг в друга стреляют и жгут. Полыхает Чечня, Утопает в крови, А Россия считает, она пуп земли, Что нельзя никому - можно только лишь ей! И дымятся в развалинах трупы детей, И тела стариков вдоль обочин лежат, Воет хищная бомба, строчит автомат... Мир глядит, как в сердца пробирается тьма, Как Россия себя убивает сама. Мир молчит, Не стараясь понять, почему Полыхает Чечня, задыхаясь в дыму?! Потому что былая "империя зла" Ее выставить хочет в роли козла, И на ней свою выместить злобу скорей, И засыпать грехи свои бомбами в ней! Слезы маленьких наций - бальзам для нее. Погляди - над Чечнею кружит воронье... Как Россия жандармом была мировым - Так она и осталась, наверное, им! Что Америка, США, по сравнению с ней, Где же русская честь, гром высоких идей? Вечно пьяная, в насыпях свежих могил - Кто тебя породил, мировой крокодил?! Ну скажи, чем ты лучше и краше других, Коли ты на костях веселишься своих И кричишь на весь мир, Щуря злобный свой глаз: "Террористы! Бандиты! Убийцы!" - про нас? А чеченцы - беззлобный и гордый народ, Их ни пуля, ни бомба, ни страх не берет. И желанье одно в их горячих сердцах: Чтоб свобода жила в их домах и горах, Чтоб никто их не смел унижать и топтать, Чтобы поле цвело и не плакала мать, Чтобы был горизонт и хрустален и чист... Это ты, ты, империя зла, - террорист! Ты убийца и хуже смертельной чумы, В этом вновь убедились воочию мы. Только ты можешь совести голос убить - Детсады и роддомы бесстрашно бомбить, Всю себя разорить, всю себя распродать И стараться других сапогом растоптать. Но лишь нам захватить стоит тот же роддом, Чтоб войну прекратить, чтоб спасти отчий дом, Как твой рев над землей разъяренно гремит: "Мировой терроризм! Бог Чечню не простит!" И опять самолеты твои в вышине Смерть несут, Чтоб рассеять ее по Чечне. Нам нельзя защищаться, нельзя их сбивать, Нам нельзя твои танки в упор расстрелять - Это ты так считаешь. А мы, как один, Поднимаемся все от равнин до вершин, Весь народ на священную битву встает, А народ не отступит, народ не умрет! Добровольцев, кто хочет помочь нам в беде, Ты "наемником" кличешь, пороча везде, Ну а всякую рвань, что за деньги с тобой, Ты "контрактник" зовешь, это парень, мол, свой!..[содержание]
Ковровые бомбометания ты называешь
"точечными ударами",
Полное уничтожение села - "зачисткой",
Концентрационные лагеря - "фильтрационными",
А всю чудовищную воину с применением всех видов
оружия - "наведением конституционного порядка".
Ты считаешь, что чеченская герритория -
это твоя земля.
А где же наша? Ведь не инопланетяне же мы!?
Почему тогда медаль, которую учредил твой царь
Александр Второй, называется "За покорение
Чечни"? Коль солдатам своим ты даешь ордена, Почему только нам эта честь не дана? Отчего за защиту родимой земли Самой низшей награды для нас не нашли? Ничего. Верю я, что придут времена - Мы героям своим отольем ордена. А пока ты, Россия, уймись и остынь, Не порочь свою славу былую и синь! И запомни, что все генералы твои, Как обиду и злость ты на нас ни таи, Не заставят чеченца колени склонить. Ты живи и другим дай достойно прожить. У нас небо - одно, у нас солнце - одно, Мы свободы добьемся себе все равно! Есть у нас поговорка, Ее каждый знает: "Кровь - одним, а другим - молоко? Не бывает!" 1995, май
Наши судьбы связались в железную сеть - Сотни раз посылали нас голыми - в смерть. Жернова всех историй мололи нас в пыль, Но мы вновь поднимались, Как вещий Шамиль! Нас сжигали в сараях, гноили в степях, Из родимого края нас гнали в цепях. Беспощаден был бой, краток был разговор, В стариков и детишек стреляли в упор... Имена палачей наших наперечет Знаем мы, потому что их время придет! Мы за все им отплатим отныне и впредь - Пусть сто раз посылают нас голыми - в смерть, Пусть сто раз в нас стреляют, стирают с земли, Час придет - мы поднимемся войском вдали! Час придет - мы в глаза поглядим им в упор И коротким, как вздох, будет наш приговор! Пусть припомнят они, прежде чем умереть, Как они посылали нас голыми - в смерть...[содержание]
Терпение досталось нам в наследство. Кому-то детство - праздник золотой, А наше детство, золотое детство Затоптано ужасною войной. Игрушки лишь во сне нам в детстве снились, Смеяться приходилось редко нам. Мы знали, что отцы за правду бились, - Сосед безногий плакал по ночам. Нам снился хлеб. И песен мы не пели. Холодные, голодные всегда, В лохмотьях, что на тощих нас висели, Болтались мы по улицам тогда. Упрямство нам досталось по наследству, И уголек надежды в нас не гас... Да, было очень трудным наше детство, Но мне оно так дорого сейчас![содержание]
Я жил в Луговом, у подножья Тянь-Шаня, В казахском селе небольшом. Здесь детство меня научило, как няня, Что плохо, а что хорошо... Село небольшое, с простыми дворами - Нужда, теснота и беда. Здесь заперты были навек мы властями Без следствия и без суда. Те страшные годы забыть я не в силах, В них сытными были лишь сны. Мы ели тогда даже хлеб из опилок И ждали тепла и весны. Чеченцы, поляки, евреи и немцы - Беда нас связала одна, Как будто бы свой Бухенвальд и Освенцим Задумала сделать страна. Мы еле ходили и еле таскали Иссохшие мощи свои. Последние кошки в домах исчезали, Варились в котлах воробьи. Одни лишь чеченцы и в голод не ели "Нечистую" эту еду - Искали в ущельях траву средь метели, Оглохшую рыбу во льду. От голода мертвыми падали люди, Их некому было убрать.. Тяжелое время, суровые будни Заставили нас... воровать. Однажды средь ночи отару баранов Пригнали ребята в село. Их быстро раздали - подарок нежданный. Все ахали. "Как повезло!" Печки дымились в домах до рассвета, Волшебной казалась еда. Но власти мгновенно узнали об этом, И утром явилась беда. Чеченцев-ребят разыскали, скрутили, Скалился злобно конвой Казахские степи их поглотили, Но в памяти каждый - живой... Нашу семью не смело и не смыло В бездну минувших годов. Девять детей у родителей было, Девять голодных ртов. Всегда мы внимательны были друг к другу, Заботливы и дружны. Решали, как быть нам, домашним кругом, Чтоб протянуть до весны. Все люди привыкли жить и бояться Окрика, свиста, гудка. Дважды в месяц шли отмечаться, Что не сбежали пока. Спецпересылка. Тут о побеге И думать не дай Аллах! Кто все это выдержал - те навеки Носят печать в сердцах... Тысячу раз в Чечню возвращались Мысленно мы и во сне. Строгий запрет нарушая, шептались О Родине и весне. Трубку в Кремле раскуривал Сталин - Накрыла страну его тень. А мы глядели в хрустальные дали И верили в завтрашний день!.. Я видел однажды: политзаключенных Вдоль нашего гнали села - Крестьян, инженеров, артистов, ученых Судьба по этапу вела. Они в окруженье охраны шагали - В чем только держалась душа! Мы с болью сердечной за них наблюдали, Как люди брели не спеша. Вдруг под летящий навстречу поезд Рванулся один из них... Во мне до сих пор звучит его голос, Что от побоев затих... Мне страшно сейчас вспоминать то время, Где княжили злость и беда. Я всей душою сегодня с теми, Кто рядом со мной был тогда, Кто в холод и голод помог мне согреться, Поверить в рассвет среди тьмы. Мы числились просто как спецпоселенцы, Но оставались людьми!.. Пока мое сердце навек не остынет, Я все это в нем сберегу. Прощай, Луговое! Прости, что доныне Забыть я тебя не могу![содержание]
Ты прости меня, прости, милая Чечня, Что с оружием в руках не было меня, Не позволил возраст мой встать в солдатский строй Чтоб тебя в святом бою заслонить собой. Но молился за тебя с самых первых дней Этой проклятой войны всей душой своей. Я молился, чтоб роса выела глаза Тем, кто клялся покорить нас "за два часа"! Исходя тоской и гневом и дыханье затая, Я просиживал часами возле "ящика вранья" - Ждал вестей оттуда, с фронта, из моей родной Чечни, И шептал: "Держись, родная, и Аллах тебя храни!.." У газет в те дни в России поднимались тиражи, Все в душе моей кипело от открытой, наглой лжи: Виноваты, мол, чеченцы, а Россия ни при чем, Не ее вина, что в Грозном все охвачено огнем, Что направо и налево всех подряд разит свинец И среди развалин стонет чей-то сын или отец... А по радио несется: "Все - бандиты, весь народ!" Но Чечня не поддается - Истекая кровью, бьется Дни и ночи напролет!.. И рыдал я, как ребенок, от бессилия и зла. Может, жаркая молитва до Аллаха вдруг дошла, Но чеченцы устояли, сохранив былую честь, Но чеченцы доказали, кто они на свете есть! Мир узнал, как за свободу могут люди воевать, Мир узнал, как за свободу могут люди умирать! И теперь я знаю точно то, что нас не победить, Наши корни ни кинжалом, ни огнем не обрубить! Ты прости меня, родная, милая Чечня, Что с оружием в руках не было меня, Что с врагами не сходился я в святом бою, Но старался, чтоб узнал мир про боль твою. Я писал о страшной битве правду, без прикрас, И в стихах тебе молитвы пел я сотни раз, Пел о том, как ты прекрасна, как простор твой чист, Как звенит, кружась над домом, виноградный лист, Как плутает ясный месяц среди гор крутых, Как свежа, легка походка девушек твоих, Как горды и как бесстрашны горские сердца Тех парней, что за свободу бились до конца! А еще, томимый горем, я писал о тех, Кто залил простор твой кровью, взяв на душу грех, Кто бомбил твои аулы, села, города - И кого не ждет прощенье раз и навсегда![содержание]
Неукротима боль моя, Темны мои земные сны. Моя уставшая Чечня Пьет горечь проклятой войны. Скорбят вершины. Города Сдувают пепел, словно снег. От материнских слез вода Вскипает в руслах горных рек. Но вновь свободная Чечня Глядит в грядущие года. Вайнах седлает вновь коня Не для войны, а для труда.[содержание]
Ты был горячий, юный - Не уберегли, Оборвались струны, Сердце обожгли. А мечтал всем сердцем Сам он песней стать - От беды согреться, От тоски бежать. Но, увидев подлость, Встретившись с бедой, Вдохновлял на подвиг, Поднимал на бой. Он, как воздух, нужным Сделался всем нам. Он мешал спецслужбам, Он мешал врагам. И они придумать Лучше не могли - Тупо и угрюмо Счеты с ним свели. Оборвалась песня, Смолк ее солдат. Птицы в поднебесье Плачут и скорбят. Замерла природа, Замер смех детей. И с его уходом Стала жизнь бедней. Он во мгле кромешной Ангелом взлетел И, живой и грешный, Все нам пел и пел. Сиротами стали Дети, дом родной. И жена осталась Горькою вдовой. Ночью злой и длинной, Силясь боль унять, Вспоминая сына, Тихо плачет мать. Брат его от горя Сразу поседел: Горе - словно море, Где ему предел?.. Верю я, что в Грозном После бед, борьбы, Рано или поздно, Памятнику быть, А на нем устало Встанет в рост Имам. Песни его стаей Взмоют к облакам, Полетят над милой, Вольною Чечней, Чтоб давать нам силы Верить в род людской: В сердце песне тесно, Дай же ей взлететь! Жизнь сама - как песня, Главное - допеть. Оборвались струны, Сбили песню влет, Но мальчишка гордый Вновь ее поет: О заветном самом, О судьбе солдат - И слова Имама С губ его летят...[содержание]
Был красив ты, город Грозный, Любовались мы тобой. В сердце каждого чеченца Ты горел святой звездой. За тебя дрались мы яро, Не жалели живота, Где твоя былая слава И былая красота? Чем сильней враги нас гнули - Тем смелей мы шли вперед Мы ведь волки, нас ни пуля, Ни бомбежка не берет. Враг жесток, коварен, злобен - Мать свою не пощадит. Сколько жизней он угробил - Словно дьявол в нем сидит. Оттого в огне и дыме Дом за домом вновь вставал: Город мой, свое ты имя, Имя "Грозный" оправдал! Весь разбитый до основы, В сером пепле, как в снегах, Ты наводишь ужас снова На проклятого врага. Для него ты стал могилой, Адом стал ты для него Ты прости нас, город милый, Город детства моего. Мы уходим. Путь наш долгий. Впереди - огонь и кровь. Но запомни: мы ведь волки - И к тебе вернемся вновь! 1995, апрель[содержание]
Все небо в звездах - бархат и седины. Бежит тропинка, радостно звеня... Салам Алейкум, горы и долины! Салам Алейкум, милая Чечня! Я пью бальзам из дикой красной розы, Беру в ладонь хрустальный звон ручья, А надо мной пророчествуют звезды, Среди которых ярче всех - моя... Мой отчий край, земля отцов и дедов Озарена сиянием вершин. Их белый снег сегодня мне поведал Легенду-быль о мужестве мужчин, О боли их, о верности и чести. Аллах простит им многие грехи. О них сейчас поэты пишут песни И складывают лучшие стихи. О них, вайнахах, долго будет слава Лететь по всем земным материкам. Их гордый дух и подвиги по праву Отныне и вовек принадлежат всем нам. Еще по свежим ранам мы ступаем, Еще болят разбитые сердца, Но если вновь беда нагрянет - знаю: Стоять мы снова будем до конца!.. Мы заявляем всем на свете странам: Чечня один призыв несет в крови - Пусть в пропасть зло навек стечет туманом И станет край наш Чашею Любви![содержание]
На каменных склонах в прозрачной накидке Прощается лето сегодня со мной. И плачут чинары, застыв у калитки, И пахнут дороги далекой весной. Заря, разрумянясь, спешит на рассвете Хрустальной росою умыть белый свет - Ей хочется сделать, чтоб радостно-светел Он стал и мы ей улыбнулись в ответ. Но хлынут дожди, словно слезы девичьи, Прольются потоки в ладони земли, И стихнут, растают мелодии птичьи, Мгновенной тоской отозвавшись вдали. Вдали, где прошли мои детство и юность, Где я набирался святого огня, Где сердцем открытым ко мне повернулась Невеста-горянка, родная Чечня... Седые вершины над миром сияют, Полощет Аргун в своей гриве рассвет, И я улыбаюсь родимому краю, Дороже которого нет![содержание]
Струится пылью столбовой Дорога, взгляды обгоняя. Сияет ночь над головой, Тоску и скуку нагоняя. Вдали виднеется аул, А за собачьим дальним лаем Священных гор утробный гул Стоит над полуночным краем. На дне ущелья, наугад, Раздвинув гор седые плечи, Вот сотни лет уже подряд Бежит серебряная речка... И звездный мост над головой, Обнявшись с вечными горами, Куда-то манит за собой Во тьму, пропахшую веками. Веселый месяц между скал, Кося на землю ясным глазом, Мелькнул - и тотчас же пропал, И темнота свалилась разом. Внезапно ветер налетел. Деревьев темные рубахи Затрепетали. Гром запел. И все вокруг забилось в страхе. Сверкнула молния, как меч, Разорван сон ущелий в клочья, И, словно сбросив ношу с плеч, Зашевелились крылья ночи. Вдруг с неба хлынули ручьи - Как будто слезы побежали. Рыдает мир земной в ночи, И горы тоже зарыдали... Дождь лил, как будто из ведра, Как будто кто рванул задвижку, Мне показалось, до утра Ему не будет передышки. Но скоро тучи разошлись, И звезды показались снова, Вернулась тишь, вернулась жизнь, Ночная жизнь в краю суровом. Блестели скалы и трава, Умытые ночной грозою, И закружилась голова От свежести и от покоя. И снова слышен шум реки, Гул задремавших великанов, Клубясь, тянулись вверх дымки Еще предутренних туманов. Ночь ускакала налегке, Как беспокойная хозяйка, И показалась вдалеке Зари мальчишеская майка. И алый свет окрасил мир, Раздвинув темные просторы, И разразился вечный пир, Где только небо, я и горы. А вот и самый главный гость - На небе солнце показалось, И все как будто взорвалось, Затрепетало, засмеялось. Из бездны голубых небес Завеса золота струится - И ожил день, и мир воскрес. Запели на деревьях птицы, Цветок росою засверкал, А у крутой тропинки, сбоку, Родник хрустальный заиграл, Сквозь толщу скал пробив дорогу. И захотелось вдруг припасть Губами к роднику живому И пить живую воду всласть, Покуда не набьешь оскому! Да, удивительный здесь край. Идешь отсюда потрясенный, С душою, полной через край Огня, счастливый и влюбленный. Неописуем этот край, Чего здесь только не познаешь! И если есть на свете рай, То где он - ты отныне знаешь! Отныне мир мне весь открыт До дна, до самого предела. И все, о чем душа болит, Переживу легко и смело... Я приглашаю в горы всех - Здесь так волшебно и прекрасно, Их не понять - великий грех, А не видать - прожить напрасно. Струятся линии хребтов Сквозь нашей жизни быстротечность, Из дикой глубины веков Вершины устремляя... в вечность[содержание]
Мой Кавказ седой и величавый, Ты стоишь задумчив и суров. Я люблю ручьи твои и травы, Запах меда, дыма и цветов. О тебе поют сегодня песни, О тебе гремит везде молва. Ты, как витязь, смотришь в поднебесье, Напевая древние слова: "Легенды, легенды, легенды, Их горы хранят, их горы хранят. Легенды, легенды, легенды О вечности говорят..." Горный край, красою неподкупной Манишь ты меня издалека. Все твои высоты мне доступны, Каждая тропа твоя близка. Сколько раз враги тебя пытались Покорить с другими наравне, Но твои просторы не сдавались, Повторяя снова в тишине: "Легенды, легенды, легенды, Их горы хранят, их горы хранят. Легенды, легенды, легенды О вечности говорят..."[содержание]
Вы сразу пришлись мне по сердцу, Расплавив сомнения лед, Чеченцы, чеченцы, чеченцы, Красивый и гордый народ! Наивны в быту, как младенцы, Бесстрашны в бою, как орлы, Чеченцы, чеченцы, чеченцы, Мне дороги вы и милы! Откройте к сердцам вашим дверцу, Быть с вами сочту я за честь. Чеченцы, чеченцы, чеченцы, Спасибо за то, что вы есть! Я в Грозный лечу наглядеться На вас после муки и слез. Чеченцы, чеченцы, чеченцы, Я с вами в дни смуты и гроз!.. - Нохчи вуй?* - кричат из зала. - Нохчи ву!** - кричу в ответ. Ох и парни вы, чеченцы, Для меня вас ближе нет! ____________________ *Ты чеченец? **Я чеченец![содержание]
Скачу по горному хребту, Спешу к любимой на свиданье, Храню заветную мечту - Услышать нежное признанье. Ущелье гор меня манит, Мой конь вперед летит ретиво И в бездну с цокотом копыт Уносит сердца стук счастливый.[содержание]
Горец к горцу в дом приходит, Солнцем утренним согрет, - Получить свой долг он хочет, Что когда-то брал сосед. На пороге сам хозяин Радостный стоит. - Получить должок нельзя ли? - Горец говорит. - Погоди, скажи все толком, Да за стол бы сел! - Я пришел к тебе за долгом, Больше ни за чем. Тут хозяин лист помятый Выложил на стол: - В списке ты стоишь двадцатым. Рано ты пришел. - Деньги мне нужны, ты слышишь, Дорогой Мамед! - Я не только слышу - вижу! Только... денег нет. Очень многим, друг сердечный, Должен я отдать. Я бы мог тебя, конечно, В списке приподнять... - Подними! Нужны мне деньги Просто позарез! - К деньгам в каждом человеке Есть свой интерес. - Ты же так просил, не помнишь, Клялся в срок отдать! - Брось сердиться, горец, полно, Можно и поднять. Только ведь не за спасибо, Только не за так... - Все! Отдай мне деньги либо: Либо ты мне враг! - Ты двадцатый. Слишком низко. - Но ведь ты в долгу! - Не кричи, а то из списка Вычеркнуть могу!..[содержание]
Бедный горец, все средства собрав, Купил себе как-то бычка. И он был по-своему прав: Бычок превратился в быка. Рос он из года в год, Производителем стал И очень хороший доход Хозяину делом давал. Горец дом возвел в облака, Всю семью приодел - И так трудами быка На гребень жизни взлетел. Но через десяток лет Бык его захворал - Бессильный, встречая рассвет, Он, еле дыша, лежал. И вдруг... он глаза приоткрыл И тихо сказал: "Прости, Я верно тебе служил И был у коров в чести: Выполни, не утаи, Последнее пожеланье: Отдай ты кости мои Собакам на растерзанье, А шкуру... Прежде чем с глаз Убрать - в ней ведь мало толку, - Прошу, накинь хоть на час На самую лучшую телку!"[содержание]
Жена в предсмертных муках бьется, В грехах минувших признается Чуть слышно, из последних сил. К ней призывают мужа-горца, Чтоб он за все ее простил. А муж, узнав ее секреты, Аллаху тихо попенял: "Коль знал ты обо всем об этом, Чего же ты так долго ждал?"[содержание]
Горец горцу говорит "Ты ослеп не зря - Провинился перед Богом, прямо говоря Пожирал глазами женщин, им вослед глядел, На молоденьких красоток зренья не жалел" "Я на Бога не в обиде, - слышит он в ответ, - На таких, как ты, глядеть мне просто мочи нет! Жалко, чго меня он слуха не лишил навек, Чтоб таких, как ты, не слышать, жалкий человек!"[содержание]
Есть парни такие - живут они в Грозном, Вайнахи, конечно, по происхожденью. Французы Кавказа - назвали их просто За пламенный взор и изящность движений О них много пишут, слагают легенды - Бесстрашный, надежный и крепкий народ Какие б на них ни обрушились беды, Они, не колеблясь, шагают вперед Они не прощают измену и подлость В них - норов особый, особая гордость, Особое к старшим почтенье всегда. Превыше всего у них дружба мужская, Привычный нам страх им совсем незнаком, И больше богатства они уважают Свой отчий порог и родительский дом Пускай сочиняют о них небылицы, Пускай поливают их грязью порой, Вглядись в эти гордые горские лица - Надежней их нет в этой жизни земной Они никогда вас в беде не оставят, Разделят последний кусок пополам, Дадут вам приют, и в дорогу отправят, И песню споют на прощание вам Честь рода всегда они чтут как святыню. Простор и отвага в их черных глазах. Любовь их к Чечне никогда не остынет В горячих, как пламя, суровых сердцах... Их дедов терзали, ссылали, сжигали, Морили, травили в голодной степи, Но снова и снова они восставали И, зубы сжимая, шептали: "Терпи!" Средь этих парней все равны в обращенье. Гортанна их речь и, как залп, коротка. Сердца у них вмиг загораются мщеньем, Попробуй их род оскорбить хоть слегка! А любят они горячо и сердечно, Французы Кавказа, сыны вечных гор. Невольно увидишь безмолвную вечность В глубинах их глаз, если глянешь в упор. Есть в Грозном ребята - они, словно птицы, Нацелены вдаль, в крутизну облаков. Вы к ним приезжайте. Всегда убедиться Полезней воочью, чем только со слов![содержание]
Мне сказала девушка одна: "Почему не любим мы чеченцев?" И себе ответила сама: "Потому что все вы иноверцы. Все себя хотите показать, Все упрямы, а еще бездушны! Так в России пишет вся печать". "Девушка, - вздохнул я, - это скучно. Журналист что хочешь наплетет, Да еще когда ему закажут... Все мы набожны. Почти никто не пьет. Всех грехов страшней считаем кражу. Нет, чеченец зря не оскорбит И себя зазря не даст в обиду. Он в бою не струсит, не сбежит, А устанет - не покажет виду. Ты чеченца видела хоть раз У лотков, торгующих цветами? Слово "честь" - священное для нас. Просто мало ты знакома с нами!" Мог еще я многое сказать - Слов всегда хватает у поэта, Но себя был вынужден прервать - Девушке не нравилось все это. "Все равно не любим мы вас всех! Вы жестоки, злы и бессердечны!" Вызовом ее раздался смех. Я молчал, не возражал, конечно. Гостьею она моей была, А гостей мы свято уважаем: Коль судьба их в дом к нам привела, Мы всегда их от души встречаем. Словом не обидеть, угостить, Даже если в доме есть покойник, Мы считаем долгом. Стало быть, Оттого я и смолчал спокойно. Но когда я вышел провожать, "Девушка, - сказал ей, - ты послушай, Разреши один совет лишь дать: Тяжкий грех - плевать народу в душу. Каждого с рождения ведет Отчая единственная тропка. Я не стану твой чернить народ, Оттого что ты глупа как пробка. Так и быть, признаюсь я всерьез, Что Россию, как сестру, мы любим. И не надо воротить свой нос И кривить накрашенные губы! Нас беда сроднила в черный час, Нас сплотила мука вековая. Что б ни говорила ты про нас, Но плохих народов не бывает! Мы вас меньше стали уважать Оттого, что ложь Москва пригрела, Оттого, что собственную мать Можете вы сдать в дом престарелых, Вдруг отца родного позабыть, Не вернуться в сень родного крова, Денег не найти похоронить Человека самого родного! Оттого, что вашею душой Овладели злость и равнодушье, Ни любви, ни веры на вершок Нет в сердцах - а это как удушье... Ты сейчас открылась мне сама: Жалкость свою чувствуешь и злишься. Для тебя чеченцы, как чума, Потому что... правды ты боишься!" Если человек душой богат, Он ни злобы, ни вражды не знает. А народ ни в чем не виноват И плохих народов не бывает.[содержание]
Кто мы? Откуда? Вы знаете? Мы горцы с кавказских вершин. Взгляните, если желаете, На настоящих мужчин! Каждый пред злом не отступится, В пропасть шагнет, как герой, Гордо пройдется по улице, Встанет за друга горой. Девушки наши - орлицы: Взглядом таким опалят, Что до смерти будет сниться Этот пронзительный взгляд. Нами достаточно пройдено, И в этом мире земном, Что нам завещано Родиной, Носим мы в сердце своем. Нашею силой и грацией Мир любовался не раз. Разве мы малая нация, Коли все знают о нас? Танцы у нас искрометные, Песни - как бег родника. Наши таланты народные Смело шагнут сквозь века![содержание]
Мы с Адамом спорили однажды Горячо и страстно, как всегда: Правда ли, что все чеченцы - горцы? "Нет!" - я утверждал, А он мне: "Да! С диких гор спустились наши предки!" Бил себя Адам сердито в грудь. "Ламарой, - твердил я, - из Шатоя! Этого, прошу, ты не забудь!.." ...В общем-то с Адамом я согласен: Наши предки родом с вечных гор, Что, вершиной небо подпирая, Высятся вокруг с древнейших пор, Где в ущельях ледяные реки, Вольные орлы над головой. Уголка прекрасней нет на свете, Чем жемчужина Чечни родной. Почему-то люди ни арштинцев, Ни веденцев, ни ножай-юртовцев Горцами не кличут никогда, А того, кто родом из Шатоя, Нарекают горцем навсегда! Что ни говори, есть в этом тайна: Но решил уладить я наш спор: Согласился с тем, что все мы горцы, И на том закончим разговор! Только вдруг подумал: Разве горец Тот, кто забывает свой язык, Кто свой тайп забыл и даже предков Почитать как следует отвык, Кто позвал на помощь федералов В час, когда в беде была Чечня, Кто карманы набивал бездушно Среди слез, стенаний и огня?! Разве горец тот, кто ради денег Все готов на свете позабыть, Кто готов взрывать родную землю И в своем дому врагов кормить?! Ну а как быть с тем, кто исступленно Рожу тому черту целовал, Что однажды весь народ чеченский - Весь народ! - бандитами назвал?! Я не знаю, видно ли Аллаху Все, что происходит на земле, Я не знаю, долго ли Аллаху Людям позволять кипеть во зле: Я готов с Адамом согласиться: Да, мы горцы все, в конце концов, Если только не считать, конечно, Названных чуть выше подлецов. Горец - это сила и отвага, Гордый нрав и резкий взгляд прямой, Сердце, где ни страха, ни сомненья, И готовность жертвовать собой. Горец честен, прям и чист душою. Молчалив. Спокоен. И красив. А глаза - как небо голубое, А слова - как песенный разлив. Как святыню, чтит он своих предков. За народ душа его болит. Если он стреляет - только метко. Если что задумал - совершит! Я считаю, что мой друг Адам - Горец настоящий, без прикрас! Он подходит здесь по всем статьям, У него крепка душа и верен глаз, Он тебя спасет в любой беде, Сердце у него как из металла. А об обмане, лжи или вражде У него и мысли не бывало! Вот какие парни - верные сердца - Город Грозный от врага освобождали И в Бамуте, Гойском до конца, Жизней не щадя своих, стояли. И не надо тут особого таланта, Даже горцем можешь ты не быть, Главное - чтоб сердце нохчи кьанта, Как звезду, в груди своей носить! У кого еще такое сердце? Вспомни всех, но только не спеши - У Кунта-хаджи, у Бойсангура, Шейха Мансура, Зелимхана, Ханпаши И еще, конечно, у Джохара!... Тысячи и тысячи парней, Что жизни свои отдали недаром За свободу Родины своей. Я, конечно, горец, я поэт, И я в родимом стане Их готов от всей души воспеть И клянусь сегодня на Коране, Что за них готов я умереть![содержание]
Махмуду Эсамбаеву
Гордись, вайнах, своим танцором, Его таланту поклонись! На мир он смотрит смелым взором, Легендой стала его жизнь. Кто скажет, сколько лет Махмуду? Он молод сердцем и душой, Готовый каждую минуту Бросаться в танец, словно в бой! Он боль людскую взглядом снимет, Он как глоток живой воды, Он пожалеет и обнимет Любого в час его беды. Легко шагает через годы. Он - сын любимый и родной Не только своего народа, А всей планеты молодой. Он стоик в жизни, Бог на сцене. Рожденный среди древних гор, Боль сердца он рисует в танце, Ведет о счастье разговор. Порой он - тайна и загадка, Порою - прост, как летний град. О нем нельзя поведать кратко, Нельзя ни с кем поставить в ряд Он - личность яркая, как солнце, Ему как другу равных нет. При чем года? Он так смеется, Как не смеются в двадцать лет! Так дай, Аллах, Махмуду счастья И сил еще на сотню лет, Чтобы своею жаркой страстью Он зажигал весь белый свет! Горжусь, что он вайнахам ближе Когда же он глядит в упор, В его глазах я ясно вижу Бессмертный свет чеченских гор.[содержание]
Я так хочу, чтобы стихи мои Сопровождали каждого по жизни: Открыл одно - запели соловьи, Прочел другое - стали чище мысли: Я так хочу, я жажду всей душой, Чтоб людям мои песни помогали: Одна пронзала нежностью земной, Другая избавляла от печали. Я так хочу, чтоб сила этих строк Путь преградила бедам и невзгодам, Чтобы гнала печали за порог И до конца была с моим народом. Пусть каждый, кто прочтет мои стихи, Найдет в них радость, счастье и отраду И да простит он все мои грехи - А большего мне в жизни и не надо![содержание]
------------------------------------------------- 17.10.2003